Скилеваки [14]

Итак, развязка всё ближе. Напомню, за одним из героев охотятся скилеваки (существа, напоминающие верхние половинки скелетов, с крыльями летучей мыши на месте глазниц). Ребята пытались "решить проблему", последовав за ночными гостями в портал, но добились лишь того, что одна из девочек сама превратилась в скилевака, успев, правда, дать несколько ценных советов. Оставшейся троице приходит в голову идея поселиться в лесу, ведь скилеваки ни за что не смогут их там найти...

Об этимологии слова "кошмар". Итан принимает решение.

Автор: Nathan Ilar Xenolyi. Мой перевод, вычитка: Sanyendis.

Оригинал можно прочитать здесь (.pfd)

Глава 1. Глава 2. Глава 3. Глава 4. Глава 5. Глава 6. Глава 7. Глава 8. Глава 9. Глава 10. Глава 11. Глава 12. Глава 13.

Глава 14

Опубликовано: 13.13, среда, 12 декабря, пользователем ThreeOfCups

Мы уже начали верить, что избавились от скилеваков навсегда. Что проблема решена, и скоро мы сможем вернуться домой, а они о нас забудут.

Ладно, кого я пытаюсь обмануть. Не думаю, чтобы мы действительно в это верили. Наверное, мы пытались себя в этом убедить, но без особого успеха.

Тем не менее, на какое-то время скилеваки оставили нас в покое. Скорее всего, им понадобилось приложить некоторые усилия, чтобы нас найти.

Но когда они пришли… о боже.

Знаете ли вы, откуда появилось слово «кошмар»? Итан как-то мне об этом рассказывал. Оно не имеет никакого отношения к лошадям. По крайней мере, изначально не имело. Это древнеанглийское слово, обозначающее демона, который приходил ночью к спящим людям и садился им на грудь, отчего те видели плохие сны [прим.: игра слов; «nightmare» - кошмар, ночной кошмар; «mare» - кобыла, лошадь, но также «Мара», злой дух].

Я вспомнил об этом, потому что именно эта мысль пришла мне в голову, когда я проснулся среди ночи и почувствовал, что кто-то сидит у меня на груди.

Но это был не просто дурной сон. То есть, это был настоящий кошмар, но не в том смысле, который закладывали когда-то в это слово. А может, и в том. Может, наши предки знали о скилеваках, и так их называли, а мы просто об этом забыли. Хотя, конечно, скорее всего, это не так.

В общем, у меня на груди сидел скилевак, а другой устроился у меня на ногах. Ещё по одному стояло с каждой стороны спального мешка, прижимая к земле мои руки.

У того, что сидел у меня на груди, на голове красовалась красная бандана. В левой руке он держал что-то круглое, но я не мог разглядеть, что именно. Он поднял другую руку и издал какой-то долгий шипящий звук. Сначала я подумал, что, может, это просто из него почему-то выходит воздух, или, возможно, он собирается выпустить в меня ядовитый газ, но потом, когда он приложил костлявый палец ко рту, до меня дошло, что он имел в виду. Меня просили помолчать.

Я, само собой, не послушался. Я кричал, кричал и кричал, надрывая связки, я метался и пытался найти Ка. Она лежала чуть поодаль, но скилеваки крепко держали и её тоже. Я попытался вывернуть шею, чтобы посмотреть на Итана.

Он лежал на своём месте, но рядом с ним стояло два скилевака, по одному с каждой стороны. Они тянули какую-то мелодию, раскачивались и размахивали руками, прямо как на видео, которое нам когда-то удалось записать. Но тогда качество звука оставляло желать лучшего, и я не понимал, насколько странно звучат их голоса. Теперь я понял, почему Итан описывал их как звуки хрустального дождя, или как шум ветра, дующего сквозь полотнища из плоти. Их голоса не походили ни на что, слышанное мной ранее, и я не хотел бы услышать их снова.

Когда они приступили к ритуалу, Итан проснулся, но, как и прежде, не мог пошевелить и пальцем. Он просто лежал в своём спальном мешке, абсолютно неподвижный, с расширенными от ужаса глазами.

Прошло двадцать минут. Я пытался вырваться, но безуспешно. Скилеваки держали слишком крепко. Им не удалось парализовать Ка или меня; по-видимому, они могли сделать это только с тем, кого готовили для своих ритуалов, поэтому им пришлось удерживать нас физически. Но это не составляло для них никакого труда. Мы могли только крутить головами, не больше, но и это было лучше, чем то, что испытывал Итан. Так что в течение двадцати минут мы слушали это жуткое пение, пока, наконец, всё не закончилось. Два скилевака, которые стояли над Итаном, ушли первыми, а остальные по-прежнему держали нас с Ка. Скилевак с красной банданой положил рядом со мной круглую штуку, которую держал всё это время в руках, и указал на неё рукой; при этом крылья летучей мыши на его лице сделали несколько быстрых взмахов, что, по-видимому, служило аналогом улыбки. А потом двое, державшие мои руки, спрыгнули на землю, выпустили свои «глазные ноги», подхватили скилевака в красной бандане (у него всё ещё не было своего запаса глаз, чтобы выпускать «ноги» самостоятельно) и ушли в лес вслед за остальными.

Мы с Ка бросились к Итану. Его глаза были закрыты, и мы уже начали опасаться худшего. Но он просто спал; они усыпили его, закончив ритуал. Ка потрясла его за плечо, и Итан, вздрогнув от неожиданности, тут же проснулся.

‑ Они снова приходили?

‑ Да, они снова нас нашли, ‑ подтвердила Ка.

Он сел и задумчиво почесал голову.

‑ Чёрт побери. Что будем делать?

‑ Завтра ночью установим дежурство, ‑ предложила Ка. – Кто-то будет бодрствовать, и тогда они не придут.

Только теперь мне пришло в голову посмотреть, что же за предмет положил рядом со мной скилевак в красной бандане.

Это оказалась тарелка с печеньем.

Просто круглое, румяное и очень аппетитное на вид печенье. Тем не менее мы всё равно ели его с лёгкой опаской.

Не стоит и говорить, что на следующий день настроение наше оставляло желать лучшего. Мы уже почти поверили, что больше не увидим скилеваков; по крайней мере, всё складывалось так, что мы начали на это надеяться. Но они всё равно пришли. Нам не удалось спастись.

В тот день Итан снова спустился к ручью, но на этот раз он просто сидел в воде и о чём-то напряжённо размышлял. Ка устроилась с блокнотом в руках, но, кажется, не пыталась рисовать, а просто чертила случайные линии, а потом вырвала страницу и выбросила в кусты. Когда она отвернулась, я подобрал и развернул этот листок. Это был рисунок скилевака.

Я же пытался придумать способ, как от них отбиться. Насобирал в лесу больших палок, развёл костёр, нагрёб побольше опавшей хвои для растопки. Я старался сделать всё возможное, чтобы подготовиться к приходу ночи, хотя и понимал, что любых приготовлений может оказаться недостаточно.

Не знаю, верил ли я, что план Ка сработает. Сомневаюсь даже, что она сама в него верила. Но ничего лучше мы придумать не смогли.

Так что мы установили очерёдность дежурства. Мы составили его так, что в каждый момент времени хотя бы один из нас должен был бодрствовать и поддерживать костёр.

Они пришли во время моего дежурства.

Я закричал, как только увидел их силуэты, но это не помогло. Их просто было слишком много, гораздо больше, чем в прошлый раз. Они не хотели рисковать.

На этот раз скилевак в красной бандане не пришёл, все они ходили на «глазных ногах». Некоторые даже носили ботинки, как бы дико это ни смотрелось; один даже щеголял в сапогах. Кажется, я видел одного из них раньше – он приходил в комнату Итана.

Почти все несли призрачных детей – так мы впервые увидели их за пределами тоннелей. Но когда скилеваки высыпали на поляну, «младенцы» взлетели в воздух и зависли неподалёку, явно не желая слишком удаляться от своих «хранителей».

Я схватил одну из палок, приготовленных в качестве оружия. Я не знал, сможем ли мы справиться со скилеваками, но твёрдо намеревался хотя бы попытаться. Мой крик разбудил остальных, и Ка, выбравшись из спального мешка, тоже схватила палку. Итан последовал нашему примеру, хотя и стоял, в чём мать родила – его одежда осталась лежать кучкой возле спального мешка. Мы приготовились к драке.

Но у нас ничего не вышло. Скилеваки легко нас одолели.

Я успел ударить одного, но особого вреда это ему не причинило. Я попал в плечо, но добился только того, что сломал палку пополам, а скилевак как будто и не заметил моего удара. Следующий удар я направил в одного из призрачных младенцев – в надежде, что это окажется их слабое место, или вроде того. Но моё оружие просто прошло насквозь, призрак лишь чуть вздрогнул. Тогда я выхватил из костра горящую палку и принялся размахивать ей. Одежда на одном из скилеваков запылала, но, похоже, это не слишком его обеспокоило – разве что безногий скелет, объятый пламенем, представлял собой ещё более инфернальное зрелище, чем раньше.

Краем глаза я видел, что Ка и Итан тоже пытаются бороться, но с тем же результатом.

Один из скилеваков держался чуть в стороне от драки, но, похоже, руководил остальными, издавая высокие шипящие стоны. Одежда его отличалась некоторой, пожалуй, изысканностью на грани аляповатости: грудную клетку скрывал узорчатый пурпурный пуловер, а на руках были надеты зелёные перчатки, так что на то, что под одеждой скрываются кости, указывал только голый череп. «Глазные ноги» оставались открыты, только «ступни» скрывались в щёгольских чёрных остроносых туфлях, выглядевших совершенно неуместно. Вокруг шеи, то есть на шейных позвонках, был повязан оранжевый галстук-бабочка, а на голове сидела шляпа, тулью которой опоясывала лавандовая лента. Он единственный продолжал удерживать на руках призрачного младенца; этот скилевак лишь отдавал команды остальным, сам оставаясь на месте.

В общем, мы сражались, как могли, но скилеваков оказалось слишком много, и они были слишком сильны, почти неуязвимы, по крайней мере, для нашего импровизированного оружия. Спустя несколько минут нас снова повалили и прижали к земле.

А затем двое из них встали рядом с Итаном и начали ритуал.

Итан извивался, пытаясь вырваться, но замер, парализованный, едва зазвучали их голоса.

И снова мы ничего не могли сделать. Скилеваки крепко держали нас, пока продолжались песнопения. Все двадцать минут, или около того, мы вынуждены были слушать их голоса, не в силах пошевелиться.

Наконец скилеваки начали расходиться. Первым ушёл их предводитель в шляпе, уверенно шагая на своих «ногах» и ласково поглаживая на ходу призрачного младенца. Те двое, что проводили ритуал, последовали за ним. Затем остальные скилеваки отпустили нас, встали на «ноги», подхватили своих маленьких призраков на руки и тоже ушли в лес.

Я подумал было, не побежать ли за ними, но они двигались на удивление быстро. Кроме того, даже если бы я их догнал, что, чёрт побери, я мог бы сделать?

Мы подошли к Итану. На этот раз я сам разбудил его. Он открыл глаза, но не стал ни вставать, ни даже что-то говорить о произошедшем.

‑ Надо что-то делать! – воскликнула Ка. Думаю, просто для того, чтобы сказать хоть что-нибудь.

Итан полежал ещё несколько секунд неподвижно, а потом снова начал заворачиваться в спальный мешок.

‑ Полагаю, сегодня их можно больше не ждать. Выспимся, а утром поговорим.

Я чувствую, как мой таз отсоединяется.

Не знаю, подходящее ли это слово – «отсоединяется», но это именно то, что я сейчас чувствую. Он отрывается от позвоночника. Мои ноги сейчас отвалятся. Вот умора.

Давно пора.

В общем, мы решили, что, и в самом деле, ничего не можем сделать прямо сейчас, и лучше всего выспаться и обсудить ситуацию утром. Но мы должны были что-то придумать.

На этот раз идею предложил Итан.

‑ Давайте все не станем ложиться спать. Они всегда приходят в одно и то же время, верно? Если мы все будем бодрствовать, то, может, сумеем отбиться.

‑ Не знаю, ‑ протянул я. – Смотрите, вы оба проснулись вчера довольно быстро, и всё равно мы не смогли их победить.

‑ Да, но если мы все сразу бросимся на них с оружием… Не знаю. По крайней мере, стоит попробовать.

‑ Наверное, ты прав, ‑ поддержала его Ка. ‑ Мы должны сделать хоть что-нибудь.

Думаю, вы понимаете глубину нашего отчаяния.

‑ Тогда давайте днём ещё немного вздремнём, ‑ продолжил Итан. – Тогда нас ночью не будет клонить в сон.

‑ Ну, всё равно больше заняться нечем.

Думаю, мы просто перегорели и в глубине души приняли своё поражение. Я уже говорил, что Итана всегда легко было уговорить что-то сделать, но, скорее всего, в тот момент это относилось и к нам с Ка. Так что когда Итан предложил нам вздремнуть днём, чтобы не спать ночью, мы оба просто подумали – да, почему бы и нет? Никому не пришло в голову, что, возможно, у него есть ещё какие-то причины для этого предложения.

После обеда мы легли спать, чтобы немного набраться сил. Или, точнее, мы с Ка легли, а Итан сделал вид, будто уснул. Каково же было наше удивление, когда вечером мы увидели, что его нет с нами. Сначала, конечно, мы заметили, что пропал его спальный мешок, но остальных вещей тоже не оказалось на месте, включая его долю еды и воды.

Записку нашла, конечно же, Ка. Итан написал её на листке, вырванном из блокнота, и придавил небольшим камешком, чтобы её не унесло ветром. «Простите, что обманул вас, но я не знаю, есть ли хоть какой-нибудь способ от них сбежать. Если они меня схватят, я не хочу, чтобы вы тоже пострадали. Спасибо за всё, что вы для меня сделали. Если я вас больше не увижу…»

Итан не закончил последнюю фразу – видимо, так и не придумал, что ещё написать.

‑ Чёрт возьми! – воскликнула Ка. – Проклятый идиот! Мы должны его найти!

‑ Но как?

Она молча бросилась оглядывать лагерь, и уже через пару минут взволновано попросила меня подойти. На земле виднелся чёткий отпечаток. Я не специалист по выслеживанию кого бы то ни было, но след выглядел свежим.

‑ Пойдём! Попробуем найти его.

Ка никогда не занималась чем-то подобным, но ноги Итана глубоко проваливались во влажную лесную землю, едва присыпанную опавшими листьями, так что следовать по ним оказалось не так уж сложно. Несколько раз она ненадолго теряла направление, но почти сразу выходила на правильный путь.

‑ Может, вернёмся за вещами? ‑ предложил я.

‑ Успеется. Давай сначала найдём Итана. Он не мог уйти далеко.

Я не разделял её уверенности в наших силах. Идти через лес по следу, не имея ни подготовки, ни опыта в таких делах, не так-то просто. Но, видимо, в Ка проснулся какой-то врождённый талант. Она оказалась права, он ушёл не слишком далеко. Он отправился вверх по течению, и, честно говоря, если бы мы хорошенько подумали, то догадались бы, где его искать.

Ну, точнее, мы нашли не самого Итана, а его вещи и спальный мешок.

‑ Может, он захотел собрать ягод? Наверное, скоро вернётся!

Но на этот раз пришёл мой черёд блеснуть внимательностью.

‑ Эй, Ка, смотри. Не думаю, что он ушёл по своей воле. Там же его одежда, рядом со спальным мешком. Не отправился же он бродить по лесу голышом?

Слабый аргумент, на самом деле, учитывая, как вёл себя Итан в последнее время. Однако Ка нахмурилась, а потом принялась пристально осматривать землю вокруг.

‑ Похоже, ты прав. Тут есть… есть и другие следы, и некоторые похожи на отпечатки костлявых ладоней. Видимо, он прилёг отдохнуть, и скилеваки его забрали.

‑ Раньше они всегда приходили около трёх ночи.

‑ Но раньше они никогда и не пытались забрать его с собой. Может, дело в том, что они… закончили с ним? И теперь тащат его в собор?

Эти слова подтолкнули меня к действию. Я кружил вокруг, изо всех сил пытаясь найти хоть какие-то следы, которые указывали бы, в каком направлении ушли скилеваки. Но Ка повезло раньше.

‑ Они понесли его туда! – воскликнула она и поспешила в сторону от ручья, в лес.

Я последовал за ней. На этот раз Ка шла увереннее и ни разу не сбилась со следа; видимо, толпа скилеваков, несущих на себе человека, оставила гораздо больше отпечатков. Что, в сущности, вполне логично. Наконец мы вышли к какому-то холму, и на нём росло множество тех самых грибов. Теперь можно было не следить за отпечатками на земле, мы просто походили немного по округе и скоро нашли портал. Он был там, на склоне холма, и земля внутри круга грибов имела насыщенный тёмно-фиолетовый цвет.

‑ Ну и что теперь? – спросил я.

Ка посмотрела на меня, словно я задал самый идиотский вопрос из возможных.

‑ Пойдём за ним, разумеется.

Продолжение в следующем посте.

Обратная связь имеет значение. Если история не понравилась, найдите минутку написать в комментариях, почему (само произведение, качество перевода, что-то ещё). Буду признателен. Надо ведь учиться на ошибках, верно?

Минутка саморекламы: финал выложу завтра, в понедельник. Но на нашем с Sanyendis канале, Сказки старого дворфа, историю уже сейчас можно прочитать полностью. А ещё завтра опубликуем свежий перевод, рассказ Nelke "Место в Раю" (этот автор может быть вам знаком по рассказам "Объятия Ленга" и "Глаза"): история о девушке, которая после автокатастрофы начала видеть во сне людей, которым вскоре предстояло умереть.