Сегодня наконец-то потеплело и даже начал таять лёд в канистрах. Яйца пока можно только грызть.

В полях на горизонте табун журавлей пасётся, голов в 10 и начали летать вороны, не боясь каркнуть на ходу. До этого шныряли, крепко сжав зубы, потому что могло продуть сразу и насквозь.

И афганский казан с первым шулюмом из тетерева.

____________________________

Начальнику отдела исследований аномальных происшествий
Федорову В.А.
От оперативного агента
Змейковой М.А.

ЗАЯВЛЕНИЕ:

Уважаемый Вячеслав Александрович!
Я категорически не согласна с заключением штатного психолога Афанасьева, которое он вынес по итогам т.н. «обследования». У меня нет и не было никакого «посттравматического расстройства».

Да, мы с моим напарником столкнулись со сложной ситуацией во время расследования исчезновения людей в окрестностях посёлка «Счастливый». Да, мы провели несколько дней будучи запертыми в подвале и подвергаясь психологическому прессингу. Да, мой напарник бесследно исчез, а ключевых членов секты каннибалов не удалось задержать.

Подобные вещи являются неотъемлемой частью нашей работы. Нас отбирали в том числе и по уровню психологической устойчивости. К тому же, каждый агент прошёл курс подготовки к подобным ситуациям.

Я прошу отменить мой бессрочный «отпуск» и как можно скорее вернуть меня к оперативной работе.

С уважением
Змейкова М.А.

______________________

Начальнику отдела исследований аномальных происшествий
Федорову В.А.
От оперативного агента
Серёгина А.А.

СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

Уважаемый Вячеслав Александрович! По вашей просьбе докладываю об итогах первой недели с моим новым напарником Змейковой. Никаких странностей или отклонений за это время мною замечено не было. В работе проявляет сосредоточенность и профессионализм. Несколько раз высказывала предположения, существенно продвинувшие расследование дела №74321

Приписка от руки: Вячеслав Александрович, серьёзно – нормальная девчонка. Смелая, весёлая, котлеты готовит бомбические. Честное слово – хоть женись.

_______________________________

Начальнику отдела исследований аномальных происшествий
Федорову В.А.
От руководителя отдела кадров
Степановой Н.А.

СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

Вячеслав Александрович, ситуация не критичная, но довольно серьёзная. За эту неделю уже восемь сотрудников не вышли на работу. Все отписываются, что лежат с температурой. Когда звонишь – хрипят в трубку.

Не хочу быть гонцом с дурными вестями. Но, судя по всему, к нам опять пришла сезонная эпидемия гриппа. Пожалуйста сделайте рассылку по вашим отделу с памяткой о мерах предосторожности. Если все заболеют – кто будет работать?

____________________

Начальнику отдела исследований аномальных происшествий
Федорову В.А.
От начальника департамента АХО
Исаева М.А.

НЕФОРМАЛЬНОЕ ОБРАЩЕНИЕ

Слава, это просто пиздец! Извини, но другим словом это назвать никак не получается! Я уже всякое повидал. И воровство медицинских скальпелей, которые проносили через проходную в трусах без упаковки. И кражу кафельной плитки, которую отколупывали с пола общественной уборной. Но тут! Кто догадался спереть промышленную мясорубку с кухни нашей столовой?! Как?! Зачем?!

Бюджета на новую нет. С понедельника всё меню исключительно вегетарианское.

______________________

Начальнику отдела исследований аномальных происшествий
Федорову В.А.
От оперативного агента
Серёгина А.А.

НЕФОРМАЛЬНОЕ ОБРАЩЕНИЕ

Уважаемый Вячеслав Александрович! Хочу честно и заранее сообщить, что наши отношения с моей новой напарницей скорее всего выйдут за рамки профессиональных. Справедливости ради – она сама пригласила меня к себе домой на ужин. А я всего лишь живой человек. Причем мужчина.

________________________

Начальнику отдела исследований аномальных происшествий
Федорову В.А.
От заместителя начальника отдела внутренней безопасности
Горячева И.Б.

ЛИЧНАЯ ЗАПИСКА

Вячеслав, хочу по дружбе предупредить. Ничего серьёзного, но тут твои ребята (этот увалень Серёгин и контуженная Змейкова) пришли к шефу с целой папкой материалов на тебя. Дескать и когда мясорубка с кухни пропала твой пропуск где-то засветился. И что ты вроде как купил машину-рефрижератор. И эту машину твою видели у домов сотрудников, которые на больничном. И с ними якобы связаться теперь невозможно. И заключение штатного психолога Афанасьева вроде поддельное, а он сам тоже исчез. И вроде как утверждают, что родом ты из поселка Счастливый.

В общем, полный бред.

_______________

ПРИМЕЧАНИЕ: Местонахождение бывшего начальника отдела исследований аномальных происшествий Федорова В.А. остается неизвестным. Никаких следов, указывающих на его дальнейшие планы обнаружено не было. Дело всё ещё остаётся открытым. Им по-прежнему занимаются оперативные агенты Серёгин А.А. и Серёгина-Змейкова М.А.

Не знаю почему так сложилось, что родители моей мамы, были мне ближе, чем родители отца. Хотя зачем я себя обманываю, я знаю. Это случилось когда мне было лет пять или шесть, когда ты уже начинаешь понимать смысл сказанного. Когда приходишь в гости раз в неделю и бабушка по отцу начинает повторять одни и те же слова как заученную мантру: " Она не наша, она на нас не похожа. Значит нагулянная", а дедушка по отцу просто молчит. Моя мама обижается, берет меня за руку и мы просто уходим, а отец в сотый раз обещает поговорить со своей матерью. Поэтому задушевных бесед у меня с ними естественно не получалось. Из года в год росло мое безразличие к ним. Лишь в мое 18-летие наконец-то был вынесен вердикт о признании: "Наша, наша порода". Никаких эмоций правда у меня это не вызвало. На тот момент деда по отцу уже не было, а вести беседы с бабушкой не получилось, не стало вскорости и ее. Поэтому о семье отца знания мои очень скудны. Лишь то, что рассказывает отец и то если у него на это есть желание.
Вот так и получилось, что все свои школьные каникулы я проводила у родителей матери. Где я была любимецей деда и помощницей бабушки. Мне нравилось слушать истории о их жизни, то, что они рассказывали о своих родителях. Сейчас думаю, жаль, что я не записывала все это... Многое забылось, в памяти осталось лишь немногое с рассказанного.
Нам всегда интересно как познакомились наши родители, наши бабушки и дедушки, а бабушка мне рассказала как познакомились и создали семью мой прадед и прабабка. Происходило это в начале 1920-х годов. Далее рассказ от ее лица.
Было моей матери лет 13, гуляла она с подружками в поле, играли в разные догонялки, собирали цветы, плели венки. Видят скачут на лошадях несколько хлопцев. Остановились возле девчат, оказались с соседнего села, познакомились. Приглянулась отцу моему моя мама и он ей сказал: "Подрастешь, замуж тебя возьму". Не знаю как там и что потом складывалось, думаю изредка они встречались, может на какие праздники вместе гуляли. Когда маме исполнилось 16 лет ее отец собрался выдать ее замуж за парня из семьи побольше достатком. И вот сватовство уже идёт, молодые за столом, их родители, гости. Врывается в хату мой отец со словами: "Не отдавайте за нелюбимого, я буду ей любящим мужем". Гости сначала попритихли все, потом родители жениха ругаться начали, что это за безобразие тут творится. А отец лишь спросил у моей матери: "Любишь его?". И после утвердительного ответа, несостоявшиеся родственники с возмущениями покинули дом. Родителям мамы пришлось даже выплачивать им какие-то деньги за несостоявшуюся свадьбу. На вопрос мамы откуда отец узнал, что ее сватать пришли, папа ответил, что приехал их общий друг со словами: "Пока ты тут, твою скоро замуж выдадут". Долго раздумывать времени небыло и он помчался бороться за свою любовь. Вскоре родители поженились, прожили нелегкую жизнь, но она была в любви и согласии.

Дорога на двоих. Часть 1

Дорога на двоих. Часть 2

Вот уже перед нами въездная каменная стела, выполненная в виде креста. «Великий Новгород. Год основания 859. Город воинской славы», прочитал я. Наверху герб Новгорода – два медведя, держащие кресло, в изголовье которого стояли два то ли меча, то ли скипетра и подсвечник с тремя свечами.

– Красиво, – отметил Максимка.

– Точно, – согласился я.

Вскоре мы дошли до развилки дорог. Одна вела в сторону Луги, вторая – в восточную часть Новгорода, и третья, нужная нам, – в его историческую часть. Это всегда был оживлённый перекрёсток и сейчас приходилось лавировать между сотен столкнувшихся друг с другом машин.

– Совсем скоро я покажу тебе много интересного, – сказал я Максимке, когда мы вышли на более-менее свободный участок.

Но не зря же говорят: не говори «гоп», пока не перепрыгнешь. Из-за бензовоза медленным шагом вышел Чёрный человек и встал посреди дороги, преградив нам путь. Я встал как вкопанный. Снова этот неприятный холодок по всему телу. Что ему надо? Может взять и пристрелить его, чтобы не досаждал больше? Я больше не безоружен, пускай теперь он меня боится. Но что, если он атакует меня первее и быстрее? Раньше Черный человек не проявлял агрессии, но это не значит, что он на неё не способен.

Я стал ждать. Возможно, он покажет свои намерения или, что будет лучше всего, просто уйдёт. Максимка благоразумно помалкивал, и это радовало. Наконец Чёрный человек вытянул вперёд правую руку и покачал из стороны в сторону указательным пальцем. Обычно таким жестом детям что-либо запрещают, говорят «нельзя». И как это понимать? Он запрещает нам идти в Новгород? С какой стати? Затем Чёрный человек поднял левую руку и указал на дорогу, ведущую на Лугу.

– Нам туда не надо! – вырвалось у меня.

Чёрный человек повторил запрещающий жест и показал другой – согнул левую руку в локте и по дуге обогнул её правой.

– Обойти Новгород? – догадался я.

Незнакомец кивнул.

– Но зачем?

Что он, чёрт возьми, задумал? Что за шутки у него такие?

Вместо ответа Чёрный человек снова указал в сторону Луги. По этой дороге и правда можно обойти Новгород, только получится нехилый такой крюк километров в двадцать пять, на протяжении которого не будет ни одного населенного пункта.

Но, похоже, деваться некуда. Пререкаться с Чёрным человеком мне казалось занятием бессмысленным и опасным.

– Прости, Максимка, не покажу тебе я Новгород. Не в этот раз.

– Ничего страшного, – сказал мальчик. – Думаю, лучше его послушаться. Мне кажется, он желает нам добра.

– Надеюсь, ты прав.

И мы пошли. Когда, пройдя метров сто, я обернулся, Чёрный человек уже исчез. Рисковать и возвращаться не решился. Чёрт с ним, видать неспроста он нас в обход отправил, вряд ли хохмы ради. Хотел бы убить или навредить, давно бы уже это сделал.

Дорога на Лугу была практически пустынной. По ней всегда, насколько помню, редко ездили.

До наступления темноты хотелось дойти до деревни, ближайшей из которых теперь для нас были Борки, поэтому я перешёл со своего обычного прогулочного шага на ускоренный. Уставать стал быстрее, приходилось чуть ли не каждые пять минут делать остановки, чтобы восстановить дыхание и силы.

В голове на мгновенье промелькнула мысль, что если бы не мальчик, то… Развивать её не стал и постарался переключиться на что-нибудь другое. Ещё чего, Максимку я ни за что не брошу! И как такое только в голову могло прийти?..

Когда мы дошли до бензозаправки «Сургутнефтегаз», со стороны Новгорода раздался мощный взрыв. Совершенно не ожидав этого, я так испугался, что вскрикнул и подскочил на месте, едва не выронив Максимку. Следом, буквально через пару секунд, рвануло ещё, а затем ещё и ещё. Всего бабахнуло, если, я, конечно, не сбился со счёта, шестнадцать раз. В небо поднялся огромный столб чёрного как смоль дыма.

Что это за взрывы? У меня было две версии. Либо там хозяйничали выжившие, либо просто запустилась череда случайных событий. Допустим, кто-нибудь оставил на приборной панели бутылку с водой, солнечный луч, преломившись, нагрел находящийся в салоне баллончик со взрывоопасным веществом (да хоть бы и лак для волос), он взорвался, машина загорелась, взорвалась сама, а от неё и близстоящие автомобили. Дело закрыто, Ватсон! Но как, Шерлок? Элементарно, мой друг!

Конечно, понимаю, звучит довольно глупо, но всё же такое вполне могло произойти в действительности.

Только сейчас я вдруг осознал, что, отправив нас с обход Новгорода, Чёрный человек возможно спас нам жизнь. Наверняка что-то знал или предчувствовал. Кто же он всё-таки такой, хотелось бы знать?

– Повезло нам, да? – подал голос мальчик.

– Да уж. Сейчас там может быть опасно.

– Хорошо тогда, что так пошли.

Весь обходной путь занял у нас около четырёх с половиной часов. За всё время не произошло ничего интересного. Мы, как и прежде, разговаривали, любовались красотами природы, периодически делали коротенькие привалы, в один из которых немного подкрепились (правда Максим по-прежнему ел мало и без аппетита).

Хорошо, что сейчас лето и темнеть начинает поздно, а то пришлось бы ночевать в поле. Но это ещё ладно, не так страшно. Вот если бы Армагедец начался зимой, мне пришлось бы несладко. Отправился бы тогда я в Шимск? Не знаю. Возможно и нет. И тогда не спас бы Максимку, он бы окоченел на морозе. Тьфу, даже думать об этом не хочу!

Тем не менее, время поджимало. Уже натикало девять часов. Собрав все силы и волю в кулак, я совершил марш-бросок, и когда последний луч солнца перестал освещать землю, мы достигли Борков. Устал как не знаю кто. Хотелось только одного – принять горизонтальное положение и уже неважно на кровати или на полу.

Для ночлега мы выбрали первый попавшийся дом. На счастье, он оказался не заперт. Хорошо, что не пришлось ковыряться с замком.

В гостиной перед шикарной плазмой буквой П стоял огромных размеров диван, на котором, если его разложить, можно разместиться огромной компанией. Нас же было всего двое, поэтому Максимку я уложил с одной стороны, а сам, даже не разуваясь, плюхнулся напротив.

Пожелав мальчику спокойной ночи, я закрыл глаза и тут же провалился в сон, оставив все переживания сегодняшнего дня позади.

Ночью похоже прошёл дождь, а утро выдалось пасмурным, правда это совершенно не портило мне настроения. Шимск в паре часов ходу. Мы практически дошли. Совсем скоро будем у Генки. Как он примет Макса? Всё будет хорошо, не раскисай, сказал я себе.

Мы быстренько собрались и отправились дальше. Ноги после вчерашнего гудели, но в целом терпимо. На остаток пути меня точно хватит.

Следующая деревня называлась Борок. Всё-таки порой у людей фантазия работает скудно. И таких примеров немало. Задумавшись о происхождении названий населённых пунктов, я не сразу услышал едущую к нам со стороны Новгорода машину.

Выжившие? Ну наконец-то, неужели?!

Вот только… Терзало меня какое-то нехорошее предчувствие. Чутьё подсказывало, что люди эти едут к нам не с добрыми намерениями, и я решил к нему прислушаться.

– Сможешь притвориться мёртвым? – спросил я Максимку.

– Зачем?

Я объяснил ему свои опасения.

– Постараюсь, – сказал мальчик.

– Хорошо. Помни, что бы ни происходило – ни звука. Надеюсь, всё обойдётся.

Я ушёл с дороги и аккуратно положил Максимку на траву, а следом и рюкзак, чтобы не мешался. Как хорошо иметь при себе оружие, с ним чувствуешь себя гораздо спокойнее! Я взял в руку ружьё, предварительно заряженное ещё в Борках, но на случай, если те люди на машине не желают нам зла, держал его дулами к земле. Не хватало, чтобы подумали что-то не то…

Джип с визгом затормозил в нескольких метрах от меня. Из него вышли двое парней. На вид практически мои ровесники, может, чуть помладше и оба вооружены автоматами.

– Мужик, ты ружьишко-то брось, – сказал тот, что сидел за рулём. Худой, но коренастый и, похоже, главный в этом тандеме. – Давай поговорим как цивилизованные люди.

Выполнять их требование я пока не спешил.

– Скажите сначала, что вам надо.

– Говорю же, поговорить. Ты откуда и куда путь держишь?

Этот тон нравился мне всё меньше. Видно, что говорит парень с издёвкой. Да и вообще оба выглядели как какие-то бандиты-беспризорники.

– Послушайте, если задумали меня ограбить, то возьмите, что нужно и езжайте, куда ехали.

Второй парень, невысокого роста, плотного телосложения и с наголо выбритым черепом, вскинул автомат и направил на меня.

– Слышь, паря, ты что, глухой? Тебе Сивый сказал ружьё бросить. Быстро, на!

Рука непроизвольно разжалась сама собой. Ружьё упало и больно ударило по стопе. Я поморщился. Неприятно, но терпимо. Больше напрягало то, что я не знал, чего ждать от этих двоих.

– Успокойся, Кабан, – произнёс тот, что звался Сивым. – Он ещё нужен мне живым. Теперь, не делая резких движений, пни ружьё в мою сторону.

Я сделал и это.

- Прекрасно. А это у нас кто? – худой кивнул головой на Максима и облизнул губы.

– Мой сын. Он умер.

– Умер, говоришь? А если мы проверим? Кабан, выстрели-ка ему в ногу!

– Не надо! – крикнул я и захотел было заслонить собой мальчика, но тут же получил прикладом в живот. Согнувшись от удара, застонал сквозь зубы и упал на колени. Мне оставалось лишь беспомощно наблюдать, как лысый неторопливо, будто в замедленной съёмке, наводит на Максимку автомат. Я знал, что тело мальчика ничего не чувствует, и тем не менее боялся, что он может дёрнуться или издать какой-нибудь звук.

Прозвучал выстрел, эхом разнёсшийся среди деревьев и распугавший сидевшую на их ветвях стаю птиц.

– Ну надо же, даже крови нет! – удивился Сивый. Кровь из пулевого отверстия в ноге Максима и правда не шла. Я точно не знал, как обстоит дело с кровообращением у парализованных, но допускал, что такое вполне возможно. – Проверь на всякий случай у него дыхание.

Кабан осклабился, присел на корточки перед Максимом, схватил его за нос двумя пальцами и резко повернул по часовой стрелке.

– Да что же вы делаете, а? Оставьте его в покое! – взмолился я.

Не обратив на меня никакого внимания, лысый повернулся к своему приятелю, пожал плечами и сказал:

– Малец и правда мёртвый. Был бы жив, после такого орал бы как резаный.

Сивый скорчил недовольную гримасу.

– Жаль, жаль, очень жаль… У меня очень давно не было мальчиков… Что ж, придётся довольствоваться этим, – он кивнул на меня. – Но тоже неплохо.

Я сразу понял, о чём речь. И до меня наконец дошло, почему минутой ранее этот ублюдок облизнулся.

- Ах ты пидарас сраный! – выпалил я в сердцах.

- Но, но, но, попрошу! Я бисексуал. Вообще у меня широкий спектр охвата. Люблю постигать свою сексуальную природу и возможности. Единственное, что мне претит – это трахать трупы. Так что можешь быть спокоен, твой сын останется непорочным и после смерти, если, конечно, ты сам его не лишил девственности. А кстати, зачем ты таскаешь с собой его тело?

– Не твоего ума дело!

– Ладно, мне в общем-то всё равно. У каждого свои тараканы в голове, – Сивый стал расстегивать ремень на поясе. – А зовут тебя как? Молчишь? Ну тогда буду звать тебя Жанной, это была моя первая школьная любовь. Но она предпочла другого, увы и ах! Кабан, будь другом, положи его на живот и подержи пока я не закончу.

Я поднялся с колен и попытался ударить лысого, но он перехватил мою руку, заломил за спину, затем подножкой сбил с ног и повалил на землю.

– Вижу, смирно ты лежать не будешь, – прозвучал довольный голос Сивого. – Мне нравится, когда подо мной ёрзают. Только смотри не переусердствуй, а не то Кабан тебя живо утихомирит. Но все-таки предпочитаю, когда мой партнёр находится в сознании и стонет, – я не видел, но слышал, как бряцает пряжка его ремня и шуршит ткань снимаемых джинсов. – А ты у меня будешь стонать! Как сучка! Я это устрою. Не буду гарантировать, что тебе понравится, но это и неважно; главное, что понравится мне…

Перед глазами вдруг резко всё поплыло и затянулось белой дымкой. В мозг снова вонзились миллионы тонких острых игл, но едва я успел это почувствовать, как тут же потерял сознание…

Придя в себя, я первым делом прислушался к своим ощущениям. Память оперативно восстановила происходившие до отключки события. Удивительно, но мои штаны были на месте, задница не болела и не чувствовалось даже намека на посягательство. Выходит, мудак Сивый передумал меня насиловать. Какое облегчение! Разумеется, я был этому несказанно рад, однако меня волновал вопрос: почему?

Я встал на ноги, огляделся вокруг и обомлел. Кабан лежал на джипе, проломив собой лобовое стекло. В его груди зияла сквозная дыра размером с футбольный мяч. Сивый же сидел со спущенными штанами, прислоненный к бамперу, а на меня смотрел его затылок. Голову ублюдка кто-то вывернул на сто восемьдесят градусов.

От этого зрелища я почувствовал рвотные позывы. Через секунду желудок исторг наружу весь завтрак.

Кто мог это сделать? Нужно обладать невиданной силой, чтобы сотворить такое. Может, Максим что-нибудь видел…

Блин, Максимка…

С замиранием сердца подбежал к мальчику. Он неподвижно лежал с закрытыми глазами. Я принялся его тормошить.

– Нет, нет, нет, нееет! Ты не умер, не умер, ты ведь не умер!

Я схватил его в охапку и прижал к своей груди. Слёзы сами брызнули из глаз. Не помню, когда вообще последний раз плакал. Этого не могло быть, просто не могло! Когда мы уже практически дошли, когда до Шимска оставалось всего ничего…

– Дядь Саш, отпусти, ты же меня задушишь…

Я не поверил своим ушам, но хватку сразу же ослабил.

– Максимка, ты живой? – всхлипывая, спросил я.

– Я просто… просто… наверное, потерял сознание… Дядь Саш, мне было так страшно! А когда толстяк схватил меня за нос, я едва удержался, чтобы не закричать. У меня хорошо получилось притвориться мёртвым, да?

– Конечно, ты большой молодец! Просто умница!

– Ты сам в порядке?

– Да, всё нормально. Всё хорошо.

Я ещё долго не мог успокоиться и унять свой бешено пульсирующий кровяной насос. Мысль о том, что мальчик умер, начисто выбила меня из колеи. И какое же облегчение испытал, когда услышал его голос.

Наконец, когда буря в душе улеглась, я на всякий случай обработал йодом Максимкину рану на ноге.

– Ты сказал им, что я твой сын? – неожиданно спросил мальчик.

– Да, потому что ты мне как сын.

– А ты мне как папка.

Я улыбнулся и, скорее всего, покраснел. Слышать такое было безумно приятно. Уже совсем скоро мы сможем стать полноценной семьёй.

Ну а сейчас надо двигаться дальше. Остался последний рывок. Я всерьёз подумывал о том, чтобы взять джип отморозков, но стоило сесть за руль, как мне тут же перехотелось. Пересилить себя не получалось, страх сковывал напрочь. Совершенно очевидно, что в таком состоянии водить машину ни в коем случае нельзя.

Выбора не оставалось, пришлось идти пешком.

Остаток пути мы прошли без каких-либо происшествий. Вот уже и Генкин дом показался – большой, двухэтажный, из красного кирпича.

Брат, очевидно, заметивший нас издали, выбежал навстречу. Весь его вид говорил, что он безумно рад меня видеть.

– Санёк, наконец-то! Я раз сто пытался до тебя дозвониться, думал что-то случилось…, – Генка, поравнявшись со мной, хотел было меня обнять, но увидев у меня за спиной Максимку, нахмурился. – Сань, а это кто?

Ну вот и настал момент истины…

– Познакомься, это Максим. Максим, это дядя Гена, мой брат.

– Здравствуйте! – поздоровался мальчик.

– Сань, это прикол такой? Ты меня разыграть решил или что? – брат недоумённо уставился на меня и отступил на шаг вперёд.

– Ген, выслушай меня, пожалуйста! Я нашёл его в Любани, он единственный, кто там выжил, но у него парализовано всё тело. Понимаешь, я не мог его бросить, просто не мог. Мы с ним через столькое прошли… Пожалуйста, я тебя редко о чём просил… Мы должны его оставить. Если что, я буду сам о нём заботиться, но он нам не помешает, правда…

– Сань, Сань… У тебя всё в порядке? Ты себя слышишь вообще?

– Д-да, а что? – удивился я. – Что не так? Я же говорю, что сам буду…

– Санёк, чёрт тебя подери, ты умом тронулся, что ли? Ты зачем сюда мёртвого ребёнка притащил? Ты что, пёр его на себе от самой Любани?

Настал мой черёд смотреть на Генку, как на душевнобольного.

– Дядь Саш, о чём это он? – спросил Максимка.

– Ген, по-моему, это ты прикалываешься. Какой ещё мёртвый ребёнок? Максим живой, ты что, не видишь? Максим, скажи ему что-нибудь.

– Дядь Ген, я не мёртвый, я живой, самый что ни на есть, – сказал мальчик.

– Вот, слышал?

– Слышал что? Кроме нас с тобой здесь никто не разговаривает! Блин, Сань, ты меня писец как пугаешь…

Я ничего не мог понять. Всё происходящее напоминало какой-то сюр или плохой сон. Может я сплю? Может Сивый и Кабан меня убили и мозг, перед тем как окончательно оборвать все нейронные связи показывает мне подобную картину.

– Саня, Сань, объяснишь же ты, наконец, что происходит и зачем ты притащил сюда труп ребёнка? Давай, может, пойдём в беседку, и ты мне там всё расскажешь, да? Только оставь своего… Максима, да?.. здесь, ладно?

Расставаться с мальчиком я отказался. Генка спорить не стал, хотя было видно, что он остался этим недоволен.

В беседке я рассказал ему всё, что произошло со мной за минувшую неделю. Вспоминая события этих дней, до меня постепенно начало доходить, что, похоже, у меня действительно с рассудком не всё в порядке. Зубастая девочка, голоса Марины и Алисы в телефоне, Чёрный человек … Максим ведь тоже его видел.

Я повернул голову и взглянул на мальчика, которого посадил рядом с собой. Впервые за долгое время посмотрел на него незамутненным взором и… Так это правда? Я схватился за голову.

Значит всё это время я действительно таскал на себе Максимкин труп? Так вот почему он видел то, что видел я; вот почему еда постоянно вываливалась у него изо рта; вот почему он не закричал, когда толстый отморозок выкрутил ему нос. Я оживил его в своём сознании! С сам говорил за него!

Господи…

И эти постоянные головные боли... Всё началось сразу, как я очнулся после того, как наступил Армагедец.

Мой мир если и не рухнул, то уж точно как следует пошатнулся. Я так прикипел к Максимке, даже стал считать его своим сыном, а он оказался всего лишь плодом моего больного воображения.

Генка придвинулся ко мне поближе и слегка приобнял.

– Ничего, Сань, ничего. Всё будет хорошо, главное, что ты дошёл, и теперь мы вместе.

Я лишь кивнул и положил голову ему на плечо.

А затем увидел вдалеке, у большого раскидистого дуба, тёмную фигуру. Чёрный человек! Он неподвижно стоял и будто ждал, когда я его замечу.

– Смотри, вон там, видишь?! – подскочил я. – Там, у дерева!

Генка прищурился здоровым глазом и через секунду разинул от удивления рот.

– Ты же видишь его, да? – я обрадовался. – Это он, он преследовал меня всё это время!

Чёрный человек помахал нам рукой и скрылся за стволом дуба.

– Да, чёрт возьми, я видел его! Но кто это?

– Хотел бы и я знать… – невольно вспомнились раскуроченные трупы Сивого и Кабана, чудесное избавление от головной боли в машине, запрет на вход в Новгород и пробуждение в кровати после ночной прогулки. – Но что-то подсказывает, что это был мой ангел-хранитель.

Я сел обратно на скамью, откинулся на спинку и закрыл глаза.

На закате мы похоронили Максимку рядом с Мариной и Алисой. Стоя над их могилами, я чувствовал какое-то опустошение внутри.

Но вместе с тем я понимал, что жизнь продолжается. Мой путь завершён. Брат рядом. Теперь мы вместе.

Теперь всё будет хорошо!

Дорога на двоих. Часть 1

Я стоял как вкопанный, не понимая, как такое может быть. В дверь же стучали, буквально только что. Я бы наверняка услышал шаги убегающего, но даже если нет, на траве бы всяко остались следы. Однако кроме моих, ведущих к дому, следов больше никаких не было.

Бред, просто какой-то бред! Может я уснул и вижу сон? Совсем некстати вспомнился мистер Крюгер, мать его ети. Надо успокоиться… Дыши, Саня, дыши…

Бумц! Бумц! Бумц!

От неожиданности я аж подпрыгнул. А уже через секунду зашёлся в истерическом хохоте. Смеялся, наверное, минуты две и никак не мог остановиться.

Боже, какой же я олух! Это ж надо, испугаться обыкновенного кашпо, подвешенного под козырьком крыльца. Порывы налетающего ветра качали горшок, который периодически стукался о стену дома.

Когда приступ смеха прошёл, я снял кашпо с его веревочного насеста и поставил на землю. Нечего людей пугать! А может он таким образом выражал протест в связи с нашим временным заселением? Ну извини, дружок, мы здесь только до утра, а потом сразу же уйдем. Обещаю не бедокурить и сохранить дом в первозданном виде.

Окончательно успокоившись, я набрал полную грудь воздуха и слегка поёжился. Хоть и середина лета, с заходом солнца температура резко падала и ночью становилось довольно зябко. А на мне сейчас лишь одна футболка, куртка-то осталась в доме. Кожа, что на открытых участках, что под одеждой, покрылась мелкими пупырышками.

Стоило бы, наверное, вернуться в дом, лечь под одеяло и, согревшись, наконец, заснуть, чтобы оставить этот день позади, но я всё стоял и смотрел наверх, на бескрайние просторы Вселенной. Как же хорошо и красиво за городом! Там, где свежий воздух, леса, поля, озёра, речушки; где, совершенно не напрягаясь, можно увидеть на небосводе мириады звёзд; где всё ощущается по-особенному!

Где природа по минимуму тронута человеком или не тронута вовсе.

Невольно я поймал себя на мысли, что Армагедец случился неспроста. Просто природе надоели её непослушные дети, и она решила от них избавиться. Конечно, избавиться не полностью. Ведь остались же в живых я, Генка, Максимка и ещё по меньшей мере несколько сотен, может тысяч человек по всему миру. Она дала нам второй шанс, нужно только воспользоваться им. Оправдать её доверие.

Выходит, что мы избранные? Наверное, да. По крайней мере, приятнее считать себя избранным, нежели результатом досадного просчёта, если предположить, что в живых природа не собиралась оставить никого из людей.

Погрузившись в размышления, я не сразу заметил слева от себя какое-то движение. Резко обернулся и увидел, как на соседнем участке промелькнула тень и скрылась за дровницей. Да твою ж мать, сколько можно-то, а?! Сначала горшок, теперь это! Опять показалось? Нет, мне определенно пора на боковую, налицо явное переутомление. Да и как бы не простудиться, сопли и кашель мне вот совсем ни к чему. Ещё Максимку заражу ненароком…

Хотя чего я распереживался? Это ведь мог быть всего-навсего зверь – лиса, например, или собака. В любом случае, нужно вернуться в дом.

Стоило только мне занести ногу, чтобы переступить порог крыльца, как со стороны соседского участка раздался звонкий детский смех. Увидеть себя в зеркале возможности не представлялось, но я был на сто процентов уверен, что стал белее мела. Кровь заледенела в жилах и уже отнюдь не от холода.

Только-только пошедшая на убыль луна как раз снова показалась из-за облаков и сейчас прекрасно освещала всю деревню. Я медленно повернул голову на звук и… не заметил ничего необычного. Дома (виден был даже дом на другом конце деревни), злосчастная дровница, за которой, как мне показалось, кто-то скрылся, шоссе – это всё понятно. Но, чёрт возьми, детский смех? Животные же не могут имитировать такие звуки! Или могут?

Я долго всматривался в дровницу, старался даже не моргать, чтобы ничего не упустить и с каждой секундой всё больше чувствовал себя дураком. Ну дровница и дровница, самая обычная постройка два на два метра, в котором люди хранили заготовленную для растопки печи древесину. Ничего в ней такого. И за ней никого нет.

«Ты переутомился, Сань, от недосыпа, от усталости тебе просто что-то почудилось, вот и всё. Иди уже спать!».

«А если сходить проверить?».

«На кой ляд?».

«Чтобы на душе было спокойно. Чтоб уж точно знать, что почудилось. И тогда без промедления лягу».

«Не боишься?».

«Страхово, конечно… С другой стороны, чего бояться? Вряд ли там затаился тигр или медведь…».

«Как будто только их стоит бояться…».

Этот внутренний монолог мог продолжаться ещё долго. В конце концов, я решил всё-таки сходить на разведку. Чисто для личного успокоения, чтобы уже раз и навсегда рассеять все сомнения. Согласен, в фильмах ужасов такое поведение героя – довольно распространенное и донельзя глупое клише, так ведь я и не в кино снимаюсь.

На крыльце в углу стояла швабра. Я открутил от неё щётку и вооружился черенком, чтобы не идти навстречу неизвестности с голыми руками. Безопасность превыше всего. Если там всё же окажется дикое животное, не хватало ещё, чтобы оно меня укусило. Прививку от столбняка мне здесь никто не сделает.

«В таком случае может и не стоит туда ходить, а?»

Нет уж, решил значит решил.

Я медленно, не сводя взгляда с дровницы, пошёл вперёд. Обеими руками крепко сжимал палку от швабры. Как ни странно, это придавало мне сил. Страх практически улетучился. Я был почти на сто процентов уверен, что ничего там не найду, но нужно убедиться.

Вот я уже у забора, если можно так назвать низенький частокол из полусгнивших, кое-как сколоченных досок. Такое впечатление, что сделали его чисто для видимости границы двух участков. Даже я со своим ростом метр семьдесят мог без особых усилий просто перешагнуть его, что, собственно, и сделал.

Меня и дровницу разделяло каких-то десять метров. Уже совсем скоро я окажусь в постели и наконец-то засну, осталось только их пройти и вернуться обратно.

Шаг, ещё шаг и ещё.

Вдруг из-за угла дровницы выглянула голова девочки. На вид ребёнку было лет восемь, не больше. Белокурые волосы красными бантиками собраны в два хвостика. С виду обычная вроде девочка, но мне показалось странным её лицо. Оно выглядело каким-то неживым, словно маска.

Ребёнок, не моргая и не двигаясь, смотрел как бы сквозь меня. Мало того, что зрелище само по себе жуткое, так ещё и не давал покоя вопрос: что она здесь делает и почему так странно себя ведёт?

Я уже открыл рот, чтобы заговорить с ней, но девочка меня опередила:

– Ку-ку! – произнесло дитя низким голосом, совершенно непохожим на тот смех, что она (а она ли?) издавала ранее. Уголки её рта резко взмыли вверх, растянувшись в ужасном оскале.

Сперва я даже не обратил внимания, но когда заметил, что вместо обычных зубов у неё длинные острые клыки, меня парализовал страх. Мне хотелось броситься наутёк, но банально не мог пошевелить даже пальцем ноги. Ещё и, как назло, боль в голове стала стремительно нарастать.

Словно этого и ждала, девочка вышла из своего укрытия. Её розовое платье с блёстками, сверкающими в свете луны, и голубые туфельки создавали невыразимое впечатление абсурдности происходящего. Она не спеша шла ко мне, ухмылялась и мерзко хихикала. Из её пасти (иначе теперь и не скажешь) по подбородку тонкими струйками стекала слюна.

Голова просто адски раскалывалась. Честно, мне уже было плевать на всё и вся – на девочку и на то, что она со мной сделает, на Максима, на брата – лишь бы только страдания прекратились. Глаза постепенно начало заволакивать белым туманом и, к своему облегчению, я почувствовал, что теряю сознание…

Очнувшись, я резко вскочил и кубарем полетел с кровати. Приземление на дощатый пол привело к ушибу локтя и мягких тканей, но такая боль оказалась мне по душе. Главное, что жив, и голова в порядке.

За окном уже вовсю светило солнце. Взгляд упал на наручные часы. 11:10. Долго же я спал…

Так, стоп! А как я вообще оказался в кровати? Совершенно не помню, чтобы, очухавшись, заходил в дом. Выходит, единственное разумное объяснение происходившему ночью – мне всё это приснилось. Ну да, а как ещё-то? Девочка-монстр? Стучащий горшок? Ну бред же!

Поднявшись с пола, я вышел из комнаты. В коридоре висело зеркало. Проходя мимо, увидел своё отражение и не поверил своим глазам. Оттуда на меня глядел какой-то помятый, с глазами-щёлочками и огромными кругами под ними, небритый мужик. Сейчас я больше походил на какого-то забулдыгу, нежели на менеджера страховой компании, коим являлся в прежней жизни.

Еще и… вот те нате! Это что, седой волос? И ещё один? И вот тут ещё! Ну что ж, с почином меня. В тридцать лет обзавестись таким «украшением»… Не то, чтобы я как-то запаривался насчёт внешности, просто сам факт. Ночные кошмары не проходят бесследно. Немного подумав, вырвал их к чертовой матери, чтобы не смущали.

Мальчик ещё спал. Ладно, пускай, пока приведу себя в порядок.

На участке я видел колодец. Самый обыкновенный, коих в деревнях навалом – в виде небольшого домика, с воротом, к которому на веревке или цепи привязано ведро. Хотелось верить, что вода в нем есть и хотя бы мало-мальски свежая.

Первая странность, которая бросилась в глаза, когда вышел на крыльцо – дверь оказалась не закрыта на щеколду. Точно помню, что запирал перед тем, как лечь спать.

А затем увидел щётку от швабры. Она валялась точно на том же месте, куда я её закинул во сне. Или это все-таки был не сон?

Что за хрень происходит? Глюки у меня начались, что ли? Может в воздухе содержится какое-то психотропное вещество и заставляет видеть то, чего нет? От него болит голова? Поскорее бы дойти уже до Генки…

А сейчас… Сейчас надо умыться.

Я обошёл дом, не без опасения покосившись на злосчастную дровницу. Боялся ли увидеть там зубастую девочку в розовом платье? Очень! Но какая-то неведомая сила все равно заставила меня туда посмотреть. Конечно же, там никого не было, да и быть не могло. Не бывает такого в реальности! Равно как и чёрного человека.

Что ж, девочки ни перед, ни за дровницей нет, но вот палка от всё той же швабры лежала на траве соседнего участка. Да как же так? Я еле сдержался, чтобы не заорать вовсю глотку. Мозг плавился в тщетных попытках понять, что реальность, а что нет.

Я бросился к колодцу. Воды полно, и это не могло не радовать. Спешно набрал целое ведро, и едва подавил в себе желание вылить его на себя целиком. Кое-какая запасная одежда у меня с собой имелась, но такой ледяной душ для неподготовленного человека мог обернуться весьма неприятными последствиями.

Опустив ведро на землю, я набрал в ладони воды и плеснул на лицо. Ух, бодрит, что надо! Голова сразу прояснилась, остатки сна и страха как рукой сняло. События минувшей ночи казались уже какими-то несущественными, совершенно не заслуживающими того, чтобы тратить на них свои нервы.

Я снял футболку и, довольно покрякивая, обмыл руки и торс. Вернувшись в дом, обтёрся, переоделся и стал будить Максимку. Некоторое время мальчик никак не желал вставать, но, когда я в шутку пригрозил, что уйду без него, всё-таки разлепил глаза. Чтобы он окончательно проснулся, ему тоже пришлось пройти через водные процедуры. Потом мы быстренько позавтракали и двинули в путь.

До Новгорода оставалось пройти ещё пять населённых пунктов. По моим прикидкам, на это у нас уйдёт три-четыре часа и ещё примерно столько же останется, чтобы посмотреть город. Если Максимке здесь понравится, можно будет остаться ещё на день и посмотреть город более досконально.

Ещё перед тем, как покинуть Мясной Бор, я хотел позвонить брату, узнать как он, всё ли у него нормально, но вспомнил, что разбил телефон. Зря я, конечно, поддался гневному порыву, без мобильника ведь теперь и в интернет не выйти. Да только не обыскивать же трупы в поисках незапароленного смартфона. Ничего, как-нибудь уж проживу пару дней без техники, ничего со мной не станется.

С другой стороны, ощущалось эдакое приятное чувство свободы. Генка не будет названивать и торопить, и я не смогу проболтаться ненароком, что иду не один. Главное, чтобы брат не накрутил себя и не подумал, что со мной что-то стряслось.

Мы шли (правильнее было бы сказать, я шёл, а Максимку нёс на закорках, но я даже в мыслях не хотел допускать, что мальчик – инвалид, поэтому он тоже шёл наравне со мной) и любовались окружающими нас видами. Леса, поля, всё красивое, зелёное, цветущее. Идиллию портили разве что изредка встречающиеся покорёженные машины, лежащие в кюветах, и трупы, но такая картина за время путешествия стала для нас, можно сказать, обыденностью.

Один раз дорогу нам перебежало семейство ёжиков – очевидно, мама, папа и три детёныша. Максимка обрадовался и завороженно смотрел на их передвижение. Как оказалось, он впервые в жизни видит этих зверей. Я, конечно, очень удивился, но ничего не сказал. Всё когда-то бывает в первый раз.

В деревне Тютицы мы обнаружили немало интересных домов, выкрашенных, наверное, во все цвета радуги и не только. Очевидно, жившие здесь люди презирали серость и однообразие, каждый пытался сделать свои хоромы особенными и выделяющимися среди остальных. Что ж, лично я считаю такой подход правильным, тем более что здесь прекрасно выдержан баланс – если рассматривать все здания в целом, то выглядит не аляповато, не скучно и приятно радует глаз.

Ни в Тютицах, ни в следующем за ними Подберезье живых людей мы тоже не встретили. Начинало казаться, что так продолжится до самого Шимска.

Только сейчас ко мне пришло осознание, что я уже больше недели не видел живого человека, если не считать Максима. Только трупы, трупы, трупы. Многие бы на моём месте, наверное, тронулись рассудком, благо психика у меня крепкая. Хотя, похоже, и она дала слабину, если уж стал видеть всякое…

На скамейке автобусной остановки я заметил безжизненное тело женщины лет пятидесяти. Голова запрокинута, рот и глаза приоткрыты. Если не знать, что перед тобой мертвец, можно подумать, что она просто заснула. Рядом стояла розовая коляска-люлька. Бабушка вышла с внуком или внучкой на прогулку. На их последнюю прогулку. Заглядывать в коляску желания не было никакого – все и так понятно. Даже если младенец выжил тогда, в тот роковой день, сегодня он уже точно мёртв. Если не голод его сгубил, так переохлаждение. Варианты более мучительной смерти я допускал, но старался о них не думать.

Мы быстро, лишь с небольшой остановкой, чтобы перевести дух, миновали Чечулино и Витку. Оставалось пройти только Трубичино и здравствуй, Великий Новгород.

Неподалёку, в одном из дворов, послышалось злобное рычание и жалобное повизгивание. Собаки грызутся из-за добычи, подумал я. Вполне вероятно, что оголодавшие животные уже включили в свой рацион умерших жителей посёлка. Попадаться им на глаза в мои планы не входило, но видимо сегодня удача решила на время повернуться к нам пятой точкой.

Очевидно, почуяв свежее мясо, псины с возбуждённым лаем бросились к нам. Они ещё не успели показаться в зоне видимости, а я уже понял, что дело запахло керосином. Все, что мне оставалось делать, это со всех ног бежать к ближайшему дому и молиться, чтобы входная дверь оказалась не заперта.

– Собачки плохие, да? – подал голос Максимка.

– Очень, – это всё, на что меня хватило. Боялся сбить дыхалку, да сейчас и не до разговоров совсем.

Лай становился все громче и ближе. Блин, ну почему я не догадался прихватить с собой оружие? Не думал, что может возникнуть подобная ситуация? Да, не думал. Решил, что не встречу никого, кому нужно будет дать отпор? Получается, что так. Дурак? Дурак! Но чего уж, теперь поздно об этом думать, самобичеванием потом займусь, быть бы живу.

Повезло, дом хозяева не закрыли. Я молнией влетел внутрь, едва не запнувшись о порог. Дверь захлопнул прямо перед носом у двух разъярённых овчарок и одного питбуля. Псины оглушительно гавкали, скребли когтями, но мы уже были вне зоны досягаемости.

Сердце стучало как бешеное. Адреналина я хапнул, конечно, с избытком. Зато Максим был на удивление спокоен. Видимо, не осознал всей серьезности ситуации, ну и хорошо.

Нам ничего не оставалось кроме как остаться здесь и ждать, когда собаки уйдут. Правда, особой надежды на то, что они уйдут настолько далеко, чтобы мы могли спокойно покинуть Трубичино, не было. «Пропитания» им в посёлке хватило бы на несколько недель, а торчать здесь так долго в мои планы не входило.

Псин следовало перебить. Перочинный нож – единственное оружие, которое я носил с собой, – для этой цели явно не подходил. Найти в доме какую-нибудь палку, ту же шварбу или лопату? Можно, конечно, но смогу ли я вступить в схватку сразу с тремя собаками, не понеся урона? Очень сомневаюсь. Из меня в принципе боец никудышный. В жизни никогда ни с кем ни дрался, оружие в руках держал только однажды, и то в детстве в тире.

Ничего, что-нибудь придумаем. Я посадил Максима на диван в прихожей, а сам отправился на разведку. Первым делом заглянул на кухню. Ножи различной длины и степени заточки, молоток для отбивания мяса, набор шампуров, чугунная сковородка – все эти предметы могли бы пойти в ход при бытовой ссоре, но в моем случае были практически бесполезны.

Следом я отправился в первую из двух комнат. Там не нашлось ничего интересного за исключением компьютера. Сперва даже обрадовался, думал, сейчас посмотрю, так сказать, что в мире творится. Выяснилось, что он не подключен к интернету. Не судьба...

Зато в следующей комнате я увидел занятную картину. На кровати, раздвинув ноги и являя мне все свое женское естество и округлые прелести, лежала голая девушка. Глядя на нее, я почувствовал шевеление ниже пояса и тут же мысленно обругал себя. Совершенно ненормально, когда у тебя встаёт на труп, пусть даже и такой аппетитной мадам. Рядом, но уже на полу, развалился такой же голый и такой же мёртвый парень. Армагедец застал эту парочку за соитием. Славная смерть, что и говорить. Хотел бы и я закончить жизнь так же.

Долгое время не в силах оторвать взгляд от тела девушки, я, разумеется, не сразу заметил висящее на стене двуствольное ружьё. А если есть ружьё, значит должны быть и патроны к нему. Если оно, конечно, не игрушечное…

Я подошёл к комоду и порылся в его ящиках. В самом нижнем я нашел то, что искал – целую, нераспечатанную коробку патронов. Вот оно, моё спасение!

Я несказанно воодушевился. Дело за малым. Сначала сделаю предупредительный выстрел. Если жизнь дорога, псины убегут. Правда далеко ли, да и где гарантии, что они не вернутся в самый неподходящий момент? Собаки, конечно, не виноваты, что голодные, но и на мне вины нет, нам с Максимом всего лишь нужно дойти до Новгорода. Если предупредительный выстрел не поможет, придётся положить их всех. Что поделаешь, я бы и рад решить вопрос мирным путём, дипломатически, да только разговариваем мы на разных языках, поэтому договориться явно не получится.

Я забрал ружьё и патроны и бросил последний взгляд на девушку. Ну до чего же хороша! Не медля больше ни секунды я выбежал из комнаты и направился в туалет, благо он находился внутри дома, а не снаружи, как это часто бывает. Следовало как можно скорее снять напряжение и положить конец крамольным мыслям. Нет уж, опускаться до некрофилии я не стану ни при каких обстоятельствах!

Покончив с одной проблемой, незамедлительно перешёл к решению следующей.

Я выглянул в окно. Собаки уже перестали атаковать дверь, правда и уходить не собирались. Легли в нескольких метрах перед домом и не спускали с него глаз. Решили взять измором? Ну я вам сейчас покажу!

– Максим?

– Да?

– Сейчас я немного постреляю, ты не бойся только.

– Будешь стрелять в собачек?

Сердце сжалось, но врать не имело смысла.

– Так надо, – сказал я, будто пытаясь оправдаться.

– Ты же сказал, что они очень плохие. Что они желают нам зла, да?

– Да.

– Надо значит надо. Давай сделаем это.

Я слегка улыбнулся и кивнул. Смышлёный парнишка. Если у меня когда-нибудь будет сын, я хотел бы, чтобы он был похож на Максимку. Хотя… Я ведь могу усыновить его! Как же я раньше до этого не додумался? Так, Александр, соберись, сейчас не время думать об этом, сначала надо разобраться с собаками, всё остальное обсудим позже.

Несмотря на то, что ружьё я держал в руках впервые, разобраться в его устройстве не составило большого труда. Спусковых крючков здесь было два. Логика подсказывала мне, что каждый отвечает за свой ствол, но так ли это на самом деле предстояло выяснить на практике, благо боезапаса пока что хватало. Предохранитель похоже автоматический. Главное в нужный момент не забыть, что он ставится после каждого выстрела.

Я распечатал коробку с патронами, надломил ружьё и снарядил оба ствола. В этот момент, держа в руках заряженное оружие, почему-то почувствовал себя героем какой-нибудь компьютерной стрелялки.

Подмигнув Максимке, я открыл окно. Собаки заметили меня, вскочили и с лаем бросились ко мне. Как и задумывал, сделал предупредительный выстрел в воздух. Животные, пронзительно взвизгнув, отбежали на почтительное расстояние, но тут же, хоть и с опаской, поковыляли обратно. Что ж, глупцы, вы не оставили мне выбора, пеняйте на себя!

Я подпустил собак поближе, прицелился в одну из них и выстрелил. Псина замертво рухнула на траву с развороченной дробью головой. Оставшиеся в живых снова бросились врассыпную, однако через мгновение вернулись. Армагедец на них так подействовал или они с рождения с дефективным инстинктом самосохранения? Да какая разница, эти животные угрожают мне и Максиму, а потому я снова зарядил ружьё и один за другим выжал оба спусковых крючка.

Да я, блин, снайпер! Вторую собаку постигла участь первой, а третьей, успевшей развернуться, чтобы драпануть, выстрелом перебило обе задние лапы. Жалобно скуля, она поползла прочь от дома. На минуту мне её стало даже жалко, но потом подумал, что меня бы она жалеть не стала.

– Дядь Саш, избавь её, пожалуйста, от страданий. Мне больно слышать, как она плачет.

– Конечно.

Тратить на неё патрон не хотелось. Я взял с кухни большой нож и вышел на улицу. Всё закончилось быстро, собака даже не сопротивлялась. Затем перетащил все три туши на задний двор, чтобы Максим не видел этого малоприятного зрелища.

Часы показывали 15:37. Экскурсию по Новгороду придётся отложить до завтра, хотя может оно и к лучшему. Сегодня ляжем пораньше, а завтра будем целый день гулять по городу. Да, так и сделаем.

Нож, ружьё и патроны к нему забрал с собой – пригодится. И в магазин теперь заходить необязательно. Надел рюкзак, повесил на плечо ружьё, взял Максимку на закорки – и снова в путь. Уходя из дома, мысленно поблагодарил хозяев дома за то, что те, несмотря на пикантное занятие, не заперли дом и спасли тем самым двух человек.

Дорога на двоих. Часть 3

– Дядь Саш, ты точно не устал? – уже трижды за последние полчаса участливо поинтересовался Максим.

Я устал уже к тому моменту, как он спросил это в первый раз. Все-таки идти, неся на руках десятилетнего парализованного ребенка, а на спине битком набитый рюкзак, очень непросто. А мне, человеку нетренированному, так и подавно.

Конечно, Максимка, я устал. Но я не признался в этом тогда, не признаюсь и сейчас.

– Всё нормально.

– Сделаем привал? Тебе же тяжело, я вижу. Нам обоим нужно передохнуть.

Я обрадовался этим словам. Глупо, наверное, строить из себя Супермена, которому всё по плечу, но мне не хотелось показывать слабину перед мальчиком. А теперь, когда он сам предложил, оставалось только согласиться.

– Да, давай, – сделав вид, что обдумал его предложение, сказал я. – Немного передохнуть не помешает.

Стемнеет еще нескоро. Небольшой отдых мы могли себе позволить.

Я увидел впереди силуэт «Волги», одиноко стоящей у обочины, и направился к ней. По возможности мы устраивали привал в автомобилях – там можно было спокойно сесть, перекусить, переждать дождь, а если холодало, то и погреться. Правда по мере удаления от населённых пунктов машин попадалось все меньше, так что «Волга» оказалась как нельзя кстати.

Конечно же, на водительском кресле сидел человек. Немного запрокинув голову назад, он прислонился к стеклу двери. Глаза открыты. Создавалось впечатление, что он смотрит на меня с укоризной и задает немой вопрос: «Чего уставился? Иди куда шёл, приятель!». Сперва могло показаться, что он живой, но я уже научился отличать живых от мёртвых и водитель «Волги» совершенно точно покинул этот мир.

От этого взгляда мне стало не по себе. Хорошо хоть Максим не видит, зрелище совсем не для детей.

Я подошел к багажнику машины, аккуратно посадил мальчика на землю и прислонил его к заднему бамперу. Убедившись, что он не упадет, сказал:

– Скоро буду.

Но скоро не получилось. Сначала я долго возился с заклинившим замком ремня безопасности, которым был пристёгнут водитель «Волги», потом еле-еле выволок его из машины. Весил он явно за сотню кило, хотя на первый взгляд не казался таким грузным. Сбросив тело в кювет, я вернулся за Максимом и разместил его на заднем сидении.

– Большая машина, просторная! – с восхищением заметил мальчик.

– Ага, солидная, – согласился я. – Не то, что современные тесные легковушки.

Убедившись, что вокруг все спокойно, и Чёрного человека не видно поблизости, я сел рядом с ним. Порывшись в рюкзаке, достал оттуда пачку печенья.

– Будешь?

– Спасибо, я не голоден.

– Но ты уже очень давно не ел. Съешь хотя бы одну.

– Не хочется...

– Это из-за… родителей, да?

Мальчик легонько покачал головой.

– Но тебе нужно есть, иначе…

– Умру? Знаю, но я правда не хочу. Возможно позже…

Я вздохнул. Ну не буду же я насильно запихивать ему в рот печенье. Понятное дело, что он бы никак не смог этому воспрепятствовать, только я ведь не деспот какой-нибудь и отношений с ним портить не хотел. Но поесть ему надо, возможно к вечеру проголодается. Очень на это надеюсь.

А вот мой желудок своим урчанием дал ясно понять, что ему требуется топливо, поэтому все десять печений, что лежали в пачке, я решил съесть сам. Решил пока что не экономить – еды у нас еще много, да и с её пополнением в ближайшее время проблем никаких не предвиделось, а силы мне ещё понадобятся. Не сказал бы, что печенье какое-то суперпитательное, но, по крайней мере, на время голод удастся унять.

Я мысленно вернулся в тот день, когда все началось. Вернее сказать, началось для меня.

Это случилось девятого июля, ровно неделю назад. Я проснулся с жуткой головной болью и спустя некоторое время обнаружил, что проспал трое суток – все электронные часы в моей квартире показывали двенадцатое июля. Можно было бы подумать, что меня кто-то таким образом разыгрывает, но позже стало понятно, что никакой это не розыгрыш.

Почти все люди на планете умерли в одночасье. Лишь малой горстке повезло (повезло ли?) выжить. От чего, почему, как? Никто не знал. Что интересно, тела даже спустя несколько дней не подвергались процессу разложения, словно были забальзамированы. В интернете, который продолжал работать, одни говорили, что всему виной инопланетяне, другие – что природа разгневалась на человечество, третьи – что одна из стран применила какое-то новое биологическое оружие. Однако суть всех версий сводилась к одному – кто-то (или что-то) распылил по всей Земле невидимый и неосязаемый газ, который унес жизни миллиардов людей. Верилось с трудом, и вместе с тем каждая из них казалась логичной.

Почти все, кого я знал, погибли. Только мой брат Гена, живший в Шимске, пережил Армагедец (так я это назвал). По крайней мере, лишь он ответил на мой звонок.

Недолго думая, я решил, что отправлюсь в Шимск и буду жить вместе с братом. Генка совсем не возражал. Вместе-то веселее, тем более в сложившихся обстоятельствах. Я бы ему и по хозяйству помогал, и, возможно, помог бы пережить горечь утраты – незадолго до моего звонка он похоронил жену и дочь, которых тоже забрал Армагедец.

Сборы не заняли слишком много времени. По моим прикидкам пешком из Петербурга до Шимска я бы добрался примерно за неделю. Других вариантов не рассматривал. Садиться за руль машины я зарекся после ужасной аварии, случившейся по моей вине, едва не стоившей мне жизни (благо никто тогда больше не пострадал). К тому же дороги, по крайней мере, в больших населенных пунктах и на выездах из них, были забиты автомобилями с мертвыми водителями и пассажирами внутри. Велосипед и мотоцикл – тоже не вариант для меня. К своему стыду двухколесный транспорт к своим тридцати я освоить так и не сумел. Оставалось идти на своих двоих, что, впрочем, меня ни капли не смущало. Я любил пешие прогулки.

Питер я покинул, так никого из выживших не встретив. Разумеется, они были, не могло же из всего пятимиллионного города повезти только мне одному.

Конечно, Северная столица, заваленная трупами, представляла собой удручающее зрелище, прекрасное в своей кошмарности, если можно так выразиться. Подобное вообразить даже в кошмарном сне трудно, и тем не менее, это происходило наяву. Признаться, порой у меня иногда пробегали мысли – что, если все-таки я сплю? Но нет, реальность оказалась даже страшнее.

И ладно бы трупы; мертвые тела, пусть даже и в таком количестве, смутить меня не могли – в свое время в морге я на них насмотрелся вдоволь – словно этого было мало, за мной по пятам увязался Чёрный человек. Опять же, это я его так назвал. Кто он, да и человек ли это, мне неизвестно. Он никогда не подходил настолько близко, чтобы я смог его как следует разглядеть. Всегда держался на почтительном расстоянии, являя мне лишь свой полностью чёрный сутулый силуэт.

Чёрный человек преследовал меня до сих пор, и даже сейчас, в эту минуту, я хоть и не видел его, явственно ощущал его присутствие. Это чувство трудно объяснить. Он будто сверлил мне затылок своим взглядом. Становилось очень неуютно, неконтролируемая дрожь пробирала от макушки до пяток и, казалось, от этого взгляда нет спасения.

Хорошо, что со мной рядом был Максимка. Парализованный ниже шеи мальчик, подобранный мной в деревне Любань, быстро стал мне другом, напарником и братом по несчастью. Его родителей, дедушку и бабушку, равно как и всех односельчан, Армагедец не пощадил. Однако едва ли Максимке повезло больше, ведь до всего этого он был абсолютно здоровым ребенком. Для многих, если не для всех, Армагедец не прошел бесследно. На меня периодически накатывают сильные головные боли, Максим стал паралитиком, а у Генки перестал видеть один глаз. В интернете также многие жаловались на проблемы: у одного зубы выпали, у другого начался тремор рук, третий лишился слуха.

Максимку я не мог не забрать. Когда проходил мимо Любани по шоссе, он, видимо, услышал меня и что было мочи закричал, зовя на помощь. Бросить парнишку в таком состоянии мне бы не позволила совесть, поэтому я принял решение взять его с собой. Он совсем не возражал и даже обрадовался этому.

Для того, кто несколько дней не ел и не пил, пролежал в одном доме с мёртвыми родителями и мог двигать только головой, у Максимки было потрясающее самообладание. Он не плакал, не жаловался и стойко переносил все тяготы и лишения, неоднократно вознося хвалу высшим силам за то, что те послали ему меня. Спрашивать его, за что же высшие силы послали человечеству такое испытание, я, разумеется, не стал, хотя с удовольствием бы послушал ответ.

Чёрного человека Максимка тоже видел, и когда он мне сказал про это, у меня как будто камень с души свалился. Я-то думал, что возможно у меня повредился рассудок и начались галлюцинации, но ведь галлюцинации не бывают массовыми. На удивление Чёрный человек Максимку совсем не пугал. Мальчик даже выдвинул предположение, что он – добрый дух, который оберегает нас в пути. Но разве доброе существо будет выглядеть так?

– Дядь Саш, можно попить?

– Конечно.

Ну, хотя бы пить хочет, и то хорошо. Я открыл бутылку и поднёс горлышко к губам мальчика. Он сделал несколько маленьких глотков и благодарно кивнул.

– Ну что, посидим ещё немного и пойдём дальше?

– Да.

– Есть точно не хочешь?

– Точно, дядь Саш.

– Ну ладно, смотри, как только захочешь, не тяни – сразу говори.

Максим снова кивнул и легонько улыбнулся.

Я хотел улыбнуться в ответ, но вместо этого скривился и стиснул зубы, чтобы не закричать. Голову словно сдавило тисками, чудовищная боль иглами пронзила мой мозг. Раньше она нарастала постепенно. Всё начиналось с гула в ушах – предвестника надвигающейся «бури» – и у меня ещё оставалось несколько минут, чтобы принять анальгетики. Сейчас же всё, что я мог, это закрыть глаза, держаться руками за голову (ах, если бы это хоть как-то могло облегчить мои страдания) и надеяться, что боль скоро пройдет сама собой. К сожалению, Максим даже при всём желании никак не мог бы мне помочь. Он что-то говорил мне, наверное, пытался успокоить, но его голос долетал до моего сознания будто откуда-то издалека.

Боль отступила так же мгновенно, как и пришла. Не знаю, сколько продлились мои мучения – одну минуту, две, десять, полчаса – в любом случае мне это время показалось вечностью.

Выдавив из себя полный облегчения вздох, откинулся на сидение. Глаза застилали слёзы, выступившие сами собой от причиняемых мне страданий, и я поспешил вытереть их рукавом куртки.

Когда зрение вернулось ко мне в полной мере, я увидел снаружи Чёрного человека. Он стоял, согнувшись, и практически касался лицом (хотя можно ли назвать это лицом – ни глаз, ни носа, ни рта у него не было) стекла задней двери. От неожиданности я отпрянул от двери, едва не придавив собой Максима.

Чёрный человек вдруг резко выпрямился и на своих длинных тонких ногах в несколько прыжков скрылся в гуще деревьев, стоявших по краям от шоссе.

Сердце колотилось как бешеное. Еще ни разу за те несколько дней, что я в пути, Чёрный человек не подходил так близко. Чего он хотел? Посмотреть, находимся ли мы все ещё в машине? Или убить? Но тогда почему убежал? Да и вообще кто он такой, в конце концов? Одни вопросы и ни одного ответа…

– Дядь Саш, он, кажется, ушёл… – робко произнёс Максим.

– Да, вроде ушёл…

– Как думаешь, он ещё вернётся? Мне кажется, вернётся.

– Вот и я так думаю.

В кармане неожиданно запиликал мобильник. На дисплее высветилось имя и фотография брата.

– Посиди здесь, я скоро вернусь, – сказал я Максиму. Чуть было не добавил «никуда не уходи», но вовремя сообразил, как бы комично и глупо это звучало.

Я не хотел говорить при мальчике по одной простой причине – я до сих пор не рассказал о нём Генке. Знаю, что скорее всего, поступаю нехорошо, но подсознательно я боялся, что брат потребует бросить Максима, или вовсе не пустит меня к себе. Меня не покидала надежда уже постфактум убедить Генку оставить мальчика жить с нами.

Отойдя от машины метров на пять, я ответил на звонок.

– Ну что, лягушка-путешественница, ты где сейчас? – голос брата звучал необычайно весело. Это уже настораживало. Уж не распечатал ли он свой мини-бар, который его жена опечатала при жизни?

– Недавно прош… – я чуть было не проговорился и сделал вид, что закашлялся. – Кхе, извини, мошка в рот залетела. Недавно прошёл Трегубово. На ночь думаю остановиться где-нибудь, не доходя до Новгорода. В общем, если всё будет хорошо, через два дня уже встретимся.

– Хорошо, а то одному мне здесь как-то скучно. Эка нас с тобой, Санёк, угораздило, да? Все кругом помёрли, а мы живы. Странно… Почему именно мы? Причем не просто какие-то рандомные люди, а из одной семьи, братья. Есть в этом что-то… как же это?.. библейское, что ли? Может, мы для чего-то были избраны, как считаешь? Какой-то высший разум убил почти всех, но нас оставил. Почему?

– Не знаю, Ген. И, возможно, никогда не узнаю. Признайся, ты выпил?

– Ну выпил, и что с того? Нельзя, что ли? У меня, вообще-то, если ты вдруг забыл, жена и дочь умерли! Твои невестка и племянница, Сань!

– Спокойно, я всего лишь спросил.

– Что спокойно? Признавайся, сам-то ты выпил за их упокой, а?

Диалог начал принимать неожиданный оборот, и мне это не нравилось.

– Ген, успокойся. Ты же знаешь, что я не пью. Вообще.

– Ага, то есть смерть моей семьи, да и твоей, если уж на то пошло, – недостаточная причина для того, чтобы сделать над собой малюсенькое усилие и выпить пятьдесят грамм? А?

– Давай мы с тобой поговорим, когда ты протрезвеешь? У меня нет ни малейшего желания вести беседу, когда ты в таком состоя…

– Да пошёл ты на хер! И ко мне чтобы не смел приходить, понял! Можешь прямо сейчас разворачиваться и топать обратно в ритме вальса! Ещё брат называется…

Генка отключился.

Я ещё несколько секунд стоял с мобильником у уха и не мог поверить услышанному. Да, иногда брат бывал вспыльчивым, тем более, когда выпьет, но говорить такие вещи… На него это было совсем не похоже. Всё-таки алкоголь – это зло! Поэтому я уже давно и не притрагиваюсь к нему. Видел, что он может творить с хорошими людьми и в каких мерзких тварей превращает людей нехороших. Да и сам чуть не попал в переплёт, когда переборщил с горячительными напитками по малолетству…

Мне оставалось надеяться, что, когда Генка протрезвеет, этот эпизод благополучно выветрится у него из головы. В конце концов, мы с ним всегда были не разлей вода, и все обиды между нами очень быстро забывались.

Мобильник в руке неожиданно завибрировал. Странно, отметил я про себя, но мелодия в этот раз не заиграла.

Снова звонил Генка. Наверное, хочет извиниться. Я улыбнулся и нажал на зелёную клавишу. Поначалу из динамика не доносилось ни звука, но потом среди нарастающего треска помех я различил слова:

– Саша… Саша… Помоги нам… Приди… Спаси нас!

Начиная с затылка заканчивая пятками по телу пробежал табун мурашек. Какого чёрта? Это что, розыгрыш такой?

Голос в трубке принадлежал Марине – жене Генки. Но ведь… ведь он сказал, что Марина и Алиса – их дочь – умерли. Или наврал? Что происходит вообще?

– Саша… – помехи становились все сильнее, заглушая собой голос невестки. – Ты меня слышишь, Саш? Господи, скажи что-нибудь!

– Марина?

– Да, да! Мало времени, Саш! Пожалуйста, спаси… нас… пож… ста… исапс сан, Шас… Еерокс…

– Марина, объясни же, в чём дело? Что-то со связью, ты пропадаешь…

– Дядя Саша, это Алиса! Маме плохо, очень плохо. Здесь холодно и темно… И очень страшно! Нам больше некому помочь… Пожалуйста, скорее, иначе мы…

В трубке послышались гудки и каждый становился громче предыдущего. Когда я почувствовал, что мои барабанные перепонки вот-вот лопнут, я, не контролируя себя, швырнул мобильник в сторону леса. Врезавшись в ствол сосны, аппарат с глухим треском разлетелся на десятки мелких кусочков.

Ноги вдруг подкосились, и я упал на колени. Снова чёртова голова. Лоб будто надувался изнутри, давление вызывало неприятную боль и мешало собраться с мыслями.

Марина, Алиса… Несмотря на то, что связь периодически пропадала, я чётко слышал, что голоса принадлежат им. Так они всё-таки живы?

В одном только я не сомневался – происходит какая-то чертовщина! Глобальное вымирание людей, Чёрный человек, странное поведение брата, теперь ещё и этот странный звонок. Номер, с которого он поступил, принадлежал Генке, я точно видел. Неужели они меня так разыгрывают? Тогда это совсем, совсем не смешно! Если вдруг окажется, что это розыгрыш, непременно выскажу всё, что о них думаю! Нельзя так поступать с людьми!

Головная боль немного отступила, стало значительно легче. Я попытался встать. Ноги слушались плохо, но я все-таки с горем пополам поднялся и смог дойти до машины. Со стороны, наверное, можно было подумать, что меня разбил церебральный паралич. Хорошо, что никто не видел, разве что Чёрный человек… Блин, на кой ляд вообще про него вспомнил? Опять это противное чувство, что за тобой наблюдают, опять мурашки отплясывают чечётку… Бррр…

Я огляделся по сторонам, но никого, если не считать ворону, с глухим карканьем вспорхнувшую с ветки и улетевшую на север, не заметил.

На душе немного отлегло. Сейчас посижу ещё немного в машине и отправимся в путь. Плану своему решил не изменять – до заката дойдем до какой-нибудь деревни, там переночуем, а завтра покажу Максимке Новгород. Он говорил, что никогда там не был, а тут такая возможность. Ходи, где хочешь и сколько хочешь, и всё бесплатно.

Спешить нам особо некуда. Если Генка нас ждёт, то он в любом случае будет нас ждать. Если прогонит, значит так тому и быть. Мы с мальчиком можем поселиться вдвоём где угодно, выбирай не хочу. Что же касается того недавнего эпизода с Мариной и Алисой, во мне всё сильнее крепла уверенность, что это не более, чем галлюцинации, вызванные стрессом от близкой встречи с Чёрной человеком. Он ещё никогда не подходил так близко. Интересно, что он хотел, каковы были его мотивы? Надо бы разжиться оружием, мало ли что. Странно, что раньше об этом не подумал. В Новгороде наверняка найдется какой-нибудь оружейный магазин. Вот там-то и подыщу что-нибудь.

Я плюхнулся на заднее сиденье. Протяжно выпустил воздух из легких и запустил ладони в уже изрядно отросшие волосы. Появилось жгучее желание закурить. Довольно странно, учитывая, что единственный раз, когда брал в рот сигарету, случился в девятом классе. Кашлял, наверное, минуты три и никак не мог остановиться. С тех пор зарекся курить, а тут на тебе, опять потянуло.

– Макс, я вернулся. Все в порядке? Макс?

Мальчик смотрел в окно и как будто не слышал меня. Я снова позвал его по имени. Тишина. Почувствовав неладное, я тронул его за плечо и легонечко тряхнул. Его голова медленно повернулась ко мне. Некоторое время Максимка не моргая глядел как бы сквозь меня, затем, вздрогнув, расплылся в улыбке.

– А, дядь Саш! А я задумался что-то…

– О чём?

– Не помню, о чём-то… Смотрел как белка по деревьям скачет и задумался. Ну, как дела у твоего брата?

– Хорошо, ждёт нас, – соврал я. Будет очень неловко, если всё-таки окажется, что Гена не будет нам рад, но мне верилось в лучший исход.

– Это здорово! Поскорее бы с ним познакомиться! Он наверняка такой же хороший, как и ты.

– Думаю, он тебе понравится.

Меня до сих пор поражали оптимизм и жизнелюбие мальчика. Уже не в первый раз ловлю себя на мысли: «а как бы я себя вёл, окажись в таком же положении, что и он?». Скорее всего предался бы унынию, возможно, плакал сутки напролёт, пока не пересохнут слёзные железы и, в конце концов, умер от голода, ведь даже наложить на себя руки не получилось бы. Что уж и говорить, лишиться даже хотя бы одного пальца – уже значительное неудобство, а уж лишиться всего тела – не знаю, что может быть хуже…

А вот Максимка не унывал. Не знаю, как у него это получается. Стоило бы у него поучиться.

Вскоре, когда силы ко мне полностью вернулись, мы покинули так любезно приютившую нас «Волгу» и направились дальше на юг. В пути, чтобы не заскучать, я рассказывал мальчику всё, что помнил из школьного курса по истории – про греков, римлян, египтян, Древнюю Русь. Время за разговором прошло незаметно, и вот мы уже стояли у указательного знака с надписью «Мясной Бор».

Я принял решение на ночь остановиться здесь. Максимка возражать естественно не стал. Ему в общем-то было всё равно где, лишь бы его не бросили, чего я делать само собой не собирался.

Мы облюбовали небольшой домик на окраине деревни, обитый жёлтым сайдингом. Хиленький забор, небольшой огородик. Было видно, что здесь не живут постоянно, а приезжают в лучшем случае на выходные. Дом, как я и думал, пустовал. Хозяева, если и выжили, явно остались в городе и сюда в ближайшее время вряд ли наведаются.

Взломать замок входной двери труда не составило. В свое время Генка, промышлявший по малолетству мелкими кражами, научил меня орудовать ножом и отмычкой. Кто бы мог подумать, что мне, человеку законопослушному, когда-нибудь пригодится это знание.

Несмотря на неказистый внешний вид, внутри дом оказался довольно просторным и уютным. Две смежные комнаты, в каждой из которых стояло по двуспальной кровати, веранда с раскладным диваном и крохотная кухонька. Имелся ещё чердак, но туда я подниматься не стал.

Перед тем, как отправиться ко сну, мы поужинали бутербродами. Максимка согласился съесть один, но жевал он нехотя, через силу. У меня сложилось впечатление, что он ест не столько из чувства голода, а чтобы порадовать меня. Крошки хлеба и куски колбасы то и дело вываливались у него изо рта. Я боялся, что его, не ровен час, стошнит, но, к счастью, обошлось.

После ужина положил Максимку на одну из кроватей, укутал его одеялом, а сам сел рядом на стул дожидаться, когда он уснёт.

– А сегодня ты расскажешь мне какую-нибудь историю? – спросил он, глядя на меня своими щенячьими глазами.

– Я же и так тебе сегодня много историй рассказал, – усмехнулся я.

– Так то тогда, а теперь историю на ночь.

– Вот же хитрец! – я действительно последние два дня рассказывал ему сказки на ночь. Не то, чтобы в этот раз мне хотелось увильнуть от этой своей, так сказать, обязанности, но всё же надеялся, что мальчик заснёт просто так. – Ну и какую же ты хочешь?

– Какую-нибудь страшную!

Страшную? Будто мало ужасов творится кругом… Лично меня один только факт того, что сейчас на планете из восьми миллиардов в живых осталась всего лишь жалкая горстка людей, повергает в ужас. А уж если сюда присовокупить события дня почти минувшего… А ещё я боялся, что если расскажу Максимке чересчур страшную историю, то он может не заснуть вовсе.

– Ну что ж, ты сам попросил. Знаешь, кто такой Фредди Крюгер?

– Не-а.

– Тогда слушай.

И я стал пересказывать по памяти сюжет «Кошмара на улице Вязов». Очень скоро я сообразил, что история про инфернального обезображенного маньяка, вооружённого перчаткой с лезвиями и убивающего своих жертв во сне – не самый лучший выбор для ребёнка, собирающегося спать. Впрочем, Максимка, похоже, ничуть не напугался, так как заснул ещё до того, как Фредди Крюгер расправился со своей третьей жертвой.

Вздохнув с облегчением, я отправился в соседнюю комнату, снял обувь, куртку и лёг на кровать. Какое же блаженство принять горизонтальное положение после утомительного (причём как в физическом, так и в моральном плане) дня.

За окном уже почти стемнело, стали видны звёзды, и луна то и дело выходила из-за бегущих по небу облаков. Я закрыл глаза и уже приготовился погрузиться в царство Морфея, как вдруг в дверь едва слышно постучали.

Показалось? В деревне ведь никого, кроме нас нет. Или все же есть?

Я лежал, боясь пошевелиться. Даже дыхание задержал, чтобы пружинный матрас подо мной ненароком не скрипнул. На какое-то время наступила тишина, даже кузнечики на улице перестали стрекотать.

А затем стук раздался снова, и на этот раз гораздо громче. Теперь уже точно стало ясно, что мне не показалось. Кто-то явно знал, что мы находимся здесь. Хорошо, что я предусмотрительно закрыл дверь на щеколду. Иллюзия безопасности, но так всё же намного спокойнее.

Вдруг в голову пришла мысль – а что, если незваные гости вооружены? У меня с собой ничего кроме перочинного ножика и нет. Если переживу эту ночь, точно в Новгороде совершу набег на оружейный магазин.

Очень медленно, стараясь не издать ни звука, я встал с кровати и на цыпочках подошёл к окну. Отодвинув занавеску, посмотрел в сторону крыльца. Никого не видно. Странно. Уже ушли? Или спрятались.

Ох, не нравится мне всё это! Хорошо, что Максимка спит. Ещё не хватало, чтобы он стал паниковать.

Что же делать? Открывать или не стоит? Несмотря на то, что у меня поджилки тряслись, я попытался рассуждать логически.

Кем бы ни были незваные гости, если захотят проникнуть в дом, они это сделают. Допустим, выломать дверь у них, может, и не получится, но есть же окна – обычные, не стеклопакет. Разбить и перелезть – раз плюнуть. Так что лучше не доводить до такого. К тому же страх страхом, но вместе с тем меня распирало любопытство. Возможно, там выживший и, как знать, возможно, он не настроен враждебно и ему нужна помощь. Но почему тогда не подаёт голоса? Не посмотрю – не узнаю.

Стук раздался снова. Что ж, выбора, похоже, не остаётся. Надо пойти и посмотреть, кто там такой настырный и чего хочет.

Собравшись с духом, я прошёл на крыльцо, щёлкнул выключателем, отодвинул щеколду и настежь распахнул дверь, совершенно не подумав о том, что мог зашибить того, кто там стоит.

Опасался я зря. На улице никого не оказалось.

Дорога на двоих. Часть 2

Дорога на двоих. Часть 3

Стандартные страшилки. Углеводы – зло! Съел булочку – купи трусы побольше. А что если лишь незначительная часть углеводов доходит до нашей задницы?

Происходит всё примерно так. Поели углеводов [1]:
- примерно 23% поглотит ваш гениальный мозг, который требует 70-100 г глюкозы в сутки;
- около 7% (в форме лактата) забирают почки;
- примерно 26% схавают мышцы;
- около 30% печень и т.д.;
- и только около 3% волшебным образом превратятся в жирные кислоты, пополняя жировые клетки (липогенез).

То есть совсем не факт, что глюкоза под действием инсулина обязательно отложится на ваших боках. Условно говоря, глюкоза доставляется на «фабрику», где она будет использована для многих метаболических процессов, типа получения гликогена, окисления в цикле лимонной кислоты до СО2, примет участие в образовании ацилглицеролов (и других умных слов), превращена в длинноцепочечные жирные кислоты и пр.

И даже то, что какая-то часть будет использована в синтезе жирных кислот, ещё не означает, что этот жир навсегда залезет в жировую клетку, а не будет использован в общем суточном жировом цикле (примерно 1 г/кг веса).

По сути, получается так, что когда вы едите больше углеводов, вы и «сжигаете» больше именно углеводов и меньше жиров. Снижается способность окислять поступаемые жиры, и уже они откладываются на жопе, ещё и не давая сжигать собственные жиры.

Но это не означает, что нужно снизить жиры в рационе, ибо при поступлении жиров менее 10% от суточных ккал, жир будет синтезироваться и из углей («De novo lipogenesis» - DNL).

Выводы:
- большое количество углеводов, по сути, просто не даёт организму использовать собственный жир, и запасает поступающий пищевой жир;
- лишь незначительная часть съеденных углеводов (около 3%) превратятся в жопный жир.

Всем счастья!

Источник: https://vk.com/sportivnye_sovety?w=wall-143335632_54379

Маяк искал новый дом и встретил огромного кита, который предложил ему жить на своей спине. Они стали лучшими друзьями и путешествовали по всему миру. Маяк наслаждался красотой моря и неба.
Он понял, что счастье не в месте жительства, а в тех, кто находится рядом с ним.

Как вам такие истории к моим картинам?)

Бумага для масла, размер 24х33, масляные краски

Прошлый выпуск тут

Оригинал тут

UPD:

Видеоверсия:
https://youtu.be/q_KbAAdb_cw?si=3CPciUEHbdK16LKN

«Если ты не будешь контролировать свой разум, это будет делать кто-то другой» Джон Алстон

Вот вы и приобрели своего первого зверька. Пока он ещё совсем маленький, но при правильном уходе он станет вашим верным другом и серьёзным союзником. Будьте бережны, эти маленькие зверьки помирают не хуже хомячков. А вы слышали хоть одну историю про хомячков, которая не закончилась их трагической погибелью?

Основные принципы качественного питания питомца

• Регулярность питания. Если ваш зверёк не получает питания долгое время, для дальнейшего его выращивания вам, скорее всего, потребуются навыки некромантии.

• Потребление информации порциями, соответствующими размеру зверя. Вы не можете нахрапом разобраться в новой крупной теме, если до этого не наращивали метаболизм своего подопечного. Вероятнее всего, питомец насытится очень быстро. Он попросту устанет кушать, оставив недоеденную гору.

• Обязательное наличие в пище питательных волокон (содержательности и связности). Бессвязная информация требует систематизации и увеличивает время переваривания.

• Повышение калорийности (сложности информации) пищи с ростом. Если ваш зверёк ещё молод, то он довольно неприхотлив. Однако с возрастом он становится всё разборчивее. Эту особенность нужно учитывать при составлении его диеты.

• Помните, зверь не может кушать одно и то же до бесконечности, поэтому нужно искать для него пищу с достаточным количеством нового. Однако при этом новая информация должна содержать знакомые элементы. Это снизит риск отказа зверя от питания вследствие излишней новизны.

• Разнообразие рациона. Этот пункт подразумевает отказ от попытки спрятаться в позиции «узкого специалиста», наподобие Шерлока Холмса, который не желал хранить информацию о шарообразности земли. Подробнее о преимуществах разнообразного рациона по ссылке. Если вы все же решили кормить вашего зверька только одной травой, то убедитесь хотя бы, что обеспечиваете ему разнообразную траву. Если вы узкий специалист, то растите своего зверька хотя бы внутри своей специальности.

• Снижение доли нездорового питания (см. Раздел «основные ошибки»)

Основные ошибки в питании

• Кормление зверька фантиками и обёртками от еды. Слова — это только обёртки от убеждений. Они могут, как содержать смысл (собственно пищу), так и быть просто словами. Когда вы в школе говорили ответ, не понимая смысла, вы подпихивали зверьку обёртку от еды. Когда биолог говорит, что эволюция породила какую-то адаптацию, он не подразумевает целенаправленности эволюции, а видит за этим вполне конкретные количественно вычисляемые механизмы. Когда это повторяет студент… Ну он часто просто демонстрирует обёртку, ничего не подразумевая. Внешне фраза студента и биолога выглядят одинаково. А система образования зачастую только поощряет такую имитацию понимания. Кажется, не стоит пояснять, что обёртки не являются полезным питанием для вашего питомца.

• Обещания покормить зверя вместо собственно его кормления. Обычно выглядит как фразы: «Это интересный/хороший вопрос», «Надо будет обязательно разобраться», «Интересно было бы узнать». Когда же вы наконец-то решите накормить зверя всем обещанным (вероятнее всего это произойдёт никогда), кормить будет некого (см. пункт «Смерть зверя»).

• Попытка кормить питомца только эксклюзивной пищей. Это когда вам неинтересно то, что уже знают другие люди. И вы стараетесь найти какое-то особое, непохожее на всех знание о мире. Эта странная ситуация основана на желании быть не как все, выйти из ярмарки тщеславия, где люди меряются своими зверьками. Но нормальной ли ценой такого поведения будет смерть вашего питомца?

Болезни

• Ощущение, что вы уже всё знаете и для вашего зверька нет новой еды. Может сопровождаться фразами: «я слишком стар/мудр, чтобы учиться». Редко сопровождается ощущением, что все ваши знания, полученные ранее, были полезны и вели вас к текущему уровню понимания. Диагноз: скорее всего, зверь сдох (см. пункт «Смерть зверя»)

• Паразиты. В таком случае ваш питомец начнёт кушать всякую ерунду. "А Машка-то беременна, а знаешь от кого? А знаешь, что этот блоггер сказал про другого? А сколько автомобиль у Х?" И подобное. Действительно интересные вещи перестают быть вкусными. Обсасывание интриг станет нормальным питанием. Зверёк будет постоянно голоден до каких-то мелких секретиков и прочих интриг.

• Запор. Некоторые объяснения вызывают остановку вполне уместных вопросов. Опасайтесь универсального ответа, который затыкает ваше любопытство. Обычно выглядят примерно так: «это великая тайна», «непостижимый эффект», «нам не дано этого понять», «это эмерджентность!». Подобные изречения останавливают пищеварение вашего зверя, и если это будет происходить слишком часто, то см. пункт «Смерть зверя».

Смерть зверя

Хорошая новость — вы можете в любой момент завести нового. Плохая — с таким отношением, скорее всего, его ждёт та же участь.

Таблетка для аппетита

Попробуйте подготовиться по любой теме к выступлению перед аудиторией (состоящей хотя бы из одного человека, этого вполне достаточно). Аудитория должна обладать следующими критериями:

• Вы не должны знать его/их отношение к проблеме (чтобы вы не подстраивали своё выступление под желания аудитории)

• Аудитория должна понимать что-то о проблеме, желательно лучше вас

• Аудитория должна стремиться к точным картам, а не просто к приятному диалогу

Заключение

Следите за своим любопытством, и оно сможет стать вам верным другом. При правильном подходе вы сможете вырастить настоящую махину, сметающую всё на своём пути. И помните: любопытство - это желание узнать, а не интерес. В том же смысле в котором прагматизм - это желание достичь цели, а не идти к ней.

Среда без лягушки не среда!
Мой первый связанный лягух с шикарной фигурой.
Ищет дом. 1100 + доставка из СПб

На каждой лапке есть пальчики. Шарфик в подарок! :)
Размер вместе с нижними лапами - 18 см, в сидячем положении - 10 см.
Связан из смеси хлопка+акрила, наполнитель холлофайбер.
Поднимает настроение всем своим видом, а особенно, когда берёшь его в руки.
.
Больше работ тут: https://vk.com/lapka_frog или тут: https://www.instagram.com/lapka_frog/

Разговор двух пилотов в кабине похож на диалог таксистов в одном купе.

Сперва нужно обсудить кто куда летал, затем пожаловаться на зарплаты.

Часто капитан и второй на одном рейсе не знают друг друга, даже если работают в одной компании. Но имеют кучу общих знакомых!

Авиация-это большое село. Пилоты всего мира знают друг-друга если не лично, то через кого-то.

Например, стоит в Бангкоке зайти в бар где отдыхают пилоты, и там все друг друга знают! Кто-то учился в одном училище, кто-то летал в одной компании или переучивался на новый самолёт в одном экипаже.

Если разговор в кабине не идет, то достаточно громко вздохнуть и на выдохе произнести: "Развалили страну бл...", и диалог пошел!

После набора высоты и обеда можно поболтать о житейском.

Смотришь, порой, в окно на закат, такие яркие воспоминания всплывают! Поделишься ими с коллегой. Он в ответ расскажет свои житейские проблемы, истории. Про то, как жена бросила, как на алименты попал. Про детство и про то, как попал в авиацию...

Если в экипаже два легких в общении пилота-полет удался! Можно все 10 часов поболтать. Смеяться до слез!

Связи нет, да и не хочется в телефон смотреть, надоел он на земле.

Правило "Стерильной кабины"

От начала руления до высоты 3000 метров на взлете и с высоты 3000м до стоянки на посадке запрещено вести разговоры не связанные с полётом.

Но это правило соблюдают только самые педантичные и нудные пилоты, которых знаю в лицо и терпеть не могут в авиации.

После училища я попал к командиру, который травил анекдоты и байки до самой земли. И только перед касанием он замолкал на несколько секунд, самолет мягко касался полосы, он вскрикивал: «Эх надо было еще подтянуть!», и опять шел разговор.

Конфликты и несовместимость пилотов.

За атмосферу в кабине отвечает капитан. Его задача обеспечить комфортную работу экипажа. Но все мы люди, все разные, и без конфликтов не обходится.

Иногда в один экипаж попадают люди неприятные друг-другу.

Сколько катастроф было из-за недомолвок, отсутствия контакта и коммуникации в экипаже!

Общение в кабине-залог безопасности. Нужно сообщать друг-другу всю информацию касающуюся полета. Любые мысли, замечания, опасения.

Видишь, что догоняем впередиидущий борт-скажи.

Слышишь посторонний звук-скажи.

Чувствуешь недомогание-скажи, передай управление!

Но как мы, русские, обычно ведем себя с неприятными нам людьми?Мы замыкаемся, бурчим под нос.

Так мы въехали в инверсионный след от пролетевшего выше А380.

Тряхнуло сильно, выбило автопилот, стюардессы попадали в салоне.

Один не заметил летящий навстречу борт, другой заметил, но не сказал.

Сидит обиженный и думает: "Щас я посмотрю, как ты обосрешься"

Даже драки в кабине бывают

В зарубежной компании, где я работал, японцы капитаны дрались со вторыми китайцами.

Да и в каждой российской компании есть истории, когда пилоты били друг другу морды прям в воздухе.

Земные конфликты надо оставлять на земле. Или не лететь вовсе.

Можно отказаться от работы с конкретным человеком, если работать очень некомфортно.

Служба планирования пометит этих пилотов как "Несовместимые" и не будет ставить в один экипаж. Говорят: "У них нет CRM"

Экипаж и CRM

CRM-Crew Resources Management (управление ресурсами экипажа)

Это методическая программа, которая учит пилотов:

• Управлять силами экипажа

• Принимать верные решения. Учитывать все факторы риска: погоду, усталость, отказы техники.

• Равномерно распределять нагрузку. Например готовиться к заходу на посадку заранее, на эшелоне. Или считать посадочную дистанцию еще на земле.

• Она учит налаживать контакт между пилотами.

Все пилоты регулярно проходят обучение по CRM. Это очень серьезная штука, потому что большинство катастроф происходит из-за недостка слаженности в работе в экипажа.

Например командир чувствует усталость, но не передает управление. Второй видит, что скорость падает, но не говорит капитану, т.к в обиде на его резкое замечание. Третий, начальник проверяющий-учит как надо летать, отвлекает и раздражает пилотов. Так и происходят катастрофы.

По той же причине расстаются люди, распадаются семьи. Родители не находят общего языка с детьми. Из-за недосказанности, обид... Что-то я опять не туда полетел...

Главнее всего-погода в кабине

Помоги старенькому капитану затащить тяжеленный чемодан на 9 метровую высоту в кабину и он будет благодарен тебе весь полет. Будет добр, как отец.

Скажи второму пилоту, который старше тебя вдвое: "Саша, подсказывай пожалуйста если что, у тебя больше опыта на этом самолете", и он будет помогать тебе с удовольствием.

В кабине особая атмосфера. Экипаж в замкнутом пространстве на расстоянии 40 сантиметров друг от друга. Работает, ест, спит бок о бок. На остановке не выйдешь, если что не так. Надо найти общий язык до посадки, а там хоть трава не расти!

Помню, мы выполняли тяжелый ночной рейс Мск-Кемерово-Мск, с уходом на запасной аэродром.

На парковке в Домодедово второй пилот пожал мне руку сказал: "Надеюсь, что больше не увидимся"

Ну а с вами, дорогие друзья, мы еще увидимся! Подписывайтесь!

Летчик Миша из рок-группы SAHALIN

Ребят, я до конца недели в полях. Почти без связи и вообще без людей вокруг. Перезагрузка получается мощнейшая, по смазкам, секс-шопу и прочим радостям жизни вернусь и продолжим.

А сейчас "адахну щуть-щуть, вихадной". 😊

Мнение разработчика с опытом 15 лет.

Основная проблема всех курсов, школ и прочих кружков по интересам в том, что там не ставят конкретные задачи. Человек не сможет изучить язык программирования, если он делает это вне контекста.

Мы так устроены. Мы - люди. Алгоритмика и семантика языка изучаются только на "живых" примерах. Мы так же изучаем естественную речь: мы сразу же применяем свои знания на практике. Сначала ребенок учит "мама" и "папа", потом учит предметы, чтобы отвечать на вопросы, потом начинает говорить. Он не сможет научиться речи, если у него не будет цели ее применять.

С разработкой так же. Придумали себе задачу? Например, считать финансы - это отличный проект, который сможет задействовать все аспекты базовой разработки:
- Вместо "мама-папа" - базовая семантика языка (операторы, типы данных и тд)
- Вместо "Что это? - Кубик! - Правильно!" - базовые операции (работа с БД, работа с http и тд)
- Вместо "Что ты делаешь? - Я кушаю!" - базовые аспекты архитектуры (прочитать из БД и вывести в html)
- Вместо "Как день прошел? - Зае**сь!" - MVC-архитектура с элементами DDD и unit-тестами.

А теперь к сопутствующим аспектам.

Git - изучается за полчаса. 99.99% всех задач требуют лишь 4 команды: fetch, rebase, commit и push (pull - это отдельная тема для уверенных в себе пацанов, к коим я не принадлежу). Причем первые две вам не нужны, если вы работаете один.

Если у вас нет никого, кто может зайти в качестве ментора, то стоит поискать сайты, где люди проводят ревью. Да, такие есть. Т.е. вы пишете код, выкладываете его, и люди его обсирают обсуждают. Там же можно спросить всегда советов по реализации.

SO - Откровение разработчика, Святое Место всея и всех и просто ваш верный и надежный друг (я бы даже сказал: ваш кентяра, бротелло). Любите его, ибо он не редко может подкинуть идейку.

Если и этого мало, то идем на сайт фриланса. Регимся и ищем недорогие задачки. Выполнять их не нужно, естественно, но это даст вам для начала понимание того, что хотя "простые смертные" от специалистов, вроде вас.

Все. Пробуем искать работу джуна. На все про все у вас уйдет 2-4 месяца сидения за компом по вечерам. БЕСПЛАТНО.

Итого. Еще раз: научиться разработке на курсах и в школах невозможно. Курсы и школы организуются для другого. Действительно качественной разработке можно только самому научиться или с выделенным ментором, выполняя конкретные проекты.

P.S. В реальности в разработке надо знать ебическую уйму всякого дерьма, о котором даже senior со стажем не всегда подозревает. Ко мне приходят люди "у меня 10 лет опыта", которые нихуя не знают, вот, вообще - всех обучать приходится. Обучать "состоявшегося" гораздо сложнее.

Право на поиск истины подразумевает и долг, не стоит скрывать ничего из того, что мы распознали как истину. Эйнштейн

Любой другой человек — это чёрный ящик, в который залетает информация, а вылетают из него некоторые выводы. Случается, что его выводы не соответствуют нашим. Давайте погрузимся в анатомию спора и посмотрим, что можно улучшить.

В ряде случаев взаимодействие в таких обстоятельствах вообще не имеет смысла. Иногда проблема не настолько важна, иногда человека вы видите в первый и последний раз, иногда у вас нет времени или внимания для дискуссии и ещё ряд иногда. Но если вы всё же закатали рукава для обсуждения разногласий, то давайте взглянем, как это происходит? Рассмотрим для начала, что может пойти не так.

Первый вариант (агрессивный): Вывод собеседника проявляет в нём врага. Он посмел словами идентифицировать себя с другой социальной группой. Здесь включаем всю мощь своего дебатного мышления, чтобы вступить в опасную и непредсказуемую схватку. Главное — скрывать позицию. Враг затаился и ждёт, когда мы озвучим причины своих убеждений. Как только мы откроемся, он нанесёт гнусный удар по ним. И пока мы ищем брешь для разрушения убогой крепости его выводов, он занят тем же самым. У наших ворот стен уже идёт разведка. Главное оружие - громкое и эмоциональное повторение своих выводов.

Второй вариант (высокомерный): Мы делаем заключение о том, что ящик сломан. Наш собеседник просто тупой, злой, предвзятый, рассеянный, ненаблюдательный (или всё сразу). Чем ещё можно объяснить возмутительный вывод, который выплюнул в нас его чёрный ящик? Очевидно, спорить с ним бесполезно. Убедившись в асимметрии наших уровней интеллекта (собеседник, вероятно, ответил взаимностью) мы делаем вывод о непродуктивности спора с этим куском камня, неспособным понять даже modus ponens. Если есть зрители, то можно взывать к ним, используя оппонента в качестве фона для демонстрации своих идей.

Третий вариант (миролюбивый): Мы решаем, что сохранение хороших отношений гораздо важнее выяснения, чей вывод правильный. Тем более что правильный, конечно, наш. Но пока мы этого не озвучиваем, а оппонент не делает заявлений о правильности своего вывода, как будто бы сохраняется мир и спокойствие. В ряде случаев, указанных выше (нехватка времени, внимания, важности проблемы или человека в вашей жизни), это социально адекватное решение.

Четвёртый вариант (псевдомудрый): О, это самое крутое. Когда в споре участвуют несколько участников. Какую бы позицию мы сами ни занимали, лучшая стратегия - сказать, что во всех мнениях есть доля правды. Часто после этого нам позволят стать арбитром и судьей, раздающим баллы за хорошие аргументы. Обе стороны будут заискивать перед нами, ведь в этой ситуации мы однозначно более привлекательны чем враг. Главное, чтобы никто не догадался, что нейтральная позиция — это тоже позиция, и у неё так же должны иметься обоснования. В том смысле, что если мы считаем, что две стороны с противоположными прогнозами о мире одинаково правы (вот прям ровно на 50%), то откуда взялась эта уверенность?

Наверняка вы можете привести ещё пару стандартных неудачных сценариев. Именно благодаря таким «дискуссиям» люди отказываются от спора. Не удивительно, истина в них не то что не рождается — не происходит даже её зачатие.

Но обратное глупости, не есть ум. Недостаточно просто не делать так, как указано выше или в статье про дебатное мышление. Переставая наступать на одни грабли, можно просто перейти на дорожку граблей другого цвета, как в передаче умники и умницы. Как же сойти с этих дорожек?

Ставка на красное.

По умолчанию стоит считать, что ваш собеседник нормальный. Люди бывают экстраординарно глупы, злы и иногда даже безумны. Но давайте вспомним про регрессию к среднему и купол нормального распределения. Большинство людей — обычные по любому из этих показателей. И стоит относиться к ним до обсуждения исходя из предпосылки, что они думают примерно так же, как мы. И если у нас были бы те же данные, и тот же метод работы с информацией, то мы бы пришли к тому же выводу, что и они. То есть лучше быть скептически настроеными по отношению к идее, что перед нами мутант с испорченным чёрным ящиком.

Но это же опасно! Часть людей всё же окажется мутантами, и мы ошибёмся! Да, и это лучшее, что можно сделать. Представьте себе очень большую колоду карт (пусть в ней будет 10 тысяч). В ней 70% красных карт, и 30% чёрных. Вам дают 10 попыток угадать цвет следующей карты и платят за каждую угаданную по 100 рублей. Каковы будут ваши ставки? Амос Тверски в эксперименте выяснил, что большинство людей распределяют ставки в соотношении 70/30, то есть стараются предполагать 7 раз красную и 3 раза чёрную. Математическое ожидание такой стратегии всего 580 рублей. Тогда как всегда выбирая красную карту, в вашем кармане окажется в среднем 700 рублей. Возможно, если вы не сильно знакомы с теорией вероятности, то вам покажется странным, что нет ни одной стратегии, которая давала бы лучший результат (в среднем). Об этом у меня скоро выйдет ролик. Но вернёмся к нашим мутантам. Если мы знаем, что их меньшинство, то нельзя сделать ничего лучше, чем считать любого потенциального собеседника нормальным. Во всяком случае, пока мы не получим веских доказательств обратного.

Открывайтесь для атаки.

Если наш собеседник не хочет нам навредить, то можно не скрывать мысли от него. Свободно рассказываем лучшие доказательства и показываем степень уверенности в них. Где я сомневаюсь? Отличным дополнением будет здесь застилменить позицию собеседника, и попробовать пройти идеалогический тест Тьюринга.

Что знает человек по ту сторогу стола, и не знаю я? Что если мы смотрим на две части одного и того же лабиринта. Он видит конец, я вижу начало и мы оба видим середину. В данный момент собеседник просит пойти налево, а я направо. Прав кто-то один (или никто, и идти надо назад), но чтобы выяснить это ни у одного из нас может не хватать информации. Тогда стоит вывалить обе карты на стол и прийти к оптимальному маршруту.

Такая открытость может сэкономить кучу времени, которое ушло бы на выяснение скрытых позиций и мотивов. Однако это не сработает, если вы будете имитировать открытость для нанесения атаки, как в мифе о Троянском коне. Вы серьёзно думаете, что никто не заметит в коне солдат? Ну если да, тогда можете надеяться, что ваш дружелюбоиммитатор сгодится. В противном случае просто выйдите из дебатного режима и начините наконец нормальное общение, которого ждёте от собеседника.

Следите за определениями.

Шерман Кент, сотрудник ЦРУ в 50-х годах, обнаружил, что аналитики из его команды используют в отчёте фразу «серьёзная вероятность» имея в виду разные числа. Диапазон составил от 20% до 80%! Такое происходит в спорах постоянно. Поэтому лучше определять важные термины как можно точнее. А в случае обнаружения таких различий в употреблении одного и того же слова можно просто использовать вместо термина сам прогноз (20%, 40%, 80%).

Если дерево падает в безлюдном лесу, слышен ли звук его падения? Кто-то скажет: «конечно, ведь падение создаёт акустическую волну». Ему сразу же возразят: «но ведь эту волну никто не услышит, за неимением воспринимающего субъекта». Такой тип спора называется спор об определении. И он не имеет вообще никакого смысла, ведь обе стороны ожидают одного и того же. Их прогнозы совпадают, и единственное в чём они не согласны, это как употреблять слова «слышен» и «звук». Но никаких «правильных» определений нет — это плавающие убеждения. Можно просто сделать вывод, с которым все и так согласны: падение создаст акустическую волну, но её никто не воспримет. А затем пойти заниматься чем-то более интересным.

Допускайте, что ошибаетесь.

Мы можем быть неправы. И если выяснится, что так и есть, то лучше знать это. Что может заставить меня поверить в ложность моей модели мира? В статье про доказательства я упоминал, что убеждённость всегда должна быть на чём-то основана. А значит, ложность этих оснований могла бы снизить мою уверенность, или даже опровергнуть её.

Дважды два равно четырём*. Но почему я так уверен в этом? Калькулятор выдаёт этот результат, куча народу в школе и по телевизору так говорили, десятки раз я клал два предмета к двум другим, и получал четыре штуки. Доказательств довольно много. Но если бы хоть одно из них оказалось ложным, мне стоило бы снизить уверенность в этом убеждении. А если бы где-то в гипотетическом мире они все оказались неверны, мне стоило бы иметь другое мнение.

И это крутая идея. Мы можем представить мир, в котором наше убеждение неверно. Чем он будет отличаться от нашего? Что в нём поменяется? В мире, где 2х2≠4 поменяется довольно много. Для плавающих убеждений вообще ничего не изменится. Для убеждений, которые чаще всего становятся предметами споров, мы увидим какое-то промежуточное количество измнений. Перемены в гипотетическом мире и есть наш прогноз. Мы не ожидаем увидеть их, если наши убеждения верны. Но если они всё же обнаружатся, то стоит снизить свою уверенность.

Недавно произошла такая ситуация. Я сел в такси и пристегнулся на заднем сидении. Водитель стал живо интересоваться зачем я пристёгиваюсь. Сам он не был пристёгнут. Я сказал, что это вроде как повышает шансы выжить в случае аварии и снижает травматизм. В ответ он стал рассказывать историю о знакомом, который выжил благодаря тому, что не был пристёгнут и вылетел через лобовое стекло с пассажирского сидения. Что ж, если отсутствие ремня повышает шансы выжить, то стоит отстегнуться. Но для начала я предложил проверить статистику и заранее сказал, что отстегнусь, если не пристёгнутые люди выживают чаще. Статистика в США его не порадовала, но там другие реалии, с чем я согласился. Однако отчёты ГИБДД тоже упрямо сохраняли на мне ремень. Тогда водитель сказал, что это вся эта статистика про трассы, а в городе ситуация иная. Оставляю вам интригу в плане статистики по авариям со смертельным исходом на расстоянии менее 40 км от дома.

Человек, который обоснованно меняет своё мнение, строго получает больше от спора. Если я круто разворачиваю убеждённость, то это следствие того, что я узнал много новой информации. А последствием является то, что я оптимизирую своё поведение и теперь ошибаюсь чуть меньше. Сплошные бонусы. Вот только признание ошибок почему-то ощущается чем-то плохим и иногда даже вызывает стыд. Но обучение — это почти синоним признания ошибок. А ученье — свет, именно потому, что продолжать заблуждаться всегда хуже, чем заканчивать с этим.

Истина где-то рядом.

Довольно продуктивной является идея, что реальность есть, и она едина. Полная её противоположность  —  идея о том, что всё, что у нас в голове и есть реальность. Возвращаясь к аналогии с лабиринтом, разная информация не подразумевает наличие разных лабиринтов. Если мы хотим выбраться — идти всё-таки нужно в каком-то конкретном направлении. Информация об оптимальном маршруте иногда недостижима, иногда слишком дорога. Строго говоря, она недостижима всегда, потому что у нас в голове лишь упрощения реальности. Но как и в ситуации с красно-чёрной колодой карт — лучше, что мы можем сделать это получить максимальное приближение из имеющейся информации.

Целью спора в этом контексте не является изменить мнение собеседника. И даже не изменить своё. Цель — выяснить, какое лучшее предположение можно сделать из имеющейся на двоих информации о лабиринте.

Поспорим?

* Избегая споров об определениях, я в курсе про системы счисления и переобозначения, но речь не про другие варианты, где я, конечно же, соглашусь с вами в прогнозах.

Мой канал в телеграмм

@bayesyatina