Как русскую славу англичанин писал
"Ведь русские и поныне еще похваляются тем,
что они своими бесчисленными войсками решили падение Наполеона,
и это, конечно, в значительной степени правильно"
Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 6, с. 300.
В 1819 году было решено что Российской державе никак не можно без увековечивания памяти героев недавно отгремевшей Отечественной войны и Заграничных походов.
В википедии говорят что на решение повлияло то, что у заклятого друга, Британской империи, что то похоже уже появилось, а чем мы хуже? И действительно в Виндзорском замке есть зал Ватерлоо, одна маленькая проблема: ремонт Георг 4 затеял в 1820, а сам зал появился в 1824, но портреты монарших особ и высших офицеров битвы при Ватерлоо там точно есть.
Но, как участие славных детей Альбиона в борьбе против "корсиканского чудовища" в сравнении с нашим по масштабам военного участия, так и наша галерея супротив Британской - 28 против 332 (и это практически только боевые генералы без всякой тыловой шушеры).
Особый цимус данному начинанию придал факт найма английского художника на выполнение столь масштабного гос. заказа.
Собственно, прошу любить и жаловать – Джорж Доу (1781 - 1829).
На тот момент уже достаточно известный портретист 38 лет отроду удачно отправляется со своим покровителем герцогом Кентским в европейское турне и находит нового заказчика, обеспечив себя работой на ближайшее десятилетие.
Наверно не совру, что любителям искусства он известен двумя вещами - быстротой и точностью написания портретов (на один уходило 2-3 сеанса, а то и успевал и за день управится) и фантастической алчностью. Шутка ли, работая столь интенсивно и в самом высшем свете, после всей работы в России от него не осталось даже самого беглого описания наружности и манер. Во истину «скажи мне кто твой друг…» и для Доу скорей всего это был серебряник. За каждый портрет получая 1000 рублей ассигнациями (а это 5 учительских годовых зарплат или 12 годовых зарплат рабочего, ну или 10 гонораров Левши за подкованную английскую блоху), надо было "ковать железо не отходя от кассы".
1820 год закончено 80 портретов + выставка с немногими, но тщательно подобранными работами доставила ему звание «почетного вольного общника» Петербургской Академии художеств и обеспечила нужную рекламу. Пришлось открывать гравёрную мастерскую, где трудились брат и зять и продавать оттиски уже готовых портретов по 25 рублей.
В 1822 году стало очевидно, что темп создания портретов для галереи необходимо ускорить. Генералы, служившие в Петербурге или близ него, как и бывавшие в столице по делам службы, уже посетили мастерскую Доу, а Инспекторскому департаменту Главного штаба далеко не всегда было известно место проживания вышедших в отставку генералов и тем более, где искать наследников и родичей тех, которые скончались к началу работы Доу (около 70 человек). Поэтому военная газета «Русский инвалид» (№ 169) поместила сообщение о создании Военной галереи в Зимнем дворце, сопровождаемое обращением к отставным генералам и родственникам уже умерших с просьбой доставить в Петербург их портреты для копирования в нужном для галереи размере. Сообщение подействовало. После этой публикации резко увеличилось поступление в Главный штаб или непосредственно на имя художника портретов, которые требовалось скопировать в принятом для галереи формате. И не случайно как раз в это время в доме Буланта появляются два молодых помощника Доу – Александр Поляков и Василий (он же Вильгельм) Голике.
Собственно из всей портретной галереи только 150 принадлежат кисти Доу, для остальных ему требовалось только «подправить» выполненные уже копии, касаясь их несколькими взмахами своей искусной кисти, но неукоснительно получая за каждый портрет установленный гонорар. Рисковал ли Доу при этом? Нет или почти нет. Портреты висят сообразно чинам, которые изображаемые лица имели в 1812–1814 годах, а не во время создания галереи, весь нижний ряд, наиболее удобный для обозрения, и значительную часть второго занимает высший генералитет – семнадцать генералов от инфантерии, от кавалерии, от артиллерии и семьдесят девять генерал-лейтенантов. Для оставшейся же части второго и для трех верхних рядов, плохо видных зрителю, предназначались портреты генерал-майоров. К последней категории и относилась большая часть копированных в мастерской Доу портретов.
Работая сам, как проклятый, и выжимая все соки из своих помощников (Александр Поляков был крепостным и вообще не мог покидать мастерскую) всё равно к 25 декабря 1826 года, когда галерея открылась, 100 портретов написано не было.
Тем не менее Доу не брезговал ради заработка и совсем не красивыми вещами: продажей копий работ своих помощников выдавая их за оригиналы, изготовлением литографированных портретов для росписи масляными красками (и продажи их как картин за соответствующую стоимость) и письмом с использованием такого количества асфальта, что половину картин пришлось возвращать на реставрацию, поскольку они жутко потемнели. Уп-с-с.
Обо всём донесли государю императору, но, галерею надо было заканчивать и дело о злоупотреблениях пошло под сукно. И только в 1828 году он получает предписание покинуть Россию, при этом в 1829 ещё раз возвращается что бы сдать оставшуюся часть работ. А в октябре заканчивает свой земной путь в доме сестры обладая состоянием в сто тысяч фунтов (миллион рублей золотом).
Материал написан для авторского челленджа. Если у кого-либо есть желание поддержать конкурс и увеличить его призовой фонд — реквизиты в этом посте