Я больше не чувствую себя в безопасности. Это не паранойя и не “слишком острая реакция”. Теперь я это знаю. Кто-то преследует меня.
Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек
Я понял кое-что. За мной следят. И странный стук вчера ночью стал последней каплей.
Все случилось около 23:30 ночи, когда я уже почти заснул. Три настойчивых удара:
Меня будто холодной водой окатили. Я резко проснулся, напрягая стук в темноте спальни.
Снова тот же стук. На этот раз не осталось сомнений и в том, кто бы это мог быть, ни в том, зачем они явились. Я сразу понял, что это связано с моими последними публикациями. Никто из моих друзей или родственников не колотил бы мне в дверь в такой час.
Хотел бы я сказать, что сбежал вниз, вышел на крыльцо и лицом к лицу сошелся с неприятелем… Но это было было бы ложью. Наоборот, я как будто снова превратился в испуганного маленького ребенка. Затаил дыхание, закрыл глаза и зарылся с головой под одеяло. И молился, чтобы стук прекратился.
В конце концов минут через 10 все стихло.
Я ни на секунду больше не сомкнул глаз. Остаток ночи собирал вещи, а утром еще до восхода солнца покинул дом. Взял ноутбук, небольшую дорожную сумку и вышел через заднюю дверь. А потом сел в машину и поехал в безопасное место.
По крайней мере я надеюсь, что буду там в безопасности.
Хочу, чтобы вы знали: я буду продолжать публиковать файлы. Я не собираюсь останавливаться. Кто-то пытается меня запугать, а это значит, что я, должно быть, делаю все правильно. Должно быть, я уже близко.
В следующем журнале описана первая половина третьего дня игры “Чистилище”. У меня еще не было возможности дочитать его из-за всего, что произошло, но я скоро опубликую остальное.
Если у вас есть какая-либо информация, пожалуйста, пришлите ее мне. Как вы увидите, когда прочтете текст ниже, на карту поставлено многое…
[Примечание: Все логи состоят из описания основных моделей поведения и действий участников. Также транскрибированы ключевые диалоги]
8:25 – Меган просыпается первой. Она резко садится, глядя на красную дверь. Через десять минут неотрывного наблюдения она замечает, что Мэри тоже начала шевелиться.
МЕГАН: Мэри? Мэри? Ты не спишь?
МЕГАН: Прости, я... Я думала, ты уже проснулась. Спи дальше.
МЭРИ: Нет, нет, все в порядке. Я уже проснулась.
МЕГАН: Боже, Мэри, я так голодна. Я никогда еще не была настолько голодной. Представляешь, меня и тошнит и сосет под ложечкой разом...
МЭРИ: Знаю, милая. Слушай, постарайся не думать об этом, ладно? Чем больше ты зацикливаешься на этом, тем хуже.
МЕГАН: Знаю, знаю. Как думаешь... как думаешь, может, сегодня кто-нибудь придет за нами? Я имею в виду, что если это телепередача, то мы не показываем особо зрелищных результатов, так ведь?
МЭРИ: Не знаю. Я надеюсь, что так и будет.
Наступает пауза, и обе женщины молча сидят в темноте. Слышно только, как Люк беспокойно ворочается в постели и как храпит Рон. Мэри снова начинает говорить:
МЭРИ: Эй, что последнее ты помнишь? До того, как проснулась здесь?
МЕГАН: Забавно, я думала об этом перед сном прошлой ночью. На самом деле, наверное, даже с тех пор, как попала сюда. Впрочем, ничего особенного не было, я спала в родительском доме. Они уехали на ночь, чтобы отпраздновать годовщину. Беспокоились обо мне. Боялись оставлять меня одну. Но я сказала им, что со мной все будет в порядке. Сказала, что мне уже 18, и я все равно скоро пойду в колледж. И они уехали. Последнее, что я помню, – как сплю в своей постели, в своем собственном доме. Я чувствовала себя... в безопасности. Окна были закрыты, двери заперты. Я знаю, что двери были заперты. Это все просто бессмыслица какая-то…
К концу рассказа голос Меган начинает дрожать, и она замолкает. Мэри быстро вскакивает.
МЭРИ: Я понимаю, что ты имеешь в виду; для меня это тоже не имеет никакого смысла. У меня было точно так же – не с родителями, конечно, но я тоже была дома одна. Дом был пуст, а двери заперты. Мой муж уехал на работу в Лондон, и последнее, что я сделала перед сном, – позвонила ему. Мы поговорили по FaceTime. Все было... нормально. Просто нормально. Ничего из ряда вон выходящего.
МЕГАН: Как ты думаешь, что он сделал?
МЕГАН: Твой муж. Когда вернулся из Лондона и обнаружил, что дом пуст. Как ты думаешь, что бы он сделал? Как ты думаешь, что он сейчас делает?
МЭРИ: О, думаю, он был в ужасе. Он в полном отчаянии. Но он умный парень и самый решительный из всех, кого я знаю. Он сделает все возможное, чтобы найти меня.
МЕГАН: А ты думаешь, он сможет? Найти нас, я имею в виду?
МЭРИ: Ну, это глупо, но… Я думала вчера о том дне, когда он сделал мне предложение. Однажды в субботу, на рассвете, он повез меня на озеро неподалеку от Бата – города, где мы живем. Я люблю фотографировать, и он все время говорил, что получатся отменные фото. Солнце поднималось над большим озером, окрашивая воду в оранжевый цвет, и она будто была объята пламенем. Так что он был прав. Сделав снимок, я обернулась и увидела, что он стоит на одном колене. Знаешь, что он сказал мне перед тем, как задать вопрос?
МЭРИ: Он сказал, что всегда будет защищать меня, несмотря ни на что. Он всегда будет заботиться обо мне. Я знаю, что это звучит старомодно, и я думаю, что скривилась бы, если бы услышала, как кто-то другой говорит это. Но в тот момент было что-то в том, как серьезно он выглядел… И я поверила ему.
Мэри на мгновение замирает, вглядываясь в темноту комнаты. Меган молчит.
МЭРИ: Кто-нибудь найдет нас, Меган. Я знаю, что так и будет. Мой муж будет искать, твои родители тоже. У каждого здесь есть кто-то. Нельзя похитить кучу людей в ночи и не вызвать вопросов.
9:00 – загорается свет. Рон садится на кровати, сонно моргая. Люк продолжает ворочаться, стонать от боли.
9:25 – Саймон просыпается в спальне. Он не двигается и не встает. Просто смотрит прямо перед собой в потолок, почти не моргая, в течение следующих 34 минут.
9:35 – Люк уже полностью проснулся. Мэри проверяет его состояние, спрашивает, как он себя чувствует, прежде чем осмотреть сломанную ногу. Люк жалуется на голод и боль, но в остальном выглядит неплохо.
10:10 – Саймон врывается обратно в главный зал. Его глаза налиты кровью, а волосы растрепаны, но он кажется сосредоточенным. Решительным. Говорит остальным, что сегодня они уходят отсюда, что сегодня они сбегут. Он нестабилен, голос мужчины то и дело слегка повышается, как будто он вот-вот закричит.
САЙМОН: Это все слишком затянулось. Слишком. Мне плевать на предупреждения и на все эти чертовы игры, в которые они играют. Сегодня мы открываем гребаную дверь.
РОН: И как мы будем решать, кто это сделает?
САЙМОН: Слушай, не важно, кто это сделает, потому что ничего не случится. Ты ведь понимаешь, правда? Мы просто найдем какую-нибудь глупую подсказку.
РОН: Ты хочешь сказать, что с Люком вчера ничего не случилось?
САЙМОН: Какое, черт возьми, это имеет отношение к двери?
МЭРИ: Нет, он прав, Саймон. Я не говорю, что ты ошибаешься, но мы должны быть по крайней мере осторожны. Кто бы ни контролировал эту... эту игру или что бы это ни было, они видели, как вчера парень сломал ногу. И они до сих пор не остановили игру и не послали помощь.
САЙМОН: Так каков же твой план? Просто сидеть и ждать, пока мы все не умрем с голоду?
МЭРИ: Не знаю я, ок? Я просто хочу сказать, что, что бы мы ни делали, мы должны быть очень осторожны.
САЙМОН: И мы будем. Мы будем решать проблемы по мере поступления. И сначала решим, кто откроет дверь.
Саймон подходит к остаткам тумбочки, которую вчера разбил о стену, и наклоняется. Роется в обломках. Он выпрямляется, держа в руке четыре тонких щепки. Одну из них он ломает пополам.
САЙМОН: Это не совсем соломинка, но сойдет. Выбирай, Мэри.
МЭРИ: Что? Зачем? Может, нам...
САЙМОН: Нет, времени нет. Выбери одну.
Саймон, не мигая, смотрит на Мэри. Она переводит взгляд с его лица на руку, так крепко сжимающую щепки, что костяшки пальцев белеют. Наконец она кивает. Мэри делает шаг вперед и тянет жребий. Длинная. Рон следующий, и он тоже тянет длинную. Меган подходит к Саймону, едва не плача. Дрожащей рукой она вытаскивает один из двух оставшихся кусочков дерева. Короткая.
Меган начинает плакать. Она отступает от Саймона, качая головой.
МЕГАН: Нет, нет, пожалуйста, не заставляй меня. Пожалуйста. Я не хочу ее открывать, не хочу...
МЭРИ: Все в порядке, милая, никто тебя не заставит.
САЙМОН: Нет, черт возьми, еще как заставит. Если бы она вчера не заорала, Люк не упал бы! Она открывает дверь.
Вспыхивает спор. Меган плачет еще громче, а Мэри и Саймон кричат друг на друга. Люк смотрит на этот хаос с кровати, его лицо бледное и напряженное. В конце концов, Рон решает, что с него хватит. Ничего не говоря, он переводит дух и идет прямо к каменной арке.
Рон поворачивает дверную ручку и тянет. Ничего не происходит. Но, как и в случае с Лорой, стоит ему попытаться раскачать дверь в каменной раме, она внезапно распахивается внутрь. Рона встречает клубящаяся масса тьмы. Он смотрит в нее с выражением шока на лице. Тихий, едва слышный шепот наполняет комнату.
САЙМОН: Какого хрена? Что за черт?
10:50 – Группа собирается вокруг каменной арки, держась в нескольких метрах от открытой двери. Люк сидит на кровати, уставившись в темноту. Он не переставая бормочет, что это невозможно, что это, должно быть, игра света. Оптический эффект.
11:10 – Саймон обходит арку, убеждаясь, что на той стороне нет никаких признаков темноты. Просто камень.
11:15 – Меган спрашивает группу, слышат ли они звук, доносящийся из темноты за дверью. Тихий шепот. Саймон хмурится, а Мэри и Рон в конце концов кивают. Меган говорит им, что этот звук она слышала прямо перед криком Лоры.
11:25 – Саймон обрывает все разговоры о Лоре, подлетая к двери и резко захлопывая ее. Шепот немедленно обрывается. Он поворачивается к группе, его глаза широко раскрыты и расфокусированы. Правой рукой он трет глаза и виски.
САЙМОН: Думаю. Я не могу смотреть в эту чертову штуку и думать одновременно. Мы не можем отвлекаться, когда планируем следующий шаг.
МЭРИ: Какой следующий шаг?
САЙМОН: Ну, Рон не сможет просто так войти внутрь безо всякой защиты, не так ли? Нам надо...
РОН: Что, черт возьми, ты имеешь в виду? С чего это Рон?
САЙМОН: Ну, либо ты, либо Меган, так ведь? Она вытянула короткую соломинку, а ты вызвался добровольцем. Уже забыл?
РОН: Даже не думай об этом. Не смей! Я на это не подписывался!
САЙМОН: Значит, пойдет Меган.
МЭРИ: Саймон, не делай этого.
САЙМОН: Не делать чего? Что я делаю, Мэри?
11:30 – В группе вспыхивает очередной спор. На этот раз все плохо. Рон и Мэри кричат Саймону, что, когда тянули жребий, и речи не шло о том, чтобы войти в дверь. В ответ Саймон отчаянно орет на всех, и его крики становятся все более агрессивными. Меган в слезах отступает в дальний угол комнаты. Все так и тянется, пока Саймон и Мэри не оказываются лицом к лицу. Саймон почти кричит, сжав кулаки. Мэри выглядит испуганной, но отказывается отступать. И снова Рон тушит конфликт.
РОН: Хватит, ладно, хватит! Я пойду. Бога ради, я пойду, доволен?
11:45 – Все снова начинают разом говорить, но Рон обрывает их. На этот раз с внезапным признанием: он болен. Серьезно болен. Рон говорит, что несколько недель назад у него обнаружили рак поджелудочной железы, и прогноз не очень хороший. Врачи полагают, что счет идет на месяцы.
РОН: Я хочу потратить время, которое у меня осталось, на то, чтобы сыграть как можно больше раундов в гольф. Я хочу провести его с друзьями и с той частью семьи, которая еще рядом. Я не хочу прожигать его с пятью чертовыми незнакомцами, пойманным в ловушку какой-то чертовой игры. Я пойду. Пойду.
МЭРИ: Рон, нет, ты не должен, ты не обязан…
РОН: Да, Мэри, знаю. В этом есть смысл. Но позволь мне сделать это, хорошо?
11:55 – Еще больше споров и еще больше слез. На этот раз не только от Меган, но и от Мэри. Саймон отступает в сторону и садится на одну из пустых кроватей, обхватив голову руками. Рон разговаривает с Мэри, продолжая уверять ее, что с ним все будет в порядке. Вид у него испуганный, но голос ровный.
12:15 – Группа собирается в том же месте, что и раньше, неподалеку от каменной арки. Обсуждают план. На этот раз идею Люка. Он говорит, что, если снять все простыни и связать их вместе, получится веревка. Рон может обернуть ее вокруг талии, а группа будет держаться за другой конец, когда он войдет в дверь. Таким образом, если заблудится, Рон сможет найти дорогу обратно.
12:30 – 13:30 – Группа разделяется и снимает большую часть простыней и пододеяльников. Мэри связывает их вместе в длинную веревку, затем надежно обвязывает один конец вокруг талии Рона.
МЭРИ: Выдержит. В любом случае, сомневаюсь, что она нам понадобится. Вероятно, в этой темноте есть какой-то подземный ход, ведущий прямо наружу.
Рон пытается улыбнуться, но получается неважно. Лицо у него бледное.
13:45 – Группа снова собирается вокруг каменной арки. Связанные простыни свалены в кучу рядом с красной двери, а Саймон, Мэри и Меган стоят рядом с ними, готовые пропустить веревку через свои руки. Рон встает у двери.
РОН: Вы не думаете... вы же не думаете, что там что-то есть? Что-нибудь опасное?
Меган поднимает с пола деревянный осколок – один из тех, что раньше использовал Саймон, – и протягивает его Рону.
МЕГАН: Вот, возьми. На всякий случай.
Рон улыбается и поворачивается к двери. Кладет руку на дверную ручку. Прежде чем открыть ее, он еще раз поворачивается к остальным.
РОН: Хорошо. Пожелайте мне удачи.
МЭРИ: Тебе она не понадобится. Но все равно удачи.
Рон поворачивает дверную ручку. Красная дверь распахивается внутрь, снова открывая стену тьмы. Рон на мгновение останавливается в дверях, глядя прямо перед собой. А затем проходит сквозь нее.
Меган резко втягивает воздух. Люк выпрямляется на кровати, вглядываясь в арку.
Рон исчез в дверном проеме. Его больше не видно ни на одной камере. Линия простыней уходит в клубящуюся тьму. Остальные уставились на то место, где он был минуту назад, не зная, что делать или говорить дальше. Первым приходит в себя Саймон.
САЙМОН: Вот, помогите мне.
Саймон берет веревку, медленно ползущую через дверной проем, и начинает травить. Мэри и Меган делают то же самое. Через пару секунд они слышат голос Рона. Он слабее, как будто доносится до них с другого конца тоннеля. Но слышно достаточно ясно.
[РОН]: Здесь ни черта не видно.
МЭРИ: Рон, ты меня хорошо слышишь?
[РОН]: Да, я тебя слышу. Но ты звучишь так, словно находишься за много миль отсюда. Или как будто под водой.
Линия простыней продолжает исчезать в темноте.
САЙМОН: Можешь описать, что вокруг?
[РОН]: Я же сказал, что ни черта не вижу. Тут кромешная тьма. Я и в десяти шагах не вижу. Сначала мог... Погодите.
Веревка из простыней перестает двигаться.
Группа замирает, прислушиваясь, но ответа нет. Только тишина.
[РОН]: Извините, я все еще здесь. Я все еще здесь.
Голос Рона стал еще слабее, чем раньше. Кажется, он слегка запыхался.
[РОН]: Ничего, я... на секунду мне показалось, что я что-то вижу впереди. Движение или, может быть, тень. Но это ерунда.
МЭРИ: Ты уверен? Может, вытащить тебя обратно?
[РОН]: Нет, я... все нормально. Просто сам себя напугал, вот и все. Мне кажется, воображение играет со мной злую шутку. Я...
Рон кричит. Звук, громкий и внезапный, прорезает тишину комнаты. Саймон и Мэри подпрыгивают, а Меган вскрикивает от неожиданности. Веревка из простыней натягивается в их руках.
САЙМОН: Тяни, черт возьми, тяни!
Он тянет веревку назад. Мэри и Меган присоединяются к нему. С некоторым сопротивлением веревка начинает двигаться. Рон продолжает кричать, потом внезапно замолкает. Тихий шепот наполняет комнату, доносясь из темноты за дверью.
САЙМОН: Тяните, давайте, тяните! Продолжайте!
ЛЮК: Что происходит? Что там?
МЭРИ: Рон? Рон, ты нас слышишь?
Шепот становится громче, потом резко обрывается. На секунду единственным звуком в комнате становится паническое дыхание участников. Но есть еще кое-что. Шаги, доносящиеся из темноты за дверью. Шаги и приглушенные стоны боли.
Рон появляется из темноты так внезапно, что группа разом отшатывается назад. Простыни все еще обернуты вокруг его талии, но теперь они забрызганы красным. Руки у Рона тоже красные. Он крепко прижимает их к лицу и стонет от боли, снова и снова.
РОН: Остановите это. Пусть это прекратится. Пусть это прекратится...
Рон: ...пусть он перестанет, пусть он перестанет, пусть он...
Саймон, стоящий ближе всех к Рону, делает шаг вперед и кладет руку на плечо старика. Рон вскрикивает и убирает руки от лица.
У Рона нет глаз. Они будто вырваны когтистой лапой. Глазницы – смесь крови и мяса, слизь и кровяные потеки размазаны по морщинистой коже щек. Саймон отступает на шаг, пораженно глазея на старика. Рон резко поворачивает голову в его сторону.
РОН: УБИРАЙСЯ К ЧЕРТУ ОТ МЕНЯ!
Рон бросается на Саймона. Последний застигнут врасплох и отшатывается назад. Рона сжимает его горло. Саймон легко бы одолел старика, но на мгновение его охватывает шок, и он теряет равновесие. Тяжело падает на спину. Рон наваливается на него сверху, кровь из разодранных глазниц капает на лицо Саймона. Он кричит "УБИРАЙСЯ!" снова и снова, сжимая горло Саймона.
САЙМОН: Отвали... от... меня!
Двое борются на полу. Остальная группа в шоке наблюдает за схваткой. С некоторым усилием Саймону наконец удается вырваться из хватки Рона. Он дважды бьет старика по лицу, затем отбрасывает его в сторону. Рон мечется по полу комнаты, как слепой, потерявшийся в темноте. Он больше не кричит, но его губы все еще беззвучно шевелятся. Саймон с красным лицом поднимается на ноги. Не колеблясь, он хватает Рона за рубашку и поднимает старика на ноги.
САЙМОН: Что, черт возьми, с тобой не так?
Саймон толкает Рона назад. Старик спотыкается и чуть не падает, ударяясь головой о стену комнаты. Удар звучит гулко и глухо. Губы Рона больше не шевелятся.
Тело старика сползает по стене, он падает на пол, как сломанная кукла. Саймон смотрит на него несколько секунд, тяжело дыша. Ждет, не встанет ли Рон. Но Рон не двигается.
МЕГАН: Что ты наделал? О Господи, что ты наделал?!
За ними захлопывается красная дверь.
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
А еще, если хотите, вы можете поддержать проект и дальнейшее его развитие, за что мы будем вам благодарны
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
