Снова ограбил запертую помойку и спиздил мешок хлеба
Развернуть2
–
Два вора решили ограбить дом фокусника. Ничего хорошего из этого, конечно, не вышло. (А что еще они ожидали найти в его сундуке?!) Рассказ не шибко хоррорный, но однажды его сравнили со страшными историями из песен "Короля и Шута", поэтому публикую его в CreepyStory.
Влажная от моросящего дождя ночь опустилась в объятья города, что тут же вспыхнул десятками масляных фонарей на мостовой. Свет огней расплескался по дорожной плитке, и плоские камни замерцали, таинственным образом оборачиваясь неровной чешуей дракона, улегшегося среди двухэтажных домиков.
Шальной ветер без устали бегал по улицам, стучался порывами в окна, подвывал в печных трубах, лохматил кроны деревьям, провожал поздних прохожих. Шлепнул кого-то по лицу мокрым дубовым листом и улетел бродить дальше, одинокий и беспечный.
С окраины города бежал мальчик. По лицу размазаны слезы, нижняя губа прокушена до крови.
– Грабят! – кричал мальчик. Из носа текло, в горле клокотало. Снова брызнули слезы.
Из-за угла выскочил стражник, руки распахнулись в отеческих объятьях.
– Ну-ну, что случилось?
Мальчик уткнулся лицом в твердую кольчугу, громко шмыгнул. Стражник похлопал по спине, отстранил. Мальчик задрал голову и увидел неожиданно строгий взгляд.
– Ну! Кто тебя грабит?
– Не меня, – пискнул мальчик. – Фокусника.
– Так. Где грабят, сколько разбойников?
– Дом грабят! Несколько дядек! Я видел, как они рыщут внутри.
– Все ясно, – сказал стражник, – разберемся. А теперь топай домой.
– Я пойду с вами!
– Нет, салага, спать пойдешь.
Стражник выглянул за край дома.
– Эй, Бальдер, иди-ка сюда, – окликнул он собрата по нелегкой ночной службе. Спросил мальчика: – А грабители тебя заметили?
– Похоже на то…
Подошел Бальдер. Лицо как обычно лоснится, а кольчуга еле сдерживает внушительный живот.
– Из-за чего переполох, Зеб?
– Малец видел, как грабят фокусника. Разбойники его засекли, надо поторопиться.
– Псин возьмем?
– А как же, – ответил Зеб и развернулся к мальчику. – Я же сказал – домой!
По улице раздавался мерный топот бегущих стражников. Зеб сжимал в руке поводок с рослым псом в металлическом ошейнике, Бальдер – сразу два: рвущиеся вперед собаки помогали бежать, не отставая от напарника.
– И какой припадок погнал грабить фокусника? – пыхтя, спросил Бальдер. – Карадок обыкновенный старик: ни денег, ни богатств.
– Лопух, – сказал Зеб. – Вот скажи, ты по какому поводу позавчера напился?
– Так смена была не моя, – не моргнув глазом, ответил Бальдер.
– А выходной выдался не только у тебя, но и почти у всего города. Бальдер, люди праздновали день летних бабочек! Целый день пляски, представления, приезжали артисты... Карадок привел публику в восторг. Кто бы мог подумать, что старик так подготовится к празднованию! Иллюзии, фантомные зверушки, бабочки разноцветные… Я гулял с семьей, еле выстояли к нему очередь. И никто из нас не пожалел. Что уж и говорить, старый фокусник собрал уйму денег.
Бальдер изверг несколько ругательств и дальше бежали молча. Жилище фокусника располагалось в самом конце улицы, путь предстоял неблизкий.
Ночные прохожие тревожно оборачивались на стражников, косились на громадных псов. – «Неужели что-то заставило Бальдера побежать?» – «Кто бы мне сказал, я бы не поверил!». – «Вот если бы за ним гнались эти псы… ты видел, какие морды?!»
Собаки действительно обращали на себя внимание. Распаленные спешкой, они превратились в первобытных зверей, обезумевших от погони: оскаленные морды хохочут, упиваясь радостной злостью; глаза ищут жертву.
Поводки натянулись, как тетива хорошего лука, вот-вот лопнут и хлестнут обрывками по лицу. Запястья у стражников побелели, но дикость псов воодушевляла, придавала сил. Даже Бальдер почувствовал себя матерым охотником – обладателем невесомых ног и весомых мышц.
Из темноты проступили очертания дубовой рощи. Стражники сходу вломились в толпу деревьев – дом Карадока прятался здесь. Склизкие от мороси деревья обступили, наклонились, рассматривая пришельцев. С крон задумчиво шлепались холодные капли заблудшего дождя. Среди деревьев мрак сделался влажным, загустел, будто мертвецкая кровь.
Бальдер отстал от соратника, попридержал собак. Прошелся лацканом по лбу, пот перестал заливать лицо. Стражник шумно и с хрипом выдохнул, огляделся. Казалось бы, роща совсем небольшая, а темно, словно от пробежки лопнули глаза.
– Погоди, Зеб! – крикнул Бальдер в темноту. – Я зажгу факел.
Никто не ответил.
– Зеб!
– В жопу факел, – донеслось спереди. – Иди сюда.
Бальдер пошел вперед. Совсем скоро деревья расступились, и он увидел Зеба. Тот стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на жилище фокусника. Пес не находил себе места, беспокойно тянул носом воздух, фыркал. Бальдер понял, что идея с факелом, в самом деле, неуместна. Из окон двухэтажного домика вырывалось пламя.
***
Карадок сидел в кресле и наблюдал за разбойниками. Сделать он ничего не мог, руки были намертво привязаны к подлокотникам. Сначала фокусника связал юноша с длинными волосами и аристократическим лицом, связал так неумело, что Карадок освободился бы в считанные мгновения. Но узлы проверил второй разбойник, и теперь руки фокусника благополучно онемели.
– Сопляк, – сказал разбойник, затягивая последний узел. Иначе сообщника он и не величал. Лишь однажды назвал Фабианом, чему тот весьма обрадовался. – Если не можешь спокойно убивать, узлы надо освоить получше.
– Я освою! – сказал Фабиан, заглядывая через плечо.
Разбойник промолчал и поднялся с корточек. Выпрямившись, он все равно остался значительно ниже сообщника, не достав Фабиану и до плеча. Блестящую лысину обрамляют жгуче черные волосы, сальные настолько, что ими можно начищать сапоги или оружие. Широкие брови основательно срослись на переносице, выдавая иноземца. Грабитель в представлении не нуждался, Карадок знал его, как и многие в этом городе. В доме фокусника объявился Ржавый – ренегат, покинувший гильдию воров по моральным соображениям. Точнее, в силу отсутствия таковых. Ходили слухи, что он кузен самого Винсента, главы гильдии.
– Порыскай наверху, нижний этаж я беру на себя. И за клиентом пригляжу, – сказал Ржавый.
Фабиан схватил протянутый мешок и поспешил вверх по лестнице. Ржавый проводил его взглядом и принялся за работу.
Через десять минут грабитель обыскал все. Теперь на полу валялись ящики из комода, черепки разбитой посуды, дешевая одежда, книги (на книжных полках действительно оказалась пара тайничков). Как Ржавый и ожидал, нашлось множество занятных побрякушек непонятного назначения, но притягательной наружности. Последнее пространство вещевого мешка он укомплектовал ценной утварью и украшениями.
– А где, собственно, прибыль с праздника? – осведомился Ржавый у фокусника.
Карадок мельком взглянул на суровое лицо и промолчал. Высокомерное поведение не удивило Ржавого, он деловито достал нож. Лезвие застыло, упершись в кадык фокусника.
– Считаю до трех. Раз, два…
Ржавый сощурился.
– Три?
– Эй, ты чего? – воскликнул Фабиан, возникший на верху лестницы.
– Я? Подумал, не прячет ли он деньги в горле. Фокусник ведь, – улыбнулся Ржавый.
– Я нашел деньги, нашел!
Ржавый убрал нож, взвесил взглядом мешок сообщника.
– Тогда уходим, – пожал он плечами, – все, что ты упустил на втором этаже, остается на твоей совести. Когда будешь работать в одиночку, ответственности будет еще больше.
– Я понимаю. Да.
Когда Фабиан проходил мимо фокусника, Ржавый жестом остановил, кивнул на пленника.
– Но рано или поздно тебе придется научиться убивать.
Фабиан побледнел.
– Я смогу, когда это будет необходимо. Я уверен.
– Нет, сопляк, все иначе, – сказал Ржавый нравоучительным тоном. Когда покойный отец Фабиана растолковывал элементарные вещи, голос его принимал такие же уставшие интонации. – Прежде всего, необходимо научиться. Иначе ты не сможешь убить в критический момент.
– Почему?
– Если единственным выходом из ситуации станет убийство, у тебя будет достаточно других забот и переживаний, разве не понимаешь?
Фабиан замолчал и уставился в пол. Но глаза упрямо поворачивались в сторону пленника. Чувствуя, как сердце начинает отчаянную скачку, Фабиан выдохнул:
– Хорошо. Но не сегодня.
– Благородное отродье! – гаркнул Ржавый и сплюнул на пол. – Это что, аристократические корни бунтуют? Воспитание?
Фабиан что-то пробормотал, но Ржавый нервно отмахнулся и принялся ругаться на чужом языке. Внезапно наставник осекся, взгляд метнулся на открытое окошко. Там действительно что-то мелькнуло – Фабиан и опомниться не успел, как Ржавый уже подскочил к окну, в руке блеснул нож. Раздался вскрик, зашуршала мокрая трава, хрустнул кустарник. Ржавый досадливо всмотрелся в ночь и отошел от окна.
– Ну вот, сопляк. Нас засекло малолетнее существо. Теперь оно позовет стражников. Хватай улов и пошли.
Они были уже в дверях, ночь дыхнула прохладной моросью, когда Ржавый хлопнул себя по лбу:
– Ах да, чуть не забыл, – сказал он, растягивая слова. – Теперь убить клиента просто необходимо!
– Зачем? – встрепенулся Фабиан, решивший, что обстоятельства замяли этот вопрос. Ржавый решил иначе.
– Стража найдет нас по горячим следам, сопляк.
– Но ведь никто не знает про… наш путь отхода.
– Верно! – громко сказал Ржавый и повернулся к фокуснику. – Старик понятия не имеет, что мы сплавимся на плоту вниз по речке и укроемся в деревне у пекаря Бертеля!
Фабиан замер, широко распахнутые глаза уставились на довольного сообщника. Тот подмигнул:
– Теперь выбора нет.
Фабиан хотел броситься на Ржавого, повалить и бить плешью об пол, пока тот не перестанет ухмыляться. Но последствия такой выходки были очевидны. Фабиан не сомневался, проделка стала бы последним поступком в его жизни.
– Но ведь у тебя тоже нет выбора, – сказал Фабиан, поражаясь твердости голоса. – Если я не убью, работу сделаешь ты.
Он уже приготовился получить оплеуху, но Ржавый усмехнулся:
– Меня тошнит от твоих принципов, но сообразительность я ценю.
«Сегодня не придется никого убивать, Ржавый снова возьмет это дело на себя, – подумал Фабиан и вдохнул душистый ночной воздух. – Слава небесам».
Между тем Ржавый невозмутимо продолжил:
– Естественно, я – сообразительней.
Наставник прошел внутрь дома, снял с комода усеянный горящими свечами канделябр. Отрешенно поставил рядом со шторой. Оранжевые язычки пламени похотливо прыгнули на тяжелую ткань, принялись нетерпеливо облизывать.
– Теперь выбор такой: либо фокусник сгорает заживо, либо ты применяешь нож. Все, выходим, – сказал Ржавый и вышел под ночную морось.
Фабиан несколько секунд не мог оторвать взгляда от пожирающего шторы пламени, затем взвалил мешок на плечо и выскочил из дома. Сердце колотилось, мысли беспорядочно суетились. Встретившись с пытливым взглядом, Фабиан фыркнул и молча пошел в сторону реки.
Разбойники не прошли и десяти шагов, как Фабиан остановился у мшистого валуна, мешок шлепнулся в мокрую траву.
– Хорошо, – сказал Фабиан и побежал назад.
– Жду здесь недолго, – предупредил Ржавый и ободряюще добавил: – Наконец-то повзрослеешь.
В доме оказалось жарко и сухо, как в парилке. Огонь вел себя на удивление смирно, горячими волнами ползал по стене, да и только. Оберегая ноздри от жара, Фабиан задышал ртом, вдыхая воздух помаленьку, словно отхлебывал горячий чай. От сырой одежды пошел пар, тело взмокло. Почувствовав запах горелых волос, Фабиан спохватился и накинул на голову промокший капюшон.
Хрустя черепками разбитой посуды, Фабиан подошел к фокуснику, тот встретил разбойника грустной улыбкой. Фабиан отметил, что ярмарочный маг не носит положенной бороды, гладко и чисто выбрит, а серые волосы аккуратно уложены за уши. На разбойника смотрели спокойные глаза уставшего человека. Ничего сверхъестественного, как у магов из россказней, во взгляде не обнаружилось, лишь мерцал в глубине зрачков огонек загадки.
Разбойник достал нож, крепко сжал обмотанную кожей рукоять. С трудом задавил желание оправдаться перед смертником, стиснул челюсти, чтобы не заговорить. Острое клиновидное лезвие, казалось, зазвенело в предвкушении крови. Фабиан утер струившийся пот.
– Тебе этого так хочется, м? – спросил Карадок мягким голосом.
– Просто у меня нет выбора, – сказал Фабиан и зажмурился от досады: говорить в такой ситуации нельзя.
– Я могу предложить тебе превосходный вариант, юноша.
– О чем вы говорите?
– Освободи меня, и…
Фабиан зло рассмеялся. Конечно, он куда наивнее матерого Ржавого, но на такие формулировки ведутся только малые дети. Неужели впечатляющее самообладание фокусника дало слабину, и он решил прибегнуть к самым примитивным попыткам спастись?
– Кажется, ты меня не понял, юноша. Я предлагаю покровительство. Освободишь меня, и я возьму тебя в ученики.
– Фокусам обучать меня вздумал? – спросил Фабиан, старательно накручивая в себе злость.
– Нет. Я маг и мне требуется ученик. Я вижу, что ты… пригоден для этого.
– Ты просто смешон, старик! – крикнул Фабиан, – мне не пять лет, чтобы кормить меня такими байками!
– Ты кричишь, но веришь, что я говорю правду, – мягко сказал Карадок. – Ты надеешься на это. Разбойничье искусство тебе не дается… твое естество упирается всеми четырьмя лапками.
Фабиан отвел взгляд. Новая жизнь может начаться прямо здесь и сейчас. Снаружи ожидают лишь Ржавый да рисковая жизнь бродяги. А этот фокусник действительно откровенен. Фабиан словно во сне взмахнул ножом, острие вонзилось в тугие узлы веревки.
И тут же сознание резанула свежая мысль: фокусник весьма лихо провел его. Старик заметил, как тяжело дается ремесло, какой суровый наставник. Краем уха услышал о благородном происхождении, сыграл на вечных мечтах… Ярмарочный гипноз!
Пламя медленно обволакивало нижний этаж, еще чуть-чуть, и дорога назад будет отрезана. Со всех сторон давил жар. Глаза щипало от дыма. Дыхание давалось с трудом, носоглотку обжигало раскаленным воздухом и едким дымом.
– Извините, но мне пора, – сказал Фабиан истончившимся голосом. – Сейчас я вас убью, чтобы вы не мучились.
Губы Карадока разъехались в широкой, но все такой же грустной улыбке.
– Как тебе угодно, юноша. Однако за то, что ты вернулся облегчить мои страдания, тебе полагается небольшая благодарность. Все-таки ты оказываешь неоценимую услугу.
Уже занеся нож для решающего удара, Фабиан насторожился и с недоверием посмотрел на старого фокусника.
– В западной роще я закопал клад. Я понимаю твое недоверие, но просто не хочу, чтобы сокровище сгинуло, – сказал Карадок.
– Где именно зарыто сокровище? – сощурился Фабиан.
– В нагрудном кармане карта.
Фабиан с опаской протянул руку, нащупал краешек пергамента. Медленно потянул, опасаясь ловкого фокуса от хитрого старика, но подвоха не оказалось. В ладонь лег аккуратный пергаментный лист.
– Обещаю, ваш клад не пропадет, – сказал Фабиан и отчаянно резанул фокусника по горлу.
Удар удался на славу, лезвие распороло горло мягко и глубоко. Фабиан отдернул левую руку, но карта все равно окропилась яркими брызгами. Фокусник не издал ни звука. Хотя, возможно, звуки заглушил пожар, что прямо-таки озверел после убийства, сумасшедшее пламя развернуло стремительную экспансию.
«То-то Ржавый ошалеет, когда ознакомится с плодами моего благородства», – подумал Фабиан, выбегая из пекла в прохладную ночь.
Быстрым шагом, пиная высокую траву, Фабиан пошел к речке. Ржавого у валуна не оказалось, уже ушел вперед. Даже помог с поклажей, что правильно: с минуты на минуту явятся стражники, мешкать нельзя. Фабиан перешел на бег.
Упругая земля начала похлюпывать, почавкивать, превращаясь в ил. По сапогам захлестала жесткая осока. Пробежав еще немного, Фабиан оказался на берегу тихой речки.
Огляделся, нашел их неприметный причал. Тщетно вглядевшись в темноту, тихонько свистнул. Не получив ответа, побранил себя за тупость: ну кто у речки подает условный сигнал свистом? Дважды квакнул.
Не веря страшным мыслям, разбойник пошел в темноту, на гнилые доски причала. Подойдя к самому краю, Фабиан потянулся ногой к плоту. Сначала нога ушла в пустоту, заставив сердце облиться холодной кровью, но вскоре подошва коснулась твердого дерева. Фабиан выдохнул и шагнул на плот.
***
Спина Фабиана скрылась в красноватом от пламени нутре дома, и Ржавый уселся на валун. Левое плечо дьявольски ныло от сырости. Ржавый ласково потрепал воспаленный сустав, тяжело вздохнул.
«Совсем себя не жалеешь, дружочек, – подумал разбойник, – Торстен опять продал поганую мазь, а ты все равно пошел на заработок. А ради чего? Золотишко? Бывали рыбки покрупнее. Все дело в подмастерье, сопляка надо тренировать, закалять. Никак не оперится птенчик. Дурное воспитание высшего света, что поделаешь. Вместо перьев лезут прыщи. М-да. Чего он там возится так долго? Неужели болтает со стариком? Хе-хе, нет, такой тупости не проявит даже Фабиан. А ведь скоро притопают стражники. Сегодня смена жирного свинтуса Бальдера, это на руку, хе-хе, – Ржавый достал из-за пазухи фляжку, хотел было глотнуть, но лишь понюхал. – Еще в деле, а уже тянешься к пойлу, дружочек. Сколько собратьев погибло, допустив эту халатность на работе? Туда им и дорога, задницам ослиным. Дело кончено, когда выручка полностью потрачена, дружочек».
Ржавый поднялся, размял шею. Стражников нет, Фабиана нет. Но разбойник не сел.
«Итак, время решительных мер, – подумал он. – Почему бы не завершить обучение прямо сейчас. Для моего коронного урока момент просто идеальный. После него сопляк либо враз оперится, либо останется соплей».
Ржавый забросил свой мешок на здоровое плечо, ношу Фабиана – на больное. Сустав клюнула резкая боль, но Ржавый не позволил себе даже зашипеть. «Чего только не вытерпишь ради подмастерья, – вздохнул разбойник. – Ну, вот и все. Мне – скромная плата за обучение, ученику – последний урок».
Перейдя на быстрый и бесшумный бег ночного зверя, Ржавый растворился в сырой тьме. Больше Фабиан никогда его не видел.
***
Фабиан по уши погрузился в черную воду. То, что он принял за плот, оказалось корягой, прибитой к причалу течением. Вдоволь наглотавшись холодной воды, Фабиан выполз на берег, руки по локти погрузились в вонючий ил. Разбойник выдернул их и чуть не заскулил от жгучей, как крапива, обиды. «Ржавый позарился на деньги, найденные у фокусника, – подумал Фабиан. – Вот паскуда! Не имеет границ подлость человеческая».
Вспомнив, что убил фокусника, Фабиан осатанело замолотил кулаками по илистому берегу, перемежая удары словами, о смысле которых мог только догадываться. Утихомирившись, он поднялся с колен, тощий и грязный. Мутным взором оглядел окрестности и побежал, подальше от дома Карадока.
Споткнулся, упал в траву. «Зато у меня есть клад», – вспомнил Фабиан. Пальцы судорожно нащупали мокрый пергамент. Осторожно, стараясь не повредить карту, Фабиан извлек ее из внутреннего кармана. «Свет для карты, заступ для клада», – рассудил он и отправился на поиски того и другого.
***
Лесная почва легко поддалась лопате, за считанные минуты на окраине западной рощи образовалась внушительная ямина. «Даже гробовщик Тибальд не вырыл бы прытче», – с гордостью отметил Фабиан, – а ведь ему не попадаются такие здоровенные корни».
Ночь побледнела, встречая строгое утро. Времени оставалось все меньше. Разумеется, пожар сбил с толку собак, отвлек стражников, но лишний раз рисковать не хотелось. Все-таки грязный человек, бредущий наутро после дерзкого грабежа с кладом подмышкой, мог вызвать подозрение стражников. К тому же Фабиан успел засветиться как вор и грабитель. Не чувствуя утреннего холодка, разбойник ритмично копал.
Настал тот триумфальный момент, когда лопата чиркнула по твердому. Едва не завопив от ликования, Фабиан принялся окапывать находку по краям. Теперь мысли целиком поглотило содержимое клада, что мало-помалу начал принимать очертания сундука.
«Ржавый не знал, что теряет, когда бросал меня, – подумал Фабиан и усмехнулся. – В лысой башке многовато прозы, чтобы даже помыслить о таком. Да я и сам не ожидал. Правда с фокусником получилось нелепо и противно. Я убил чуть ли не напрасно. Хотя, – разбойник постучал лопатой по крышке сундука, – Карадок оценил. Пожалуй, единственный человек, понявший меня…
…и я его убил, – завершил мысль Фабиан и закусил губу».
Основательно обкопав клад, Фабиан отбросил заступ и вцепился в край сундука. Опасение, что в сундуке окажутся книги, не подтвердилось – значительная тяжесть явно им не соответствовала. Фабиан чуть не надсадил спину, вытаскивая сундук, что упрямо хотел остаться в земляной темнице. Наконец, он выволок махину, окованные металлом края впились в лесной мох.
Сундук величественно застыл среди стволов деревьев, темный и суровый. Казалось, он недоволен, что его потревожили, выставили на обозрение. Первые лучи восхода таинственно поблескивали на металлической окантовке. «Такой не унести, – заключил Фабиан и выругался. – Хорошо, что отмычки с собой».
Наклонившись к увесистому навесному замку, Фабиан с облегчением обнаружил простейший механизм. Такие замки обычно делают для отпугивания олухов, привыкших открывать запертое посредством лома. Помня, что перед ним клад фокусника, Фабиан внимательно осмотрел замок на предмет ловушек. Затем обошел сундук, изучил шарниры. Утро наступило, и спешить было некуда. Теперь значение имело не время, а качество взлома.
Удостоверившись в безопасности, Фабиан извлек два изогнутых стерженька и погрузил их в скважину. Внимание сконцентрировалось, взгляд затуманился, губы приоткрылись. Фабиан чувствовал и слышал только происходящее в замке: тактильные ощущения в пальцах создавали в сознании схему механизма, ухо почти касалось холодного металла, фиксируя каждый звук. В вышине деревьев раскашлялась ворона, но Фабиан даже не заметил – что-что, а замки Ржавый вскрывать научил. Разбойник затаил дыхание и надавил на отмычку. Щелкнуло, дужка замка подпрыгнула.
Фабиан снял замок, глубоко вдохнул и потянул выпуклую крышку вверх. Разглядев содержимое, Фабиан сдавленно вскрикнул, отпрянул. Потерял равновесие, упал. Затылок врезался в дерево.
Не веря своим глазам, разбойник наблюдал, как из сундука торжественно поднимается человеческая фигура, неторопливо разминается. Гладко выбритый, с серыми волосами, уложенными назад, на Фабиана взглянул фокусник Карадок. Живой и здоровый.
– Как тебе такой фокус? – холодно осведомился Карадок.
Голос подвел Фабиана, из горла донесся лишь слабый сип. Фокусник улыбнулся сдержанной улыбкой, с которой он обычно принимал аплодисменты.
– Как видишь, я не лгал про магию.
– Я…
– Ты?..
– Я согласен стать вашим учеником, – сформулировал Фабиан.
– А разве тебе кто-то предлагает, юноша? – поднял брови маг.
Фабиан осекся. Карадок вышагнул из сундука и невозмутимо двинулся прочь. Понимая, что остается ни с чем, Фабиан взмолился:
– Но я же вернулся в горящий дом!
Фокусник остановился и медленно развернулся.
– Точно. Чуть не забыл вернуть долг, – сказал он и вскинул руку.
Полыхнула белая молния – птицы в панике сорвались с веток и унеслись прочь, отчаянно крича – Фабиан рухнул на землю. В груди зиял черный обугленный провал.
***
Рассказ давнишний, приглашаю познакомиться с новыми книгами. Кстати, вор по кличке "Ржавый" перекочевал в другие мои произведения и стал одним из постоянных эпизодических персонажей. Мол, если где-то украли нечто особенное, то не обошлось без Ржавого. Привет авантюрным историям из D&D.
Развернуть1
–
