Кажется, что не может быть ничего хуже потери любимого человека? Перспективы никогда больше не увидеть его, не услышать даже голоса… Оказывается, может.
Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек
– Мам, Джоуи не отдает мне куклу!
– Джоуи, веди себя хорошо с сестрой, – ответила я без особого энтузиазма, изо всех сил стараясь сдержать раздражение от того, что дети ссорились в такое время. Ну и что, что они еще маленькие. Неужели так сложно понять что происходит?
Я не смотрела на них. Просто не могла. Не могла вынести того, о чем они так живо напоминали.
Они были всего лишь детьми. Они не понимали, почему мне было глубоко наплевать на какую-то куклу на похоронах их отца. Логически я все это понимала. Но принять не могла.
Не время было пререкаться с детьми, когда вся церковь, забитая людьми, с такой жалостью смотрит на нас. Конечно, они все хотели как лучше, но я чувствовала себя так, будто каждый жаждет взять меня под крыло. Никто не осмеливался заговорить со мной. Даже моя собственная семья. Я не могла их винить. Что они могли сказать? Бедная скорбящая вдова.
Теперь меня будут воспринимать только так.
Все ощущалось очень остро. С несчастного случая прошло всего две недели. Я все еще чувствовала боль в травмированном позвоночнике.
Можно ли назвать произошедшее несчастным случаем? Возможно, этот человек и не собирался убивать моего мужа, но он все равно вылакал бутылку до последней капли, прежде чем сесть в машину.
Пьяный водитель. Трагическая случайность. А что если такой вот “несчастный случай” унес все, что было вашим миром? Бэн… Бэн и дети были для меня всем миром.
Я тоже была в машине, когда этот оживший мешок дерьма врезался в нас. Следующие несколько часов все в тумане, врачи сказали, что я была в шоке, они так много от меня скрывали… Боль резала меня изнутри, будто я наглоталась ножей. Только через несколько часов врачи сообщили мне о смерти Бэна.
После этого я лежала ночами без сна в палате, жалея, что не умерла.
Мама пришла меня навестить в день выписки. Тогда я крепко на нее обиделась… зачем она притащила детей? Я была не готова снова брать на себя ярмо родительства. Разве это было неочевидно? У меня только что сердце вырвали.
– Ты должна кое-что сделать, Кел. Подумай о детях. Только эти маленькие ангелочки могут помочь тебе пройти через это, – выдавила она сквозь рыдания.
Как эгоистично. Как чертовски эгоистично.
Она пришла и свалила на меня этих двух бесчувственных маленьких созданий, брызжущих любопытством и вопросами, пока я пыталась оплакать их отца. Она даже не попрощалась. Просто оставила их, этих убогих маленьких паразитов, и исчезла.
Я ненавидела маму за это. Но она была права. Я нуждалась в них.
Следующие несколько ночей я провела, наблюдая, как они спят. Я не смотрела на их лица – не могла, – но эти маленькие ручки, ножки, вздымающиеся в такт дыханию грудки, они успокаивали меня. Я буквально жила в их спальнях.
Я наблюдала за их дыханием и так отвлекалась. Это был мой способ напомнить себе, что что-то рядом со мной было живым.
Иногда я видела и Бэна. Он улыбался мне с того конца комнаты, через горы разбросанных по полу игрушек. И только тогда я обретала покой. Сидела, наблюдала, как они спят, и пыталась собрать воедино фрагменты аварии.
Все было как в тумане. Вот рядом размытым пятном Бэн. Вот он везет нас домой. Вот он в панике бьет по тормозам… другая машина врезается в нас сбоку… хаос в нашей крошечной металлической коробке...
Бэн. Голова откинута. Мертв.
Вот он, мой худший страх: вырвать сердце из груди. Или нет?
Я превратилась в комок нервов, едва способный функционировать. Каждый раз, когда начинало казаться, что можно вздохнуть спокойно, хотя бы на секундочку, я видела, как эта машина снова мчится к нам. Грохот столкновения звенел у меня в ушах. И ни разу полной картины. Всегда одни и те же крошечные ужасающие фрагменты.
Я наблюдала, как грудка моей дочери Джейд ритмично поднималась и опускалась. Ей было всего шесть. Она едва помнила Бэна. Как и ее братик Джоуи, спящий в соседней комнате, которому было всего четыре.
Растить их в одиночку. Без моей второй половинки. Это мой худший страх?
Я порхала из одной детской в другую. Наблюдала за ними, отчаянно избегая сна. Сон приносил сны. Сны, которые я не была готова увидеть. Если я закрою глаза и увижу Бэна... будет ли это тот Бэн, каким я хочу его помнить?
Или, закрыв глаза, я увижу его труп… шея перегнулась через сиденье… кровь капает с кончика носа… БАХ
НЕТ. Я не готова еще спать. Не готова видеть это.
Я не стала заставлять детей идти в сад. А кто бы стал? Они и глазом не моргнули, когда их жизнь так круто изменилась, будто их отца вообще не существовало. Мы провели эти две недели, запертые в пузыре своего горя, а они все продолжали ссориться из-за этой проклятой куклы.
Мне было слишком больно упоминать их отца. А они ни разу о нем не спросили. Это тоже было больно.
Неужели они уже забыли о нем? Неужели они так же позабудут и меня? Это мой худший страх?
Похороны спланировали быстро. Я листала каталоги цветочных венков, а дети препирались на заднем плане, прерывая меня на каждой душераздирающей странице.
– Мам, Джоуи не отдает мне куклу!
Эта кукла. Эта дурацкая чертова кукла. Я уверена, что Джейд повторила эту фразу уже в тысячный раз. Почему дети вечно твердят одно и то же? Как они вообще могут беспокоиться о чем-то столь тривиальном.
Когда она снова завела эту песню на скамье во время похорон, после того, как я уже сказала Джоуи вести себя хорошо, я огрызнулась в ответ. Сил моих больше не было это слушать. Я устала от бесконечных перепирательств.
– А ну прекратите оба! Ваш отец мертв! Вы что, не видите всех этих плачущих людей?!
Вся церковь замерла, ахнув в унисон. Непоколебимая жалость накрыла меня, и это было ужасно. И что теперь? Я навеки стану изгоем? Неужели мой худший страх – стать лишь объектом жалости для всех моих сверстников?
Живым памятником Бэну. Возможно.
Мать Бэна двинулась ко мне. Я избегала ее с тех пор, как его не стало. Не поднимала трубку. Не открывала дверь. Я не могла смотреть на нее.
Так же, как не могла смотреть на детей, которых только что прилюдно отругала. На детей, которые только что потеряли отца. Я просто замерла на месте, полностью выбитая из колеи, с соплями, стекающими по лицу.
– Келли… – Мама Бэна плакала. Все плакали. Всем было грустно, так какого черта жалели только меня?
Большинство скорбящих отступили от меня на шаг. Они чувствовали себя слишком неудобно, чтобы броситься утешать скорбящую вдову, но не настолько, чтобы перестать пялиться. Я не могла их понять. И ненавидела быть в центре внимания.
Может быть, вот эта эгоистичная мысль была моим худшим страхом?
Я отодвинулась в глубь скамьи, стараясь не переборщить и не раздавить своих и без того травмированных детей. Они были прямо за моей спиной.
Мне необходимо было увидеть сегодня ночью, как они дышат. Как их крошечные грудки поднимаются и опускаются под одеялом. Знать, что я не одна. Мать Бэна присела рядом.
На ее лице было написано сочувствие. Снисходительное, полное сожаления сочувствие и искренняя забота. Ей было не все равно. Я почувствовала укол вины за то, что игнорировала ее. Слегка сдвинулась, чтобы она могла увидеть своих внуков. Детей Бэна. Они были прямо за моей спиной.
– Кэлли, я понимаю, что ты в шоке, но тебе нужна помощь. Ты же знаешь, что они больше не с нами… все они?
Ну это было просто нелепо. Они же были прямо там. Пререкались. Прямо там, блять… Подождите… нет. Мои глаза заметались по сводчатой комнате, цепляясь за хаос светлых и темных пятен.
В зале было больше одного гроба.
– То, что ты потеряла своего ребенка, не дает тебе права намекать… – огрызнулась я в ответ, но в этот момент из глубин моей памяти выползла ужасающая мысль…
Другие гробы были такими маленькими.
Я обернулась, но не увидела, как мои дети дерутся из-за одетой в черное платье куклы на похоронной скамье. Нет. На этот раз я увидела, как они дрались из-за той самой куклы на заднем сиденье машины, пристегнутые ремнями к своим маленьким автокреслам.
Дети тоже были в машине. Они были прямо за моей спиной.
Я моргнула, но воспоминание было слишком сильным. Я не могла заставить себя вынырнуть обратно в церковь, как ни старалась. Я застряла.
Застряла на переднем сидении машины. В ту ночь.
Сразу после похода в ресторан мы пристегнулись. Дети пререкались и я была сыта по горло. А Бэн никак не мог перестать улыбаться. Он никогда не переставал. Этот человек всегда был так чертовски доволен.
Почему я не могла так же? Почему я не могла просто слушать эту бесконечную перебранку, а слышать птичьи трели, как Бэн, каждый раз, когда дети открывали рот? Почему я слышала только чертовы препирательства?
– Мам, Джоуи не отдает мне куклу!
Это были последние слова перед ударом. В одно мгновение меня телепортировало обратно в огромную пустую церковь. Одна на скамье с матерью моего покойного мужа.
Бабушкой моих мертвых детей.
Внезапно слова моей матери о двух ангелочках обрели смысл. Все это море жалости обрело смысл. Бесконечно повторение фразы о этой долбаной кукле обрело смысл.
Это была не Джейд. Это была я, отчаянно пытающаяся вспомнить.
Я не видела этого всего раньше. Авария была так размыта в моей памяти. Я горевала. Не хотела в это верить. Но теперь все стало ясно.
Мои дети были прямо за моей спиной. Они были прямо за моей спиной во время аварии, и они погибли.
Я обдумала эту мысль. Тяжело. Я смотрела на их крошечные гробики и пыталась переварить миллион эмоций разом. Была ли эта ситуация моим худшим страхом? Логично подумать так. Разве ваш не такой?
Скорбящие наконец покинули зал. Я глубоко вздохнула. Попыталась подняться на ноги, выйти и принять жизнь без них. Жалкое одинокое существование. Но стоило мне повернуться, чтобы выйти…
– Мам, Джоуи не отдает мне куклу!
Я обернулась и увидела их, стоящих в той же одежде, что и в тот день. Только грязнее… порванной… окровавленной. Я моргнула, но они не ушли. Они последовали за мной к своим могилам. А потом домой.
Я перепробовала все, но они все еще там. Прямо за моей спиной. Препираются из-за куклы, пока я пишу это.
Я ошибалась. Насчет своего худшего страха. Никогда я не боялась, что дети окажутся за моей спиной.
Больше всего я боюсь, что так будет всегда.
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
А еще, если хотите, вы можете поддержать проект и дальнейшее его развитие, за что мы будем вам благодарны
Спасибо администрации Пикабу за доверие⠀
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
