72-часовой запрет на сон (часть 1 из 2)

День рождения у меня всегда ассоциировался с унылым временем года, когда уютный запах осени сменяется гнилью в преддверии зимней спячки. Когда разноцветные листья опадают и умирают, оставляя после себя хрупкую коричневую скорлупу. Тем не менее, люди должны праздновать свои дни рождения. Если кто-то этого не делает – он странный. Я странный.

Невеста недавно спросила меня, почему я никогда не праздную день рождения, и я не знал, как объяснить. Когда переживаешь что-то травмирующее, избегаешь всего, что так или иначе возвращает тебя к этому моменту. И хотя я бы с удовольствием рассказал ей обо всем, не думаю, что смогу, не показавшись при этом маньяком. Я подумал, что стоит попробовать рассказать свою историю анонимно, а дальше действовать по обстоятельствам.

***

Мне тогда исполнилось 13. ”Since U been gone" крутили по радио каждый час. Мы с друзьями цитировали “Как я встретил вашу маму”, словно Библию. Это было хорошее время.

Поскольку день рождения пришелся на середину учебной недели, мои грандиозные планы пришлось отложить до предстоящих выходных. Тем не менее, мне не на что было жаловаться. Праздничный торт во вторник – не так уж плохо, честно говоря. Я вернулся домой, открыл несколько подарков, родители устроили небольшой праздник. В подарках, кстати были две новые игры для моей PlayStation 2 – четко!

С домашним заданием было покончено за несколько часов до отхода ко сну, и я уже полчаса сидел в Интернете, когда в дверь вдруг постучали. У нас вообще редко бывали гости, поэтому то, что кто-то стучал в дверь в 10 часов вечера, было, мягко говоря, необычно.

Я успел спуститься на половину лестницы вниз, а родители уже успели открыть дверь. Снаружи стоял мужчина в модной куртке с планшетом в руках и двумя вооруженными охранниками за спиной. Я в некотором роде оказался в эпицентре спора. 

– ...итак, нам нужно, чтобы вы подписали форму согласия, и мы начнем, – сказал человек с планшетом. – Есть вопросы?

– Это не может быть законным, – возмутилась мама. – На каком основании вы...

– Мэм, это чрезвычайная ситуация. Нам было разрешено перевезти всех желающих, если потребуется, но я гарантирую вам, что это будет не самое приятное времяпрепровождение, не идет в сравнение с тем, что вас ждет здесь, в стенах собственного дома.

Пока продолжалась дискуссия, вооруженные люди вошли в дом. У них было что-то вроде контрольного списка, по которому они проходили, задавая вопросы, тыча в нас пальцем. Один спросил  о спутниковом телефоне, которого у нас, конечно, не было. Я поспешил вернуться наверх.

Из своего окна я видел, как они устанавливали блокираторы колес на нашу машину. Они также проверяли какое-то электрическое оборудование, и в этот момент я заметил, что на моем компьютере пропало подключение к Интернету. На мобильном телефоне исчезла связь, и, хотя я не проверял, подозреваю, что они что-то сделали и со стационарным телефоном. Нас изолировали, поместили под своего рода карантин. Я все еще не имел ни малейшего представления о том, кто эти люди. Не было никаких нашивок, значков, званий или символов. Просто группа серьезных на вид мужчин в ветровках, с вполне заметными кобурами для оружия.

Через несколько минут один из мужчин вошел в мою комнату. Родители очень волновались, но им велели подождать снаружи. Мужчина был ростом под два метра и выглядел так, как будто может загрызть меня насмерть, если понадобится. Не говоря ни слова, он начал рыться в моих вещах.

– У тебя есть какие-нибудь портативные рации? Какие-нибудь научные радиопроекты, что-нибудь в этом роде?

– Нет. – Я покачал головой – У меня есть PlayStation.

– Может выходить в сеть, так?

Я не успел ответить, как вклинилась мама:

– Мы не разрешаем ему играть в онлайн-игры. Он не выходит в сеть. 

Но, видимо для верности, он выдернул кабель питания и положил его в запечатанный пакет вместе с различными безделушками и ключами, которые они же успели собрать. Они не хотели рисковать, а я, похоже, остался без своих новых игр на ближайшее время.

Когда они закончили импровизированный обыск дома, нас попросили собраться внизу. Мужчина с планшетом прочистил горло, в комнате воцарилась мертвая тишина. Даже мой отец, который обычно был очень напористым человеком, не находил слов. Я понял тогда, насколько все серьезно.

– В течение 72 часов этот и прилегающие районы будут закрыты. Существует локальная проблема, связанная с недавним геологическим событием, которое вызвало некоторые непредвиденные проблемы. Я уверен, что в последнее время вы заметили некоторые незначительные странности.

– Например, что? – спросил папа.

– Молоко скисает. Комнатные растения приобретают странный оттенок. На дорогах появляются стаи лягушек.

Мои родители ничего не сказали, но кивнули. Возможно, они видели что-то, что упустил я.

Мужчина отложил свой блокнот и спокойно объяснил:

– Вы подверглись воздействию чего-то, похожего на химическое вещество. Это вещество вызывает бурную реакцию с выделением определенных гормонов, тех, что продуцируются в фазе быстрого сна. Для обеспечения вашей безопасности мы в настоящее время вводим временный 72-часовой запрет на сон.

– Прошу прощения?

Мой отец шагнул вперед, один из вооруженных мужчин ответил тем же... Но они оба остановились, прежде чем ситуация успела обостриться.

– Утечка произошла примерно 9 часов назад, а это значит, что у вас осталось около 63 часов. Срок подойдет примерно в 13:00 в пятницу.

– Мы никак не можем...

– Это не подлежит обсуждению. Это вопрос вашей безопасности, сэр. У нас есть служба неотложной медицинской помощи, но я вам гарантирую – опыт этих дней будет неприятным. Вы будете лишены сна с помощью химических препаратов на весь период воздействия, пока не пройдет эффект. Это может привести к длительному повреждению мозга.

Каждому из нас вручили по папке, в которой объяснялись наши обязанности и права. Красная папка попала и мне в руки: без опознавательных знаков и с тремя документами внутри. В одном из них объяснялось их право принуждать нас к подчинению, в другом, что мы уже заведомо согласны на процедуры, а в третьем находилась форма, точно инструктирующая, когда нам можно будет ложиться спать. Там же была форма инвентаризации с описанием предметов, которые нам вернут по окончании срока карантина.

Они оставили коробку с 50 стеклянными ампулами, для периодического 4-часового буста. Мужчина объяснил, что несовершеннолетним детям не следует принимать больше одной ампулы каждые 7 часов, а моей матери, если она беременна, вообще не следует принимать ни одной. К счастью, мама не была беременна. Я единственный ребенок в семье.

Нам также выдали батончики с клетчаткой и какой-то гормональной добавкой. Без маркировки, но теплые. Возможно, их приготовили недавно. Упаковку можно было назвать в лучшем случае импровизированной.

Мужчина старался объяснить все как можно лучше, и я видел, что родители внимательно слушают, но едва ли понял половину из сказанного. Я рассматривал вооруженных охранников. Они выглядели измученными. Возможно, им тоже не давали спать. У одного открылся рот, и он только что не пускал слюни, моргая по очереди то одним глазом, то другим. Я мог бы поклясться, что он на секунду задремал. Видимо он тоже это понял и вышел на улицу пройтись. 

– Я не знаю, сможем ли мы, – жалобно начала мама. – Это... вы просите слишком о многом, мы же...

– Если в какой-то момент вы не сможете больше терпеть, позвоните по этому номеру. Это единственный работающий номер, – перебил ее мужчина, указывая на последнюю строчку на последней странице папки. – Если кто-то заснет и вы не сможете разбудить его в течении пары минут, он в страшной опасности. Если это произойдет, старайтесь разбудить члена семьи любыми способами, пока мы не приедем и не заберем его. 

– И тогда, что с ним будет?..

– Его доставят на наш полигон в Манкато, и будут стимулировать бодрствование химическими препаратами. 

– А что будет если… если кто-то не сможет? Если мы все просто… заснем?

Мужчина покачал головой, постукивая ручкой по планшету.

– Скорее всего, этот кто-то умрет. Члены семьи, возможно, тоже.

Родители с главным из троих ушли на кухню, попутно обсуждая детали, а шкафоподобный хмурый охранник подошел ко мне с запечатанным пакетом и вернул кабель питания для PlayStation 2. 

– Я тут связался с технической командой, у тебя все нормально. – Он похлопал меня по плечу. – И, э-э...… с днем рождения.

Я почти забыл, что сегодня мой день рождения. И я оценил этот жест, но просто не смог заставить себя улыбнуться. В голове роилось слишком много вопросов, а я был слишком напуган, чтобы заговорить.

Разговор длился еще минут 20 или около того, а потом мужчины ушли, оставив меня с родителями одних на кухне. Мама закурила под вытяжкой. Я видел, ее курящей всего два раза: первый, когда она потеряла работу, а второй, когда заболел ее отец. Курение на кухне ясно дало понять, что все плохо. Папа сидел, скрестив руки на груди, и смотрел на коробку с бустерами.

– Это не шутка, – наконец сказал отец. – Все очень серьезно. Мы должны помочь друг другу пройти через это.

Мама промолчала, но я видел, как дрожат ее руки. Она плакала. Ее так трясло, что пепел с сигареты не попадал в пепельницу, а просто падал на плиту.

– Мы не можем оставаться поодиночке, – продолжил папа. – Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы чем-то занять себя. Ты можешь играть в игры до посинения, но не вздумай засыпать.

– Они вернули мне кабель, – сказал я. Значит ли это, что я могу пользоваться PlayStation?

– Все в порядке. – Мама закашлялась. – Все в порядке, милый. Играй в свои игры.

В те первые несколько часов я больше не думал о плохом. До конца недели больше не надо было ходить в школу, не надо было ложиться спать, плюс я получил неограниченное время у экрана. Это казалось потрясающим.

Я засиделся за игрой до поздней ночи. В меню были "Sly 2" и "Ratchet & Clank", и я получал огромное удовольствие. Я взял несколько закусок и один из тех батончиков с клетчаткой. На вкус они напоминали изюм с веточками, но странно успокаивали. Не снимали усталость, но мне было легче сосредоточиться. А еще мне стало труднее закрывать глаза, и зачесались веки.

Всю ночь в доме горел свет. Мама и папа включали громкую музыку на стереосистеме внизу и отчаянно пытались меня чем-то занять. Я был достаточно занят, просто играя в игры, так что, думаю, эта суета была больше для их спокойствия, чем ради меня. 

***

В 5 утра папа первый раз принял бустер. Я слышал это со второго этажа, он довольно сильно ругался. По-видимому, на вкус препарат напоминал смесь несвежего риса и смерти. Мама приняла свою первую порцию примерно через полчаса, но она смешала ее с апельсиновым соком. Видимо, это помогло.

К 7 утра даже я почувствовал все в полной мере. Я никогда раньше не играл в игры всю ночь напролет. Конечно, я иногда не спал на ночевках со своими друзьями, но обычно мы к этому готовились. Так что рано утром я почувствовал, что начинаю клевать носом. Родители время от времени проверяли, как я, и решили принять меры. Мы всей семьей пошли завтракать, делая вид, что только что проснулись.

– Ты всегда такой ворчун по утрам, – сказала мама. – Попытайся представить, что… что в этот раз так же. Просто еще одно дурацкое утро.

Я точно знал, что они подлили мне в хлопья один из бустеров. Увидел на столешнице три пустых пузырька, но знал, что никто из них еще не брал второй. И все же у меня не было другого выбора, кроме как все съесть. Еще не прошло и половины срока карантина.

Мы уже закончили завтрак, когда снаружи послышался шум. Я был наверху, чистил зубы и мог наблюдать за происходящим через окно в коридоре. Чnо-то случилось у соседей. Ларри Питерсон, 55-летний мужчина, работавший продавцом рыболовных принадлежностей в местном мини-маркете, выполз из своей парадной двери. Его рвало чем-то черно-синим на тротуар. Самым интенсивным физическим упражнением у нашего соседа за все время знакомства, была попытка завести газонокосилку, но теперь он улепетывал из дома на четвереньках так, словно от этого зависела его жизнь.

Я слышал, как в доме закричала его жена. Не смог разобрать, что именно. Ларри вскочил и запрыгнул в кузов своего пикапа, демонстрируя прыть, которой я никогда раньше у него не наблюдал. Только когда миссис Питерсон вышла из дома, я смог расслышать, что она говорила.

– Ларри! Ларри, проснись!

А потом Ларри Питерсон схватил гаечный ключ, выпрыгнул из грузовика и схватил жену за волосы. Внезапно чья-то рука закрыла мне глаза – отец оттащил меня от окна. Я услышал, как крик перешел в бульканье, за которым последовал искренний смех, который я слышал тысячу раз до этого. Ларри Питерсон смеялся точно так же каждый раз, когда мой отец выдавал очередной неуклюжий каламбур. Мой разум живо нарисовал картину произошедшего, и она была не из приятных.

Отец развернул меня к себе и пристально посмотрел в глаза. Я мог сказать, что он был сам не свой – лицо прорезали морщины, которых я раньше не замечал.

– Оставайся со мной и мамой. Не выглядывай на улицу. Люди заболевают.

– И мы заболеем? – Я едва смог подавить зевок. 

Он слегка встряхнул меня, словно хотел убедиться, что я внимательно слушаю.

– У нас все будет хорошо. Это всего лишь вопрос времени. Но я не хочу, чтобы ты видел, как страдают люди. С Ларри не все в порядке.

Раздался стук во входную дверь. Папа вскинул голову и начал спускаться. Мама спряталась в спальне. Я помню, как стоял на верхней площадке лестницы и смотрел через перила в прихожую. Раздался сильный, сердитый стук в дверь. А потом тихий смешок Ларри Питерсона. Он ничего не говорил, просто колотил в дверь гаечным ключом, смеялся и пытался пробраться внутрь.

Он обошел вокруг дома, стуча в окна. Но не успел отойти далеко: мы услышали, как подъехала машина. Раздался хлопок, не похожий на выстрел. Я думаю, они стреляли из электрошокера. Ларри Питерсона увели. Вскоре мама пришла ко мне с приклеенной к лицу улыбкой и попросила показать ей, как далеко я продвинулся в своих новых модных видеоиграх. Она явно пыталась отвлечь меня, но я не возражал. В тот момент мне отчаянно хотелось отвлечься.

Я представил себе Ларри Питерсона, стоящего по другую сторону входной двери, в белой футболке, перемазанной странной черно-синей слизью, и маниакальной хваткой сжимающего гаечный ключ. Эта штука была размером с мою руку, из цельного металла. Я никогда не считал гаечный ключ оружием, но от одной мысли о нем у меня кровь стыла в жилах.

Он правда убил миссис Питерсон?

Но почему?

~

Оригинал

Телеграм-канал, группа ВК чтобы не пропустить новые посты

Хотите получать эксклюзивы? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.