Странные люди 21. Историческое фехтование
Был у меня когда-то муж. Конечно, он и сейчас есть, но он уже не мой. И слава богу. Баба с возу — кобыле легче.
Но, однако, когда-то он всё-таки был, тут не поспоришь. И были у него странности. Как не быть.
Вот одна такая странность была, действительно, интересной. Он какое-то непродолжительное время занимался историческим фехтованием. Только и успел, что верхов нахвататься. И что-то вроде катаны себе соорудить. Конечно, не сам. Кто-то ему сделал катану. Не японцы, конечно, наши умельцы. Чего они только не делали.
И вот пока он непродолжительное время этим занимался, очень удивлял людей в своем районе проживания. Например, мог запереться в маршрутку с мечом и при полном историческом облачении: плащ, кольчуга. Ещё что-то там старорежимное. И так ехать. А маршрутки у нас иногда были исключительно тесные. А у него собственного роста, может, метр девяносто. И двуручный меч. В чехле, конечно. Но двуручный. Он почти с меня размером.
Друзья его по этому увлечению тоже, скажем, странноватые.
Как-то приехали на соседний карьер кино про себя снимать. А мы от этого самого карьера жили неподалеку. Вот они у нас остановились. А днём пошли снимать. Меня тоже пригласили посмотреть.
Я, между прочим, слегка на девятом месяце беременности. А они говорят — ничего, ты же здорова? Ну и вот, пошли.
Идём. А это карьер. Старый. Там много грунта, песка навалено. Горы целые. И всё давно поросло травой и кустами. Иногда и деревья мелкие попадались. Осины или березы. То есть идти не то чтобы просто. А у меня беременность восемь месяцев. По ровной дороге я иду хорошо. На горку тоже заберусь, если есть за что подержаться. Ноги-то в песке едут.
И вот смотрели эти товарищи, как я цепляюсь за кусты, да и говорят:
— Вот, возьми вот этот чехол с мечами, он тебе поможет, — говорят. — Ты их в землю втыкай и используй как костыль.
Поставили передо мной эти мечи в чехле и утопали ловить солнце. Там ещё рукопашный бой предполагался, думали, пока я с мечами ползу, его снять.
И вот я одна ползу. То есть, собираюсь ползти. Потому что мечи да — воткнулись в землю исключительно надёжно, за них можно было держаться. Они ж двуручные, три штуки. А вот вытащить их из песка не представлялось возможным: я с трудом вообще их поднимала. Двуручные же… Я, конечно, их всё-таки вытащила. И потом поднималась вверх по склону сидя: тащила мечи волоком по песку и траве. А потом примерно так же спускалась. Дошла до съёмочной площадки, но с трудом. А эти радуются стоят:
— Ну вот, а без мечей как бы ты дошла?
Я подумала, что мне вообще не следовало с ними идти. Что мне там делать-то, кроме как ползать по горам. Не на кулаках же биться. А меч я и в руках раньше не держала. То есть, как им махать не имела представления.
Благополучно всё закончилось: и кино сняли, и я среди холмов не родила. Но осадочек остался. И теперь я стараюсь с исключительно интересными людьми ухо держать востро: мало ли у них идей, а я легко поддаюсь чужому влиянию. Я лучше в сторонке постою. Понаблюдаю. Но мешать им не буду: имеют право на самобытность и исключительное разнообразие.
