Мой перевод. Автор: Keetah Spacecat.

Тяжело болеть в деревне, когда перевалы заметает снег, а в округе на многие мили не найти врача. И если жар не удаётся сбить, остаётся только лежать и гадать, реальна ли женщина, присевшая на краешек твоей кровати.
Приятного чтения!

Страшно болеть в деревне.

Мало того, что ты плохо себя чувствуешь, так ещё и врача поблизости нет. Ближайшая больница находилась примерно в полутора часах езды, так что добраться туда за помощью, случись что, было очень непросто. Быстро попасть к врачу можно было на вертолёте, но и он мог прибыть слишком поздно. Часто оставалось только терпеть и надеяться на выздоровление. Либо терпеть, либо превозмогать болезнь и как-то добираться до цивилизации.

Первую прививку от гриппа я сделал, уже будучи совсем взрослым. Конечно, мне ставили прививки от кори и оспы, обычный набор вакцин, который получают все дети. Но прививка от гриппа считалась лишней тратой денег. Когда моя мать умерла от рака, семейный бюджет был опустошён, и прививка от гриппа казалась чем-то малозначимым по сравнению с едой и одеждой. Наша маленькая бедная семья не могла позволить себе такую роскошь, даже если она и была необходима.

Поэтому каждый год я сильно болел. Позже, когда я вырос, то узнал, что это могло негативно сказаться на работе мозга, но это случится много лет спустя. Было очень странно лежать в постели, мучаясь одновременно от жара и озноба. Я почти чувствовал, как мой мозг закипает, а всё вокруг, казалось, кружилось и плавилось.

Ужасно. Но выбора не было, с наступлением холодов мне оставалось только страдать. Зимой, когда долину заносило снегом, не было ни малейшего шанса добраться до больницы. Невозможно было ни войти, ни выйти.

Это случилось однажды зимой, когда мне было около четырнадцати. Должно быть, я подхватил что-то в школе и чувствовал себя ужасно. Я не мог есть, а в какой-то момент сил не хватало, даже чтобы выпить воды. Температура поднялась до 41 °, а отец мог только прикладывать лёд и обтирать меня прохладной тряпкой.

Должно быть, я терял сознание. У меня был не только жар, но и обезвоживание, организм пожирал сам себя. Я чувствовал какое-то странное гудящее онемение в теле. Язык распух, я был готов поклясться, что чувствую во рту какие-то твёрдые предметы, и перекатывал их между зубами. Прикусив одну из этих штук, я почувствовал вкус крови.

Во время короткого облегчения я и увидел это.

Я лежал в постели и смотрел в потолок. Не было сил ни читать, ни слушать радио, и было довольно скучно. Кажется, я уже выучил наизусть все трещины и потёки краски на потолке. Я моргнул и вдруг почувствовал, как кровать прогнулась, будто кто-то сел рядом.

Приподняв голову, я с удивлением увидел рядом свою мать. Она казалась совершенно здоровой, совсем как до того, как рак забрал её жизнь. На ней было красивое голубое платье, и она ласково смотрела на меня. На мгновение мне показалось, что я снова стал маленьким, а мама пришла, чтобы ухаживать за мной, пока я болею. Чувствовал ли я будущее в прошлом? Или будущее – это моё прошлое? Я попытался что-то сказать, но не смог. Тело ниже шеи меня не слушалось, я не мог пошевелиться, как ни пытался. Мама улыбнулась.

Она заговорила, но из её рта вылетали лишь обрывки слов и бессмысленные фразы. Слова перекатывались и кувыркались в воздухе, я видел, как они разлетаются, словно паутина, и цепляются за потолок и стены. Они были чёрными, и на них было больно задерживать взгляд. Я заплакал, мне хотелось, чтобы мама замолчала, хотя мне её ужасно не хватало.

Я закричал, и слова остановились, разбившись вдребезги. Они падали вокруг меня, как битое стекло, острые и зазубренные. Мама просто сидела и улыбалась, не обращая внимания на шум. Тогда я понял, что это не моя мать.

От неё исходили холод и ужас, а рядом с мамой я всегда чувствовал тепло и радость. Её глаза за очками были тёмными и блестящими. Чем дольше я смотрел на неё, тем сильнее искажались её черты. Чем сильнее я пытался сосредоточиться, тем более расплывчатым становился её образ, и наконец я был больше не в силах смотреть на неё прямо.

Я лежал, не в состоянии пошевелиться, совершенно беспомощный. Видимо, тварь поняла, что дело сделано, и мне оставалось только ждать своей участи. Я пытался кричать, но отец не приходил. Коридор и окна почернели, я оказался совершенно отрезан от мира. Казалось, что звук заперли вместе с нами, и ничто не может вырваться из этого пузыря статичности и черноты.

Она протянула ко мне руку, пальцы на ней были увенчаны острыми, накрашенными ногтями. Рука тянулась и тянулась, пока не схватила меня за плечо. Я чувствовал, как ногти впиваются в кожу, но мог только хрипеть. Я был не в силах бороться, а рука всё сжималась. Я почувствовал запах крови, когда не-мать наклонилась, чтобы прошептать мне на ухо:

[Мы все сгниём] – прошептало существо.

[Просто некоторые сгниют раньше других]

Оно улыбнулось мне, и всё вокруг начала затягивать чернота. В ушах звенело всё громче и громче, пока я полностью не утратил слух. И зрение. И осязание. Я словно провалился в застывшую черноту, в которой не было ничего, никаких раздражителей. Я закричал, но звуку некуда было деваться.

Потом я снова пришёл в себя в своей кровати. Отец сидел рядом и казался взволнованным. Но он смотрел не на меня, а на моё плечо.

На нём виднелись пять аккуратных следов от ногтей.

Лихорадочный сон

---

Вычитка: Sanyendis (Thedien Noer).

Все новые рассказы мы сперва выкладываем на нашем канале в ТГ: Сказки старого дворфа.  Заглядывайте, мы будем рады.