Чем работа «обвинителя» в Древнем Риме отличалась от работы современного прокурора?

Главное отличие в том, что это не была работа.

Римское государство не содержало постоянной прокуратуры. Были магистраты, которые имели следственные функции по очень конкретным видам преступлений: эдилы, например, отвечали за вопросы «общественного порядка», такие как азартные игры, проституция или исповедание иностранных религий (которые — находились под строгим надзором и часто объявлялись вне закона). Однако большая часть их полномочий была исполнительной, а не судебной.

Люди, не являвшиеся гражданами Рима, не могли подать иск; им приходилось искать покровителя, который делал бы это от их имени.

Римский суд почти всегда инициировался частным лицом. Даже самые серьезные преступления, вплоть до убийств, преследовались частными лицами, а не государством. Это было менее хаотично, чем кажется: в вертикально ориентированном обществе, таком как Рим, мало кто не был частью социальной сети, сосредоточенной вокруг какого-то богатого патрона, чей престиж и социальное положение зависели от его репутации защищать «свой народ», поэтому бедные жертвы обычно обращались к своим покровителям с просьбой преследовать преступника от их имени. Роль государства заключалась в обеспечении мирного разрешения споров между группами интересов.

Фактический суд был гораздо менее формальным, чем современный: существовали статуты, и со временем римляне разработали сложный набор признанных прецедентов и правил, но по своей сути суд был "схваткой" между двумя публичными ораторами, которые надеялись силой своего ораторского искусства убедить присяжных смотреть на вещи по-своему.

Коллегии присяжных были большими — часто сотни, а иногда и тысячи присяжных — и атмосфера была гораздо ближе к оживленным дебатам. То, что мы называем присяжными, римляне называли судьями: iudices. Это были, вероятно, члены городского совета, декурионы. В конце первого века в совете Остии было сто человек. Чтобы стать декурионом, нужно было быть свободнорожденным, не моложе 25 лет и пройти имущественный ценз. В одном из дел Цицерона заседало 300 судей.

Они голосовали, используя восковые таблички, на одной стороне которых была написана буква «С», а на другой — «А». Если они считали, что подсудимый виновен, они стирали «А», оставляя «С» - CONDEMNO (Я осуждаю). Если они считали, что подсудимый невиновен, они стирали «С», оставляя «А» - ABSOLVO (Я освобождаю). Таблички помещались в банку, подсчитывались, а затем результат получал председать (судья).

Поскольку процесс во многом зависел от навыков публичных выступлений, профессиональные ораторы пользовались большим спросом в качестве адвокатов. В эпоху Республики единственными требованиями к адвокату были хороший голос и свободное владение латынью. Юристы обычно были патрициями высшего сословия (независимыми богатыми людьми), которые изучали риторику, а затем вели дела, чтобы завоевать репутацию, продвинуться в политике и оказать государственную услугу.

Обвинитель был просто оратором в римском деле — он мог быть потерпевшей стороной, подающей иск от своего имени, или доверенным лицом патрона, представляющим интересы своего клиента, или нанятым профессионалом, работающим за плату. Он мог быть амбициозным политиком, стремящимся сделать себе имя: например, судебное преследование Цицероном коррумпированного губернатора Гая Верреса было отчасти услугой друзьям на Сицилии, а отчасти звездным поворотом на политической сцене, когда римская политика вышла из тени диктатуры Суллы.

В этой системе, конечно, было много возможностей для злонамеренных или легкомысленных преследований. Единственным реальным сдерживающим фактором было правило клеветы — если преследование не увенчалось успехом, ответчик мог подать встречный иск против обвинителя за «клевету», что делало обвинителя ответственным за то же наказание, которое понес бы ответчик.

То, что мы называем судьей, была не конкретная работа, а общественная обязанность (munus) как выборного магистрата. Обычно он был дуовиром (что означает «один из двух мужчин») или претором. В Остии два дуовира назначались на один год. Они председательствовали на городском совете и выступали в качестве председателей на судебных процессах.