Сразу предупреждаю: пост полон негатива в адрес нашей системы "здравоохранения", яжематерей и (до кучи) к "тожероссиянам", как их называют сейчас (чурок, как называет их моя бабушка - она пожилая, ей уже можно). По свежим впечатлениям. Место действия - Химкинская городская поликлиника № 1.
Получилось неожиданно очень многабукаф, так что для ЛЛ - ТС круто траванулся, а закрывая больничный, получил в поликлинике отборную порцию мата и в грудак. Ба-дум-тсс.
Пролог. Пятница, вечер, никогда такого не было и вот опять: тошнота, рвота, понос, температура 38 - классическая картина пищевого отравления. Был, правда, в этот раз маленький нюанс (привет, Василий Иванович) - рвота никак не хотела останавливаться, и промывание желудка не помогает. Уже льётся вода, а от рвотных позывов не могу толком вздохнуть. Между приступами вызываю скорую, описываю ситуацию, слышу бодрый голос: заявка принята, ждите. Ок, обнимаю белого друга и жду, что ещё делать. Забегая вперёд, скорую пришлось вызывать дважды: первый врач поставил церукал и уехал; второй посмотрел на зелёного меня и с пятого раза загнал в вену (давление упало так, что найти нормальную вену было реально нетривиальной задачей) какую-то смесь, от которой резко стало легче жить и удалось уснуть. Утром 37.5-37.8, рвоты уже нет, но слабость как у новорождённого (потом проверил - за несколько часов скинул 4.5 кг, все запасы на зиму). Выпростав дрожащую руку из-под одеяла, говорю бледным голосом пришедшему на дом терапевту: - Я самый больной человек в мире, дайте мне больничный, пожалуйста. Не вопрос, BabudaiAga, говорит врач: до вторника поправитесь? Думаю да, отвечаю. На этом вступление заканчивается; главная ошибка совершена, точка невозврата пройдена.
В субботу и воскресенье заботу о моей болезной тушке взяла на себя моя половинка, я постепенно приходил в себя и к утру понедельника самочувствие было уже вполне сносным, особенно на фоне недавнего. По крайней мере, можно было надеяться, что не накроет императивным позывом к дефекации посреди улицы, хе-хе. Тут и пришла в голову светлая мысль добрести до поликлиники и закрыть больничный, чтобы во вторник уже в строй. Что может быть проще?..
Сказано-сделано. Маска на лице, документы в кармане, дезинфектант для рук готов, на часах 7.40 утра, можно выходить. Раньше начнём, раньше кончим, сказал я. Не так быстро, сказала реальность. Допустим, очередь в 15-20 человек в регистратуре меня не удивила. В самом деле, кого может удивить два десятка потных, кашляющих тушек, стоящих вплотную в тесном холле поликлиники? Тем более, Собянин сказал, пандемия закончилась (сарказм MODE ON). Хм, думаю я: а может быть, мне сюда и не нужно? Мне ж, в конце концов, только печать на больничном шлёпнуть и домой, отлежаться ещё чуточку до вечера перед работой? Взгляд натыкается на тётку в белом халате, сидящую чуть в стороне за стойкой наподобие тумбочки для продажи сим-карт. Ноги несут вперёд:
- Мадам, - спрашиваю я, снимая кепку, - Не будете ли Вы столь любезны подсказать, в какой кабинет мне следует обратиться за закрытием больничного листа?
Ничего не могу с собой поделать, в официальных ситуациях часто нападает такая вот велеречивость. Женщина поднимает глаза:
- Что у вас, больничный? В 106 или 114, но я точно не знаю, кто из них работает, сейчас уточню.
И уходит в соседний кабинет. Я жду у входа, она заканчивает разговор и проходит мимо, вставая за регистрационную стойку, и тут становится понятно, ккого ждали все эти люди в холле. Безуспешно простояв несколько минут (вдруг обо мне вспомнят?), я понимаю, что, пожалуй, стоит попробовать самостоятельно поискать нужный кабинет, благо, наводка у меня есть. И с первого раза угадываю - всего через десять минут в 106-м я уже объясняю врачу свою ситуацию и прошу отпустить меня на работу. Ок, говорит тот, не вопрос. Только больничного у вас в системе почему-то нет, поэтому будем делать задним числом. Кстати, Вам какой больничный нужен, электронный или простой? Я слегка подвисаю и прошу помощь зала: набираю нач. лаборатории, потом недавно болевшую коллегу. Обе говорят, что про электронные ничего не знают; отдел кадров, ожидаемо, ещё не работает, не стоит и звонить. Чтож, говорю, давайте делать бумажный. Хорошо, говорит доктор, заполняя какие-то бумаги, тогда вот это отдайте заведующей в 209-м, потом сходите в 107-й, а потом вернитесь ко мне, в 106-й, я поставлю последнюю подпись. От такого заковыристого маршрута мне немного плохеет. Держу лицо, беру бумажки и отправляюсь на поиски 209-го.
Опустим, что 209-х оказалось два, 209/1 и 209/2. Опустим, что в оба была очередь по 5-6 очень недовольных моей вопиющей наглостью (лезет без очереди, нам тоже только подписать, всем плохо) человек. Цимес в том, что заведующая, к которой я, постучавшись, сунулся в кабинет, сказала, что работает с девяти, сейчас 8.35 и будьте добры подождать в коридоре. И вернулась к бумагам. Слегка удивившись заведующей Шрёдингера (вроде есть на месте, а вроде её ещё нет), вышел и стал ждать. Всего сорок минут в обществе милых бабулек, перемывающих кому-то кости, под доносящиеся из глубины коридора голоса ("А я чот кашляю, кашляю, пошёл тест на енту корону сдавать, так вот за результатами пришёл, а всё не даютЬ") были вознаграждены: вбежавший к заведующей без очереди мужик так же оперативно выскочил наружу и махнул мне рукой - заходи, мол. Выяснилось, что больничный у меня "в системе" всё же есть - видимо, за это время его оперативно внесла та женщина-врач, что приходила ко мне в субботу. Но, вот незадача - открыт он по вторник, и закрыть его сейчас, в понедельник, нельзя ну никак. Поэтому идите и лечитесь. Или идите к доктору, который вас сюда отправил, вот пусть он что-то там и делает.
В 106-м к тому времени ожидаемо собралась немаленькая очередь. Кабинет, кстати, заслуживает отдельного упоминания. Во-первых, в двух шагах от сортира, и страждущие телесного облегчения постоянно втыкались в нашу толпу и неверяще спрашивали, слегка пританцовывая: - Вы что, ВСЕ в туалет? И, получив отрицательный ответ, облегчённо убегали в заветную дверку. Во-вторых, висящая на дверях бумажка жизнерадостно извещала, что больные с признаками ОРВИ, гриппа и ковида должны проходить именно сюда, причём через заднюю дверь. Доктор, правда, уверял, что всё уже позади, а бумажка висит просто так, но его вид (маска, перчатки, шапочка на голове, одноразовый защитный балахон поверх одежды) убеждал в обратном.
Так вот, где-то через час, отстояв очередь, я снова вхожу в заветную дверь, излагаю проблему, доктор прыгает двумя пальцами по клавиатуре и выносит грустный вердикт: - Пардоньте, гражданин хороший, ничем не можем помочь, лечитесь, раз уж рискнули, и приходите за больничным завтра. Не дословно так, конечно, говорит, но смысл такой. И что, спрашиваю, завтра мне снова этот ваш локальный адок проходить? Нууу, задумчиво тянет врач, я могу вам сам больничный закрыть. Завтра принимаю в 216-м, вы приходите за четверть часа до начала приёма, никого не будет, вы быстро всё сделаете и освободитесь. Хорошо, отвечаю, спасибо большое за помощь, до завтра. И ползу домой.
День сегодняшний, финал. Самочувствие с утра уже просто чуть хуже обычного. Понимаю, что, пожалуй, оно того не стоило и можно было вчера себя не жалеть и на работу доползти, а сегодня уже и не только доползти, но и сходить. Но вчерашний день уже потерян, без больничного никак, мосты сожжены, все дороги ведут в ПОЛИКЛИНИКУ (зловещая музыка начинает играть на заднем фоне). Маска, документы, дезраствор по карманам, и алга.
Почти привычно пробегаю мимо толпы в холле, в предвкушении свободы взлетаю на второй этаж, стучусь в 216-й: - День добрый, я не слишком рано? Нормально, отвечает доктор, заходите.
Заполняя очередные бумаги (Хоспаде, впечатление, что я разрешение на допуск к ядерной кнопке получаю, а не банальный больничный), доктор вдруг выдаёт прекрасную новость: - Вам, говорит, придётся это занести в 209-й, заведующей. Без её разрешения никак. Потом идите в 107-й. Оттуда зайдите снова ко мне. А потом надо будет ещё раз в 209-й, ну, можно, наверное, будет и без очереди, скажете, что только подпись поставить. По мере оглашения списка у меня держится стойкое ощущение, что это сон и я сейчас проснусь, потому что АБАНАМАТ. Но лицо держу, улыбаюсь даже. Давайте, говорю, сюда бумаги, ща мигом всё сделаем. Да, уточняет доктор, у заведующей обед до двух, но мы сейчас бумажки допишем, как раз два и будет. Я уже просто молчу, не хочется случайно обидеть неплохого, наверное, человека.
А в 209-м.... Мать моя женщина. Я такое видел только на приёме у терапевта в разгар эпидемии гриппа пять лет назад. Тогда, кстати, тоже ходил больничный закрывать. Бабушки за рецептами оккупировали стулья у двери, мамаша с маленькой девочкой сдавленно кашляет в маску и жалуется кому-то по телефону на пневмонию, дядька орёт на секретаршу, что его, мол, прогнали по всем кабинетам и всё зря, а он свой приём пропустил и теперь на работу выйти не сможет и теперь всем тут покажет. Вдалеке кто-то бормочет про сданные тесты на ковид, но на второй день это уже не пугает и просто ловишь себя на попытках дышать мелко и через раз. Ну и бонусом - жара и духота такие, что и здоровый сляжет.
К чести своей, я выдержал. Честно отстоял полтора часа на ногах, отшучиваясь от предложений бабулек подсесть к ним поближе - социальная, говорю, дистанция, бабушки, давайте беречь друг друга и всё такое. Те смеются и к своим разговорам возвращаются, о бардаке и Союзе, и что в Союзе такого бардака не было. Секретарь выглядывает периодически: - Есть кто с рецептами? У меня, говорю, больничный, может быть, подпишете? Ждите, отвечает, и обратно скрывается. Практически идиллия, да.
И вот последний, занимавший передо мной, заходит внутрь, и передо мной ОНА. Заветная дверь, за которой таится избавление от этого локального пипеца и вожделенная бумажка. Звуки отдаляются на задний план, фокус внимания на дверной ручке, внутри всё замерло. Жду. Тут откуда-то сзади доносится: - Праааапустите! Пустите, мне надо! И вперёд вываливается какая-то бабёнка. Боюсь показаться нетолерантным... пожалуй, можно сказать, что её седалище прекрасно поглощает солнечный свет. Да, пожалуй, так будет нормально. То ли цыганка, то ли кто с ближнего востока - я, честно говоря, без понятия. Главное, что говорила она по-русски прекрасно, а ещё лучше, как выяснилось, материлась.
- Эй, говорю, гражданочка, а вы куда, собственно, намылились? - спрашиваю я, видя, как смуглая рука ложится на ручку двери. - Тут, тащемта, живая очередь и всё такое, и сейчас моя очередь. Сцуко, ТАКИХ вытаращенных глаз на обернувшемся ко мне лице я не ожидал. - Тебя не спросили! Я беременная! Я рожать скоро буду! Мне сказали, без очереди примут! Мне надо!
Присматриваюсь. Вроде и правда живот - хотя фиг поймёшь, беременная она там или просто жирная. Да и такая экспрессия... Меня аж передёрнуло. Говорю: - Да и хрен с тобой, иди, куда хочешь, раз так надо. И крещу её размашисто, чтобы наверняка. Мало ли, дурной глаз, все дела. Та зыркает ещё раз, врывается в кабинет, но выскакивает пробкой обратно: видимо, секретарь будущую мать попросила подождать. И продолжает в голос выговаривать в пустоту: - Я беременная, мне рожать, а МЕНЯ выставили в коридор... Не выдержал, пробормотал: - Досталось же кому-то такое счастье... Наверное, если проколоть пакет с жидким говном, эффект будет схожим. Я узнал, что такое счастье, как она, нищеброду вроде меня точно не достанется; что я не смогу её потянуть, денег не хватит; что сам я есть х@й грязный и мудак и вообще она беременна (если вдруг кто забыл). В общем, много чего узнал. И всё это с такими же вытаращенными глазищщами на полморды лица, и громкость такая, что соседи после десяти начали бы в потолок стучать после первого предложения. Ну, говорю, допустим, мне такого "счастья" не то, что даром, но и с доплатой не надо. Каюсь, надо было отойти и дать говну стечь самотёком, но второй день уже хожу, в желудке пустота, вокруг духота и стою не первый час... в общем, слово за слово, она меня х@ями, я тоже что-то резкое отвечаю, бабки рядом сетуют на невоспитанность будущей матери и тут ХРЕНАСЬ - мне в грудину прилегает кулаком. И вопль над ухом: - Это моя женщина!
Я, если честно, охренел. Последний раз доходило до подобного, когда на педагогической практике мне мальчик в восьмом Г классе фингал залепил (за что можно ему, по здравому размышлению, сказать даже спасибо, отбил желание идти работать в школу окончательно). А тут пришёл, называется, за больничным. Оборачиваюсь - стоит мужик, вполне себе "славянской внешности", кстати. Его сзади какие-то тётки за руки держат, рядом голосит эта черножопая... Блин, сказал всё же. Голосит эта, с позволения сказать, будущая мать, под ногами у неё болтается их второй жеребёнок лет пяти, чахоточные подтягиваются со всего коридора на бесплатное развлечение, кто-то уже кричит: - Драка, тут драка! Аврал, короче, хорошо, никто тотализатор не устроил. А у меня дурацкая мыль: - Блин, это мои последние очки, если сейчас сломаются, домой будет тяжело добираться, да и девушку напугаю... Из кабинета на шум выбегает секретарша, оглядывается по сторонам, хватает у меня из руки листочки и убегает обратно; вот ведь, думаю, телефон выронил, а листочки на подпись крепко держал. А я всё за мужиком глазами слежу.
Тут в толпу врубается какая-то дамочка и в голос, почти на ультразвуке, перекрывая весь гам, орёт: - Тишина! Прекратить! Успокоились все! И, не замолкая, проталкивается насквозь и исчезает на лестнице. Знаете, подействовало. Все как-то выдохнули, заговорили, секретарша снова выскочила и утянула "мамашу" к заведующему, муж (?) её вроде тоже расслабился. Постоял с минуту, подошёл ко мне. Мужик, говорит, ты это, не обижайся. Не разобрался, я знаю, как она может орать. А я на него смотрю, тоже маленько уже попустило, и думаю: блин, чувак, ты что же, нормальной бабы себе найти не смог? Или это был залёт, и она на тебе сейчас паразитирует, потому что ты её хотелки оплачиваешь? Хотелось сказать: - Толку тебе с моего прощения, тебя жизнь и так уже наказала. Ничего, говорю, shit happens, на ТЕБЯ я не в обиде, тем более всё цело. Вот сочувствую - да, от души. Тот что-то промычал неопределённое в ответ, на том и порешили.
Может и ещё бы поговорили, но тут раскрылась дверь кабинета завотделением. Если опустить мат, то "мадам", не снижая ни на секунду громкости, просила назвать имена всех врачей, у которых была, а особенно завотделения, чтобы накатать на них жалобу - то ли главному врачу, то ли в прокуратуру, то ли Путину лично в руки, я так и не понял. Потом выскочила за дверь окончательно, схватила своего мужика за рукав и утащила навстречу, наверное, семейному счастью.
Резюмирую. Больничный мне, всё же, сделали. Даже в 209-й пустили во второй раз без очереди. Наверное, бабульки запомнили и решили, что заслужил (хотя ещё бы после такого не запомнить). Милицию вызывать не стал, хотя завотделением и предлагала. Мысли были уже только закончить этот фарс и уползти домой, тем более рёбра не болят, бабе всё равно ничего не будет, а мужику с ней жить - это, имхо, хуже ментов. Оставил в больнице номер, если на них напишут жалобу, опишу ситуацию со своей точки зрения. К врачам претенций нет, они, наверное, делают, что могут в творящемся пи@деце. Морали нет, кому надо, выводы делайте сами. Если какие теги забыл, простите великодушно.
P.S. Для внезапно появившихся подписчиков, ждущих историю про лактофильтрум: простите, банально, было лень собирать мысли в кучку. Вот сегодня пригорело, разродился на простыню текста. Но я ничего не забыл.
