Продолжаем говорить с хранителем эпохи бронзы Кавказа Государственного музея Востока Брилевой Ольгой Александровной об удивительных древних фигурках и их истории, узнавая больше о культуре народов Кавказа.
Интервьюер: В одном из интервью вы говорили о том, что хотели бы посотрудничать с антропологами, чтобы они постарались по фигуркам восстановить некий антропологический портрет древнего человека. Получилось ли?
Брилева Ольга Александровна: Пока что эта работа не сделана, но натолкнул меня на эту мысль мой первый приезд в Дагестан, когда я увидела вокруг себя ожившие фигурки: с такими же характерными носами, с такими же продолговатыми лицами — это было удивительно.
Интервьюер: Может быть, что-то и получится потом.
Ольга Александровна: Возможно.
Интервьюер: Тогда хотелось бы узнать побольше о наиболее значительных находках в вашей сфере исследования.
Ольга Александровна: Для меня интереснее всего — находки в святилищах и сам анализ святилищ. К сожалению, ещё никто не исследовал пространство вокруг святилищ, где находили фигурки.
Ниже: Хосрехское святилище: а) общий план б) реконструкция внешнего вида
Это связано с тем, что святилища находили на территории полей, которые отдавались под виноградники, соответственно, там нужен очень длинный плуг, и этим длинным плугом распахивали поверхность поселения/святилища и находили уже какие-то нижние донца сосудов. И исследовали только сохранившееся огороженное пространство. А интересно было бы исследовать всё пространство, которое примыкает к святилищу: как оно играло, что там росло с помощью почвоведов [узнать]. Обычно на Кавказе есть священные рощи — в каком отношении они были к святилищу.
Ниже: Современная священная роща Хетага в Осетии
Каждая фигурка по-своему уникальна и интересна, каждая находка заставляет как-то иначе взглянуть на все известные фигурки — сегодня их около тысячи двухсот известно. Причём, даже если фигурка известна в прорисовке, потом на неё смотришь и находишь что-то новое.
Интервьюер: Какие наиболее значительные открытия или находки были у вас?
Ольга Александровна: Одна из моих первых экспедиций была связана с экспедицией МГУ в станице Новозаведенное. Копали скифский памятник, руководила раскопками Владимира Гавриловна Петренко (на фото ниже).
Она своим примером, насколько я знаю, многих убедила в том, что археология — это профессия не только мужская, но и женщины могут себя в ней найти. Она настолько зажигательно рассказывала, работала, жила, что за собой повела многих. И вот на этих раскопках мы исследовали разграбленный скифский курган, и в центральной его части в погребальной яме (нас поставили с подругой в угол, где уже ничего не должно было быть) нам попался череп этой скифской царицы. Соприкосновение с черепом того человека, который жил, и ради которого всё это соорудили — это, наверное, для меня было одно из ярких событий. Но каждые раскопки приносят что-то своё, и когда держишь в руках вещь, которую до тебя не держал никто тысячи лет, ты чувствуешь какую-то прямую связь с теми людьми. И это просто здорово.
Интервьюер: Может быть, у вас есть какая-то любимица, фаворит среди фигурок, которые вы нашли?
Ольга Александровна: Фаворитов каких-то нет, просто они очень интересные, когда их перебираешь, понимаешь, что такое-то украшение есть ещё у такой фигурки, а потом видишь это же украшение в витрине музея и понимаешь: «Да, вот оно, это украшение».
Ниже: Гривна (слева) и реконструкция системы женских украшений Эльхотовского могильника кобанской культуры (реконструкция Х.Т. Чшиева, рисунок Б.Г. Цогоева)
Однажды я рисовала гривну в музее в Абхазии и понимала, что там такое маленькое пространство, и на мою шею эта гривна никогда бы не села, но местная смотрительница говорит: «Да, конечно, я легко могу её надеть». И надела на себя эту гривну. Это говорит о том, что население не менялось: они были тонкокостными, и эти украшения местное население может носить и сегодня. Это удивительно.
Интервьюер: Та фигурка, которая красуется на обложке вашей книжки, как-то значительна для вас, для истории?
Фигурка с обложки: Культовый жезл с двумя шаровидными шарнирами, украшенный навершием в виде воина со львом. Дата: конец XV — XIV в. до н.э. Место находки: погр. 17 некрополя I Ширакаванского могильника. Армения, Анийский район. Материал: бронза, глаза инкрустированы лазуритовой пастой.
Ольга Александровна: Эта фигурка очень интересна. Во-первых, она одна из самых ранних. И лев, и воин крутятся вокруг своей оси, цепочку приделал реставратор, неизвестно, была ли здесь цепь изначально, но петли были и здесь, и здесь. Но цепь — это предположение. У обоих глаза были инкрустированы лазуритовой пастой. Самое интересное во всей этой истории, что есть ещё фигурки со львами, и если здесь изображён лев, с гривой, и он находится на одном уровне с воином, то есть ещё львица, которая победила воина: она стоит на его локтях и коленях, и воин полностью обездвижен.
Ниже: Львица победила воина. Культовый жезл с шаровидным шарниром, украшенный скульптурным навершием с изображением львицы, стоящей на человеке. Дата: конец XV — XIV в. до н.э. Место находки: курганная группа Гараджамирли, к.1. Азербайджан, Шамкирский район.
Когда ты, наблюдая за статуэтками, видишь развитие какого-то мифа (львица побеждает воина, но лев равен воину), тема льва как-то прокручивается, и ты понимаешь, что это какой-то миф. Можно посмотреть, как лев описан в переднеазиатской традиции, где он ещё есть, но в кавказской традиции это очень узкий период XV-го, XIV-го, XIII-го веков, когда их изображали. И мы видим какие-то игры, кто главный — лев или львица, кто подчинён воину, кто побеждён. Это материальная реализация какого-то мифа очень интересного. Мы так до конца его не разгадаем никогда, но прикоснуться к нему очень интересно.
Интервьюер: Ольга, расскажите, пожалуйста, про ваши дальнейшие исследовательские планы.
Ольга Александровна: Мы ездили в разведки в Дагестан, чтобы найти те места, где фигурки находили. Нашли. Взяли GPS-координаты практически всех точек за исключением одной.
Ниже: Разведки в горном Дагестане
И, конечно, уже хотелось бы исследовать святилища, причём исследовать с помощью новейших методов, с помощью ГИС-технологий, зная всё пространство вокруг, просканировать его, понять, как взаимодействовало святилище и окружающее пространство. С помощью анализа почв понять, какой был климат, что где росло на этой территории. Тогда, я уверена, то, что находили в святилищах, заиграет по-новому, мы получим новую информацию. Очень хочется это сделать, но это планы на далёкое будущее. Не так давно мне удалось благодаря гранту Русского географического общества съездить поработать в музеях Грузии, и те фигурки, которые здесь (в книге — прим. ред.) просто отрисованы, мне удалось подержать в руках и сфотографировать. Соответственно, база по фигуркам пополнилась очень сильно, и можно сделать второе издание, с большим количеством фотографий, иллюстраций и более точными отрисовками вещей, которые раньше были мне известны только по публикациям, уточнив где-то даты, внеся новую информацию. Мне кажется, такое второе издание было бы полезным. К тому же мы сейчас работаем по гранту с Екатериной Дольцевой, Александром Скаковым по изучению домонотеистических религий и влияния домонотеистических религий на монотеистические религии на территории Кавказа. Моя сфера интересов — изображение людей, как они связаны с языческой традицией изображения, в том числе похожи они на антропоморфные образы, которые были ранее, или нет.
Ниже: Антропоморфные образы в христианском и языческом искусстве
Удалось выявить, такое наблюдение, в Восточной Грузии в период, когда христианство немножко отошло и сохранилось после монгольского нашествия только в высокогорных районах, там на стенах начали показывать фигуры далёкие от византийской традиции, но близкие к кавказской традиции изображения антропоморфных божеств. У них изображают такие же большие руки, как у некоторых фигурок — традиция, связанная с манной: много манны небесной попадёт в руки этим людям, поскольку у них большие ладони. Есть антропоморфные фигурки с большими ладонями. Как только отступает византийская традиция, но сохраняется христианская, но уже перерабатывается на месте и живёт как часть местной культуры, тут же на храмах появляются эти языческие образы. И это очень, конечно же, интересно. В исламской традиции нельзя изображать человека, но мы знаем, что даже в исламский период тоже встречаются изображения людей. Как они показаны? Это мы сейчас изучаем, через три года мы должны выдать рукопись монографии по этой теме. Екатерина Дольцева изучает орнаменты, Александр Скаков — изображения животных, и, мне кажется, это должно быть интересным проектом.
Интервьюер: В таком случае, можете из того, что уже издано, посоветовать нашим зрителям что-то как по археологии Кавказа, так, возможно, по археологии в целом почитать?
Ольга Александровна: Есть такая книжка — «Кавказ на заре бронзового века» — автор Рауф Магомедович Мунчаев. Это был новый этап в изучении эпохи ранней бронзы на Кавказе, и когда я работала в Азербайджане, мне встретились японские коллеги, которые по этой книге изучали русский язык, настолько она для них базовая и важная.
Кроме того, есть такая книжка «Дорогами и тропами Дагестана» моего научного руководителя Владимира Ивановича Морковина. Она очень интересная, описывает повседневность человека, который идёт этими тропами, находит какие-то интересные места, описывает их. Владимир Иванович так писал, что ты оказываешься вместе с ним, тоже помогаешь завязать ремешок на биваке, чтобы он не свалился, и тоже идёшь с ним в тумане по горной тропе — этот эффект присутствия очень дорогого стоит, эта книга мне очень нравится.
Есть ещё прекрасная книга «День египетского мальчика», там очень интересно описан быт и повседневность древнего мира. И ты понимаешь, что всё могло быть не так, как сегодня. Это смещение точки зрения, понимаешь, что целый день мог проходить не так, как твой день проходит, и когда у тебя есть этот эффект присутствия, ты живёшь рядом с этим мальчиком, проникаешься культурой другого мира, другой цивилизации, это очень интересно.
Интервьюер: И ваша книга.
Ольга Александровна: Ну, моя книга, да. Главное в ней — это картинки, они весёлые, все их любят листать.
Интервьюер: Да, можно, мне кажется, показать нашим зрителям. Для меня, например, было интересно и удивительно, что в этой книге очень много иллюстраций. Расскажите, почему важно не только фотографии, но и зарисовки помещать в книге по археологии?
Ольга Александровна: Во-первых, все публикации по антропоморфной пластике были разбросаны по разным книгам, собрать их воедино — это была отдельная большая работа. До меня эту работу пытался проделать Алексей Алексеевич Захаров и проделал в 1933-м году. Он собрал около восьмидесяти фигурок.
Ниже: Алексей Алексеевич Захаров в 1930 г. среди студентов и преподавателей 1-го МГУ. В центре – Василий Алексеевич Городцов
В дальнейшем Морковин (на фото ниже) — мой научный руководитель — около трёхсот фигурок собрал.
А у меня их получилось уже больше тысячи (на сегодняшний день где-то тысяча двести). Когда они все собраны под одной обложкой, люди листают, смотрят на них и понимают, как это явление происходило, как оно развивалось. Это просто удобно, сразу всё видно. На фотографиях, с одной стороны, ты видишь эту вещь, и она оживает в твоих руках, не так, как на картинке. А с другой стороны, на картинке можно прорисовать детали, которые при печати на фотографии могут быть не видны, но которые важны для понимания назначения этой фигурки или пластики.
Например, вот здесь изображено такое навершие:
Культовый жезл с шаровидным шарниром, украшенный навершием в виде запряженной колесницы. Культура: лчашено-цителгорийская. Дата: конец XV — XIV вв. до н.э. Место находки: Лчашен, курган № 1. Армения, Севанский район.
Оно крутилось вокруг своей оси, внутри были бубенчики, изображены два воина в колеснице, у них разная форма шлемов, один из них возничий, другой — воин. При этом то, что здесь прокручивается сама эта верхняя часть, неочевидно, но если посмотреть на изображение, то мы видим, что, да, она прокручивается, на рисунке это видно. При этом здесь показан бортик в прорезях, здесь была инкрустация красным деревом. Это понятно по наличию этого бортика на синхронных вещах: когда озеро Севан отступало, нашли кинжал, и у его навершия также были прорезаны треугольнички, и сохранилось само красное дерево, инкрустированное в них. И такие мелочи не видны просто на фотографиях, но прекрасно видны в иллюстрациях, если их прорисовать.
Интервьюер: Ольга, расскажите, пожалуйста, что можно посмотреть по истории и культуре Кавказа собственно в музее Востока?
Ольга Александровна: В музее Востока есть залы этнографии Кавказа, где представлен, в основном, XIX век. Есть ещё луристанские бронзы, которые синхронны появлению антропоморфной пластике на Кавказе, тому периоду. И это небольшая витрина в одном из залов, посвящённая Ближнему Востоку.
Луристанские бронзы — принятое в археологии название бронзовых изделий, выполненных в ирано-кавказском зверином стиле и добытых, главным образом, при грабительских раскопках древних могильников в Луристане (на западе Ирана).
Есть ещё зал с ритонами прекрасными, там есть и мультимедиа — небольшой мультик, где восстановлен весь процесс изготовления и использования ритона. Это связано со Средней Азией, но сама экспозиция очень интересно сделана: вы входите будто бы в своды древнего здания, проходите вперёд, и там вас ждёт мультимедиа и подсвеченные ритоны, сделанные в необычной технике.
Ритон — сосуд для жидкости с отверстием в нижней части. Через ритон вино разливали по кубкам. В результате оно насыщалось кислородом и получалось пенным, как шампанское.
Ниже: Ритон с протомой в виде крылатого кентавра
Интервьюер: А как же фигурки? Где можно на фигурки посмотреть?
Ольга Александровна: Фигурка, к сожалению, в музее Востока одна единственная, она хранится в фондах и не выставлена в залах музея. Но много антропоморфной пластики можно увидеть в Историческом музее: там выставлен казбекский клад, есть ещё несколько фигурок того же периода с Кавказа. Они представлены в зале железного века Кавказа.
Интервьюер: Спасибо большое вам за интересную беседу.
Ольга Александровна: И вам спасибо.
Ольга Александровна: До свидания.
