Я работаю на психолога, специализирующегося на убийстве воображаемых друзей. Порой самые страшные идеи приходят к нам, когда мы меньше всего этого ожи

– Воображаемые друзья перестают существовать, когда их владелец умирает?

– Конечно, ведь они всего лишь плод воображения человека, а не реальные или осязаемые вещи. По крайней мере...

– По крайней мере что?

– По крайней мере, некоторые из них именно такие.

***

Психиатрическая больница Святого Мартина всегда славилась тем, что делала все по-своему, выходя за рамки этических норм и предпочитая «либеральные идеи социалистов Стерджена» прогрессу науки и медицинских знаний. Будучи не только психиатрической, но и учебной больницей, они воспитывали передовые умы XXI века на собственном опыте.

Это часто означало передачу на аутсорсинг рутинной работы, для выполнения которой они были слишком заняты или которую более осведомленные жители не стали бы выполнять, чтобы не получить в свое резюме клеймо института.

Однако мои дела были в удручающем положении. Из-за череды приступов тяжелой мигрени я не мог работать по обычному графику и нуждался в дорогих лекарствах. Очень дорогих лекарствах. Действительно, страна свободы, не правда ли? Предложение о работе было простым, отвечало моим запросам и оплачивалось достаточно хорошо, чтобы я мог не обращать внимания на менее достойные стороны института. Оно пришло на электронную почту пару недель назад.

«ВРЕМЕННАЯ РАБОТА: Требуется стенографист для новых психиатрических экспериментальных сессий. Необходимо быть внимательным, печатать со скоростью 120 слов в минуту, быть пунктуальным и уважать конфиденциальность нашей работы. Оплата - 350 долларов за сеанс, обращаться по указанному ниже номеру!»

Короткий телефонный разговор с немногословной женщиной, и я получил эту работу.

Меня зовут Эйвери, но друзья зовут меня по второму имени - Вирджил, и в рамках этих событий я хотел бы, чтобы вы делали то же самое. В конце концов, незнакомцы - это просто люди, с которыми мы еще не успели подружиться, верно? По крайней мере, я стараюсь смотреть на вещи именно так.

Я немного замкнут в себе, и понимаю всю иронию этого утверждения в мире, в котором мы живем, но книги, музыка и игры успокаивают меня больше, чем испытания и невзгоды внешнего мира. Неплохое наследство помогало мне жить, пока домовладелец не поднял арендную плату, а вышеупомянутые головные боли не дали о себе знать. После нескольких обследований и приема различных медикаментов вот он я, готовый надеть свое самое храброе лицо и явиться в одно из самых известных мест в Стерджене.

Здание больницы Святого Мартина было внушительным, старинная готическая архитектура никогда не знала ремонта, подразумевающего меняющуюся эстетику растущего города. Уверен, что она оставалась такой же угрожающей, как и 180 лет назад для невольных пациентов, которых, увозили в мрачные коридоры и закрывали, по просьбе богатых семей, не желавших заботиться о душевных недугах своих близких или помогать им. Диссиденты, агитаторы, психически неуравновешенные или аутисты... все могли оказаться здесь в те дни, оставленные гнить в темноте или, что еще хуже, подвергнуться экспериментам.

Я бы соврал, если бы сказал, что не почувствовал расходящийся холодок по позвоночнику при мысли о том, что мне предстоит пройти через нутро этого заведения. Большие черные ворота скрипнули, когда сторож открыл их передо мной, позволив своему взгляду задержаться на мне дольше, чем того хотелось бы. Возможно, дело было в моем телосложении: длинные ноги, прикрепленные к коренастому телу с рельефными руками? Может быть, дело в моем дерзком желании одеться так, словно я пришел с пикника на кладбище... А может, он просто был мерзким. Но я был слишком добрым, чтобы бросить ему вызов, поэтому просто молча кивнул, проходя мимо так быстро, как только позволяли ноги.

Потребовалось несколько минут, чтобы дойти от ворот до главного здания. Под сапогами хрустели листья и гравий, пока я разглядывал почти безлюдную территорию. Одно единственное дерево болиголова, тянущееся к небу и грозящее заслонить солнце, небольшое здание, видневшееся на дальней части территории, несколько пациентов, слоняющихся под присмотром.

Встряхнув головой, я подумал, что цинизм не принесет мне ничего хорошего. «Позитивный настрой может осветить даже самый темный день» - так говорила моя старшая сестра. Мне нужно было извлечь максимум пользы из этого дня.

Подняв глаза к множеству окон, украшающих фасад здания, я разглядел что-то в центральном окне, где из-за густого тумана очертания были едва различимы, но форму можно было определить безошибочно.

Молодая девочка, не старше 12 лет, с черными волосами, спадающими на лицо, и проплешинами на голове, ее лицо было прижато к стеклу, а единственный видимый черный глаз смотрел на меня. Это, конечно, нервировало, но не это заставило мой желудок скрутиться в узел.

За ее спиной нависла тень, пара рук схватила девочку за плечо, а затем в одно движение отбросила, и туман на стекле стал таким густым, что уже нельзя было что-либо рассмотреть. Паника охватила меня. Достав блокнот, я начал рисовать небольшие зарисовки - этот ритуал всегда помогал успокоиться. Я мог взять свой страх и превратить его в искусство.

Добравшись до стойки регистрации, увидел за ней равнодушного сотрудника, который посмотрел на меня из-за пары потертых очков, которые поддерживались тяжелыми мешками под глазами.

– Ты новый писчик? - пробормотал он, вытирая капельки слюны. Я кивнул, доставая свой телефон, чтобы показать электронную почту.

– Да, я новый стенографист, меня зовут Эйвери, но вы можете звать меня...

Он вздохнул и покачал головой, безразличным взмахом руки отстраняя мой телефон и нажимая на кнопку под своим столом.

– Я согласился на эту работу не для того, чтобы дружить с каждым идиотом, которого нанимает доктор. Все, что ты делаешь - это выбалтываешь жизненно важную информацию. Иди сядь вон туда и постарайся не начать петь о «Черном параде» или что-нибудь в этом роде. - Я почувствовал, как во мне поднимается гнев и грусть, но быть замкнутым человеком не значит не быть взрослым, поэтому я проглотил сказанное и кивнул, услышав, как он пробормотал «они становятся все более странными с каждым набором». Пройдя куда было указано, я сел и начал рисовать многочисленные образы преждевременной встречи регистратора с мрачным жнецом. Больше всего мне понравился способ с теркой для сыра по яйцам.

– А, Вирджил! Я так рад, что ты добрался сюда, хотя, боюсь, это только начало нашего путешествия!

Спокойный, мягкий английский акцент прорезал воздух. Подняв глаза от своих безумных рисунков и увидев улыбающееся лицо, обращенное ко мне, я сразу же почувствовал себя в своей тарелке благодаря его поведению и столь же уникальной внешности. Аккуратно уложенная черная борода с седыми волосками, усы рулькой, направленные вверх, и зачесанные назад черные волосы . Мужчина излучал дружелюбие и терпеливо ждал моего ответа. Поспешно спрятав рисунки, я принял его протянутую руку.

– Очень приятно, я Дэниел Дэвидсон, твой супервайзер в Сент-Мартинс. Но все здесь зовут меня ДД. Или, по крайней мере, мои друзья! - мужчина подмигнул, и я понял, что он, должно быть, слышал мое слишком усердное представление регистратору. Я почувствовала себя неловко и неуверенно развела руками, поскольку взрослая часть моих социальных навыков быстро улетучилась.

– Ах, да, я... я Вирджил. Точнее так меня называют друзья. - В ответ на робкий ответ ДД обнял меня за плечи и, как старший брат, повел по коридору.

– Ну же, не надо стесняться! Мы будем много разговаривать на протяжении всех этих испытаний. Можно сказать, что это половина работы! - Он искренне рассмеялся, когда мы свернули за угол и пошли по наклонному коридору, соединяющему главную приемную с зоной персонала, миновав единственный переход, ведущий в нижние палаты.

– Мы немного отстаем от графика, и доктор Линч решила использовать это первое испытание в качестве твоего вводного теста. Она из тех, кто любит бросать людей в омут с головой, к сожалению… - ДД прикусил губу и убрал руку с моего плеча, засунув ее в карман. - Но я считаю, что у тебя есть все необходимые навыки для этой работы! Я буду проводить вторую половину испытаний, наблюдая за пациентом и тобой. Если ситуация начнет выходить из под контроля, я вмешаюсь.

– Наблюдая... за мной? Постойте, я не соглашался...

Мы дошли до конца коридора, и прежде чем я успел высказать свое возмущение, он нажал на кнопку на двери, впуская нас внутрь. Справа находилась небольшая амбулатория с несколькими торговыми автоматами, большим двусторонним зеркалом в конце и парой стульев.

– Поверь, здесь все очень неформально. По крайней мере, с твоей стороны. Сосредоточься на стенографии, уверен, что мы со всем справимся. Но прежде поговори с медсестрой в амбулатории, а я пока доложу доктору, что мы на месте. Тебе понадобятся твои таблетки, прежде чем мы начнем.

Стало максимально неуютно, я уставился на него, широко раскрыв глаза. Как они узнали? Выражение моего лица, очевидно, спрашивало за меня.

– Доктор Линч заранее изучила твою медкарту и решила, что будет проще предоставить препараты сейчас, ты ведь все равно собирался покупать их получая зарплату. На все остальное я отвечу после, а сейчас ступай к медсестре. – ДД похлопал меня по плечу и отошел в конец комнаты, оставив меня наедине с медсестрой, спешащей к маленькому, встроенному в стену шкафу.

– „Леветирацетам“ для мистера Шульца, „Оксикодон“ для мисс Люсии, „Волосы дьявола“ для Спроггета... О, привет! Это вы новый глашатай? Я Вайолет, приятно познакомиться! - девушка повернулась на каблуках, чтобы улыбнуться мне, а затем нырнула под стол, чтобы достать новую порцию таблеток. Это была невысокая, крепкая женщина лет двадцати, с зелеными волосами, подстриженными под пикси, и бледным цветом лица, который никак не отражал ее буйный характер.

– Да, не знаю, почему все меня так называют, но я Эйвери. Приятно познакомиться. ДД сказал, что я...

– А, Вирджил! Да, да, у нас есть ваше лекарство. Добрый доктор хочет убедиться, что вы полностью обеспечены лекарствами и в состоянии приступить к следующему этапу. Я бы, конечно, хотела быть такой же смелой. На таких сеансах выходят ужасные вещи, знаете ли. - Она сделала паузу и вздрогнула. - Помню, как я впервые помогала на сеансе, который очень быстро стал жутким...

– Вы имеете в виду, что пациент набросился на вас? Такое возможно? - Мое беспокойство усилилось, когда я услышал негромкие звуки открывающейся двери. ДД подозвал меня к себе жестом.

– О, нет... Я имею в виду в буквальном смысле. Но когда мальчик верит в монстра из плоти, это должно случиться… - Вайолет повернулась и выругалась, заметив что-то за полкой, после чего направилась туда, оставив меня с ощущением невероятного дискомфорта от ее слов, какими бы странными они ни были.

Взяв таблетки и пройдя в кабинет, я занял свое место, взял в руки ноутбук компании и начал наблюдать за сеансом.

Сказать, что я был недостаточно подготовлен - значит чертовски преуменьшить.

Комната была организована как безопасная зона для пациента. В данном случае она была заполнена мягкими плюшевыми игрушками, множеством ярких цветов на стенах и удобными креслами-мешками, расположенными по обе стороны комнаты. Одно - для пациента, другое - для врача. На центральной стене висели большие часы в виде антропоморфного кота, глаза которого при каждом тике метались из стороны в сторону.

Справа от меня и ближе всего к двери стояла доктор Линч. Рыжеволосая, стройная, лет сорока, в белом халате с водолазкой под ним. Она излучала интеллект и уверенность, за каждым ее словом скрывалась тихая сила. Когда она заговорила, в ее голосе прозвучал мелодичный ирландский акцент.

– Сегодня среда, 11:42 утра, я - доктор Саойрс Линч, Эйвери Верджил и Дэвид Дэниелс ведут наблюдение для сбора информации. Сегодняшняя новая экспериментальная сессия является продолжением прошлогодних испытаний когнитивно-поведенческой терапии с Грейси Митчелл, 11ти лет. Грейси поступила к нам весной 2019 года после неоднократных инцидентов с применением насилия в школе. Ее консультанты высказывали опасения, о которых мы расскажем вкратце, но они были в большинстве своем проигнорированы. Пациент в ближайшее время будет доставлен к нам для обсуждения этих инцидентов с главной целью - докопаться до причины, и я надеюсь, что с помощью новых испытаний мы сможем устранить эту болезнь наряду с реабилитацией Грейси.

Она закончила, не поднимая глаз от своего планшета, где подписывала какие-то документы и ставила отметки. Да, она являлась врачом, но холодность поражала, особенно когда речь шла о ребенке.

– О, и Эйвери... не облажайся. - Я выпрямился, услышав, обращение ко мне. Красивые, пронзительные изумрудные глаза смотрели в ту точку, где я сидел, несмотря на то, что она никак не могла знать, какой стул я выбрал. Как бы там ни было я даже кивнул, несмотря на всю бессмысленность этого действия.

Женщина опустила взгляд на планшет, когда санитар привел пациентку и усадил ее в другое кресло-мешок. Все это время сердце у меня колотилось где-то в горле.

Девочка.

Та самая девочка из окна.

Впалые, измученные глаза смотрели на доктора, ее маленькая фигурка опустилась на кресло, руки сцепились на коленях.

– Грейси, как мы себя чувствуем сегодня? - начала Линч, словно читая по сценарию. Даже тон ее звучал заготовленным.

– Уставшей. Злой. - Грейси скривилась, ее голос перешел на хриплый шепот.

– Ммм, ты пыталась заснуть? Новые лекарства не помогают? Ты ведь приняла их, когда встала, не так ли? - Скрежет ручки доктора Линч доносился даже сквозь стекло.

– Принимала... но это неважно. Дядя не дает мне спать. - ответила девочка, вцепившись ногтями в платье. - Ему не нравится, когда я сплю без него.

– А, значит, вместо этого ты поставила барьеры, как мы тебе говорили? - спросила доктор, как будто это было совершенно нормально. Я молча повернулся к ДД, и он наклонился, не сводя глаз с этой пары.

– Когда у наших пациентов возникают травмирующие воспоминания, мы помогаем им установить индикаторы в сновидениях. Это означает, что они могут заблокировать нежелательные сущности. Думай об этом как об элитном домике на дереве для разума. - Я кивнул и вернулся к записям, некоторые из которых были сделаны для моей собственной пользы.

– Но ему это не нравится, не так ли, Грейси? - Голос Линч был серьезным, осуждающим. - Он злится, когда ты не делаешь то, что он просит, не так ли?

Я вижу, как Грейси крепче сжимает ткань. Похоже, она кусает губу, если судить по тому, что я могу разглядеть под спущенными волосами. Девочка медленно кивает.

– Я хочу поговорить с тобой о дяде, о том, откуда он родом. Мы можем это сделать? - сказала Линч, перекинув ногу через ногу и глубоко выдохнув. - Думаю, нам пора попытаться понять его немного лучше, что думаешь?

– Нет, вы просто думаете, что он выдумка, что он не настоящий. Как и другие… - Голос Грейси оставался на том же едва слышном уровне, так что приходилось прислушиваться. В ее голосе слышалось... разочарование.

– О, я думаю, он вполне реален, Грейси. Почему бы не начать с того, чтобы описать его? Обещаю, я не буду смеяться или осуждать тебя.

Грейси наклонила голову, и я увидел блеск карих глаз. В них мелькнуло что-то по-настоящему невинное.

– Обещаете? - спросила девочка, Линч утвердительно кивнула, держа ручку наготове. Грейси перевернулась в своем кресле-мешке, и ее голова опустилась на пол.

– Он неправильно сложен. Его ступни - просто черные наросты, ноги сгибаются неправильно, поэтому он ходит странно и иногда использует руки при движении. На груди у него куча рыжего меха, а шея длинная и гибкая. Иногда он использует ее, чтобы напугать меня. На груди у него есть рот, который он открывает только когда злится, и ему не нравится, когда я смотрю ему в глаза...

– Почему? Потому что он уродлив? - Линч перестала писать, чтобы проанализировать Грейси, которая в этот момент почти дрожала.

– Нет, он говорит, что так он питается душами. Поэтому мне приходится смотреть на рот на его груди. Это пугает меня еще больше. Почему у меня не может быть нормального воображаемого друга? Это несправедливо…

Линч прокашливается, прежде чем продолжить.

– Когда дядя впервые пришел к тебе? У многих детей есть воображаемый друг, верно? Твой, должно быть, особенный. - Она улыбается, и это первый признак заботы, который я вижу. Грейси смягчается и продолжает.

– После той шумной ночи. Сначала он жил под журнальным столиком, но когда начал доверять мне, то вылез наружу и стал больше. Я никогда не видела его рядом с другими людьми, пока… - Она замолчала, а руки ее задрожали. - Не хочу об этом говорить.

– Хулиганы могут быть очень злыми, правда, Грейси? Обзываются, толкаются... Я слышала, что один из них ударил тебя и сломал нос. Это правда? - Линч отложила планшет в сторону, и что-то в этом было такое, что заставило меня напрячься. ДД похлопал меня по руке и улыбнулся.

– Знаешь, почему мы создаем барьеры, когда имеем дело с неприятными вещами, Вирджил? - спросил он, протягивая мне печенье со стола, я отрицательно помотал головой. - Это потому, что мы можем выдержать так много, прежде чем достигнем своего предела, своей точки перелома. Человек - это остров, как говорят, но каждый должен в конце концов переступить порог эмоциональной боли и позволить себе поддаться более уродливым эмоциям, прежде чем сможет исцелиться. Я знаю, что это покажется варварством и бессердечием, но мы действительно пытаемся сделать это здесь.

Его слова успокоили, но не настолько, чтобы заглушить нарастающий страх и напряжение внутри, особенно после того, что последовало дальше.

– Ярость, ярость против умирающего света. - Воскликнула Линч, почти театрально произнося слова. - Это написал Дилан Томас, валлийский поэт. Он считал, что идти навстречу смерти или любой мрачной ситуации, не сопротивляясь - это безумие, что мы всегда должны сопротивляться. Так же, как ты, когда эти хулиганы пытались причинить тебе боль, пытались отнять у тебя что-то...

Грейси опустила голову на колени, ногти впивались в платье и окрашивали его кровью, пробивая кожу на коленях.

– Хватит... Я не хочу… - захныкала девочка, на ближнем окне образовался конденсат, свет замерцал. Что, черт возьми, происходит? Линч не обратила на это внимания продолжая.

– Они били тебя, называли сироткой-уродкой, говорили, что тебе нужно повзрослеть и перестать играть в притворяшку с «дядюшкой», и это тебя разозлило... не так ли? - Линч давила на Грейси, при этом встав со стула и медленно расхаживая по комнате. - Ты так разозлилась, что, когда главная хулиганка, Сара Макгоуэн, попыталась вырвать тебе все волосы и «вылечить болезнь в твоей тупой башке», ты сделала нечто немыслимое, не так ли, Грейси?

Из динамиков раздался пронзительный щелкающий звук, от которого свело зубы и затряслись руки. ДД бросил на меня взгляд и со всем профессионализмом произнес: «Не прекращай записывать».

– Они сказали, что он ненастоящий, что это из-за шумной ночи, что я заболела... но я не больна! Не больна! - Грейси начала кричать, вставая со стула и сжимая кулаки.

Позади нее что-то формировалось - черная масса, растянувшаяся по стенам и заслонившая окно.

Линч улыбнулась. Маниакальной, злой улыбкой, демонстрирующей истинные намерения, как будто она открыла священный грааль.

– О, он очень, очень настоящий, Грейси. Мне просто нужно было, чтобы ты его показала. Мне нужно было увидеть его воочию. Ты больна, очень больна... и он - причина, а не симптом.

Фигура приняла ту форму, которую описала Грейси.

Большие черные глаза сидели в черепе, словно блюдца, маленькая щель вместо ноздрей и отсутствие рта, лишь торчащие во все стороны сгнившие зубы, пробивающие кожу там, где должны были быть губы. Под густым малиновым мехом на груди виднелась огромная щель, и по мере того, как разыгрывалась эта сцена, я понял, что щелкающий звук исходил от этого существа, когда рот на груди начал открываться.

– Вы хотите причинить мне боль... вы хотите причинить боль дяде... вы такая же, как они! Совсем как они! Я не позволю вам забрать его у меня! - прорычала девочка, за спиной которой появился образ дяди.

– Я знаю, что ты не хочешь, чтобы его забирали, но я бы не справилась со своей работой, если бы позволила безумцам управлять этой лечебницей, не так ли? - Она не переставала ухмыляться, когда несколько санитаров спешно прибежали на шум и встали рядом с ней. - Именно поэтому я проследила, чтобы ты приняла новые лекарства до начала беседы.

Из легких Грейси вырвался пронзительный крик, когда санитары приблизились и стали удерживать ее. Дядя издал ужасный шипящий звук. Что-то причиняло дискомфорт санитарам, когда они прикасались к девочке, но Линч скомандовала им держаться, и они сделали все, как было велено.

Со страхом я наблюдал, как она делает несколько шагов к Грейси, держа в руке шприц.

– Воображение - это действительно нечто особенное. Как только мы рождаем идею, кто скажет, что она не реальна? Некоторые вещи настолько сильны, что не могут не стать реальностью, как, например, твоя маленькая тульпа... хотя тебе понятнее было бы слово «защитник». Он - тень чего-то из твоих воспоминаний, созданная на основе эмоций. - С этими словами женщина проткнула руку Грейси. Чудовищная тварь позади нее закричала, но не смогла сдвинуться с места.

– Она почти закончила, ненавижу эту часть… – ДД вздохнул, отложив свой планшет. - Не волнуйся, Верджил, скоро все закончится.

Я сглотнул, в горле запершило, а глаза высохли. Это было выше моих сил, но я знал, что должен быть здесь.

Чтобы быть свидетелем.

– Травматическое событие, Грейси, было двояким. Во-первых, ты увидела, как твой отец смертельно ранил себя в грудь, упал назад и сломал шею. Стыд за то, что он сделал с твоей матерью, захлестнул его. Во-вторых, когда эта хулиганка попыталась причинить тебе настоящий вред, ты так сильно укусила ее за нос, что оторвала его, сказав, что дядя сделал это потому, что она посмотрела ему в глаза.

Линч подняла глаза на эту мерзость и с маниакальной улыбкой посмотрела ей в глаза.

– Иногда нужно просто заглянуть в рот дареному коню.

По щелчку пальцев, санитары перевели Грейси в другой конец комнаты. Линч достала второй шприц с черным наконечником.

– Как только идея становится реальной, как ее убить? Ее можно опровергнуть, растоптать, отрицать и так далее, но она все равно продолжает существовать, как опухоль. Некоторые идеи просто невозможно искоренить, но здесь, в больнице Святого Мартина, мы не верим в невозможное. Когда пациент поступает сюда, мы обещаем результаты... и это… - Она вводит иглу в грудь этого существа и нажимает на поршень, а я в ужасе затыкаю уши руками, так как комната наполняется криками. - Это то, для чего я здесь. Так или иначе, отрицая или нет, мы искореним болезнь воображения и выясним, что и как отравляет наш народ. Мы должны это сделать.

То, что произошло дальше, не может не ужасать. Линч отходит в конец комнаты, а слегка успокоившаяся Грейси тщетно пытается дотянуться до дяди.

Хотелось бы мне посочувствовать тому, что бы это ни было, но все, что я увидел, было сущим кошмаром... паразитом, вцепившимся в эту больную девочку. Его кожа пузырилась и дымилась, прежде чем взорваться океаном внутренностей, покрывших некогда радужную комнату оттенками черного, красного и зеленого.

Линч спокойно вывела из комнаты Грейси, которая находилась в состоянии кататонии, и взяла в руки планшет.

– На этом первая сессия экспериментальных испытаний завершена. Грейси Митчелл будет проходить новый план лечения, чтобы эта сущность, известная как «дядя», не появилась снова. Мы изучим расшифровки, предоставленные Вирджилом и Дэниелсом, а также видеозаписи сеанса, чтобы лучше понять, что это такое и откуда оно взялось, но на данный момент я считаю, что это «паразиты из ночных кошмаров», то, что может подцепить любой человек благодаря чрезвычайной отрешенности от реальности, сильной воле и травмирующим моментам в жизни. - Повернув голову, она вновь посмотрела прямо на меня, усмехнувшись.

– Кто-то вроде тебя, если не будешь осторожен, Эйвери. Интересно, что за мысли крутятся в этой милой черепушке? Как он справился ДД?

– Вирджил не только все записал, но и отметил специфические термины, теории и кое-что даже нарисовал... Очень хорошо! - ДД сиял будто это его хвалили, в то время как у меня сводило живот, голова раскалывалась, а по спине полз страх при одной только мысли о том, что я могу оказаться на месте девочки... Но что она может знать?

Не успев толком поразмыслить, мне нужно было собираться, так как сеанс был завершен. Последние слова доктора Линч звучали в моей голове, пока я осмысливал происходящее.

– Я рада, что мы выбрали тебя, Эйвери. Мы обратимся к тебе, когда ты нам снова понадобишься... а ты нам обязательно понадобишься. Но пока подумай вот о чем...

Она постучала пальцем по голове и усмехнулась.

– Как убить идею?

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевел Березин Дмитрий специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.