Сергей Гачин: Если популяризировать науку, то какую площадку лучше всего использовать, например, для печатных статей? Или YouTube лучше подойдёт? Может, печатные книги? Есть какая-то зависимость?
Александр Соколов: Мне сложно ответить на этот вопрос. Есть интернет-маркетинг, где изучают эффективность тех или иных площадок, и она очень сильно зависит от разных факторов — аудитории, которую человек собирается «окучить», его собственных возможностей: технических, природных и так далее. Здесь, скорее, можно говорить о том, что человек и его канал — это средство выражения своих мыслей. То есть, каждый ищет от себя: кому-то проще писать, кому-то проще рассказывать. Есть люди, которые, например, отлично говорят, но плохо пишут. Это, конечно, поправимо, в принципе. Плюс автор может, в конце концов, нанимать текстовика или договориться с кем-то, кто будет писать за него. Есть люди, которые боятся камеры, или просто человек может думать, что недостаточно хорошо выглядит для того, чтобы появляться в кадре. Или ему не нравится его голос – тоже исправимо. Вот у нас есть Валерий Senmuth, который музыкант и делает сейчас видео про Древний Египет. И он долгое время как-то стеснялся и говорил: «Нет, я не буду в кадре появляться, и голос не тот…» В итоге он и говорит, и в кадре появляется — и всё нормально.
Но очень важно понимать ту область, которую человек выбрал. На мой взгляд, важнее фактура, то есть, та тема и те знания, информация — желательно уникальная! — которую человек будет доносить до аудитории. А средство, которым он будет это доносить — оно приложится.
Здесь очень важно понимать, что любой популяризатор сейчас, в 2019 году, работает в довольно конкурентном поле. То есть, времена, когда можно было создать канал про биологию на Ютубе, и ты был практически первый среди множества каналов для домохозяек и прочего — эти времена давно прошли. И сейчас популяризация — это ещё не запредельно конкурентный «рынок», но всё-таки уже конкурентный. Поэтому нужно понимать чётко: если ты берёшь эту тему, ты должен знать, с кем ты будешь её делить.
Сергей Гачин: А если печатные статьи, то какие площадки надо использовать?
Александр Соколов: Да сейчас соцсети дают возможность писать, вести блог хоть в ЖЖ, хоть в фейсбуке. А если человек хорошо пишет — интересно, доступно — это побуждает людей репостить. Здесь как раз то, что я говорил выше — вы должны затрагивать личные проблемы людей, их мировоззрение и прочее — и тогда вы быстро обрастёте подписчиками. Хороший контент будет сам распространяться — таков принцип соцсетей. Поэтому если стоит вопрос: «Какому изданию пойти себя предложить», то надо понимать, что нередко издания сами находятся после того, как человек показал, что у него есть некий багаж. Сейчас вообще соцсети демократизируют вот это всё. Тем более, человек сам может сразу на нескольких площадках вести свой блог.
Сергей Гачин: Важны ли вообще живые лекции и чем они кардинально отличаются от научпопа в интернете?
Александр Соколов: Мне кажется, что для любого популяризатора рано или поздно неизбежны какие-то встречи с публикой. Даже если он долго шифровался, и только писал тексты или только на камеру говорил — рано или поздно настаёт момент, когда его приглашают. Это неизбежно. Если человек известный, его пригласят на выступление. И придётся идти. Нет, если, конечно, человек очень стеснительный, он может отказаться. Но вообще, мне кажется, это нормально — встречаться со своей публикой, если она есть. И отличия тут в том, что с непривычки это сложнее. Потому что если ты монтируешь видео, ты можешь сделать 10 дублей, вырезать всё, почистить звук и прочее. А здесь ты работаешь онлайн, в диалоге. И всё, что ты говоришь, не исправить. Поэтому, отвечая на вопросы, ты должен сразу сориентироваться. Ну как в любом публичном выступлении — это ведь определённый жанр, который требует подготовки от человека. Хотя есть люди с врождёнными талантами оратора.
Опять же, вопрос в том, сколько выступлений будет. То есть, если это одно выступление в месяц — это нормально. А бывает, когда на популяризатора вдруг возникает высокий спрос, и его начинают таскать по разным городам, разным часовым поясам. Перелёты, переезды, гостиницы. Так что ораторское искусство требует некоторой тренировки.
Сергей Гачин: А вообще о внешности популяризаторов: важна ли она, как, например, для звёзд шоу-бизнеса? Должны ли они быть таким же ухоженными и с чётко поставленной речью? Или это не сильно будет влиять?
Александр Соколов: Как мне кажется, ухоженность для учёного, например, это некритично. То есть учёному простят, например, если он растрёпанный, не на ту пуговицу застёгнут и в измазанном мелом пиджаке. Просто есть такое представление, что учёный — это такой чудак, который весь поглощён своей наукой, и он не обязан выглядеть как звезда шоу-бизнеса. Поэтому если он прикольно рассказывает, увлечённый человек, очень круто знает тему — ему простят. Хотя если человек начинает постоянно появляться на экране, над внешним имиджем как-то работать надо.
По поводу дикции – да, она должна быть, чтобы тебя поняли. Опять же, учёному часто и это прощают. Хотя, например, у нас на «Ученые против мифов» выступают непрофессиональные ораторы, и в комментариях к выступлениям есть претензии по дикции, манерам, виду внешнему и так далее. Но часто этим пытаются маскировать неприязнь. Так делают, например, адепты лженауки. Если учёный не понравился — да, ему припомнят всё: и то, что он одет не по последнему слову моды, и то, что у него не те речевые обороты, и то, что он в бумажку подсматривает иногда, и особенности тембра голоса — всё припомнят.
Тут всё то же самое, как в политическом пиаре. Когда человек влезает в высококонкурентную среду, а ведь лжеучёные и есть конкуренты настоящие, потому что они претендуют на ту же публику. Они ж почему злятся — у них ведь отбирают их хлеб! И вот когда некий оратор, деятель, личность вторгается в область, где у него много недоброжелателей — вот там эти вещи становятся более критичными: как он выглядит, как он говорит, как он держится. А пока его публика любит, ему всё прощают.
Сергей Гачин: Что вообще нужно от популяризатора, чтобы он попал на крупные мероприятия как например, «Учёные против мифов»? Требования какие-нибудь есть?
Александр Соколов: Именно для популяризатора? Мы стараемся, чтоб у нас выступали большей частью профессиональные учёные, хотя выступают и популяризаторы тоже. Нам это часто, кстати, выкатывают как претензию: «Вы же «Учёные против мифов», значит, у вас должны быть только учёные!». Но мы считаем, что если человек хорошо и грамотно рассказывает про некоторую область науки, и у учёных к нему претензий нет, да ещё он, в некотором смысле, делает это лучше, чем некоторые учёные, то вполне нормально, если он выступит на нашем форуме. Потому что главное — задача, которую мы решаем, а не кто это делает.
Есть разные ситуации. Например, ситуация первая: если какая-то тема широко представлена в интернете, широко охвачена популяризаторами, например, ГМО — Саша Панчин уже эту тему давно застолбил, Гельфанд на эту тему говорит, другие… Вот если появляется кто-то в ней же, он должен как-то очень круто рассказывать про ГМО. То есть, он должен быть уже широко известен, он должен преподносить какие-то новые, малоизвестные факты, с неожиданной стороны — не продукты питания, а, например, ГМО в узкой области медицины или джинсы из ГМО. Это должна быть некая нишевая тема, которую он хорошо знает.
А если другая ситуация — какая-то редкая узкая тема, то вот это всё уже необязательно, неважно. Просто есть учёный, который готов на эту тему рассказать, и дальше уже мы берём и с ним работаем. Например, мы долго не могли найти геолога, который бы нормально рассказал про пирамиды Кольского полуострова. И нам порекомендовали Павла Селиванова. Он не очень известный учёный… Хороший специалист, но молодой… И до этого он практически не выступал, но мы с радостью вообще с ним стали работать. И он хорошо выступил, даже отлично!
Ещё раз, почему так: потому что здесь первична тема. И если есть редкая, узкая, но важная тема, которую никто до этого не раскрывал, то какие-то огрехи и не слишком крутой статус человека ему простят.
Поэтому для тех, кто хочет популяризацией заниматься: ищите такие темы. Ищите. Иногда они сами всплывают, сами собой, иногда — нет.
Сергей Гачин: Если выходить на телевидение, особенно на федеральное, то чего нужно опасаться, чего бояться? Стоит ли вообще туда идти?
Александр Соколов: Ну, во-первых, конечно стоит. Не так часто можно туда попасть, и это возможность общаться с очень большой аудиторией. Опасаться не нужно, нужно просто знать определённые правила. Если это шоу, то вас будут ставить в формат этого шоу. То есть, вы там будете говорить полчаса, а из этого потом 15 секунд оставят. Плюс помимо вас там будет куча других людей, совсем не те задачи решающих... И не те задачи, что нужно вам, будет решать телеведущий… Вот исходя из этого всего нужно постараться, тем не менее, хотя бы пропиарить себя, хотя бы сделать задел на будущее. То есть, человек, который сходил на телевидение и удачно выступил, попадает в базы данных, и его начинают приглашать снова и снова. И здесь перспектива стать экспертом, которому постоянно звонят по какой-то теме. Вот, например, получилось так, что наша финалистка «ВРАЛ» по ГМО — Ермакова — попала в базы данных федеральных телевизионных каналов как специалист по ГМО. И вот хоть ты тресни! Когда журналисту нужно найти эксперта, он в базе данных пишет «ГМО», и ему на первом месте вылезает Ермакова. Он её и приглашает. А ниже там у него написан Гельфанд, допустим, и в скобочках приписка «не сотрудничает». Абстрактный Гельфанд, я подчёркиваю, условный Гельфанд. Он приглашает Ермакову, но не приглашает Гельфанда. Кому от этого хорошо?
Сергей Гачин: А если говорить о таких каналах, хорошо известных в научпоп кругах, как РЕН-ТВ — не могут ли они репутации навредить своим монтажом?
Александр Соколов: Конечно могут! Сейчас это в очередной раз произошло. Я в своё время, если помните, долгое время говорил, что на РЕН-ТВ ходить не нужно, и то, что я туда сходил, причём два раза сходил… Я сходил же не для того, чтобы попасть к ним в передачу, а для того чтобы получить материал для своей передачи. Конечно, я по-прежнему считаю, что не нужно рассчитывать, что попав на РЕН-ТВ, вы сможете решить какую-то задачу по популяризации своей тематики. Скорее всего, вас могут использовать против вас. То есть, большой минус похода на такую передачу — этим вы только помогаете авторам этого продукта как бы «легализоваться», как бы придать солидности своему бреду. Вот поэтому, на мой взгляд, по-прежнему сотрудничество с РЕН-ТВ возможно лишь с большим количеством оговорок. Вот мой случай, он особый, я реально шёл, чтобы снять для своего фильма.
Сергей Гачин: То есть, нужно проверять куда вас зовут на телевидение?
Александр Соколов: Ну конечно! Конечно, а для этого: «Сценарий покажите!». Неплохо бы договор подписать… А они этого боятся, но даже вот Попов — астрофизик, который попал в очередной фильм РЕН-ТВ — у него уже есть договор, в котором прописано, что он запрещает использовать этот материал в каких-либо других фильмах. А они использовали. В принципе, сейчас, если ему будет не лень, в суде он вопрос решает. Здесь он всё-таки сходил в компанию, которая для РЕН-ТВ производитель. Он всё-таки в более выигрышной ситуации, чем просто трясти кулаками и плакаться в фейсбуке, что меня опять выставили дураком.
Сергей Гачин: Есть ли что-то за рубежом такое интересное, что можно к нам принести или, наоборот, у нас какая-нибудь особенность?
Александр Соколов: Скажем так, я не такой эксперт по зарубежному научпопу. Я его, конечно, смотрю. Вот я, например, вчера увидел канал где женщина — причём она эксперт по истории медицины — рассказывает всякую “жесть” про медицину прошлого. Как зубы лечили: выдирали без наркоза, естественно. Про вставные челюсти из настоящих зубов, которые собирали на полях сражений и прочее. Вот у нас такого нету реально, причём это такой смак. Супер! Плюс вот этого научпопа западного — его очень много, он очень разный, на любой вкус. Зарубежные страны они очень разные. Я, например, слышал, что в некоторых странах хуже, чем у нас. Вот я недавно прочитал, что в Германии не очень хорошо с научпопом, то есть, он есть, но гораздо уже. Вот таких стримов, как у нас проводится, у них нет. Я сейчас поеду в Израиль выступать, и мне сказали, что там не хорошо с популяризацией науки. Я уже не говорю про, допустим, эволюционную биологию — там вот только-только в школах вернули вообще преподавание эволюции. Его не было в принципе, потому что религиозная страна. Утешает то, что есть страны, где нет ничего, гораздо хуже, чем у нас. У нас, на самом деле, есть много хороших научпоперов, и я, опять же, от людей, которые живут за рубежом слышал, и мне лично писали, что надо переводить. Потому что вот такого качества научпопа, например, в этой теме за рубежом поискать надо. То есть, очень много такой попсы прямо можно увидеть или прочитать, которая рассчитана на людей совсем далёких от науки. А есть всё-таки более вдумчивая публика, и мне кажется, что в России есть хороший продукт, его надо переводить. И этим, кстати, занимаются некоторые издательства. Переводить, адаптировать… Мы вот всё хотим, мы должны уже, просто обязаны, сделать канал англоязычный. Потому что, например, наши эксперименты те же реконструкторские — там вообще не важно на каком языке, там главное то, что на экране происходит. Или вот мультики наши. Вот у нас наш мультфильм про эволюцию человека — там уже больше 3 миллионов просмотров, это в основном не Россия. Там субтитры есть сейчас, английские. Вот и надо адаптировать это всё. Есть и у нас хорошие продукты, которые нашли бы хорошую свою аудиторию более широкую за рубежом.
Сергей Гачин: С тех пор, как вы в популяризации, с 2010 года, сильно ли ситуация изменилась? Есть ли какой-то прогресс?
Александр Соколов: По моим ощущениям, да, конечно, ситуация изменилась. Может быть, отчасти там наша какая-то роль в этом есть, хочется в это верить. Но я хочу сказать, что в 2010 году, например, каких-то научно-популярных мероприятий или каких-то научно-популярных каналов на YouTube я вообще не помню, чтобы было… Наверно, что-то было. Но фестивалей каких-то научно-популярных не проводилось. И чтобы постоянно какие-то были лектории — не было такого. Книжки были уже, да. В интернете был по многим направлениям просто голяк полный. То есть, да, конечно, не всё сейчас хорошо, потому что в том же Ютубе и всякого бреда стало тоже больше, и он стал более рафинированный, отборный, бред.
Сергей Гачин: Начинающим популяризаторам вы из литературы или может быть с Ютуба, что посоветуете, чтоб они подняли свои навыки просвещения, навыки написания статей?
Александр Соколов: Например, даже я в своей книге «Учёные скрывают?» — у меня там несколько глав посвящены именно каким-то советам для популяризаторов. Вот это можно почитать.
Я уже упомянул, допустим, Викентьева, который, в общем, к научпопу не имеет отношения, но у него хорошая книжка по пиару, которая как учебник. И там есть некоторые вещи, которые я сегодня сказал. В принципе, это то, чему я научился, когда занимался пиаром. Как доносить мысли, как ставить задачи по отношению к аудитории…
Сергей Гачин: Как называется книжка?
Александр Соколов: Книжка называется «Приёмы рекламы и пиара». Ещё раз, это не научпоп, это просто некие рекомендации по работе с широкой аудиторией.
Смотреть хороших популяризаторов, учиться у них.
Сергей Гачин: А пример хороших популяризаторов?
Александр Соколов: Например… Да вы их всех знаете: Саша Панчин, Женя Тимонова — вот примеры хорошей формы донесения. То есть, мысли должны быть вашими, фактура должна быть ваша. Вот форма, которой это всё оборачивается, упаковка…
Есть мероприятия для популяризаторов специализированные. «Слёт просветителей», который проходит осенью. Мы летом проводим «Учёные против мифов. Профи», туда полезно очень ходить, потому что там встречаются популяризаторы, говорят о проблемах популяризации. Это важно, мне кажется, хотя бы просто чтоб войти в эту среду, познакомиться и узнать — может быть, ваши проблемы уже кто-то решил?
