Как металлист в слегка потертой коже

Я шел пешком под взглядом бледных звезд.

Свернул во двор пустынный и… О, Боже!

На миг ослеп я от внезапных слез.

Передо мною девушка лежала,

Рассыпав по асфальту шелк волос,

Она уже почти что не дышала.

Я поднял ее на руки. Понес.

Она за жизнь свою еще сражалась

Когда я ее поднял в тишине.

К груди моей доверчиво прижалась,

Надеясь, что спасение во мне.

И в этот миг она открыла глазки.

Страх отпустил и сразу боль ушла.

Ты думаешь, что я герой из сказки?

Не верь, малышка, я – творенье зла.

И я взлетел, вонзаясь в ночь иглою,

Врезаясь в стену белых облаков.

Не бойся, девочка, я все еще с тобою.

Прошу, молчи не надо лишних слов.

И в этот миг она все осознала.

Все поняла и не сдержала крик.

Там, на Земле тебя уже не стало.

Я не спаситель, я лишь проводник.

Ее я вынес к золотым воротам.

В глазах уже нет страха – только грусть.

Судьбу ее решит апостол Петр,

А я вернусь на Землю и напьюсь.

Я буду пить, чтоб в голове шумело,

И тосты поднимать за всех подряд.

За тех людей, что обнаружат тело

И за, потом приехавший, наряд,

И за врачей, что делали ей вскрытие,

И за родных, что будут хоронить,

И за убийц, которых может быть я…

Хотя, постой, за них не буду пить.