Меня зовут Нэлл Локвуд, а если вы только что присоединились к нам, то я - Последний пожиратель грехов. Я только что расправилась с изощренным злом, которым была Лень. Теперь мне предстоит разобраться с куда более насущной проблемой: кто-то взял в заложники моих друзей и удерживает их для получения выкупа.
Ожидание в лифте было мучительным. Оно всегда было долгим, но всегда ли оно было настолько долгим? Я не могла сказать наверняка, но с каждым последующим этажом и лучами света, пробивающимся сквозь окно шахты, мое беспокойство нарастало. Лифт словно был заполнен водой по горло, пока я металась и размышляла о самом худшем.
Через некоторое время двери с грохотом распахнулись, и я побежала в центральную часть, где меня ждал невозмутимый Надзиратель с засученными рукавами и руками в карманах.
– О! Фрау Локвуд, спасибо, что так быстро приехали, я очень боялся, что вас задержат...
Я пронеслась мимо него, чтобы посмотреть на большое окно из плексигласа, за которым виднелась бойня внизу, в огромном вольере. Тела на пиках, разорванные на части и лишенные органов, Выбитые зубы, оторванные носы и почти ни одной живой души среди моря разорванных на куски заключенных.
Разумеется, если не считать человека, расположившегося в конце большого круглого стола. Он был гигантским. Бедра были похожи на стволы деревьев, руки - на огромные аморфные выпуклости мышц, его бочкообразная грудь была вдвое шире моей, огромная борода спускалась до пупка. Живот мужчины вздрагивал и непрерывно урчал, когда он брал с тарелки куски еды и запихивал их в огромный рот, издавая ужасающие звуки. Мерзкое чмоканье губами и слизывание языком остатков пищи, оставшихся во рту, полное наплевательское отношение к каким-либо манерам. Несмотря на стекло, до меня доносился звук каждого укуса, каждого жевания, глотания и плевков.
Но в момент, когда я разглядела его тарелку, меня охватил страх, хотя я прекрасно знала, что она будет необычной.
Тарелка была заляпана темной кровью, кусок ноги так и остался лежать недоеденным. Он с досадой посмотрел вниз, отодвинув стул, подошел к бедняге на импровизированной пике в углу, к счастью, еще не насаженному, а прикованному к ней за шею.
– У тебя есть 60 секунд, чтобы спуститься сюда, или я оторву от него кусок. - Низкий голос с северным акцентом звал, его массивный кулак тянулся к ноге человека. Я видела непокорные глаза Нестора, который смотрел на меня и качал головой.
– Не надо, ты ему нужна только для... АГХ!
Кровь хлынула из живота, когда острые когти впились в него и отхватили фунт плоти, а крупный мужчина, держа ее над раздвинувшимися челюстями, проглотил одним махом. По его подбородку потекла струйка крови.
– Время пошло, любовь моя, поторопись.
Повернувшись на каблуках, я направилась к лестнице. Надзиратель пошел рядом, по пути сунув мне в руки документ.
– Заключенный №5933 - Сирил Монкс, бывший чемпион подпольных боев и торговец убийственным наркотиком «Танатос», он мастер манипулирования и берет то, что хочет. Я не советую вам идти туда без нашей охраны, фрау Локвуд. Риск для вас и для тюрьмы очень велик. - Он умолял, едва поспевая за мной, пока мы добирались до последнего коридора, соединяющего нас с камерой Монкса.
– В жопу риски. В жопу тюрьму. Он хочет личного допроса? Он его получит. Он должен знать, что не стоит недооценивать никого из нас. Если что-то пойдет не так, я буду надеяться на вас, Надзиратель. - Я посмотрела на него, и на моем лице появилась ободряющая ухмылка. - Я зашла так далеко не за счет смазливой мордашки, мне под силу выпотрошить ублюдка, если понадобится. - Надзиратель сглотнул и кивнул.
Обернувшись, я на мгновение увидела, что крайний левый охранник что-то заметил. Он низко надвинул шляпу и отдал честь, когда мы проходили мимо, направляясь к двери.
По крайней мере, мне показалось, что это было приветствие. Его пальцы были прижаты к краю шляпы, но что-то было не так... не было обычных четырех пальцев с оттопыренным большим пальцем.
Он поднял голову, и на долю секунды рука опустилась вниз и оказалась передо мной, на его лице появилась знакомая маньячная ухмылка, а число на его руке появилось также как несколько раз до этого…
Первым запахом, который уловил мой нос, был запах железа - вокруг было столько крови и внутренностей, что не заметить этого было невозможно.
– Они заставили меня ждать в очереди с несколькими заключенными из группы меньшего риска. Думали, что раз я хорошо себя веду, то сделаю все возможное, чтобы получить лучшие привилегии. Даже разрешили свидание за 9 лет без происшествий. Представьте себе их шок, когда я начал отрывать конечности от людей. У этих ублюдков не было ни единого шанса, благослови их Бог. - Он откинулся на спинку стула, его импровизированный обеденный стол был забрызган кровью. - Давай, присаживайся, нам есть что обсудить.
Посмотрев в конец комнаты, я увидела по обе стороны от него Бака и Нестора, оба окровавленные и избитые, но не мертвые и не смертельно раненые. Вздохнув с облегчением, я села на противоположный конец и отложила свои бумаги, готовясь представиться.
– Ты знаешь, кто я, я знаю, кто ты, так что давай не будем мешкать, а? У меня есть свой подход к делу, и тут ты не исключение, мисс Локвуд. Если мы это сделаем, то только на моих условиях. - Он пропустил мое представление мимо ушей, как будто это было пустяком. – Я задам тебе ряд вопросов, и если ты ответишь так, как я хочу, то сможешь задать один в ответ. Ответишь неправильно - и… - Он откинул руку назад, направив большой палец в сторону моих парней. - Я оторву от них кусок. Буквально.
Руки задрожали, и я почувствовала комок в горле. Он не шутил. Неохотно я улыбнулась и кивнула, не испытывая радости от отсутствия контроля над ситуацией.
– Хорошо. Итак, что ты можешь рассказать мне о своем воспитании, Нелли? - Он откинулся в кресле, его внушительная фигура давила на окружающее пространство, а руки были сложены на животе.
– Первые 11 лет моей жизни были хорошими, дома все было просто, но приятно. Мама много работала и всегда была занята, но никогда не переставала находить время для меня, чего бы это ни стоило. Выпечка, прогулки на природе, поиск и идентификация животных в лесу поблизости или что-то еще - мама никогда не переставала стараться. Потом мне исполнилось 12, и все стало меняться… - Я поджала губы, болезненные воспоминания всплыли на поверхность. Ссоры, хлопнувшие двери, недоразумения. Типичные подростковые вещи, которые должны быть обычными деталями жизни, а не последними решающими моментами последних дней с матерью. – После этого все было уже не так, как раньше. Однажды она попросила меня остаться дома, пока отлучится по работе. Она так и не вернулась, и за мной присматривали бабушка с дедушкой. И вот мы здесь. - Я пожал плечами и помотала головой, ненавидя, что рассказываю все это животному в тюремной клетке.
– Хорошо, хорошо. Кажется, ты все поняла. Спрашивай. - С усмешкой сказал он, закончив реплику.
– Что заставило вас стать таким? Как законопослушный бодибилдер и семьянин, согласно вашему досье, вы начали распространять новый мощный наркотик и рвать людей на части? - Я бегло просмотрела записи, решив не отрывать от него глаз слишком долго. Он улыбнулся, ярко-белые зубы были окрашены в красный цвет.
– Адефагия. Или Ади, если вы ее знаете. Я порвал ACL и MCL, врачи сказали, что мне понадобится 18 месяцев, чтобы вернуться к какой-либо работе. Это означало наблюдать, как мои коллеги продвигаются вперед, становятся больше и сильнее, добиваются всего того, чего должен был добиться Я. Меньше денег, меньше власти, меньше интереса. - Он встал и схватил пару человеческих позвоночников на полу с прикрепленной к ним веревкой, используя ее в качестве скакалки, пока продолжал говорить. - Мне это надоело. Гнев и желание переросли в нечто большее, я подслушал разговор пары парней о новом виде стероидов - Танатосе. Ублюдки говорили, что это перерождение системы, но чтобы получить его, нужно было знать нужных людей. Может, я и был на костылях, но все равно избивал этих глупых засранцев, пока они не выдали информацию. Затем встретил парня на парковке супермаркета в четыре утра, заплатил ему все, что у меня осталось от сбережений, после чего он умчался, едва я разглядел его лицо во всей этой суматохе. Вот тут-то все и... изменилось. - Он закончил скакать, и от скрежета позвонков по полу меня затошнило.
Вокруг его тела начал образовываться густой, едкий золотистый туман, но он не обращал на него внимания, даже если знал, что он там есть.
– Твоя очередь. Чувствуешь ли ты запах и вкус собственных грехов? Знаешь ли ты, что таится в глубине твоей души? - Он захихикал, схватил горсть мяса из-под стола, открыл рот, затем закрыл его и недоуменно посмотрел на меня. - О, ты не возражаешь, если я буду ужинать, покуда мы будем плакаться друг другу о прошлом? Хаха... - сказал он запихивая мясо в рот с отвратительными звуками.
– Многие спрашивали об этом, но на самом деле я ничего не чувствую. Когда я погружаюсь в медитацию и сосредотачиваюсь на себе, я не чувствую ни запаха, ни вкуса, ни собственных грехов... хотя я знаю, что они там есть.
Сирил решительно отодвинул свой стул и, нахмурившись, подошел к Баку. Протянул руку к его запястью. Бак едва пришел в себя, его голова покачивалась.
– Я предупреждал тебя о лжи, Нелли! - прорычал Монкс, с силой вгрызаясь в руку Бака и прокусывая ее до кости, когда раздался леденящий кровь крик. Сирил наслаждался укусами и пел на одной волне с воплями Бака.
Выхватив нож, я почувствовала, как по венам побежала горячая кровь.
– Я прикончу тебя, мать твою, прямо здесь и сейчас.
Но мужчина остался сидеть, качая головой и смакуя последние кусочки руки и пальцев Бака, раздавленных между зубами алмазной прочности.
– Нет, ты этого не сделаешь. Меня не интересует ничего, что мне не принадлежит, но я ценю свою жизнь выше любого из ваших унылых существований. Только подойди на расстояние пяти футов, и я откушу более желанные кусочки Бака, а потом начну с ног Нестора. Ты не только скажешь правду о своем последнем признании, но и ответишь на еще один вопрос в качестве наказания. Итак, давай попробуем еще раз.
От злости я ударила по столу, крича и пытаясь перевести дыхание, но это не принесло желаемого результата.
– Я... Да, да, да, однажды я узрела свой грех. Он был облачен в черное, пах маминой стряпней и был на вкус... ничем. Он полностью отсутствовал. Но я могла его видеть. И он...
– Он был похож на ту тварь, которая мучает тебя в кошмарах? Да, я знаю. Спасибо. Ты любишь Бака? - Он облизнул губы и подошел к паре неповрежденных трупов, свисающих со стропил, и стал бить по ним, словно по говяжьим тушам, на которых можно тренироваться в боксе. Быстрые, точные удары сыпались на бедняг. Гнев сменился смущением и целым рядом сложных эмоций. Сначала я хотела спросить, как это его касается, отмахнуться или дать частичный ответ. Но это не сработало бы. Сейчас не время для самоуспокоения или полумер.
– Да. Но не просто романтической любовью. Любовью, которая выходит за рамки физического плана. Он был моим наставником в юности, относился ко мне как к равной и сейчас обращается ко мне за советом. Он - все для меня. Поэтому то, что ты сделал минуту назад, еще чудовищнее в моих глазах. - Сделав паузу, и переведя дыхание, я смирилась с тем, что с последствиями придется разбираться позже, и отчасти поблагодарила Бака за то, что он потерял сознание от шока, так что я была избавлена от неловкости. – А теперь расскажи мне, что привело тебя сюда, во всех подробностях.
Левый хук, правый хук, апперкот, удар коленом в пах. Сирил Монк был непрерывен в своем натиске, как будто ему нужно было что-то доказать.
– Я попробовал Танатос той ночью. Первая доза вошла прямо в вену, и по телу прокатился такой всплеск, что, клянусь, у меня случился чертов сердечный приступ. Когда вернулись чувства, я был явно не в себе. Я стоял в огромном мраморном зале, где стояли статуи величайших воинов и самых крутых ублюдков, живых и мертвых. В конце стояла Ади. Огромная женщина, мускулистая и крупная во всех нужных местах, сильнее, чем я когда-либо мог надеяться быть. Большие челюсти на животе и хвост размером с меня, с голодной пастью на конце. Она сказала мне, что если я смогу победить семерых мужчин, забрать у них что-то и победить ее, то она поможет мне подняться до истинного понятия силы. Доминирования. Ничто не будет мне неподвластно. - Он нанес последний удар правой, ребра тела затрещали, кровь брызнула ему на лицо. - Было достаточно легко победить их, когда у меня была мотивация и контролируемая доза Танатоса. С парнем, который мне продал это дерьмо, мы были в таких хороших отношениях, что я стал толкать его дурь выступая своего рода мускулами и охраной. Через некоторое время у нас появились отчаянные торчки, у которых было много дури, но не было денег. Так родилась бойцовская игра. Еще один способ забирать и прогрессировать...
Он подошел к столу, и его желудок заурчал, когда он схватился за него. Густая желтая дымка разрасталась по его телу.
– Но меня стало тянуть к еде. Все начиналось просто - взять еду на вынос или перекусить. Но затем желудок начал отказываться от нее, отказываться от всего, кроме одной вещи, которая лежала у моих ног после каждого боя. Плоть… - Его глаза расширились, зрачки увеличились, прежде чем он закашлялся и потянулся под стол за очередной порцией еще теплого трупа какого-то бедняги. - Перед боем я заставлял их подписывать со мной договор о том, что бой будет не только до смерти, но и в случае победы я смогу забрать все, что захочу. Отчаянные маленькие засранцы с готовностью подписывали договор. Несколько ударов в жизненно важные органы, и они падали, пребывая в том прекрасном состоянии между этим миром и иным. Не в силах сопротивляться, но сердце все еще качало горячую кровь. Восхитительно.
– И одно из этих тел стало вашей погибелью, я полагаю? - спросила я, но в ответ он поднял руку.
– Но, но, но мон шери. Не твоя очередь. Расскажи мне, что было на той бумаге. - Сказал он это так буднично, что очевидное чуть не прошло мимо меня.
– Но это было... как вы… - вздохнула я.
Казалось, он готов был разрешить этот сюрприз, так как наклонился вперед и достал что-то из своей тарелки, и показывая мне.
– Птичка напела. Кажется, он наблюдал за тобой издалека, чтобы защитить. Когда он услышал, что его папа здесь, он прилетел, чтобы защитить его, и попался. Знаешь, я не большой любитель цыплят, но время от времени отхожу от меню! - Серил разразился хохотом, пока слезы наполняли мои глаза. - Я задал вопрос, Нелли. Я не позволю тебе вновь уклониться от ответа.
Все, что я видела - это Эдгар. Его смех, постоянные перебивания, грубые колкости и тот незабываемый образ, где он свернулся калачиком на руках у Нестора, тихонько воркуя и повторяя «папа» снова и снова. Нет, нет, я должна была прижать его и идти дальше. Я должна была. Должна ради него.
«Дочь верховной жрицы приносит с собой рассвет, а ее отсутствие - закат. Под ее рукой цикл начнется заново.
Ее подношение - вечное служение, чтобы направлять других.
Плотная аура начала расползаться по телу Сирила, обволакивая его мускулы и бочкообразную грудь. От запаха серы и подгоревшего сала у меня заслезились глаза, но я проигнорировала это. Остановившись, чтобы перевести дыхание и задать вопрос, который засел на подкорке мозга.
– Почему вы хотели, чтобы наш разговор был Тет-а-тет, Сирил?
Он поднялся со своего места и, вместо того чтобы пройти к другому телу или тренажеру, шагнул ко мне и протянул руку, такую же большую, как мое лицо, приближаясь все ближе. На мгновение мне показалось, что он собирается впечатать меня в стену, подхватить и сожрать или еще чего похуже...
Но вместо этого его большие пальцы коснулись моего лица, и его глаза остекленели, а лицо озарила мягкая улыбка.
– Потому что я хотел доказать тебе, что всегда могу получить то, что хочу. Тем или иным способом. - Его пальцы нашли путь к моему горлу и с легкостью обхватили его, вены вздулись на его запястье, когда Сирил поднял меня с земли, почти не прилагая усилий. Через несколько секунд в глазах начали плавать цветные пятна, а его расплывчатое выражение лица сменилось выражением чистой злобы и голода.
– Ты боишься меня, Нелли? - Его голос звенел. Находясь так близко, я могла видеть, как вокруг него клубится дымка, дрожащая от самого прикосновения. Я дважды моргнула и попыталась кивнуть, едва ли способная сделать хоть какое-то движение, кроме беспорядочных движений ногами, отчаянно пытавшихся найти опору.
Монкс улыбнулся и бросил меня на землю. Дыхание начало возвращаться ко мне, но я все еще чувствовала, как трахея упирается в стенку горла. Он определенно подумывал о том, чтобы просто убить меня в тот момент. Он уселся на свое место и посмотрел на что-то позади меня.
– Похоже, время почти пришло. Последний вопрос, Нелли. И пусть он будет правильным.
Я задумалась над тем, что он мне рассказал: как получил травму, как злоупотреблял наркотиками, как дрался и пожирал куски своих поверженных противников... а потом вспомнила кое-что написанное на бумаге, которую дал мне Надзиратель. Кое-что, от чего у меня свело желудок.
– Что случилось в ту ночь, когда вас схватили, Сирил? Говорят, от вас остались лишь кожа да кости, вы тряслись и бились в конвульсиях от наркотика. Должно быть, уже здесь вы дошли до таких размеров, не так ли? Расскажите мне, как вы стали одним из самых страшных монстров в этой тюрьме.
Меня трясло, адреналин бил ключом, я была напугана до безумия, а мозговые нейроны пытались придумать другие способы потянуть время или сбежать. Но это было то, что нужно. Я должна была придерживаться только что придуманного плана.
Монкс, казалось, обдумывал вопрос, посмотрел на свои руки и нахмурился, прежде чем встать и пройтись к дальнему углу.
– Я уже привык забирать части своих трофеев домой. То, что не было предложено Адефагии в этом одурманенном наркотиками царстве, я оставлял для собственного удовольствия. Но мне нужно было найти более эффективный способ добывать пропитание для дома. Моя жена начала что-то подозревать, и я надеялся, что, приобщив их к моему миру, они примут его и увидят, какую пользу он мне приносит. Поэтому я предложил однажды вечером приготовить еду для всей семьи, настоящий пир, чтобы показать свою любовь и признательность. Они съели все с удовольствием, сказали, что мясо было сочным и очень вкусным... Я был вне себя от радости. Настолько, что я сразу же рассказал им, что это было. - Сирил повернулся ко мне, в его глазах читалась неподдельная грусть. - Все пошло не так, как планировалось. Жена лишилась чувств, начала кричать, что я уже не тот добрый, внимательный и целеустремленный человек, каким был до аварии. Она перестала меня узнавать и собралась уйти. Моя жена была... не такой, как другие люди. Я не мог и пальцем ее тронуть, поэтому, когда она сказала, что ей нужно немного побыть с детьми, я предоставил ей такую возможность. Пошел наверх подумать, зная, что она не может рассказать полиции ничего такого, что не могло бы ее выдать, рискуя потерять детей.
Он перестал вышагивать, плечи затряслись под тяжестью его слов.
– Должно быть, я был на взводе от Танатоса, потому что потерял сознание и снова увидел Адефагию, которая смеялась надо мной. Каждый из ртов на ее животе и хвосте смеялся в ответ, издеваясь надо мной и кусая мои истерзанные мышцы. Когда я очнулся, то увидел в доме дым. Проследив за ним до гаража, я увидел, что жена и дети сидят в машине, глаза открыты и смотрят в пустоту... совсем мертвые. Она оставила на кухне несколько слов в наспех нацарапанной записке. «Никогда не прощай. Никогда не забывай».
Он вздохнул и покачал головой, зажав нос.
– В ту ночь я попытался передознуться Танатосом, стоя перед Адефагией без подношений и не имея больше возможности подняться по этим освященным ступеням. Она посмотрела на меня с жалостью и сказала, что, когда я проснусь, у меня появится новая цель: поймать и убить величайшего воина, с которым я когда-либо сталкивался. Нелл, мать ее, Локвуд. И вот мы здесь, в конце всего этого. Больше нет грехов, о которых ты могла бы рассказать. Я - твоя последняя остановка.
Он шел ко мне, окружающая дымка почти полностью покрывала его тело, и у меня не оставалось времени.
В последний момент меня осенила мысль.
– Вы съели Эдгара, не так ли, мистер Монкс? Проглотили его целиком, не задумываясь? - Я не могла не почувствовать, как по моему лицу расползается улыбка. Сирил остановился, ошеломленный.
– Я уже говорил тебе об этом, Нелли. Я также сказал, чтобы ты больше не задавала вопросов, так что ты будешь иметь удовольствие видеть новые страдания, прежде чем все закончится. - Он направился к Баку, когда я разразилась смехом. Это был искренний, радостный смех, который бывает, когда находишь что-то потерянное, от чего гнев, горе и тревога уходят.
– Вы... вы глупый человек. Вы действительно думаете, что он мертв, да? Что вещи, которые вы съедаете, исчезают, и вам больше не придется иметь с ними дело? Боже, какая же я дура, что не догадалась об этом раньше! - Я рассмеялась еще сильнее, на глазах навернулись слезы. Лицо мужчины осунулось, а губы приоткрылись, обнажив стиснутые зубы.
– Да что ты вообще понимаешь, а? Я повел эту встречу туда, куда хотел. Я получу твою плоть еще до того, как все будет сказано и сделано. Какая разница, жив он или мертв?
– Это имеет большое значение, мистер Монкс. Вы съели существо, находящееся в рабстве у Леди Смерть. Вы съели нечто, хотя и безобидное, но не от мира сего. Он вредный, раздражающий, грубый и временами просто заноза в моей заднице. Но он - член этой группы и полон сюрпризов. Могу также поспорить, что сейчас он очень и очень голоден. Удивительно, что вы еще не почувствовали, как он там копошится, если честно! Но вы почувствуете, когда я назову его имя.
Я почувствовал прилив силы и злобы, как будто весь мир был в моих руках. Я сделала уверенный шаг к его возвышающейся массе мышц и увидела, как Сирил побледнел, трясущимися руками схватившись за живот, который начал извиваться и булькать.
– Эдгар. Аллан. Кроу. - Прорычал я, наблюдая, как этот могучий мужчина при одном только упоминании о нем сгибается на полу в агонии, а из его рта вырываются болезненные стоны. - Я никогда не прощу Нестора за то, что он дал ему это гребаное имя…- шипела я под нос, обходя Сирила, словно львица перед своей добычей.
– П-пожалуйста... не так… - Захныкал он, слюни стекали по его бороде вместе с кровью. Что бы ни делал Эдгар, это было эффективно. Я потянула его за бороду, чтобы он посмотрел на меня, заставила его встать на колени и положила руку на его лицо, точно так же, как он поступил со мной.
– Вы знаете, как называют стаю ворон, мистер Сирил? - спросила я, заложив одну руку ему за голову, а другой сняв с пояса зазубренное лезвие, вогнав его в левую часть живота и проведя по всей длине мощным взмахом. - Имя ей - убийство.
Вонь из его желудка наводила ужас, когда Эдгар вылетел наружу, весь в потрохах и крови, и с воплем пронесся по зданию.
«УБИЙСТВО. УБИЙСТВО ЖИРДЯЯ. ПАПЕНЬКИН СЫНОК ЖИВ».
Пронзительно крича и смеясь, он подлетел к Нестору и тихонько закричал над его бессознательным телом.
Туман, покрывающий Сирила, засветился ярче и проник в его плоть. Тело уменьшалось и теряло мышечную массу на глазах. Через несколько минут от него остался лишь скелетный каркас с распоротым животом.
Вернувшись за стол в двух шагах от него, я увидел тарелку с куриными крылышками, стейком из абердин-ангуса, сосисками, фасолью, яйцами, тостами и беконом. Я знала, что на этот раз не было никакого трюка, никакой гниющей еды или человеческой подмены. Только чистая, вкусная, насыщающая еда. Почему бы не насладиться ею?
Как только я сделала первый укус, комнату заполнил звук визжащего поросенка. Сырой и вязкий, он мог потрясти любого до глубины души, но моя решимость была тверда. Я смаковала каждый кусочек, и каждый новый укус добавлял крик к хору страдающих существ.
Все это время я смотрела прямо перед собой, не обращая внимания на то, что Сирил ползет ко мне и слабо умоляет дать ему хоть толику еды или еще одну порцию Танатоса.
Только когда его рука коснулась моего бедра, я посмотрела на него, откусывая колбаску.
– Мне нужно... мне нужно увидеть ее снова. Я знаю, как это работает, ты видишь мой грех в физической форме, и я ухожу с ними, чтобы вознестись... От меня нельзя избавиться до тех пор... Пожалуйста... - его глаза впали на исхудавшем лице, борода стала ломкой и клочковатой, зубы пожелтели и частично выпали. С насмешкой я решительно откусила колбаску, и ее сок брызнул Сирилу в лицо.
– Ваш грех был настолько силен, настолько полон желания, что он проявился и съел сам себя. Вы не задавались вопросом, почему вы так быстро надулись, а потом сдулись? Вы - Уроборос, мистер Монкс. В конце концов вы питаетесь сами собой. Или, может быть, есть лучший способ сказать это... дайте подумать… - Я вновь отвернулась и увидела, что Эдгар наблюдает за мной, склонив голову набок и, несомненно, прикидывая наилучшую тактику, чтобы украсть что-нибудь. Отломив кусочек яйца, я бросила его в открытую рану Сирила.
Как и ожидалось, он тут же нырнул внутрь, копаясь во внутренностях Монкса и причиняя ему при этом неимоверную боль.
Но после того, как он играл со мной, использовал информацию против меня и заставил моих близких пройти через ад, мне было все равно. Возможно, я по-своему выросла, повзрослела. Я также знала, что Надзиратель наблюдает за мной, и хотела, чтобы он увидел, что я больше не собираюсь играть ни в какие игры. Не после поедания двух последних грехов.
Вся тюрьма будет знать, что с Нэлл Локвуд лучше не связываться.
Когда я доела последние кусочки и предсмертные хрипы Сирила Монкса слились с агонизирующими криками съеденных мною животных, я постаралась, чтобы он услышал последнюю пророческую фразу перед тем, как покинуть этот мир. Встав со своего места, я на мгновение остановилась над ним, направляясь спасать своих друзей.
«То, что прожорливо, может вечно лгать. Но пусть даже через вечность, даже ты можешь умереть».
Заключенный: #5933: Сирил Монкс
Еда: Полный английский завтрак. В комплекте с криками тех, кого мы пожираем.
Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)
Перевел Березин Дмитрий специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
