Кто про что, а я хромаю дальше в пиксель арт. Моя изначальная история для картинки была весьма крипи, но сегодня мне захотелось закончить её на более милой и доброй ноте. А мрачную и страшную однажды расскажу текстом с иллюстрациями...

Закидывайте меня тапками, но я смогла в анимацию и pixel-art! Ура!

Аварийное освещение не завелось. Ашкоз ощупью пробирался в кромешной тьме. Погасли экраны, даже индикация оборудования. Этого не могло быть – потому, что не могло. Генераторы, бесперебойники и батареи были распиханы по кораблю с многократным дублированием и огромным запасом прочности. В космосе иначе никак.  

Энергоснабжение держалось, когда гравитационный шторм смёл Коишимбо в самый центр аномалии. Корабль скручивало, ввинчивая в пробившую пространство червоточину – и бортовой компьютер жонглировал щитами, тасовал отсеки внутри себя, то и дело подставляя под удар служебные помещения, но оберегая отсеки с экипажем. И успешно! Когда Коишимбо выбросило в небо незнакомых звёзд, вся команда была цела, парой ушибов отделались. Да и корабль, в общем, оставался на ходу, путь и без половины движков. Была энергия, вентиляция гоняла воздух, было светло.

Компьютер сыпал на экран отчётами диагностики и тогда, когда их несло к неизвестной планете. Оставшихся двигателей не хватало, чтобы вырваться из её притяжения. Коишимбо стоически пережил жесткую посадку. И даже начал сканировать местность вокруг. Данные, впрочем, собрать не успел – корабль выключился разом весь, в одно мгновение. И кто бы теперь знал, что там, на поверхности – какая температура, есть ли атмосфера… Ясно только, что гравитация – плюс-минус земная. Генераторы поля выключились со всем остальным, а Ашкоза до сих пор не расплющило. Может даже полегче стало.

До скафандров – метров сорок петлять коридорами. Скафандр – это защита, кое-какие анализаторы и независимая батарея. Только вот идти к ним надо было в полной темноте.

И самое скверное – Ашкоз слышал, как что-то скребло обшивку… Этого тоже не могло быть. Рубка укрыта глубоко в недрах корабля – сюда не могли добраться звуки снаружи. Да и откуда им было взяться, звукам? Космос – мёртвое место.  

Двенадцать лет стажа, но к такому Ашкоз готов не был. Он привык полагаться на корабельный искин, привык, что ИИ-симбионт всегда выводил нужную информацию прямо на сетчатку, наконец – привык доверять собственным глазам. И ещё этот скрежет… словно кто-то грызёт металл обшивки, словно гнулось нутро корабля. Ну что они – оползень какой спровоцировали, рухнув на планету?

– Лучемёт… – бормотал Ашкоз, ощупывая шлюз рубки, – налево, пройти метра три, потом направо, и ещё метров пять…

Если и обвал – лучемётом они его как-нибудь расчистят. Кажется, он верно запомнил, куда компьютерный мозг корабля передвинул отсек с шахтерским инвентарём.

Ашкоз нащупал шов шлюза. Без энергии магнитный замок отключился. Так что дверь нехотя, но поддалась – удалось отвоевать крошечный проём, только одному и протиснуться.  

Во тьме коридора ждал лязг и скрежет… Вроде бы – далеко. Но, казалось, он подбирался ближе. За два века экспансии люди не то, что другой разум не встретили – не нашли вообще ничего хоть сколь-нибудь живого. Но сейчас, ослеплённый и запертый в мёртвом корабле на незнакомой планете, Ашкоз… изо всех сил гнал от себя образы негуманоидных тварей, прогрызавших себе путь сквозь стены. Образы гуманоидных тварей он гнал тоже.

– Лучемёт…

Технически, лучемёт оружием не был. Но если отбойник способен справиться со скальной породой, то и от космической нечисти как-нибудь убережёт. Той, которой, конечно же, не могло быть.

С оружием будет спокойнее. А ещё – лучемётом можно будет открывать двери, если какой-то из шлюзов совсем заблокируется. Главное – осторожно. С ущербом они как-нибудь потом разберутся, если планета их не прикончит. Ашкоз пытался подцепить край шлюзового шва, царапал ногтями металл. Кожу он уже ободрал, саднили подушечки пальцев. За стеной точно был складской отсек.

Потом, когда найдёт оружие… Куда же потом? Ашкоз пытался вспомнить схему корабля, какой она была перед блэкаутом. Кажется, ближе всего была лаборатория биохимика. Это хорошо. Это была бы большая удача. Сату числилась корабельным медиком, но на деле чаще возилась с планетарным грунтом. Брала пробы, собирала данные для оценки перспектив терраморфирования. Команда у Коишимбо была маленькой. Всего-то четыре человека. Так что все были специалистами широкого профиля.

Ашкоз протиснулся в складской отсек. Опустился на четвереньки, чтобы точно ни обо что не споткнуться. Ощупью добрался до кейса с лучемётом, по пути свалив плечом какой-то ящик. Кейс был заперт. Открывался он сканером ДНК, но вот сам замок был надёжным. Механическим – легко пережившим отключение энергии. А сканер сдох…

После Сату будет хорошо добраться до Виктора. Бортовой компьютер далеко задвинул его мастерскую и Ашкоз не был уверен, что верно запомнил маршрут. Но, наверное, из всей четвёрки Виктор бы сейчас самым полезным. Мало того, что механик – до Коишимбо он провёл четыре года в шахтах на Глизе 581-e. А ведь атмосфера там и сейчас ещё не «готова» – азот с дождями из серной кислоты. А вот от Фанга, пока не восстановим освещение, толку будет мало. Компьютерщик, физик, немножко - электрик… Вряд ли он разберётся с тем, куда энергия пропала вся и разом.

Скрежет. Кто-то глодал металлические листы, рвал их когтями. Что же это такое? Звук приближался. Звук нарастал. Надо было спешить. Нащупав угол какого-то стального ящика, Ашкоз саданул по нему кейсом. И ещё раз. И ещё. Расколол всё-таки. Лучемёт был тяжелым. Надёжным. Размером… ну где-то с чертёжный тубус. Холодная рукоять удобно легла в руку, приклад упёрся в плечо.

И в этот момент скорлупа тьмы треснула, хлынул ослепивший с непривычки свет. Уличный. Ашкоз прикрыл глаза рукавом. Вдохнул поглубже, задержал дыхание. Толку от этого было уже мало – воздух быстро уходил из Коишимбо, смешиваясь с атмосферой планеты. Снаружи что-то влажно чавкало. И лязгал металл.

Осторожно, всё ещё жмурясь от яркого света, Ашкоз опустил руку. Он увидел иномирцев. Что-то определённо живое. Что-то, похожее на кляксы или слизней, сделанных из жидкого металла. Или не жидкого… Временами были видны подвижные чешуйки, из под которых высовывались тонкие лапки и тут же втягивались обратно. А может – это было что-то вроде языков. Хоботков насекомых? Существ было много - они ползли по стенам, разъедая обшивку. Они жрали корабль. Отхватывали по чуть-чуть, утягивали внутрь, под чешуйки.

Ашкоз поднял лучемёт. Сдвинув рычаг, запустил оружие – мигнули синим светом индикаторы, которые до рези в глазах разгорались перед залпом. Мигнули – и погасли. Ашкоз встряхнул оружие. Не могла же батарея разрядиться… сразу? Словно кто-то втянул в себя заряд. Иномирцы повернулись в сторону Ашкоза. Он не видел глаз или чего-то похожего, но чувствовал внимание.

Ашкоз осмотрелся. В разбавленном уличным светом мраке он видел пару боксов с лучемётами – неплохо, да вскрыть уже не успеет. Здесь был тяжелый молекулярный принтер – мог бы помочь при ремонте Коишимбо. Потом. Было несколько переносных ламп. Не было главного – дыхательной маски. А терпеть уже не получалось. Ашкоз отбросил оружие и вдохнул воздух неизвестной планеты.

В этот момент он почувствовал запах.

Невозможный, нестерпимо вкусный… Ашкоз не смог бы описать его – в нём угадывалась любая еда, которую Ашкоз любил. Селёдка под шубой? Пожалуйста. Клубничное мороженое? Да, конечно. Свежий шашлык? Зефир? Хлеб только из печки? Зажаренная до беспамятства картошка? Здесь было всё! И запахи не мешали друг другу – скорее усиливали.  

Они проникали в Ашкоза, подчиняли себе. И Ашкоз побежал – мимо странных переливающихся клякс к дневному свету. К еде.  

Команда была уже там, снаружи. Стоя на коленях, Сату ломала пальцами хрупкий, похожий на снежную корку, грунт и тянула в рот.  

– Анализатор! Хоть анализатором проверь, - кричал Виктор. Было видно, как ему тяжело – как его самого тянуло припасть к так сладко пахнущей земле. Но он как-то держался. Силы воли механика хватило бы на десятерых.  

– Так сожрали они анализатор! – кричала в ответ Сату, давясь хрустящими, такими сочными иномирными камнями.  

Ашкоз упал на колени. Он больше не мог сопротивляться. Попробовать! Хоть кусочек, хоть крошечку… Земля ломалась под пальцами как меренга, как сахарная корочка. Она была пористой как зефир, но во рту взрывалась соком, освежающим и сладким, походящим не то на арбуз, не то на дыню. Остановиться было уже невозможно. Ашкоз ел и ел, отламывал хрустящий и сочный грунт, тянул в рот новые комья. Сок тёк по подбородку. 

А сзади наползали ртутные кляксы. Ползли по комбинезону, разъедая ткань. От их мелких лапок было щекотно. Они были всюду, эти слизни стального цвета.  

***  

– Ты смотри, опять корабль нам строят, – Сату указала рукой в сторону горизонта. И уже привычным движением отпихнула Ашкоза, попытавшегося ухватить зубами ткань её комбинезона у локтя.

Там, куда указывала девушка, и правда суетились местные иномирцы, только спинки на солнце металлом поблескивали. Нужно признать – первый контакт прошёл не без шероховатостей. Но в целом – удачно. Аборигены, за неимением лучшего слова Ашкоз называл их «кляксами», оказались… не то, чтобы разумными, но способными к диалогу. Они питались упорядоченной неорганикой. А может – энергией. Или информацией… Кто их, иномирцев, разберёт.

Неудивительно, что перед сложной людской техникой кляксы не смогли устоять. Впрочем, вещи они ели комплексно, всю структуру впитывали. А потому – легко смогли воссоздать. Из того, что под ногами было. Даже копия бортового компьютера вышла вполне рабочей. Экран пах имбирным печеньем, гречишным мёдом и кофе. И какими-то специями. Слоёное тесто клавиш приятно хрустело под пальцами… Во рту – просто таяло!  

Одежду им иномирцы, кстати, тоже новую выдали – от старой не отличить. Только пахнет уж очень вкусно, так и тянет отхватить кусочек.

Благодаря компьютеру с кляксами удавалось общаться. Более или менее. Текст иномирцев выглядел так, словно все слова положили в мешок и трясли, пока не растрясли большую часть. А остатки высыпали на экран. Например, про первый контакт они писали такое:  

«стыдно съедобно не могу жрать жрать кушать поглощать есть еда вот это да»  

– Они не то, чтобы сильно умнее… ну не знаю, хомяка. – объяснял Виктор. – Не столько думают, сколько чувствуют. Просто вместе с компьютерной начинкой усвоили наши словари.

Ксенобиолога на Коишимбо, конечно, не было. Это два века назад люди всерьёз рассчитывали найти неземную органику – давно уж перестали надеяться. А вот тут органической оказалась вся планета. Сату взяла пробы – в грунте хватало жиров, белков почти любого аминокислотного профиля, ну и углеводов, конечно. По крайней мере, теперь было ясно, откуда в местном воздухе столько кислорода.

А вот с кляксами медик помочь не могла. Уж скорее они были сложными роботами, пусть и совершенно естественного происхождения. Виктор и Фанг много с ними возились. Благо, иномирцы оказались вполне не агрессивными, неповоротливыми и меланхоличными. Особенно теперь – когда вся-вся людская техника была уже съедена. К органике кляксы были равнодушны.

– Мы для них – что-то вроде големов, сделанных из земли. Они такое есть не будут. Без нормального оборудования сложно утверждать точно, – рассказывал Фанг, – но, кажется, они синтезируют металлы и кристаллические структуры прямо из водорода, углерода и кислорода. На солнце. Вроде… как фотосинтез, только ядерная реакция. Коишимбо им был – как пряничный домик тому, кто раньше ничего слаще редьки не ел. Вот и взбесились так.

Ну… как раз в этом Ашкоз местных понимал отлично. Он изо всех сил старался хотя бы собственную одежду не жевать. И одежду коллег. И свой дом. Аборигены ему неплохой пряничный особнячок отгрохали – в памяти бортового компьютера были фотографии дедовской дачи. Снаружи – один в один. А внутри – копия его, Ашкоза, квартиры. Только стены пахли бананами, замаринованными в сливках. Обои казались разумным компромиссом – оторвёшь полосу пошире и жуёшь полдня, смакуя.

Всё кругом – кроме слизней цвета ртути – пахло до невозможного вкусно. Ашкоз не ел только когда спал. Да и в этом он был не до конца уверен.  

– Не представляю, – говорила Сату, следя за вознёй клякс, – как у них получается делать работающие звездолёты на зефирном топливе.

Космический корабль у клякс, обычно, получался где-то за неделю. Даже с исправным бортовым компьютером – на экране которого каждый раз мерцало что-то вроде «уходи лети проваливай жрать хватит прекрати». И ведь на нём даже взлететь получалось!

Одна с этими кораблями беда была – они были слишком вкусными.

Сборник на AT (там ещё немного рассказов): https://author.today/work/309542

Сейчас начал рисовать на тему "любимые девочки из мультимедиа". Тема для меня свежая, так что пока что две тянки.

Прочие рисунки:

Когда общежитие сокрытого техникума взлетело на воздух, Арсения всё-таки исключили. Ну не давалась парню учёба – он-то хотел, он-то старался… но постоянно что-нибудь путал. То ингредиенты, то время приготовления, то температурный режим. Ему ведь не то, что зельеварение не удавалось – с простой готовкой были проблемы!

Только вселившись в общежитие, ещё до всякого обучения, Арсений решил испечь чизкейк – чтобы ребят порадовать и в коллектив влиться. Перепутал сахар с солью и немножко передержал в духовке – весь этаж тогда сбежался посмотреть, откуда этот чёрный дым валит. Арсений не унывал – получилось даже вкусно! Если полить острым соусом, да к пиву – ну просто чудо. А как хрустит!

Вот с приворотным зельем вышло хуже… Зелье приворожилось к Арсению и теперь всюду следовало за парнем, стуча по полу донышком бутылька. Укрепляющий сбор из лабораторки разъедал любую ёмкость, в которой оказывался – кажется, теперь он укреплял ядро планеты. Хотя мог и в космос вытечь – пролетев, так сказать, насквозь. В качестве первой курсовой работы Арсению поручили приготовить успокоительный сбор. Ромашку с мятой смешать и подержать в термосе. Никто и подумать не мог, что с этим могли возникнуть проблемы.

Вот тогда общага и рванула. Да так, что в соседних домах стёкла выбило. Следом взорвалось терпение преподавателей. Сразу было видно – тяжело бедолагам без успокоительного сбора.

Но Арсений не отчаивался! Да – пока что его отчислили. Ну так у Арсения был план, как восстановить своё доброе имя. Шутка ли – втихую урвал методичку по лабам для целых третьекурсников. По другой специальности, правда. Сам-то Арсений учился на знахаря, а лабораторки были для демонологов. Но какая разница? В методичке хватало рисунков и схем – не запутаешься.

– Я вам ещё докажу, – бормотал Арсений, рисуя маркером по кухонному линолеуму.

План был такой: выполнить лабу, подготовить идеальный отчёт и принести в техникум. Чтобы там поняли, какое дарование зря отчислили. Конечно, Арсений допускал, что снова что-нибудь напутает. Ну так переделает – никто из преподов над душой не стоит. Можно пробовать, пока не получится. Ведь что плохого могло случиться? Ну призовёт он, например, зомби – так технику безопасности им в первые месяцы преподавали. Осиновую пулю в голову и серебряный кол в сердце – у Арсения всё готово, всё под рукой. Призовёт какую-нибудь фейскую дичь – так та вообще неопасна. А если, например, суккуб явится… Арсений облизнулся, ногой отпихнул крутившееся рядом приворотное зелье и стал чертить знаки с удвоившимся энтузиазмом.

К полуночи всё было готово. Арсений прочитал заклинание и тысячелетняя тьма сгустилась посреди кухни. И посмотрела на Арсения. Как известно, если тьма смотрит на тебя слишком долго – ты разглядишь в ней подробности. Арсений увидел щупальца, клыки и когти. Очень и очень много. А затем – услышал голос:

– Т̷̫Ы̺́ ̙͞В̹͝Ы̩͜Г̵̦Л̵̺Я̱͞Д̡̠И̷̭Ш̶̝Ь͉́ ̨̣С̥͡Ъ̵̞Е҉̹Д̛͖О̵͕Б̲͠Н̧̖Ы̨̥М͕́

– Что, прости? – переспросил Арсений. Хотя, кажется, смысл слов он вполне уловили. Слова просто были какими-то странными – не хотели уходить из головы, расползались кляксами по внутренней стороне черепа.

Существо замерло. Оно словно бы прислушивалось к чему-то вне этой кухни.

– В̨̦Ы͎͝ ͎̕В̧̡̥̻С̷͇Е̦͢ ̮͘К̧͎А̵̫Ж̶̼Е̧̙Т̦̕Е͓͜С̻̀Ь̸̺ ̴̘Т̷̙А̧̖К͎͡И̢̪М̨̭И̧̱ ҉̙В͍͜К̡͖У̸̳С̶̦Н̛̞Ы͎͘М̪͘И͍͠.̡̻.̥́.̷̞

Привет! Обычно я пощу только картинки. Но, чаще всего, они рисуются не просто так, а под какой-нибудь текст. И если тебе интересно прочитать рассказ про астрологию, космических драконов и инопланетян всяких – то вот он тут.