Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек
Семейство уютно расположилось у камина в гостиной.
– Посмотрим, кто кого перетерпит, – сказал Томас. Его жена ответила легким кивком.
Все еще до конца не оправившись от испуга, я в одиночестве побрела в прихожую. Почему они совершенно не беспокоятся о пропавшем ребенке? Что за хрень произошла в подвале? И, что намного более важно, куда запропастилась Чарли? Она должна была приехать домой еще час назад. Я вытащила телефон из кармана…
…парадная дверь распахнулась. Чарли вошла в дом.
– Я опоздала. На дорогах просто жесть. И становится все хуже. – Она нервно отряхивала снег с плечей. – Что там за грузовик стоит?
– Грузовик припаркован в конце…
Как будто отвечая на ее вопрос, в прихожую вышел отец семейства.
Чарли озадаченно взглянула на него.
– Это Томас, – вмешалась я. – Он вырос в этом доме. Приехал показать семье это место, и…
– …И теперь наша дочь решила поиграть в прятки в подвале, – продолжил Томас извиняющимся тоном.
– О, правда? Мой брат тоже так делал. – Чарли протянула руку для рукопожатия. – Меня зовут Чарли. Чарли Бастиен.
И они обменялись крепким рукопожатием.
Чарли всегда была моей противоположностью по части эмоций. Расслабленная в любой ситуации. Уверенная в себе. Общительная, доверчивая и прямая. И отлично устанавливала границы.
– Есть тут какие-нибудь потайные комнаты или страшные истории о привидениях, о которых нам стоит знать?
– В этом доме нет привидений, – улыбнулся он. – Но в любом случае… не будем портить вам вечер. Она сдастся в любую минуту, ни разу еще не было, чтобы Дженни продержалась долго. Мы, наверное, подождем в грузовике, чтобы вам не мешать.
– Сидеть в грузовике? Может, лучше присоединитесь к нам за ужином?
– Я… Думаю, мы будем в порядке. Мы плотно пообедали.
– Только пообедали? Давайте, оставайтесь. Ева всегда готовит на целый полк.
Томас ответил холодной улыбкой, всем видом показывая, что не хочет навязываться.
Часть меня хотела схватить Чарли за руку, сказать ей, что не нужно его уговаривать, но… промолчала. Она не видела, как он шептал в пустом подвале. И на самом деле… может быть, я просто слишком близко приняла это к сердцу? И поэтому отношусь к нему предвзято?
– Хорошо, – смягчился он. – Но только если это не создаст проблем.
– Иначе я бы и не предлагала.
Дрова в камине потрескивали. Снаружи завывал ветер. Старый дом скрипел и стонал, заполняя тишину. Все мы, кроме пропавшей девочки, сидели теперь за обеденным столом.
– Быть может, ребенок пойдет на запах еды и сдастся, – сказала Чарли, потянувшись за штопором.
Тихо посмеиваясь под нос, Томас взял вилку…
– …Томас! – прошипела Пейдж, его жена.
Он тут же отложил вилку и откашлялся:
– Не возражаете, если мы прочитаем короткую молитву перед едой?
Чарли быстро взглянула на меня.
– Не хочу создавать неудобств, в конце концов, это ваш дом.
– Все в порядке, – отозвалась я.
Он благодарно улыбнулся. Семейство склонило головы и закрыло глаза.
Я никогда не видела в молитвах ничего такого. Может быть, потому, что выросла в религиозной семье. Я все еще ценю постулаты, которые слышала с детства, но помню, что за каждым из них стоит что-то, заставлявшее меня раз от раза сомневаться в том, кто я есть.
– Мы хотели бы поблагодарить Еву и Чарли, хозяев этого дома за то, что они пригласили нас разделить с ними трапезу…
…Учитывая, насколько традиционной была эта семья, я ожидала, что молитву будет читать Томас.
Но он просто сидел, тупо глядя широко раскрытыми глазами на скатерть перед собой. Такой отстраненный, почти неуместный. Был ли он вообще религиозен? Там, в подвале, он же даже чертыхался…
–...Мы бы хотели поблагодарить Бога за наше здоровье, нашу семью и наших друзей. Мы благодарим тебя за то, что позволил нам начать все сначала в перипетиях жизни. Аминь.
– Аминь. – Слова сами вырвались. Старый рефлекс, внезапно возродившийся из пепла. Чарли снова быстро глянула на меня. На этот раз с легкой ухмылкой. Я смущенно отвела глаза.
– Итак, вы переезжаете, да? – Пробка вылетела из горлышка с задорным хлопком. Чарли налила себе вина. – Что вас к этому побудило?
– Нужно было начать все сначала.
– Это жаркое, кстати, очень вкусное, – вмешалась Пейдж, глядя на Чарли. – Очень, очень вкусное.
– Не меня надо благодарить, Ева сегодня шеф. – Чарли подняла бутылку. – Вина?
– Очень мудрое решение. – Чарли взглянула на мальчиков, сидящих напротив: – Слушайте своих умных родителей, детки.
Пейдж улыбнулась, открыла было рот, чтобы что-то сказать…
Техно-кавер на пятую симфонию Бетховена взорвал столовую. Чарли вытащила телефон:
– Пардон. – Она отключила звук, но тут же подняла телефон и показала мне уведомление. – Вот черт.
ОПАСНЫЕ УСЛОВИЯ ВОЖДЕНИЯ ВДОЛЬ СЪЕЗДА НОМЕР ПЯТЬ.
РЕКОМЕНДУЕТСЯ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ЗИМНИЕ ШИНЫ.
– Дороги становятся все хуже. – Чарли убрала телефон. – Девочка скоро выйдет, да?
– Конечно. Ей просто нужно дать немного пространства.
– Ну, похоже, сегодня она собирается прятаться до последнего. У вас, ребята, есть зимняя резина?
– О, я и раньше водил траки круглый год. С нами все будет в порядке.
– На чердаке есть цепи для шин.
– Не нужно, все будет хорошо, – настаивал Томас.
Пейдж взглянула на него с беспокойством в глазах:
– Уверен, что стоит рисковать?
Усердно пережевывая жаркое, отец семейства лишь слегка пожал плечами.
И Пейдж тут же сменила тему, игнорируя безразличие мужа:
– Нет. – Чарли едва сдерживала смех.
Пейдж снова кивнула, как бы говоря: “Чего и следовало ожидать”.
– Вы религиозны? – Теперь она смотрела прямо на меня.
– Что? Я? Нет. Не совсем. Точнее, раньше была.
– Я спрашиваю только потому, что заметила библию в гостиной.
– О, это… Подарок от моих родителей. Мы вместе ходили в церковь.
Натянуто улыбаясь, Пейдж воткнула вилку в кусок мяса и принялась пилить его ножом.
– Кого? – Этот разговор все больше походил на допрос.
– Ваших родителей. Они все еще посещают церковь?
– И они в курсе? – Глаза женщины метнулись от меня к Чарли и обратно.
Пейдж взглянула на своих детей, будто от следующих слов их невинные души навсегда рисковали быть испорчены.
– Знают ли они о вас и вашей подруге и вашем… образе жизни?
Это был очень, очень неловкий диалог, и я уже хотела ответить…
– А что насчет ваших? – Чарли, моя спасительница, снова вмешалась.
– …М-м? – Пейдж перевела на нее взгляд.
– Ваших родителей. Они знают о вашем образе жизни?
– Не понимаю, к чему вы клоните, – сказала она многозначительно.
– Пейдж, – прервал жену Томас. – Достаточно.
Мать долго сверлила взглядом Чарли, но и та не отводила взгляда. Пейдж сдалась первая и вернулась к еде.
Вся моя жизнь – поэма об избегании конфликтов. И я выдохнула с облегчением, когда Томас прервал разговор. Но Чарли, о, Чарли – нет. Она закусила удила, готовая к гребаной битве. Если бы меня не было за столом, она не замолчала бы, пока Мария Магдалина не зарыдала.
– Мне просто было любопытно, – пробормотала Пейдж.
Мощный порыв ветра ударил в окна. Огни замигали.
Томас обернулся через плечо.
– Надеюсь, электричество не пропадет. Когда я жил здесь, обрывы случались постоянно. – Бедняга изо всех сил старался сменить тему.
Остаток трапезы мы провели в томительном молчании.
Стол был убран. Кухня чиста.
Я наклонилась, подбрасывая растопку в камин. Снаружи бушевала метель, ветер швырял комья снега во всех направлениях.
Томас уже несколько раз спускался в подвал, но Дженни так и не было видно. Я все еще с трудом могла принять, почему он и Пейдж спокойно относились к этому. Хотя “спокойно” не то слово. Скорее, апатично.
– Ева? – Томас вошел в гостиную.
– Вы не знаете, есть тут мотель поблизости?
– Хм, нет, если честно. Вряд ли здесь найдется что-то похожее.
В воздухе повисло ожидание, будто он хотел услышать от меня еще что-нибудь. И я продолжила.
– Ну… в худшем случае вы можете переночевать здесь. – И пожалела о своих словах в ту же минуту, как только они слетели с языка.
Но ведь их дочь все еще была где-то в доме. Что мне оставалось? Отправить их в метель, неизвестно куда, без ребенка?
– Вы уверены? Мы бы не хотели навязываться. Мы можем переночевать в траке. Вы так много сделали для нас.
– Что ж. Тогда спасибо вам, Ева. Уверен, что Дженни скоро появится, но, если вдруг все затянется… Это очень много значит для нас. Мы готовы вам все компенсировать.
Естественно, Дженни так и не вышла. И примерно через час семейство наконец-то отправилось спать. Мальчики удалились в гостевую комнату наверху. Томас и Пейдж – в две соседние спальни. Они были женаты, но не спали в одной комнате. Упс. Мне почти стало жаль их.
Оставшись наедине, мы с Чарли сидели укутавшись в одно одеяло на диване в гостиной. Камин наполнял комнату мягким теплом. Чарли подхватила бутылку вина с кофейного столика, отметив молоток и кучку гнутых гвоздей.
– Вынула гвозди, – объяснила я.
– Над камином? – Она посмотрела на пустую стену.
– Что-о? Я же собиралась повесить там наше распятие.
– Прекрати. – Я не смогла удержаться от улыбки.
Чарли откинулась на спинку дивана, вкручивая штопор в пробку.
– Ты немного на взводе сегодня. Что-то случилось? Ну, кроме наших новых соседей.
– Я просто… что-то в них не так.
– Соглашусь. Но разве не со всеми нами что-то не так?
– До того, как ты приехала, мы с Томасом были в подвале, искали девочку и…
Чарли поставила бутылку и теперь внимательно смотрела на меня. Раньше она любила повторять, что я слишком остро реагирую, но в последнее время активно работала над умением сопереживать и слушать. И эти усилия я очень ценила.
– Я была в винном погребе. Услышала шаги, а когда оглянулась, увидела отца… Томаса… он стоял в проеме. Спиной ко мне. Перекрывая выход. Я раза три окликнула его, но он так и не ответил… стоял и шептался с кем-то по имени Эбби. Так вроде бы звали его сестру? Но в коридоре никого не было. А потом он просто… очнулся.
– То есть он стоял в дверном проеме и шептал? Может быть, разговаривал с дочерью?
– Нет… ее зовут Дженни. Не знаю. – Я вздохнула, капитулируя. – Может, я просто снова остро реагирую? Что ты о них думаешь?
Чарли щедро отхлебнула вина:
– Для меня, если отбросить фанатичность, – она протянула мне бокал вина, – они выглядят вполне непримечательными. По крайней мере, не думаю, что они собираются убить нас во сне.
Когда она наклонилась, я заметила, как у нее на шее что-то блеснуло. Что-то, чего до этого там не было. Я пригляделась. Новая подвеска: тонкая серебряная цепочка с овальным медальоном.
Я закатила глаза. Чарли, развернувшись ко мне, раскрыла медальон и подняла повыше.
Фотография внутри. Моя фотография. Размытое фото, где я прячу лицо за поднятой рукой. Я сразу вспомнила этот момент.
Когда мы только начали встречаться, Чарли все шутила, что количество моих фото уходит в минус. Я стеснялась камеры. И все еще стесняюсь. И однажды Чарли с 35-миллиметровым "Пентаксом" в руках подкралась ко мне сзади, но я в последнюю минуту заметила ее и закрыла лицо рукой. Почти получилось.
Чарли защелкнула медальон.
– Единственное существующее фото Евы Палмер.
– Сегодня в городе. Немного сопливо, да?
– Нет… Я думаю, это мило.
Чарли никогда не была особо сентиментальной, но я та еще размазня. Так что медальон оказался очень приятным сюрпризом.
Наши глаза встретились, мы долго не отрывали друг от друга взгляда, а потом…
…Томас вошел в гостиную. Пошатываясь и протирая глаза. Посмотрел вниз и застыл, увидев нас. Удивленный.
– Привет, – сказала Чарли.
– …не возражаете, если я присяду?
– Располагайтесь, – смягчилась я.
Зевая во весь рот, он добрел до кресла у камина и тяжело опустился в него, сонно оглядывая комнату. Мерцающие тени плясали у него на лице. Глаза наполнялись воспоминаниями.
Долгое тягостное молчание повисло между нами. И он наконец заговорил.
– Мои родители… нас заставляли стоять вон в том углу. – Томас указал на другой конец комнаты. – Называли его тихим уголком. – Посмеиваясь, он откинулся на спинку кресла. Заметил на столике бутылку вина… – Можно?
– Дерзай, – отозвалась Чарли.
Наклонившись вперед, он схватил мой стакан и щедро плеснул вина. Вот тебе и “мы не пьем”.
Бутылка стукнула о столешницу. Томас кивнул и сделал глоток.
– Ваша девочка скоро выйдет, – заверила его Чарли.
Он снова кивнул, отстраненно.
– Они даже не наши. – Теперь глаза Томаса были прикованы к огню. – Дети бездельника-шурина моей жены. Мы их усыновили.
– Это… вы молодцы. – Осторожно вставила я.
– Ну, меня никто особо и не спрашивал. – Он пожал плечами, отпил еще вина и отвернулся от огня. – Простите за комментарии жены за столом. – Мрачная улыбка вползла на его лицо. – Я никогда не был так одержим личной жизнью других людей. И почти уверен, что у Иисуса есть поводы для беспокойства поважнее.
Мы с Чарли кивнули, благодаря его за усилия. Как минимум, было видно, что он хотел как лучше.
Залпом проглотив остатки вина, он поставил бокал на стол.
– В любом случае, я зря вас побеспокоил. – Томас уже начал вставать…
– …Раньше этим вечером, – начала я, – вы хотели что-то мне сказать.
Мужчина озадаченно уставился на меня.
– Прежде, чем ваша дочь начала “игру”, вы спросили, не замечала ли я что-нибудь…
– О. – Осознание осветило его лицо. – Это просто глупость. – Он махнул рукой. – Не обращайте внимания.
Томас развернулся, собираясь уйти…
– …Погодите, – вклинилась Чарли, – теперь и мне интересно.
– Просто… Странные вещи происходили здесь, когда я был ребенком. Вот и все.
– Какие странные вещи? – Чарли никогда не верила в привидения, но обожала страшные истории. Как и я.
– Ну, я… Не думаю, что здесь водятся привидения, – Томас сделал паузу, раздумывая, стоит ли продолжать. Снова сел. Глубоко вздохнул. – Мы жили здесь уже где-то три года, когда моя сестра начала верить, что дом… менялся. Она просыпалась и не узнавала собственную комнату. Говорила странные вещи, что стены другого цвета, например. Что мебель сдвигалась со своих мест… Но только она могла видеть это. Для всех остальных, включая и меня, этот дом был ровно таким же, как и всегда. – Он сделал паузу, потирая костяшками квадратный подбородок. – Мама и папа говорили ей, что это просто кошмары, бред, но потом… она начала забывать лица. Люди, которых она знала всю жизнь, вдруг стали чужими. – Томас вздохнул с сожалением. – Родители никогда не водили ее к врачам – они в такое не верили. Только в молитву. Мы пытались лечить ее полгода или около того, а потом она просто… исчезла.
Томас замолчал на время. Его глаза метались туда-сюда по дальней стене.
– Однажды зимой она просто исчезла посреди ночи. Полиция искала ее три дня. И не нашла никаких следов. – Он снова покачал головой. – Но где-то через неделю появился свидетель. Он сказал, что видел в ту ночь молодую девушку у реки, стоявшую на мосту Кеттл. Полиция решила, что она просто спрыгнула. Дело закрыто, верно? Родители приняли это, но я просто… – Он нахмурился, тщательно выбирая слова. – Это прозвучит странно, но я все задаюсь вопросом, была ли она когда-нибудь вообще….
– Несмотря на все поиски, команды водолазов так ничего и не нашли, и я просто… – Томас снова замолчал, а затем посмотрел на нас: – Вот и все. – закончил он с мрачной окончательностью, глазами извиняясь за невеселый рассказ.
– Мне очень жаль. – Чарли отозвалась первой.
Он слегка пожал плечами и отвернулся к огню.
– Я думал, что вернувшись сюда смогу почувствовать завершенность, но… – Томас замолчал. Приглушенный вой ветра, скрипы и стоны старого дома заполнили тишину.
Томас поднял глаза на пустую стену над каминной полкой. Его лицо слегка дернулось.
– …В любом случае, я должен вернуться в комнату. – Он поднялся. – Спокойной ночи.
Он вышел из гостиной и поднялся наверх.
Чарли выждала, когда мужчина точно уйдет:
Вскоре после и мы отправились в постель. Чарли хватило и пяти минут, но после истории Томаса я долго лежала без сна, уставившись в оштукатуренный потолок. Зачем он привел сюда семью, учитывая то, что здесь происходило? Как он мог спать, когда его дочь бродила неизвестно где? Эти вопросы не шли у меня из головы. Но наконец, через пару часов, я все же провалилась в сон.
Лязг вдалеке разбудил меня.
Я села. Прислушалась. Тиканье часов. Дыхание Чарли. Ладно, все хорошо. Я встала с дивана, вытянула руки и яростно потрясла ладонями. Наверное, история отца задела меня за живое.
Как бы то ни было, мне нужен был стакан воды.
Потягивая тепловатую воду из-под крана внизу на кухне, я все размышляла о сюрреалистичности происходящего. Когда глупая девчонка наконец появится?
На той стороне гостиной дверь в подвала зияла черным пустым проемом. Открыта. Может быть, она наконец-то сдалась?
Я поставила высокий стакан, подошла к подвалу и посмотрела вниз с верхней ступеньки. Непроглядная тьма. Нет, спасибо. Я уже собиралась закрыть дверь…
…маленький силуэт проявился во тьме у подножия лестницы. Неподвижный. Размером с ребенка. Окутанная тенями пропавшая Дженни.
Присев на корточки, чтобы казаться менее угрожающей, будто выманиваю приблудного кота, я позвала почти шепотом:
– Привет, Дженни… Твои родители очень волнуются. Как думаешь, может, сейчас самое время вернуться наверх?
Она наклонила голову, но осталась стоять как статуя. Теперь я видела огоньки в ее глазах – маленькие пятнышки отраженного лунного света. Молчание длилось и длилось, пока…Пока я кое-что не поняла.
Прошло уже десять… а может, и двадцать секунд, а они ни разу не моргнула. Ни разу. Какого черта?
А затем… словно уловив момент осознания, фигура медленно начала распрямляться. Нет, это был не ребенок. Оно просто сидело, скрючившись. Но теперь, стоя в полный рост у подножия лестницы, человек в моем подвале был под два метра ростом.
Одним стремительным движением я вскочила и захлопнула дверь. И бегом побежала наверх в спальню.
– Чарли. – Я тряхнула ее за плечо. – Проснись!
– Что? – сонно пробормотала она.
– С чего ты взяла? – Она покачала головой и неохотно села в кровати.
– Видела. На лестнице. Оно было большим.
Чарли вздохнула. Я понимала: она хотела бы мне поверить, но просто устала. В ее защиту скажу, что я частенько ужасно волновалась о вещах, которые на поверку оказывались пустяками.
– Было темно? – Чарли пыталась казаться терпеливой. Тщетно.
– …Ева. Я устала и все еще немного пьяна. Мы можем поговорить об этом утром?
– Чарли, я знаю, что видела.
– Знаю. Я верю тебе, но недостаточно, чтобы идти осматривать подвал в три ночи.
– Я… – Я не хотела просто забывать об этом, но терпение Чарли было на исходе. Она едва соображала. – Ладно… – отступила я. Может, она права. Может, это была лишь игра света. Может, моя паранойя снова взяла надо мной верх, но…
Чарли легла обратно и снова задремала. Я села рядом, не спуская глаз с приоткрытой двери…
Теплый солнечный луч пробился сквозь шторы, лаская мое лицо. Я открыла глаза. Чарли рядом не было.
Потянувшись, я выползла из кровати, зевая. Странности вчерашнего дня казались незначительными в ярком свете утра. Будто тающие воспоминания о ночном кошмаре.
В коридоре воздух был пропитан манящими ароматами: яичница, кофе, бекон. Единственное, что Чарли умела готовить.
Я спустилась вниз и побрела на кухню, но моей девушки нигде не было видно. Зато у плиты стоял Томас, напевая веселую мелодию, и поджаривал яичницу. Все семейство, кроме пропавшего ребенка, расположилось за обеденным столом. В растерянности я остановилась на пороге.
Томас поприветствовал меня улыбкой:
– Доброе утро, Ева! Какую яичницу предпочитаешь?
– А. Она сказала, что вроде бы хочет забрать генератор из города. Для подвала.
Я не удержалась от скептического выражения. Молча уйти и ничего мне не сказать? Совсем не в духе Чарли.
– Она не хотела тебя будить, – продолжил Томас. – Все в порядке?
– Да… нормально, – ответила я.
Но на деле во мне бурлила тревога. Отступив за угол, я вытащила телефон. Надо ей позвонить. Разблокировала экран…
Я снова вдавила кнопку включения. И снова никакой реакции. Аккумулятор разрядился? Вернувшись в спальню, я подключила телефон к кабелю. Никакой реакции. Продула зарядное гнездо... Нет. Сброс к заводским настройкам… Нет. Но я определенно заряжала телефон ночью! Неужели Чарли отключила его и поставила свой? Возможно…
Как бы то ни было, я оставила телефон на зарядке на случай, если он все же решит заработать снова. И спустилась вниз.
Томас уже присоединился к жене и детям за столом.
– Можно одолжить ваш телефон?
С полным ртом яичницы он взглянул на меня. Сглотнул. И ответил:
Недоуменно моргнув, я обратилась к Пейдж:
Она только покачала головой.
Современная семья из пяти человек и ни одного телефона. Пожалуй, из всех странностей последних дней это поражало больше всего. Что здесь происходит? Расстроенная и сбитая с толку, я побрела в прихожую. Придется позвонить от соседей.
И на полпути через гостиную вдруг затормозила…
…над камином, ровно в том месте, откуда вчера я вытаскивала гвозди, висела картина. Незнакомая картина. Большое полотно, изображающее кромку деревьев – узкая полоска луга перед темной зеленой стеной леса. Смутно знакомый пейзаж. Картина выглядела старой, почти угрожающей…
Я бросила взгляд на кофейный столик. Молоток исчез. Неужели Чарли решила так надо мной подшутить? Может быть, но… это было слишком даже для нее.
С упавшим сердцем я добралась до входной двери. Нужно звонить Чарли. Сейчас же.
Я накинула пальто и вышла из дома. И на пути к подъездной дорожке наступила каблуком сапога на что-то с жалобным хрустом. Подняла ногу, чтобы посмотреть… В снегу блеснул маленький яркий овал…
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
