Люди на моем пороге выглядели вполне нормально.
Вполне нормально для семьи из ситкома в стиле 1950-х годов. Высокий красивый отец семейства. Миниатюрная блондинка-жена. Позади трое голубоглазых детишек выстроились в ряд по росту: девочка и два мальчика. Типичная семья из тех, что приходят в церковь пораньше, чтобы занять первый ряд.
– Здравствуйте, мисс, – начал отец, – прошу прощения, что беспокоим вас так поздно.
– Эм… чем могу вам помочь?
– Не возражаете, если мы проведем детям небольшую экскурсию?
– Да, покажем им, где вырос их отец. Если это вас не затруднит.
– О, я… я не уверена. Моя девушка вот-вот вернется домой и…
Мать поморщилась при слове “девушка”, будто я плюнула ей в лицо. Я притворилась, что не заметила этого.
– Это займет всего десять, максимум пятнадцать минут, – улыбнулся отец.
– Ну, я… просто… мы все еще в процессе переезда, и здесь небольшой беспорядок и…
– Не слова больше! – Он поднял руки, капитулируя, и отступил назад. – Это была спонтанная идея, и… спасибо вам, в любом случае.
На лицах детей синхронно всплыло выражение легкого разочарования.
– В следующий раз мы предупредим вас заранее. Может быть, снова будем в этих местах через год-другой.
Семейство развернулось и отправилось обратно к машине по заснеженной подъездной дорожке. И вот тогда, наблюдая за их удаляющимися спинами, мое внутреннее, пытающееся угодить всем и сразу “я” пошло в атаку. Как по свистку.
– Постойте! Пятнадцать минут, да?
Отец оглянулся через плечо:
Мы с Чарли только что переехали.
Урвали двухэтажный дом в конце тихой улицы в пригороде по убийственной цене. А вокруг холмы и старый лес. “Дом мечты для Барби в готическом стиле”, – пошутила Чарли. Его нужно было привести в порядок, но этим мы и занимались: ремонтировали старые дома, продавали их и двигались дальше. Прибыльное дело, если все сделать правильно.
Здесь нам повезло и с соседями. Молодая супружеская пара из дома напротив – Харприт и Мигель – даже пригласили нас собраться на следующей неделе на вечер настольных игр. Настоящий вечер игр. Две супружеские пары, играющие в настолки, – разве не так выглядит мечта об идеальной жизни в пригороде? Мы с Чарли, конечно, еще не были женаты, но уже говорили об этом. И по какой-то странной причине, этот дом делал наши планы будто чуть более реалистичными.
Как бы то ни было, в тот пятничный вечер я была дома одна, когда мучительно идеальная семья появилась на нашем пороге.
Я шла за ними по коридору второго этажа.
– Раньше эта комната была выкрашена в синий, – говорил отец, указывая на гостевую комнату с зелеными стенами. Он шагнул вперед, и вся семья послушно последовала за ним. – Эта комната, – он толкнул приоткрытую дверь, – раньше была библиотекой.
А теперь здесь просто кладовка. Точнее, была кладовка, пока мы не придумали, что с ней сделать.
И мужчина так и продолжил шагать по моему коридору, то и дело выдавая очередной краткий обыденный комментарий. А потом остановился как вкопанный, будто вспомнив что-то… обернулся… и озадаченно уставился на стену.
– А куда делся кухонный лифт?
Он положил ладонь на стену:
– Раньше здесь была шахта кухонного лифта.
Отец скользнул рукой вниз по стене, пока что-то не нащупал. Наклонился вперед. Прищурился. Под обоями обнаружился небольшой квадратный выступ… Ручка?
– Хм. – Он отступил назад. – Похоже, кто-то его закрыл. Здесь раньше был кухонный лифт, – продолжил он, обращаясь к детям. – Он спускался до самого подвала.
Дети уставились на него в замешательстве.
– Он был похож на маленький лифт. Мы использовали его, чтобы спускать белье в прачечную.
Мать взглянула на наручные часы, а затем скрестила руки на груди. Вся поза демонстрировала нетерпение.
Отец двинулся дальше, уводя семейство вглубь моего дома. Остановился у закрытой двери последней комнаты на этаже. Протянул руку. Замер.
– Раньше здесь жила ваша тетя Эбигейл, – тихо сказал он, изучая дверь, будто печальную картину. Странное напряжение повисло в воздухе.
Я вдруг поняла, что им нужно побыть наедине. Кашлянула.
– Продолжайте осматриваться, не стесняйтесь. Я буду внизу, если вам что-то понадобится.
Отец оглянулся на меня и благодарно улыбнулся.
Я стояла на первом этаже у камина с молотком в руке. Вытаскивала ржавые гвозди из стены. Судя по прямоугольникам на выцветших обоях, раньше здесь висело несколько небольших картин. Только почему-то висели они криво, все сдвинуты слишком далеко вправо. Стоило мне выдернуть последний гвоздь, за моей спиной семейство вошло в гостиную.
Отец направился к двери в подвал.
– Здесь ваши бабушка и дедушка измеряли наш рост. – Он провел рукой по гладкой белой дверной раме. – Сейчас все закрашено.
Потянулся к ручке. Заперто. Отец обернулся ко мне, уже было открыл рот, собираясь заговорить…
…на кухне запищал таймер духовки.
– Секундочку. – Я опустила молоток и пошла выключать духовку.
– Можно нам спуститься в подвал? – Он все еще держался за ручку двери.
– Да… нет. – Я покачала головой. – Извините, там ремонт. Повсюду валяются инструменты, там небезопасно. – Открыв духовку, я вытащила дымящееся жаркое.
– И света там тоже нет. – Я поставила жаркое на стол.
На короткое, едва уловимое мгновение его лицо дернулось. А затем, улыбнувшись во весь рот, он отпустил ручку.
Я еще ни разу не спускалась туда, но, по словам Чарли, подвал был “дерьмовым”. Слепленное из разных кусков архитектурное чудовище Франкенштейна, больше похожее на лабиринт с кучей помещений, пристроенных в беспорядке за последние десятилетия. Согласно местной легенде, архитектор дома был слегка эксцентричным (мягко говоря).
– Ладно, банда, пойдем отсюда, – сказал отец. – Не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством. – Жестом он пригласил семейство проследовать в прихожую. А как только они вышли, побрел обратно ко мне на кухню.
– Еще раз спасибо, что позволили нам осмотреться. Это много значило для детей.
– Без проблем. – Не похоже, чтобы это хоть что-то значило для детей, но я оставила мысли при себе.
Притормозив на краю кухни, он оглянулся на семейство, будто желая убедиться, что они достаточно далеко, чтобы ничего не слышать. И, удовлетворенный результатом, с любопытством повернулся ко мне:
– Это… это немного странный вопрос, но вы когда-нибудь замечали что-нибудь… –
Шум в прихожей прервал его. – Извините. – Он отправился на разведку.
Заинтригованная, я последовала за ним.
У входной двери двое мальчишек спорили, не обращая внимания на пытающуюся успокоить их мать.
– Где Дженни?.. – спросил отец.
Нет ответа. Мальчишки продолжали спорить.
– Где Дженни? – прогремел он, и внезапная властность в голосе мужчины поразила меня.
Мгновенно повисла тишина. Дженни нигде не было видно.
– Она только что была здесь, – сказала мать.
– Дженни? – позвал отец. Тишина. Он вздохнул, потирая виски, и повернулся ко мне. – Я… Простите. Дженни, наша младшенькая, любит прятаться.
– Ну, знаете, спонтанные прятки. Мы пытались это как-то скорректировать, но…
– …Дженни? – звала мать на фоне.
– Мы найдем ее, достаточно легко, я думаю, – продолжил отец. – Боже, как неловко. – покачал он головой, краснея.
– Нет… нет, все в порядке.
Он моментально отвернулся.
– Дженни?! Выходи сейчас же. – Скрываемое раздражение в его голосе все же прорывалось на поверхность.
Пока семейство обыскивало дом, я выглянула в окно. Пошел снег. Пока легкий. Где Чарли? Она уж полчаса как должна быть дома. Я достала телефон… два пропущенных. Оба от нее. Ну конечно. Я перезвонила… Три гудка… Голосовая почта.
– Чарли, привет. Телефон был выключен. Перезвони мне, когда… – …Свист сверху. Один из мальчиков что-то нашел. – Перезвони мне, когда сможешь. Езжай осторожно.
Я убрала телефон и поспешила наверх.
Семейство стояло сбившись в кучу посреди коридора. Лицом к стене. Шагнув вперед, я выглянула из-за плеча матери… Лоскут обоев был оторван. Висел на стене, как бледный язык. Ржавая металлическая дверь кухонного лифта чуть приоткрыта. А вот самого лифта не было. Твою мать. Это могло означать только одно.
Дженни пряталась в подвале.
С фонариками в руках мы с отцом спускались по темной лестнице. Вот вам и “нельзя входить в подвал”.
Остальное семейство настороженно толпилось в проеме за нами.
У подножия лестницы отец огляделся и фыркнул. Свет его фонарика скользил по шатким полкам, старым балкам и тенетам паутины. Здесь, внизу, он казался встревоженным, почти нервным, будто это место навевало плохие воспоминания.
– Вы хорошо ориентируетесь в подвале? – спросил он.
– Не особо. Чарли лучше знает, где тут что.
– Ах да. Мне кажется, я не расслышал ваше имя, кстати говоря.
– Отличное имя. Меня зовут Томас. А мою жену Пейдж. А детей можете звать просто “головная боль один, два и три”. – Он лукаво взглянул на меня, явно ожидая смеха. Я выдавила вежливый смешок.
Присев на корточки, Томас посветил на пол.
– Она сейчас, наверное, в режиме “черта-с-два-найдешь”. Давайте разделимся. Так сможем охватить больше помещений.
Я скептически нахмурилась.
– Главное, ведите себя тихо. – Томас оттолкнулся рукой от колена, поднимаясь. – Если увидите Дженни, попытайтесь схватить ее, иначе она просто убежит и спрячется где-нибудь еще. Она очень быстрая. – По напряжению в его голосе стало ясно, что он уже слишком много раз делал это.
– Вы уверены? Схватить девочку?
– Все нормально. Это часть игры. – Томас посмотрел направо: – Я пойду туда. Вы не против пойти в ту сторону? – Он кивнул налево.
– Конечно, – ответила я, все еще до конца не уверенная в его плане. Томас повернулся и исчез за углом.
А я двинулась налево. В пустой, длинный коридор. Жуткий коридор. Через силу поплелась вперед. Вот отстой.
А Чарли была права. Этот подвал и правда дерьмовый. Куча укромных уголков, комнатушек и карманов.
Я завернула за очередной угол, фонарик осветил комнату, похожую на гараж. Почти пустую, за исключением ряда металлических стеллажей. И вешалки для одежды в самом дальнем углу. Рядом с дюжиной пустых рамок для фотографий на стене. Холодный сквозняк обдал меня с головы до пят. Дрожа, я шагнула вперед…
…глухой стук по бетонному полу. До смерти испуганная, я повернулась посмотреть… жестяная банка. Гребаная жестяная банка катилась из другого конца комнаты, щедро посыпая пол россыпью ржавых гвоздей и шурупов. Ну отлично. Теперь этот глупый детеныш наступит в темноте на гвоздь, получит столбняк, и ее родители подадут на нас в суд.
Я подошла, положила фонарик на пол и начала сгребать гвозди обратно в банку. И пока делала это, тихо ругаясь под нос, фонарик покатился. Черт бы побрал неровные полы! Я выставила ногу, чтобы придержать его…
…что-то мелькнуло в луче света, привлекая мое внимание. Точнее сотни чего-то.
Вереница черных муравьев маршировала вдоль дальней стены. Ну, прекрасно. Добавим борьбу с вредителями в список непредвиденных расходов. Расстроенная, я подхватила фонарик и поплелась к месту бедствия. Муравьи заворачивали за угол, глубже в подвал. И все как один маршировали в одном направлении.
Это вообще нормально для муравьев? Разве они обычно не бегут в обе стороны? Смутные факты из документального фильма по Nat Geo промелькнули у меня в голове. Пожав плечами, я пошла по следу. За углом оказался еще один длинный коридор. Совершенно непривлекательный длинный коридор. Река муравьев настойчиво текла в темноту. Я почти слышала, как их маленькие ножки постукивают по бетону. Куда они так спешат?
Подгоняемая любопытством, я поползла вперед. И где-то на середине коридора увидела, что дорожка муравьев резко сворачивает. В самодельный винный погреб. Я вошла внутрь.
Каменный пол. Сводчатые потолки. Старинные балки. Пустые стеллажи для бочек. Все в этой комнате было окутано почти средневековым духом. Муравьи текли по прямой к самой дальней стене и там исчезали из виду.
Я подошла и присела на корточки. Вредители убегали в трещину в нижней части стены. Что там, на другой стороне? Подняв фонарик я…
…два быстрых шага по бетону.
Я резко обернулась. Примерно в шести метрах у входа в погреб стоял отец. Спиной ко мне. Странно вытянувшись. Руки плотно прижаты к бокам. Фонарик светит в пол. Неподвижный.
Я встала и огляделась. Всего один выход. И он закрыл его для меня.
Его же зовут Томас, верно? Откашлявшись, я шагнула вперед, чувствуя, как страх растет в животе. Уже собиралась снова позвать его…
– Что ты делаешь здесь, Эбби? Мы повсюду искали тебя… – Тихий шепот. Он говорил с пустым коридором.
Нет ответа. Он просто стоял неподвижно и продолжал бормотать, разговаривая с пустотой:
– Я не знаю, как долго мы еще сможем делать это. Я думал, ты согласна.
Я подошла ближе, осторожно протянула руку и коснулась плеча мужчины…
– …БОЖЕ МОЙ! – Томас резко обернулся, схватившись за грудь. – Вы… вы подкрались так тихо… – Он едва переводил дыхание.
Взяв себя в руки он усмехнулся:
– Чуть не довели меня до сердечного приступа.
– Я звала вас раза три… с кем вы разговаривали?
– Что? – Он уставился на меня в явном недоумении.
Томас только пожал плечами.
Встревоженная, я оглянулась через плечо. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как последний муравей проскальзывает в щель.
Я покачала головой, обернувшись.
– У меня так же. Мельком увидел ее, но я же говорил, она быстрая. В любом случае, давайте подниматься. Дженни скоро испугается темного подвала и поднимет белый флаг.
Единственное, чего я сейчас хотела, – убраться из чертового подвала.
Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК
Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.
Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.
