К концу дня торговля на рынке затихала. Зазывалы переставали кричать, а торговцы уже не нахваливали товар во весь голос. Покупателей становилось всё меньше. Дневной жар сменялся вечерней прохладой. Лавки сворачивались одна за другой. Рынок стекался к краям площади, где угрюмые сосредоточенные повара жарили на открытом огне огромные куски мяса, а их помощницы разливали по кружкам ледяное пиво и фруктовую воду.


Усталые натрудившиеся люди принимались за свой нехитрый ужин.

В этот час на площадь обычно приходил старик. Он неспешно выходил на опустевший центр рыночной площади и садился на ещё теплые каменные плиты.

Народ замолкал, переставал жевать. Увлекшихся собственным рассказом одергивали за рукав халата и кивали раздосадованным болтунам на пришедшего старика.


Тот выкладывал перед собой два крошечных барабана. Сумерки к этому моменту успевали сгуститься и главным источником освещения становились огни жаровен. Воздух был пропитан пряностями и ароматами мяса. Пах мускусом и выжженной на солнце кожей.


Старик принимался выбивать костяшками пальцев громкую ритмичную дробь. Он принимался петь неожиданно чистым и сильным голосом. Весь уставший рынок замирал и внимал песне. Каждому была понятна песня. Каждый принимал её слова близко к своему сердцу. Но вот что любопытно: ни один из слышавших не мог вспомнить после выступления ни строчки.

Глаза слушателей зачарованно стекленели. И в этот момент случалось чудо.


Барабанящие пальцы вдруг высекали несколько искр. Пот ом ещё несколько. Потом целое множество. И вот из снопа огней вылетал крошечный ярко-красный дракон, который с каждой секундой увеличивался в размерах.

Песня заполняла собой пространство от земли до звёзд. Дракон кружился и танцевал в ночном небе.


Никто не смог бы точно сказать сколько длилось представление. Заканчивалось оно всегда внезапно. Сперва пальцы старика выбивал последние удары. Потом замолкал его голос. И после этого дракон закладывал в небе последний вираж и бесследно растворялся среди звезд.

Старик поднимался с остывающих плит и принимался укладывать в сумку свои барабаны.


В этот момент всегда находился случайный доброхот, который снимал шапку и по собственной инициативе обходил толпу. Это было старой традицией. Частью выступления. Каждый из старожилов рынка хоть раз оказывался собирателем.


Шапка как правило охотно наполнялась монетами. Доброволец относил её старику. Тот благодарно кивал и содержимое шапки перетекало в сумку.

Зазывала Али проработал на рынке три месяца прежде чем решился подойти к старику после его выступления. Каждый божий день он с утра до вечера во всё горло орал «Заходите в обувную лавку Рахимбая!», чтобы заработать на хлеб. Ему было всего шестнадцать, но он уже твердо усвоил, что удача не стремиться в руки к нерешительным, а успех редко способствует робким. Поэтому он кашлянул и постарался казаться взрослее чем есть.


- А как ты это делаешь?

- Делаю, что? – Ни капли не смутился старик.

- Этот фокус… С драконом….

- Это не фокус. – Пожал плечами старик. – Я просто рассказываю свою историю и бью ритм. Дракон сам появляется.

- Ты хочешь сказать, что зарабатываешь мешок монет каждый вечер, но сам не знаешь - как тебе это удается? – Не поверил Али.

- Я не зарабатываю мешок монет. – Покачал головой старик. – Я просто рассказываю свою историю и бью ритм. Люди сами решают дать мне деньги.

- Дракон сам. Люди сами. А ты просто рассказываешь свою историю и бьешь в барабан. Получается и я так смогу?

- Попробуй. - Снова пожал плечами старик и зашагал домой.


На следующий вечер, после выступления, Али снова подошел к старику.

- Ты обманщик! Я попробовал, но ничего и не вышло!

- Я не обманщик. – Возразил старик. - Я ведь и не говорил, что у тебя выйдет. Я только сказал «попробуй».

- Все дело ведь в барабанах?! – Хитро прищурился зазывала. – Они, наверное, заколдованные. В этом весь секрет?

Старик вздохнул и выложил барабаны из сумки.

- Попробуй.


Али уселся на каменные плиты и принялся выстукивать ритм. Сидеть ему было неудобно, и он вертелся на месте. Из-за этого он всё время сбивался с ритма. А уж о том, чтобы одновременно с этим ещё и петь даже речи идти не могло.

- Сперва научись сидеть спокойно и бить ритм. – Посоветовал старик. – А как освоишься с этим - можно будет и пением заняться.


Каждый вечер Али подходил к старику и предпринимал новые попытки. С каждым разом ему удавалось продержаться всё дольше и дольше, не сбившись с ритма. В конце концов, он открыл для себя, что если не думать ни о ритме, ни о твердых плитах, ни о собственной спине – дело начинает идти на лад. Как только он вместо всех этих хлопот погрузился в воспоминания о прошедшем на рынке дне – все пошло как нельзя лучше. Руки сами выбивали нужный ритм. Спина не знала усталости.


- Очень хорошо. – Похвалил его в тот день старик. – Теперь можешь петь.

- А какие должны быть слова?

- Не знаю. – Удивился старик. – Это ведь должна быть твоя история. Не моя.

Али несмело начал петь. Про благородного героя, способного в одиночку одолеть целую армию.

Слова исчезали в ночной пустоте. Песня была простой песней.

- Хорошо, - кивнул старик, - но это не твоя история.

На следующий вечер Али спел про девушку, которая хотела выйти замуж за бедного парня, но родители их разлучили. Рядом проходила грузная немолодая женщина. Она расплакалась и вручила Али тусклый грош. Но кроме этого, ничего особенного не произошло. Ночная темнота поглощала пение, как и все прочие звуки.

- Лучше, но всё ещё не твоя история.


Каждый вечер Али пел. Песни были про благочестивых святых. Про отважных воинов. Про трудолюбие и отвагу. Про честность и благородные помыслы. И ни одна из этих песен не вызывала волшебных искр.

Как-то раз он снова уселся за барабаны. Пальцы привычно заработали. Зазывале вдруг стало себя безумно жалко. Он как дурак бьется тут каждый вечер за возможность научиться чему-то, что может привести его к лучшей жизни. А в награду получил только тусклый грош. И эта жалость вдруг прорвалась наружу. Али принялся петь нескладную и слезливую песню о жалком сироте, которого младенцем бросили родители. Обрекая ребенка на голод и лишения. И теперь растет он как сорняк. Никому не нужный и всем презираемый. Но каждый день он бьется за свое место под солнцем. Бьётся изо всех сил. Но в награду получает только тусклый грош.


Али замолк и открыл глаза. Над площадью расцвело огромное разноцветное видение – полупрозрачный сказочный дворец со множеством башен. У ступеней которого стоял юноша с мученическим лицом.

- Вот она, - кивнул старик, - твоя история.


Теперь они выступали по очереди. Сперва старик со своим драконом. А потом – Али с его красочной историей о брошенном мальчике.

Зазывала внимательно смотрел на людей и немного менял историю в зависимости от того, как реагировали на те или иные места.


Со временем, его рассказ стал популярнее, чем выступление старика. Тот едва собирал половину шапки. А иногда про него и вовсе забывали. В то время как Али собирал иногда и по две, а то и по три полных шапки серебра. Он смог оставить работу зазывалы и купил собственные барабаны – новенькие и громкие.


Как-то раз он набрался смелости и завел со стариком осторожный разговор.

- Послушай, я в последнее время собираю денег больше чем ты…

- Это так. – Кивнул тот. – У тебя интересная история и людям она нравится.

- Должно быть ты меня ненавидишь, ведь я отнимаю твои славу и деньги.

- Я просто рассказываю свою историю. – Возразил старик. – Люди всегда сами решают слушать меня или нет и давать ли мне деньги.

- Я хотел предложить тебе кое-что, - нерешительно сказал Али, - как ты смотришь на то, чтобы я отдавал тебе треть выручки? Ты сможешь не выступать больше.

- И зачем мне это? – Удивился старик. – Выступать – это моя единственная радость.


Али раздосадовало то, что старик отверг его благородное и щедрое предложение, но виду он постарался не подать.

Бывший уличный зазывала теперь был накоротке с лучшими людьми города. Он стал хорошо одеваться и вкусно есть. Одновременно с этим, стала падать его выручка. Очень скоро они со стариком сравнялись в сборах за вечер. Когда Али впервые за долгое время собрал денег меньше, чем учитель, то всерьёз задумался.


Результатом его размышлений стал неожиданный вывод - городок слишком мал. Он стал слишком узнаваем, а его историю люди видят слишком часто.

Он попрощался со всеми, кого знал и перебрался в столицу.

В большом городе его ждал оглушительный успех. Люди изголодались по диковинным зрелищам. Очень быстро перед Али открылись все двери. Его обслуживали те же портные и повара, что и городского главу. Ему были рады в самых богатых домах. Молодые девушки менялись в его кровати так часто, что он уже перестал запоминать имена.

Затем снова последовало падение выручки.


Али снова задумался и через некоторое время пришел к выводу, что дело в самой истории. Она было о юноше, который как ни старается добиться мечты – никак не может этого сделать. Но оглядываясь вокруг, бывший зазывала уже не мог сказать, что это его история.

Он отважился и изменил концовку своей песни. Теперь нищий мальчик из трущоб добивался невозможного и дверь волшебного дворца перед ним распахивалась.


Успех превзошел все ожидания.

Долгое время Али казалось, что он живет в волшебном сне. Его прихоти мгновенно выполнялись. Огромная толпа внимала каждому его слову. Казалось странным и нелепым, что он когда-то был вынужден целый день орать «Заходите в обувную лавку Рахимбая!», чтобы заработать себе на хлеб.


Однако со временем, толпа вокруг редела. В высшее общество его приглашали всё реже. А выручка снова начинала падать.

Тогда Али решился на поездку в другую страну.


Так, за долгие годы он объехал весь мир. Каждый раз история повторялась. Он приезжал и его встречал успех. Его окружали деньгами, уважением и заботой. Со временем они начинали иссякать и Али перебирался в другое место.

Со временем бывший зазывала стал с неприятным удивлением замечать, что и успех его встречает с каждым разом всё меньший и меньший. Если в былые времена ради него организовывали праздничные шествия и откладывались все прочие дела, то теперь о его прибытии в город возвещала разве что крошечная заметка в городской газетке.

А потом его перестали замечать вовсе.

Отсутствие успеха повлияло и на историю. Теперь она была уже не сверкающим видением, а тусклым маленьким миражом. Иногда до того прозрачным, что зрители хмурились и называли его лжецом и обманщиком.


Три города подряд он не смог собрать приличной суммы даже на еду. Перемещаться ему приходилось пешком. Он был уже немолодым человеком, когда вошёл в город, чья рыночная площадь показалась ему знакомой.

- Али?! – Раздался удивленный голос. – Неужели мои глаза меня не обманывают? Неужто ты снова пришёл ко мне зазывалой?


Али узнал владельца обувной лавки Рахимбая и понял, что снова вернулся в тот город из которого когда-то уехал.

- А что, у тебя есть место? – Горько улыбнулся он.

- Тебе повезло! Прошлый зазывала ушел только вчера! Если негде жить, то могу дать тебе тот же угол, что и в прошлый раз. Солома в матрасе, наверное, ещё помнит форму твоего тела! А клопы – вкус твоей крови! Ха-ха-ха!

- Заходите в обувную лавку Рахимбая! – Кричал Али весь день, до самых сумерек и хрипоты в горле.

Наконец, рабочий день кончился, и он отправился на край площади, где смог позволить себе горячую лепешку и стакан ледяной фруктовой воды.


Он уже доедал, когда по площади стал разноситься шёпот: «Старик умер. Старик умер».

Али замер и поставил стакан на тёплую каменную плиту. Вместе со всеми людьми на площади он поднял глаза к небу.

Там закладывал свой прощальный вираж большой красный дракон.