Часть I: Как я перестал бояться и полюбил атомную бомбу
Кажется, значимость Годзиллы переоценить невозможно. Лента Иширо Хонды феномен не только зрительский, но и культурный - на премии японской киноакадемии картина с полным правом претендовала на статуэтку за лучший фильм года, хоть саму премию и не получив. Там, где на большом экране с Ящером не могла справиться целая армия, в реальной жизни хватило лишь семерых самураев. Но, как и в кино, победа была лишь временной. Кассовый успех, даром, что локальный, сказал слово куда более веское, чем всё оружие, сброшенное на Годзиллу: и в 1955-м году титан снова напал на Японию. В фильме с громким и прямым, как шпала, названием "Годзилла снова нападает". И целая эпоха в истории жанра началась.
Глава 1. Прогулки с динозаврами
Знаковость Годзиллы, как культурного достояния для всей японской культуры очевидна хотя бы по тому факту, что эпохи её кинематографической истории принято делить под стать эпохам правления японских императоров: и первая и самая продуктивная из них приходится аккурат на эру Showa императора Хирохито, во время которой только про главную звезду японского кино на экраны вышло 15 фильмов. "Только" - просто потому что всего эта эпоха, длившаяся для кино-жанра с 1954-го по 1975-й годы успела породить 41 кайдзю-фильм. Kaiju - по японский - большой зверь - незамысловатое слово, умудрившееся просто и ёмко описать целый жанр - кино-катастроф о стихиях, воплощённых в форме животных - так близкое восточной философии направление анималистического взгляда на природу. Направление японского кино, ретроградно включившее в свои ряды и американского Кинг Конга, кажется, начало обретать свою форму не с оригинального фильма о Годзилле, но с его сиквела, основы жанра фактически и сформировавшего. Иронично, но звездой всей дальнейшей кайдзю-саги стал в общем то и не оригинальный Годжира, но его сородич, второй представитель своего рода, вышедший из вод Тихого океана во 2-м фильме, и продержавшийся на 13 фильмов дольше оригинала.
Правда, повторить формулу явно было недостаточно - второй Годзилла был вторым по сути и значимости - вторичной копией оригинала, проигрывающей уже на уровне идеи, зрительского нерва, и вряд ли сам Иширо Хонда этого не понимал. Не хватало в этот раз и человеческой драмы - истории военного лётчика и его возлюбленной было недостаточно, чтобы приковать зрителя к самоповтору на большом экране. А потому случилось неизбежное. Так же, как Бэтмену, прежде чем выдать сольную серию комиксов, прописали в обязательные напарники Робина, с которым тот обязан был делить экранное время, Годзиллу, выпустив на путь франчайзной дороги в те времена, когда таким словом то никто и не бросался, кажется, никто не собирался оставлять одиноким чудовищем на большом экране. Благо, в 50-е годы 20-го столетия выдумывать новых монстров, кажется, не было никакой необходимости: достаточно открыть учебник по палеонтологии в разделе мезозой или же пресмыкающиеся, в зависимости от того, как классифицирует книгу автор-учёный, чтобы встретить очередную звезду серебряного экрана. И первым на глаза авторам, которых учебник затянул настолько, что вплоть до раздела позднего мелового периода, они не могли выпустить учебник их рук попался анкилозавр. И всё, как говорится, завертелось.
Подсмотрев у своих коллег из Голливуда, превративших даже безобидных травоядных в хищных чудовищ Острова черепа, японцы не стали изобретать велосипед: увеличив размеры травоядного танка, анкилозавра, придав ему черты хищной черепахи, в костюм которой вполне можно было запихать человека, обозвав его Ангирус, они пустили на экран ещё одну машину разрушения, но олицетворявшую собой монстра другого рода. Там, где Годзилла со своим атомным дыханием - тот самый расщеплённый атом, Ангирус - под стать своему вымершему прообразу - ходячий танк, военная машина, давящая всё на своём пути, чьё столкновение с могучим двуногим братом, как в плане территориальных интересов, так и зрительского внимания, было неизбежно с первых сцен фильма. И вновь формула отыгрывается на ура: на черно-белом экране рушатся здания, блестящая работа с миниатюрами в сценах затопления метро напоминает о гибели нижних уровней в Метрополисе Фрица Линга, но главным шоу в этот раз становится столкновение сразу двух монстров, кайдзю, сминающих под своими ногами целые посёлки. "Годзилла снова нападает" всё тот же фильм катастрофа, пусть лишённый неповторимой и страшной атмосферы оригинала, но заместо этого делающий упор в сторону шоу куда большего: очередной успех, и среди зрителей и критиков, а потому и цепная реакция и неизбежна. Эра Showa официально вступает в свои права. И с плато мелового периода жизнь вновь взлетает ввысь.
Взлетает в буквальном смысле: в небеса в 1956-м году поднимается Родан, буквальный птеранодон, вымерший птерозавр, летающая рептилия с перепончатыми крыльями, правда, выросшая раз этак в 10, закрывая крыльями своими Солнце. Впервые кайдзю правит экраном цветным, и вновь не в одиночестве (в отличие от одинокого самурая Годжиры - романтичному Родану подвезут и самочку). Но, кажется, в этот раз формулу повторять никто не собирается: Родан полная противоположность Годзилл - двойственный смысл делает перекос в другую сторону - птеранадон куда большая жертва науки и современного мира, чем его собрат-теропод, также пробуждённый ото сна безрассудными экспериментами, и неизбежная в таком жанре победа над титанами, которым не место в этом мире, сопровождается, чем угодно, но только не триумфом. Родан - скорее анти-герой, первый взгляд в более амбивалентное будущее кайдзю-кино, печальная жертва обстоятельств, в то время как фильм о нём скорее экологическая фантастика, большая предтеча Парка Юрского периода (об этом попозже), нежели фильм-катастрофа, хоть последней выпадает на доли мегаполисов и в этот раз: взрывная волна от взмаха крыльев птерозавра-переростка окажется куда более непростым испытанием для японских мувимейкеров, но и эффект на зрителя окажет соответствующий.
Шёл 140 000 000-й год мелового периода...
Есть некая очень злая ирония в том, что главным американским супергероем является человекоподобный инопланетянин, пришедший со звёзд, и с солнцем в каждой клетке тела, спаситель и олицетворение всех добродетелей мира, к которому человек должен стремится в своём утопическом будущем, в то время, как крупнейшим (во всех смыслах) персонажем японской развлекательной индустрии становится - потомок динозавров, пережиток прошлого, с ядерным реактором вместе сердца, приходящий словно из кругов дантовой космологии и крушащий всё на своём пути. Не менее злой является и ирония золотого века разных жанров: так же, как вслед за Суперменом сверхлюди на страницах американских комиксов полезли, как грибы после дождя, породившего бесчисленную братию борцов за справедливость за короткий период конца 1930-х - начала 1940-х годов, так же и Годзилла породила целый сонм своих побратимов-разрушителей в период с конца 1950-х - начало 1960-х: один выразительнее другого. Порой не нужен был даже учебник по палеонтологии: "Варан Необыкновенный" история в общем то о.... всё верно, варане, почти комодском, просто гигантском.... и летающем. Два хита в лице Годжиры и Родана скрестились в единую химеру, правда, уже продемонстрировавшую тупик, маячивший перед жанром: формула двух фильмов, слитая воедино, ничего нового зрителю не предлагала. Япония, кажется, привыкала к ужасам на экране, атомная энергия в мировой науке всё больше становилась символом будущих перемен, стремление к космосу перевешивало мировой страх перед наукой, и жанру нужна была необходимая встряска. Жанру была нужна королева..... И, кстати, о Короле.
Небольшая, но неизбежная интерлюдия: Мьюрика, Ф*к йе
В те далёкие времена, когда американский прокатчик ещё не изобрёл субтитры, а показать что-нибудь этакое американскому зрителю хотелось, случился парадокс под названием "Годзилла: Король монстров!" (когда-то считалось, что если добавить в название восклицательный знак, кино станет ровно в 3 раза лучше). Чтобы лучше всего представить суть этой картины, вспомните лучше "Москва слезам не верит", но прогоните её глазами американца. Добавьте туда сюжетную линию, нового главного героя, штатовского журналиста, замените половину сцен фильма на сцены с его участием, вмонтируйте в сцены, где его быть не должно, заставьте его вести диалог с героиней Алентовой, которая будет вынуждена отвечать на вопросы англоговорящего гражданина (естественно будучи переозвученной так, будто никакого другого персонажа ей в собеседниках и не подразумевалось) и поставьте в титрах имя режиссёра доснятых сцен выше Владимира Меньшова, и получите то, что получили американцы в 1956-м году под видом нового хита. "Годзилла: Король монстров" (с "!", простите) - парадокс двойной: японцы хотели своего Кинг Конга, а получили жанр о борьбе человека со стихией антропогенного и природного свойства. Японцы хотели своего Годзиллу, а получили тележурнал "Фитиль!" под видом культового феномена.
То ли римейк, то ли ремикс, то ли ребут, представляет в главной роли американского журналиста в исполнении Рэймонда Бёрра, превратившегося в главного героя всё той же истории, прописавшись между сценами, пролезшего в уже законченные диалоги, комментируя для американского зрителя то, что комментировать не нужно. Если вам когда-нибудь захочется узнать, как монтаж может убить кино, просто посмотрите "Короля монстров!", где саспенс уничтожается на корню с уникальным мастерством: за каждым сожжёным зданием, и горящей улицей следует обязательное лицо бравого американца, из окна дома, обрамлённого кирпичами на киностудии он ведёт репортаж для своей родины, описывая ровным счётом то, что сейчас произошло, играя роль суфлёра, понижая уровень icq кинозрителя, на который и так создатели данного киноросчерка, судя по всему, даже не рассчитывали. Атмосфера гибнет с каждой новой монтажной склейкой, а к тому моменту, когда главный герой начинает брать интервью у умирающих облученных в токийских больницах, понимаешь, что спасти положение уже не получится: героя за пределы кинокадра не выпихнешь, движением "release-the-Honda-cut!" ситуации не поможешь. И вряд ли можно придумать лучшей метафоры отношений Америки к Японии. Японский зритель, переживающий трагедию здесь и сейчас, и зритель американский, переносящий заокеанский кошмар через призму безликого комментатора, превращающего гибель сотен тысяч человек лишь в очередной несущественный репортаж перед прогнозом погоды. "!!! Годзилла !!!" - словно первая ласточка грядущих попыток американского кино вернуться на почву, протоптанную Кинг Конгом, на которой они неизбежно будут буксовать в том или ином виде, желая развлекать, но жанр не чувствуя. Впрочем, Годзилла откажется сдавать позиции до конца, даже в таком виде посеяв семена, которые взойдут потрясающим ростком через 37 лет. Перед "Парком Юрского периода" Стивен Спилберг заявит, что именно "Король монстров!", увиденный им в самом раннем детствое, оказал на его научно-фантастический самое прямое влияние. "У вас что там, Кинг Конг"? - спросит герой Джеффа Голдлюма в одной из сцен "Парка" - круг замыкается. На голове Короля сияет корона.
Конец итерлюдии. Выход Королевы.
Рубеж 50-х и 60-х всё изменил. Человек устремил взгляд к звёздам, наука превратилась в носителя надежды, "Война миров" и "День, когда Земля остановилась" сменялись Запретной планетой, проложившей первый Звёздный путь, а на страницах комиксов волшебное кольца Зелёного Фонаря сменялось инопланетной технологией. Окончательный удар наносят комиксы Marvel - Фантастическая Четвёрка, Халк и Человек-Паук - дети атома, облучённые, но улучшенные - словно олицетворение тех добродетелей, которые может принести с собой изучение атомной энергии. Мир менялся слишком стремился, и под стать ему менялось и искусство. "Мотра" был ответом всему и сразу. Застой кайдзю-жанра, постепенная смена ужаса перед наукой на преклонение ей, и очевидный слом парадигмы японского зрителя в пику американскому в сторону преклонения перед природой, а не покорения её, вылились в кино, умудрившимся опередить своё время, став полноценным экологическим блокбастером, сменившим научно-фантастическую составляющую на откровенное фэнтези. Время хиппи ещё впереди, детям цветов ещё предстоит расцвести под дождём из экспериментов с лсд, но Мотра уже в 1961-м году, кажется, отвечает всем требованиям грядущего поколения.
Гигантская гусеница, которой предстоит превратиться в титаническую бабочку, очередной "разбуженный" титан, предмет поклонения пигмеев затерянного острова, словно бы родичей аборигенов Острова черепа, берущая свои истоки в мистике и мифологии, но не биологии, пробуждающаяся под аккомпанемент двух лилипуток-сестёр-близняшек, некоей квази-версией лилипутов свифтовских "Путешествий Гулливера". Мотра - не грозный тиран в лице Короля монстров (!), но словно и есть мать-природа, суровая, но справедливая, несущая возмездие человеку за вмешательство в её дела, за похищение её детей, за развращение её королевства, но возвращающаяся в собственное лоно, лишь только справедливость восстановлена. Сравните музыкальные темы двух Титанов - шедевр Акиры Ифукубе - почти военный марш, воплощение угрозы и величия разом, стучащий мерным ритмом поступи шагов титана - и мелодичную тему Юджи Косеки, словно вобравшей в себя нежность, но непреклонность природы, как она есть, порхающей над миром, который является её частью
"Мотра" Иширо Хонды словно его ответ собственной же "Годзилле", олицетворение окончательного отказа от влияния запада, взгляд скорее внутрь, как собственной мифологии, так и человеческого самосознания, стремящегося вернуться к своей первородине. Оттого и закономерно, что итоговому разрушению подвергается не Япония, а выдуманный американский город Нью-Кирк (нет, капитан будет придуман только через 5 лет), по сравнению с которым даже Либерти-Сити из GTA является более завуалированной аллюзией. Противоположна она и по настрою - скорее сказка, чьё ДНК скрыто в народных сказаниях, нежели грозная притча-предостережение, задающая настрой кайдзю-фильмам на целое десятилетие вперёд, так и оставшись самым знаковым явлением жанра 1960-х. Так что, долгожданному поединку прародителей подобного рода фильмов приходится иметь место в атмосфере совсем другой эпохи, нежели тех, что породили их обоих. Когда происходит долгожданное столкновение, страха перед кайдзю, кажется, не остаётся.
Глава 2. Как приручить дракона
Когда Годзилла возвращается на большие экраны ради так ожидаемой всеми битвы с Кинг Конгом, кажется, сам создатель больше не может относиться серьёзно к жанру о битвах с монстрами: "Конг против Годзиллы" Хонды - в лучшем случае, сатира на мир, где всё решают рейтинги, за которыми гонятся продюсеры и студии, так отлично подходящая тема Кинг Конгу, вновь вырываемого из своего острова, за которого, как и за внимание зрителя к которому, борются кино и теле-студии. Оба монстра пройдут схожие пути из своих оригиналов (настолько, что Конг успеет по пути влюбиться в японку, по совместительству сестру одного из главных героев, добавив кино КОНФЛИКТА), чтобы встретиться за 15 минут до финала, пока человеческая драма будет стремиться в этот раз скорее к фарсу, а цветной экран осветит резиновый костюм Годзиллы, внезапно лишив её грозного обаяния, подаренного ей нецветной киноплёнкой (вы заметили, что все снимки йети, НЛО и Несси в черно-белом формате круче и таинственнее? недаром!) Впрочем, там где Годзи ждёт уже привычная ему судьба оружия-которое-нужно-одолеть, тронуть Конга японцы не посмеют, в противоположность своим американским друзьям-кинематографистам, отправив его домой вплавь до родного Острова.
Впрочем, поединок двух главных монстров в истории кино, тему не закроет, а, вернув на экраны после 7-летней паузы Годжиру, укажет на очевидные перспективы, которые польются, как из рога изобилия. Оказывается, для очередного кино-поединка не нужно придумывать монстров новых, когда японский киноэкран уже наплодил их за 10 лет приличное количество. "Мотра против Годзиллы" 1964-го года, пожалуй, лучший из "Годзилл" после оригинала в эпоху Showa - не просто так. Кроссовер двух франшиз придаст Королю мифологического обояния мира Королевы, а кинокомпания Toho окончательно поставит на поток грандиозную киновселенную, где каждый из кайдзю, и каждая из историй является частью общего мега-мира общей ультра-мифологии, по объёму до которой Кевину Файги, как до Токио на катамаране. Сравнение не просто так - представьте себе MCU, но со связностью и взаимно осознанностью классической кино-Бондианы и получите Toho-вселенную.
Так что и несложно сказать, когда "Годзилла", как франшиза, ещё недавно стоявшая на твёрдой Земле, и излучавшая радиацию вполне реальной и кошмарной бомбы, окончательно идёт по звезде. В том плане, что следующий противник японского народа прибывает со звёзд, и становится архи-врагом всего живого. Шаг логичный, ведь любой уважающей себя сформировавшейся расширенной вселенной нужен свой архи-враг, и потому за 10 лет до того, как Дарксайд украсит обложки комиксов о Четвёртом мире Джека Кирби во вселенной DC, за 3 года до того, как Блофельд явит своё истинное лицо, на землю спустится Змей Горыныч с обаянием жертвы подвига Геракла, и с соответствующим именем: Королевская Гидра (сохраним традиционную транскрипцию и скажем проще: Кинг Гидора). "Гидора - Трёхголовый монстр" - истинное олицетворение новой философии Японии - монстр из-за пределов их культуры, чужестранец, нечто инородное, а потому враждебное, по сравнению с которым даже Годзилла кажется чем-то своим, родным, а потому неминуемо меняет свой модус-операнди, объединяя силы с Мотрой и воскресшим бедолагой Роданом, чтобы одолеть
Происходит неизбежное, могучий атом становится другом человеческих грёз о космосе, и Годзилла к середине 1960-х превращается в анти-героя, по пути, по которому пройдут марвеловский Магнито, бондовский Челюсти из фильмов с Роджером Муром и, конечно, Терминатор: злодей, обаятельный настолько, что не может оставаться на стороне зла слишком долго. "Гидора" 1964-го сломит франшизу окончательно и бесповоротно, задав парадигму действий вплоть до окончания эпохи. Таблетки сценаристов станут всё забористее, сюжеты всё психоделичнее, а кино всё более детским. Границы будут рушиться на глазах, а общая киновселенная даст себя знать в лучших проявлениях беспредела - что можно одним, то можно всем. Если в 1963-м году в фильме "Аторагон: Летающая субмарина" (там в натуре есть летающая субмарина, я видел) - Токио угрожали инопланетяне из затерянного континента Мю, на поводке у которых был собственный кайдзю в виде морского змея - Мэнда, то уже в "Годзилле против Монстра Зеро" - на Землю прилетят инопланетяне, способные контролировать вообще всех кайдзю, заставляя недавнего Короля танцевать джигу и преклоняться перед Гидорой.
Зверинец будет расширяться семимильными шагами. В "Годзилле против Эбиры" наш ящер столкнётся с гигантской креветкой, в "Сыне Годзиллы" с гигантским богомолом - нет, вы всё правильно поняли, у Короля родился сын, чей ориджин вы будете вынуждены додумывать за кадром - в кадр поползут гигантские пауки, в общем всё, куда ткнёт палец в детской энциклопедии про животных, только большего масштаба. И если вы считали, что на студии Toho Конга отпустили с миром - смиритесь с тем фактом, что в фильме "Побег Конга" против него выступит Меха-Конг - в общем то тот же самый Конг, только управляемый и стреляющий лазером из лба Потому что лично я не вижу причин, почему бы и нет, в конце концов. А вы?
Логично и неизбежно, что всё придёт всё к неизбежному Эндгейму. "Парад монстров" 1968-го года соберёт на экране практически все чудеса kaiju-эпохи, проигнорироав разве что гигантскую черепаху Гамеру. Эндгейм по всем показателям - действие фильма происходит в недалёком для 1960-х будущем - на рубеже 20-го и 21-го и представляет собой финал целой фазы - предтечу того, что грядёт, one last battle с Гидорой и инопланетянами и расход по домам. Финал такого охвата, что после него, кажется, целая киновселенная обречена на спиралевидное и неизбежное угасание. В общем-то, как мне кажется, всё, что я надо знать о последствиях этого Эндгейма для кайдзю 1960-х состоит в том, что следующий, 10-й фильм серии, "Атака Годзиллы", на две трети состоит из кадров, снятых для ранних фильмов. Ждём ответный удар от Файги. В условиях постоянного сдвига премьер, я думаю, он готов.
1970-е становятся эпохой увядания. "Годзилла против Хедоры" попытается вернуть серии серьёзность и релевантность, представив монстра, расщепляющего людей до пепла, олицетворение экологической катастрофы, попытку преподать человечеству серьёзный урок, и с которой Годзилла, окончательно превратившийся в супергероя, вступит в смертнльный бой. Но в тот момент, когда наш Король полетит на реактивной тяге собственного дыхания, ты, как зритель, поймёшь, что на этом франшиза подходит к неизбежной точке, после которой не только она сама уже не сможет тебя удивить ничем и никогда, но и весь кинематограф в целом. А уже "Годзилла против Гигана" встречает своих поклонников диалогом между Годзиллой и её первым врагом Ангирусом, которые так бесхитростно обмениваются друг с другом комиксовыми диалогами в облачках, и вопросов по поводу целевой аудитории киносаги не остаётся никаких.
Поставит неизбежную точку во всём наследник Меха-Конга в лице Меха-Годзиллы - логичный и неизбежный итог долгой эпохи рефлексии и непосредственности. Творение человека, механический монстр, готовый растерзать недавнее олицетворение гнева природы, за которого теперь болеют дети в битве двух костюмированных чудовищ, словно в бойне двух сумоистов, которой будет посвящено сразу два киноопуса, словно бы метафора человеческой жадности, создание искусственное и вымученное, не менее чужеродное в фантазии о природе, чем Кинг Гидора на Земле. Итог неизбежен. Герой, когда-то бывший аллюзией на самое страшное из человеческих творений, уплывает в закат, под слёзы прощания главных персонажей. Не только франшиза, но вся киносерия изживает себя окончательно и бесповоротно. Дети 1960-х вырастают в пост-вьетнамском мире, где фантазии места остаётся всё меньше. До Новой надежды остаётся ещё два года, но в мире, который она породит Большим взрывом расширяющейся Вселенной Годзилле места уже не найдётся.... По крайней мере, той, какой она стала.
И вряд ли в 1975-м году кто-то это понимал, но для Годжиры, того самого Короля монстров Иширо Хонды 1954-го года всё только начиналось. И спавший, готов был проснуться вновь в мире, где стрелка часов Судного дня остановилась без 5 минут полночь..
1. Gojira / Годзилла (1954)
2. Gojira no gyakushū / Годзилла снова нападает (1955)
3. Kingu Kongu tai Gojira / Кинг Конг против Годзиллы (1962)
4. Mosura tai Gojira / Мотра против Годзиллы (1964)
5. Sandai Daikaijū. Chikyū Saidai no Kessen / Гидора: Трёх-головый монстр (1964)
6. Kaijū Daisensō / Годзилла против Монстра Зеро (1965)
7. Gojira, Ebira, Mosura Nankai no Daikettō / Годзилла против Морского монстра (1966)
8. Kaijū Shima no Kessen. Gojira no Musuko / Сын Годзиллы (1967)
9. Kaijū Sōshingeki / Годзилла: Парад монстров (1968)
10. Gojira-Minira-Gabara. Ōru Kaijū Daishingeki / Атака Годзиллы (1969)
11. Gojira tai Hedora / Годзилла против Хедоры (1971)
12. Chikyū Kōgeki Meirei. Gojira tai Gaigan / Годзилла против Гайгана (1972)
13. Gojira tai Megaro / Годзилла против Мегалона (1973)
14. Gojira tai Mekagojira / Годзилла против Мехагодзиллы (1974)
15. Mekagojira no Gyakushū / Террор Мехагодзиллы (1975)
Так же являются важной частью эпохи:
1. Sora no Daikaijū Radon / Родан (1956)
2. Daikaijū Baran / Варан невероятный (1958)
4. Kaitei Gunkan / Аторагон: Летающая субмарина (1963)
5. Kingu Kongu no Gyakushū / Побег Кинг Конга (1967)
И др. (на самом деле тысячи их, в общей сложности в эту эпоху (с 1954-го по 1975й годы) вышел 41 кайдзю-фильм, здесь же скромно перечислены только те, на которые хватило меня (помогите), которые имеют в итоге отдачу в истории о Годжире)
GIF
В следующем выпуске: Long Live the King
