Весна. А ведь совсем недавно осень была. Очень красивая осень - золотая.

Фотографировала на телефон.

 Этот казусный случай произошёл с нашим врачом. До сих пор улыбается, когда вспоминает, как его обманули.

  Поехала врачебная бригада на вызов к женщине 36 лет. Повод к вызову – боль в животе. По квартире было видно, что пьянствуют здесь давно. Стол с остатками пиршества: грязные тарелки с остатками пищи, пепельницы, полные окурков, рюмки и стаканы, пустые бутылки на полу. За столом сидело несколько человек, кто-то ещё копошился на кухне. Пациентка с пропитым лицом, пьяная, оживлённая. Сказала, что живот у неё болит уже несколько часов. Пила водку – не помогает. Пациентку для осмотра уложили на диван. И сразу в глаза бросился увеличенный живот, какой обычно у беременных бывает во втором триместре. Врач спросил о возможности беременности. Пациентка ответила:

– А фиг его знает! Всё может быть.

На вопрос, когда была последняя менструация, ответила, что не помнит.

– Вроде зимой, а сейчас лето. Точно! Полгода назад были.

  При пальпации выявлено болезненное образование, возвышающееся над лоном на 20 см. Врач расценил это образование как увеличившуюся за счёт беременности матку. Очень уж похоже. Предложил поехать в отделение патологии беременных. Женщина с радостью согласилась. Ещё бы! Нежданно-негаданно оказалась она беременной. Здорово же! Друзья-собутыльники её поздравили. С тем бригада с пациенткой и уехала в больницу. В диагнозе значилось: беременность 19-20 недель, угроза прерывания беременности. Врач акушер-гинеколог увела женщину в смотровую. Через небольшой промежуток времени вернулась, хихикая, и сказала:

– Беременность эта очень временная. Сейчас выведем мочу, и беременность кончится. Поедет женщина домой. Острая задержка мочи у неё. С утра помочиться не может.

  Оказывается, что у женщин на фоне приёма алкоголя тоже бывает задержка мочи. Сначала терпит и не идёт в туалет, а потом уже не может.

Ну что за прелесть! 
Знали ли вы, что у этих милых созданий иммунитет к яду гадюк? Специально на змей они, конечно, не охотятся, однако, если у этого милого создания подвернется возможность, он слопает гадюку с превеликим удовольствием.

Для роста мышц нужна прогрессирующая нагрузка. Поддержание достаточного стимула для соответствия адаптации мышц – это и есть прогрессирующая перегрузка. Так как современные качки умеют считать только до 10 повторений, то для достижения прогрессирующей перегрузки принято использовать только увеличение веса «на штанге». Но ведь есть и другие способы…

43 опытных мужчины и женщины разделили на 2 группы, одна из которых увеличивала «вес на штанге» при сохранении постоянного количества повторений», а вторая увеличивала количество повторений, при сохранении «веса» [1]. То есть прямое сравнение нагрузки и количества повторений, в течение 8 недель тренировок.

В результате, мышцы выросли у обеих групп без существенных различий. Немного больше вторая группа увеличила выносливость, а первая – силу, что, с одной стороны, логично, а с другой стороны, эффекты сильно различались между людьми.

Понятно, что рано или поздно, всё равно придётся увеличить вес снаряда, потому что бесконечное количество повторений делать бессмысленно. Например, рост мышц нарушается при 20% нагрузке с количеством повторений >40 [2]. Но, при любом раскладе, увеличение количества повторений тоже кажется весьма жизнеспособной стратегией улучшения мышечной адаптации.

Выводы:
- увеличение веса на штанге – это хорошо, но и увеличение количества повторений, при постоянном рабочем весе, тоже может улучшить мышечную адаптацию;
- не стоит забывать, что есть и другие стратегии, такие как изменение тренировочного объёма, частоты тренировок, времени отдыха и многих других переменных. Всё это имеет место быть, лишь бы мышцы не привыкали.

Всем мышц!

Источник: https://vk.com/sportivnye_sovety?w=wall-143335632_57017

Телега

Экшен после 0:40.

Вчера вечером на трассе Болгары – Юго-Камский – Крылово был замечен ВАЗ-21099 без номеров, водитель проигнорировал требование об остановке и завязалась погоня.

"Включив специальные звуковые и световые сигналы, полицейские начали преследование. В связи с тем, что водитель опасно маневрировал и создавал угрозу жизни и здоровью других граждан, в соответствии с законом "О полиции" полицейские применили огнестрельное оружие. Они произвели несколько предупредительных выстрелов вверх, а затем – по колесам автомобиля. Водитель был задержан. Выяснилось, что за рулем находился 21-летний мужчина в состоянии алкогольного опьянения. Кроме того, он не имел водительского удостоверения", - сообщили в региональной полиции.

По итогам мероприятия два пассажира "девяносто девятой" – 18-летняя барышня и ранее судимый мужчина (оба – в состоянии опьянения) оказались в больнице с огнестрельными ранениями.

Вэй шу:
"Осенью 2-го года [эры правления] Юнъань (529) императорским указом предписывалось изменить [тип монеты] и отливать [её] с надписью: "[Эра правления] Юнъань, [вес] 5 чжу". Плавильные печи сооружались казной и частными [лицами]. [Отливать монету разрешалось] начиная с девятого месяца [2-го года эры правления Юнъань] и до первого месяца 3-го года. Казна, желая повысить стоимость монеты, выделила со складов часть тонкого шелка и направила на два [столичных] рынка уполномоченных предложить его [покупателям] по цене 200 монет за кусок. Частные же торговцы за такой же [кусок брали] по 300 монет. В связи с выгодностью такой [покупки казенного шелка] количество тайно отлитой [монеты] еще более увеличилось. Поскольку [этой] фальшивой [монеты] стало много, а вес ее не был единообразным, то в различных округах и торговых слободах по всем четырём сторонам [света стала] употребляться неодинаковая монета."

Южные и Северные династии (Nánběi cháo 南北朝).
Северные династии (Běi cháo 北朝).
Династия Северная Вэй (Běi Wèi cháo 北魏朝).
永安五銖 - Yǒng'ān wǔ zhū - Юнъань у чжу - [Годов] Юнъань 5 чжу.
5 чжу 529 – 531 годов (2 год Юнъань – 2 год Цзяньмин / 永安2年–建明2年), отлита в правление императоров Цзин-цзуна Сяо Чжуан-ди Юань Цзыю (Jìngzōng Xiàozhuāngdì Yuán Zǐyōu 敬宗孝莊帝元子攸) и Дунхай-вана Юань Е (Dōnghǎi wáng Yuán Yè 東海王元曄).
Бронза. d=22.8 mm, m=3.03 g.

Одиночество становится одной из главных психологических проблем

https://rg.ru/2023/03/28/chuzhoj-sredi-chuzhih.html

Сёстры обожают играть в пустой маленькой комнате, спрятанной в глубинах старого деревенского дома, вот только мама никак не может найти в неё вход.

Автор: Stuart. Мой перевод, вычитка: Sanyendis.

Оригинал можно прочитать здесь.

Моё детство прошло в большом старом деревенском доме. Для ребёнка, уверена, нельзя выдумать места лучше. Дом окружали ряды живой изгороди – тогда они казались мне высокими и неприступными, как замковые стены. А ещё там были скрипящие половицы, дребезжащие окна и, самое главное, множество старых пыльных комнат, в которых так здорово играть.

Мы с сестрой особенно любили прятаться в одной, ничем не примечательной, комнате: без окон, примерно восемь на двенадцать футов [прим.: примерно 2,4 на 3,7 метра]; не слишком ровный пол, потолок, покрашенный белой штукатуркой, и голые стены. Единственными примечательными деталями были, разве что, выключатель, пыльная лампочка да небольшая щель между двумя половицами.

Но наши родители никогда не могли нас там отыскать. Они просто не могли найти дверь, а мы не собирались её им показывать. У нас, маленьких девочек, было своё собственное тайное место для игр; мы представляли себя Сьюзен и Люси Певенси, или, может, Венди Дарлинг, только без племени мальчишек, за которыми нужно ухаживать [прим.: герои, соответственно, Хроник Нарнии (Клайв Льюис) и сказки о Питере Пэне (Джеймс Барри)].

Мы называли её игровой комнатой. Она не отличалась большими размерами, но ведь и мы были тогда совсем маленькими. Комната была совсем пустой, но мы приносили туда свои игрушки, а голые стены давали простор детскому воображению. Мы плавали по морям и сражались на крохотных лодках с пиратами, спасали королев и принцев и освобождали королевства, пусть даже они были меньше шкафа. Мы прятали там вещи – еду, книги, игрушки. Иногда в щели между половицами мы оставляли друг для друга послания на крохотных обрывках бумаги.

Когда мама спрашивала, где мы пропадали, мы отвечали, что были в игровой комнате. Она, конечно, спрашивала, где же она находится, но мы не могли ей её показать. Мама думала, что мы пробираемся без её ведома на улицу и умоляла нас не выходить без спросу из дома. Мы, пряча улыбки, соглашались.

Помню, однажды, просидев в игровой комнате несколько часов, мы застали маму на кухне. Она сидела с заплаканными глазами, по щекам растеклась тушь. Она говорила ровным, нарочито спокойным голосом, и это было страшнее, чем если бы она рыдала в голос или кричала.

Мама сказала, что позвонила в полицию. Что все нас ищут. Она не стала тогда сердиться или наказывать нас, но взяла обещание больше не ходить в игровую комнату.

Какое-то время мы так и делали. По крайней мере, пока не слышали, как мама ругается с нашим отцом. Спрятавшись в игровой комнате, мы сидели, крепко обняв друг друга. Это было наше убежище, наша крепость.

Когда мне исполнилось девять, нам пришлось покинуть старый дом. Мы с сестрой отчаянно не хотели переезжать. Хватало и слёз, и истерик, но мама настояла на своём. В том доме осталось слишком много плохих воспоминаний, призналась она позже. К тому же его содержание обходилось слишком дорого, и он был слишком большим для нас. Мы найдём местечко получше, обещала она. Менее изолированное. Там будут другие дети, и мы сможем с ними играть.

Нам было жаль оставлять наш дом, а в особенности – наше маленькое тайное королевство. И представьте себе наше удивление и радость, когда в новом доме мы обнаружили точно такую же комнату – идентичную вплоть до гвоздей в половицах. И мама так и не узнала о ней. Комната переехала вместе с нами.

Тем не менее, со временем мы переросли эту комнату – словно воображаемого друга. Я стала старше и проводила там всё меньше и меньше времени. Мама разрешала нам выходить на улицу, и я играла с другими детьми, каталась на велосипеде и лазала по деревьям. Моя сестра была застенчивее меня. Она продолжала подолгу оставаться дома, какое-то время даже пряталась в комнате без меня, но пустая комната всё же не могла сравниться со впечатлениями от школы и с новыми друзьями. Позже, в подростковом возрасте, когда мы частенько ссорились, комната была бы порой очень кстати, но мы больше не могли её найти. Дверь просто исчезла.

Мне пришлось уехать – я поступила в колледж. Мама и сестра махали на прощание руками, стараясь не показывать, как им жаль со мной расставаться. Мне тоже было грустно, но первое ощущение свободы заглушало волнение.

Однажды вечером, несколько месяцев спустя, я вернулась домой довольно поздно. Конечно, пьяная; чего ещё ожидать от студента, верно? Я распахнула дверь в свою комнату, нащупала в темноте выключатель – и поняла, что оказалась в знакомой комнате с белыми стенами и без окон. В замешательстве я повернулась, пытаясь нащупать дверную ручку. Но позади оказалась лишь гладкая стена.

Только на следующее утро я снова увидела дверь. Бросившись вперёд, я распахнула её и оказалась в своей комнате. Точнее, в моей комнате в колледже. Я задёрнула шторы и рухнула без сил в кровать. В тот день я пропустила дневные занятия, а на вопросы друзей с неискренним смехом призналась, что слегка перебрала накануне. Впрочем, это было чистой правдой.

Я пыталась убедить себя, что мне всё просто приснилось. Я продолжала жить, как ни в чём ни бывало, но через несколько недель снова проснулась в знакомой комнате, которая теперь, когда я выросла, казалась ещё меньше. На этот раз прошло всего около часа, прежде чем я нашла выход.

Я стала осторожнее входить в новые комнаты и придерживала дверь, пока не убеждалась наверняка, куда попала. Но иногда комната забирала меня во сне, или когда я просто гуляла.

Я просыпалась на жёстком пыльном полу, колотила по стенам и звала на помощь, но ответом мне было только жужжание лампочки. Я начала экспериментировать, выцарапывала ключами что-нибудь на стенах и на полу. Своё имя. Количество раз, когда я здесь бывала. Я писала на стенах, как сильно ненавижу это место и даже умоляла оставить меня в покое. Иногда, отчаянно желая хоть как-то повредить комнате, я от досады разбивала лампочку, пусть даже потом мне приходилось оставаться в темноте, а под ногами хрустели осколки стекла. В следующий раз они исчезнут, их уберут невидимые уборщики, а лампочку заменят на такую же старую и пыльную.

Растущая коллекция неврозов и причуд пополнилась бессонницей: вне зависимости от погоды я теперь оставляла окна открытыми, не выключала перед сном приёмник, а находясь в помещении, старалась стоять так, чтобы видеть дверь или окно. С другой стороны, этот период оказался и необычайно продуктивным: я окончила колледж с отличием, примерно в то же время, как сестра тоже уехала из дома.

Через несколько недель она написала мне.

комната забрала меня

Я не говорила ей о том, что со мной происходит, хотя она была единственным человеком, который мог мне поверить. Но теперь я рассказала ей всё. Мы боялись, но, по крайней мере, больше не были одиноки. У нас снова был свой секрет, совсем как раньше, только секрет этот оказался совсем невесёлым.

Комната никогда не забирала нас обоих одновременно. Порой она оставляла нас в покое на несколько месяцев, и мы молились, чтобы на этом всё закончилось. А порой она забирала нас, или пыталась забрать, каждый день. Иногда мы оставались в ловушке несколько часов, а иногда появлялись через день или два, и тогда растерянные, разгневанные люди забрасывали нас вопросами. Окружающие подозревали, что мы скрываем бойфрендов, пьянствуем или даже принимаем наркотики. Нам приходилось лгать, мы выгораживали друг друга, как могли. Потом моя сестра обнаружила, что все послания, оставленные в маленьком углублении между половицами, не исчезают – видимо, призрачные смотрители комнаты их не замечают. Мы стали писать друг другу слова ободрения, шутки, обещания. Мелочь, конечно, но лучше такая поддержка, чем никакой.

Около двадцати лет назад пропала девушка. На этот раз её не было целых два дня, прежде чем полиция получила извещение. Через пару недель ажиотаж в прессе стал стихать, хотя её мать по-прежнему умоляла людей сообщать о любых наблюдениях, обо всём, что помогло бы её найти.

Я помню, как её лицо смотрело на меня из витрин магазинов и с полицейских фургонов, с экранов телевизоров и из газет. Теперь она осталась только на фотографии, стоящей на каминной полке.

Эта комната не беспокоит меня уже почти двадцать лет. Теперь у меня самой есть дочь. Она больше похожа на свою тётю, чем на мать; она боится высоты и не лазает по деревьям. Она предпочитает играть в доме, целиком уходя в миры, которые создаёт её воображение. Иногда я не могу её найти, и она не отвечает на мои крики.

И она не понимает, почему я плачу, когда она возвращается, не в силах объяснить, где была последний час, с зажатым в руке крошечным клочком бумаги.

Обратная связь имеет значение. Пожалуйста, если история не понравилась, найдите минутку написать в комментариях, почему (само произведение, качество перевода, что-то ещё). Буду признателен.

Минутка рекламы: больше историй - на нашем с Sanyendis ТГ-канале, Сказки старого дворфа.