В воздухе при этом находится большое количество ледяных кристаллов. Проходя сквозь них свет преломляется образуя дугу.

Реддит

С первым днём лета, граждане!

Доброе утро, арбутусы мои! С праздником!

Сегодня 1 июня. А ещё сегодня - Первый день лета! УРА!!!

Лето!!! Как я его ждала! Первый день лета дарит предвкушение волшебных приключений, солнечных дней, тёплых ночей, плодотворных дел и романтических историй. Лето - это как маленькая жизнь.

Эх. А я на работу пошла.

Всем - хорошего дня и доброго лета :)

Дипротодон - предок вомбата. Они были размером с современного носорога и весили около трёх тонн обаяния и милоты.

Мы продолжили идти. Тропа стала еще круче, солнце нещадно палило. Еды и воды осталось мало, наши тела и умы страдали. Отвлечься от плачевного состояния помогла разработка плана.

Простого плана: двое выйдут на тропу первыми и встретятся с Роуэном в лагере у костра. Их задача – отвлечь мерзавца разговорами. тем временем третий должен прокрасться по границе лагеря и вонзить в горло Роуэну нож Гранта. Оставалось выяснить только одно: кто будет этим третьим.

– Наверное пойду я, – объявила Джейми.

– Ты уверена?

– Роуэн же знает, что вы ушли первыми. Если первыми и придете, он вряд ли что-то заподозрит. И потом, это же была моя идея – убить ублюдка. Мне и рисковать.

Весь этот безумный день я не могла избавиться от мерзкого чувства в животе. Лицо Роуэна не шло из головы: пустые зеленые глаза и застывшая, как у деревянной марионетки, улыбка. Что, если план не сработает? Что он с нами сделает? Заставит ли позавидовать ушедшим друзьям?

И в тот момент, когда их имена пришли мне на ум: Тревор, Спенсер, Таша – во мне вскипел гнев. Этого оказалось достаточно, чтобы продолжать идти вперед, на остатках сухофруктов и теплой воды с привкусом металла. Мне приходила в голову мысль о том, что Роуэн не причастен к исчезновению наших друзей, но его вчерашнее поведение практически утверждало обратное. По крайней мере, ему явно не было никакого дела до смертей. Поэтому план нужно было довести до конца.

День клонился к вечеру; солнце взошло в зенит, а теперь неуклонно опускалось. Вскоре мы увидели впереди дым костра.

– Пришли, – отметил Грант.

Джейми глубоко вздохнула.

– Давайте сделаем это. – Ее голос даже не дрогнул.

***

Мы с Грантом подошли ближе, от волнения у меня подкашивались ноги. Роуэн, как и ожидалось, готовил на костре что-то с густым рыбным ароматом.

– Добро пожаловать! – окликнул он нас. – Осталось всего два дня, разве это не здорово?

– Не могу поверить, что уже почти все, – сказала я с неубедительной улыбкой.

– Хотите посмотреть фото, сегодня сделал? – Грант встал рядом с гидом и вытащил свой пластиковый пакет. – Повсюду сплетенные деревья, было трудно удержаться и не сфотографировать каждое из них!

Пока Грант показывал Роуэну целый ворох фотографий, я начала устанавливать палатку поближе к костру, стараясь при этом создать как можно больше шума. И все это время оглядывала деревья в поисках Джейми. Пока что тщетно.

Минуты тянулись медленнее, чем когда-либо. Я успела раз десять соединить и отсоединить обратно опоры палатки, ворча в притворном расстройстве. Грант все продолжал подсовывать Роуэну фотографии, а в голосе гида проскакивало все больше ноток недовольства.

– Кроме того, когда мы обедали, там было дерево, отдаленно похожее на Мону Лизу, видишь? Можно прямо разглядеть лицо и улыбку, ну под определенным углом…

– Оно такое же, как и на предыдущих двадцати фотографиях.

– Ты правда не видишь? – В голосе Гранта звучало разочарование. Сложно сказать искреннее или притворное.

В лесу тихо, почти на грани слышимости разнесся топот. Кто-то бежал.

– Грант, при всем моем уважении, я думаю, что видел достаточно...

Я подняла глаза. Джейми стояла позади Роуэна, обхватив его за шею, прижав нож к его горлу.

Джейми покраснела от напряжения, и я вдруг осознала, что происходит: нож не входил в тело. Джейми снова взмахнула рукой и попыталась ударить еще раз, но лезвие отскочило от шеи гида с глухим стуком. Роуэн просто стоял, по его лицу расползалась улыбка.

– Давай, попробуй еще разок.

На этот раз Джейми попыталась уколоть его острием, и произошло то же самое: нож просто соскользнул, как будто кожа мужчины была сделана из камня. Джейми пыталась снова и снова, кромсая по лицу, по спине, с каждым разом становясь все более неистовой, на глазах у нее выступили слезы. Нож не причинял никакого вреда. Роуэн просто стоял с выражением блаженства на лице, как будто ему делали массаж.

– Трудно резать дерево ножом, предназначенным для мяса.

Джейми рухнула на землю, по ее щекам текли слезы. Роуэн зашелся смехом.

– Ты серьезно думаешь, что из тысяч людей, которых я поглотил, ни один не додумался попробовать меня убить?

Нам с Грантом оставалось только наблюдать, застыв на месте, как Роуэн повел запястьем и Джейми вдруг застыла. Ее кожа стала песочно-серой, а черты лица стерлись, покрытые корой. Он превратил Джейми в деревяшку.

– С этой нет смысла тянуть, – бросил он с явным раздражением. – Удачи в завтрашнем переходе.

И ушел.

Слезы так и просились наружу, но у меня больше не было сил плакать. Грант что-то сказал, но у меня больше не было сил слушать. Я упала на колени, разбила их в кровь, но у меня больше не было сил чувствовать. Я ничего не могла поделать, кроме как наблюдать, как тело моей лучшей подруги распадается в пыль и исчезает в земле.

Как? Как такое могло случиться? Мы подобрали проклятый предмет? Совершили темный ритуал? Пренебрегли божественной силой? Как вселенная, Бог, Зевс, кто угодно мог решить, что мы заслужили такую судьбу? Чем я заслужила проклятие смотреть, как нас убивают одного за другим, зная, что меня постигнет та же участь? Чем мы заслужили быть разорванными на части в том же месте, где встретились: на туристической тропе?

Не знаю, как долго я так просидела. Череда трагедий лишила меня ощущения времени. Но следующее, что помню, – это как лезу в карман и нащупываю единственное, что осталось от Джейми: зажигалку, которую она оставила мне в первый день. Я вытащила ее. Ярко-красная зажигалка почти светилась на моей грязной, покрытой синяками руке. И тут я заметила кое-что еще: браслет.

Он все еще был на том же месте, что и в первый день. Каким-то образом я совершенно забыла о нем, даже не потрудилась снимать на ночь. А теперь оказалось, что снять его невозможно: сплетенные веточки еще плотнее обхватили мое запястье, так что рука больше не пролезала сквозь отверстие. Вспоминая тот первый день, когда Роуэн подарил нам браслеты, я поняла, что это был первый шаг к нашей погибели. Так он превращает нас в дерево.

У меня возникла идея. Но это было бы рискованно. С другой стороны, риск – это все, на что оставалось делать ставку, верно?

Грант подошел ко мне сзади.

– Эш, мне нужно тебе кое-что сказать.

– …хм?

– Я останусь. Ты заслуживаешь дополнительного дня больше, чем я.

– И чего будет стоить этот лишний день, если я не могу провести его с тобой?

Я не могла видеть его лица, но знала, что на нем улыбка.

– Я подумал о том, что ты сказала, и... ты была права. Я играл по правилам Роуэна, как он и задумывал. – Грант сел на землю рядом со мной.

– Ты поступил так, как было лучше для нас. По твоему мнению.

– За счет Джейми. – Он закрыл лицо руками. – Черт, их и правда больше нет, не так ли?

– Может быть они все живы, где-то там.

Но я сама не верила своим словам.

Грант тоже не поверил.

– Это ведь я нашел этот маршрут, помнишь?

– Честно говоря, все, что было до похода, теперь для меня – далекое воспоминание.

– Да… Я знаю, что, возможно, не очень хорошо сумел выразить это... но чувство вины уничтожило меня. Я надеялся, что смогу, по крайней мере, спасти тебя. – На его глазах выступили слезы.

– Ты не знал, – прошептала я, обнимая его за плечи.

– Может быть, ты выживешь. – Голос Гранта дрогнул сквозь слезы. – Может быть, он оставит в живых последнего человека.

Несбыточное желание. Но я оставила эти мысли при себе.

– Поэтому я хочу, чтобы это была ты. Роуэн не заслуживает того, чтобы остался я.

Мы долго сидели в тишине. Мир был совершенно спокоен. Солнце подобралось к самому горизонту, окрашивая небо в яркие розовые и оранжевые тона. Пейзаж наполнился умиротворением. Даже в стране сплетенных деревьев закаты по-прежнему прекрасны.

– Прости, что назвала тебя жадной тварью.

Грант положил голову мне на плечо.

– Я не позволю тебе умереть, – продолжила я. – Не знаю, смогу ли… я сомневаюсь, что это сработает, но у меня есть идея, которая может помочь нам выжить.

Грант оживился.

– Какая?

– Тебе нужно завтра пойти вперед меня. – Я протянула руку. – Думаю, наши браслеты – это ключ к освобождению.

На следующее утро Роуэна не было у костра. Как и завтрака. Возможно, покушение на убийство встревожило его, или он хотел заставить нас страдать. Или и то, и другое. Но это, безусловно, сделало дневной поход еще более трудным. После вчерашнего ужина у нас не осталось ни капли воды, и никакой еды. Подъем в гору просто убивал. Мы то и дело останавливались, чтобы не упасть в обморок. Но, несмотря на пересохшие языки и головную боль, продолжали идти.

Я не знала, сработает ли план. Надеялась, что попытка провернуть это в лагере, уже получив “черную метку”, нарушила бы методичную систему убийств Роуэна. Конечно, существовала вероятность, что, если я приду последней, смерти будет не избежать. Но я знала, что у меня будет один шанс, независимо от того, когда я это сделаю. Оставалось только выбрать наиболее удачный момент.

Когда мы добрались до следующего лагеря, было уже почти темно. В этот раз это место даже лагерем сложно было назвать: просто ровный участок, похожий на предыдущие, но без костра или признаков присутствия Роуэна. Тем не менее, как только Грант ступил на него, по моему телу прокатилась волна тошноты, и я поняла, что время пошло. Я последовала за ним.

– Давай, действуй по своему плану. – Грант включил фонарик. – Уже ночь, так что нам нужно поторопиться.

– Нож все еще у тебя?

Грант протянул мне тот же нож, который вчера дал Джейми. Я поднесла его к запястью и начала пилить браслет, надеясь, что лезвие разрежет веточки.

Этого не произошло.

Я пыталась разрезать его разными способами, под разными углами, но нож даже не оставил царапины. “Трудно резать дерево ножом, предназначенным для мяса”, – вспомнил я слова Роуэна.

– Ну как, работает?

– Нет.

Меня охватывало отчаяние. Головная боль и тошнота, казалось, усилились. Я снова попыталась снять браслет, но он не поддавался, упираясь в косточку большого пальца.

– Эш... – повторил Грант, расхаживая взад-вперед.

– У тебя все еще осталась канистра от бензина для зажигалок?

Грант кивнул, снимая рюкзак. Он протянул мне тяжелую металлическую бутылку. Я морально приготовилась к тому, что последует дальше.

Положив левую руку, ту, на которой был браслет, на землю, я взяла бутылку в правую. Все инстинкты боролись против меня, но я знала, что нужно сделать. Закрыла глаза, взмахнула правой рукой и со всей силы опустила бутылку. Она с глухим стуком впечаталась в мою руку. Вспышка боли.

– Что ты творишь?! – завопил Грант.

Косточка большого пальца заныла, но этого было недостаточно. Тошнота начала одолевать меня, пока еще контролируемо. Закусив рубашку, я снова подняла бутылку и опустила вниз.

Отвратительный треск. Глаза заволокло красной пеленой. Большой палец оттопырился под неестественным углом. Каждый нерв в руке наказывал меня за такое богохульство. Но когда я потянула плетеный браслет, он соскользнул с раздробленной кости и упал, мягко шлепнувшись в грязь. Хотя агония в руке никуда не делась, но как только браслет был снят, головная боль и тошнота разом исчезли, словно от сильного обезболивающего. Впервые за пять дней я почувствовала себя свободной.

Я повернулась к Гранту, который, разинув рот, смотрел на мою руку и браслет. Уже собиралась заговорить, когда увидела тень, движущуюся позади него.

– Не думаю, что кто-то пытался это сделать за сто пятьдесят лет, – раздался голос. Голос Роуэна. Грант обернулся, и в свете его фонарика мы увидели нашего гида. Но он выглядел… иначе.

– Должен сказать, то, на что ты готова пойти, достойно восхищения, – продолжил Роуэн направляясь к нам. – Но, к сожалению, браслет – не единственное мое оружие.

Он приближался, сопровождаемый треском ломающихся веток. И тогда я поняла, что с ним было не так: Роуэн становился больше. С каждым шагом он увеличивался в размерах, виноградные лозы ползли по его ногам и вытягивались, руки удлинялись. Его одежда разорвалась в клочья, открывая нам настоящего Роуэна. Вдвое выше человека ростом, он с головы до ног был оплетен ветвями, как и деревья, которые окружали нас так долго. То, что когда-то было человеческим лицом, превратилось в резную деревянную маску с пустыми глазницами и без рта. Из правой руки Роуэна выросла рукоять с плоским деревянным лезвием, прикрепленным к концу. Топор.

Грант в ужасе упал на землю. Роуэн посмотрел на него.

– Тебе нечего бояться, – сказал он голосом более глубоким и глухим, чем раньше. – Ты пришел первым. Эшли – нет.

Затем он оглянулся на меня и бросился в атаку, занеся правую руку для удара.

Я бросилась бежать так быстро, как только позволяли ноги. Раздался свист, за которым последовала острая боль в спине. Топор Роуэна только задел меня: если бы я хоть секунду промедлила, он переребил бы мне позвоночник.

Я бежала в темнеющий лес. Левая рука безжизненно висела вдоль тела, в правой я все еще сжимала канистру для бензина. Кровь пропитала рубашку на спине, но адреналин заглушал любую боль. Я бежала так быстро, как только могла, учитывая пятидневный пеший переход, и тени сплетенных деревьев проносились на грани зрения. Постепенно скрип Роуэна, преследовавшего меня, начал затихать, но я не останавливалась. Продолжала бежать вниз по склону, стараясь не поскользнуться и не свалиться вниз.

Что-то вылетело из-за сплетенного дерева слева. Инстинктивно я пригнулась и кожей почувствовала, как топор Роуэна пролетел в нескольких сантиметрах над моей головой. Я упала на землю, в ужасе наблюдая, как он выходит из дерева: переплетенные стволы раздвинулись, словно занавеси, приветствующие короля. Увидев меня в на земле, он рассмеялся.

– Неужели ты не понимаешь, что стоишь перед лицом Бога в его владениях?

Он снова взмахнул рукой. Я собрала всю оставшуюся энергию, чтобы поднять свое тело. Топор с треском ударился о землю в том месте, где я только что лежала. По инерции я полетела вниз по бесконечному склону, упала на левую руку, взорвавшуюся болью…Перевернулась и увидела, что Роуэн стоял, наблюдая за мной, и, хотя у него не было рта, улыбался.

Падение остановилось неподалеку от дерева. Я быстро встала на ноги, опасаясь, что Роуэн появится снова. Сквозь пелену боли заметила что-то на земле: жидкость для зажигалок, которую я держала в руке, скатилась вниз по склону рядом со мной. Я сунула руку в карман, нащупала зажигалку Джейми, чудом не выпавшую… у меня родился новый план.

Я схватила бутылку с жидкостью для зажигалок здоровой рукой и зубами отвинтила крышку. Обежала вокруг ствола, разлила бензин по всему дереву, стараясь покрыть как можно большую площадь поверхности. Когда бутылка опустела, оставалось только ждать. Я встала у дерева, крепко сжимая зажигалку Джейми.

Шли минуты. Сердце с силой билось о грудную клетку. К этому времени уже почти совсем стемнело, и я напрягала слух, стараясь уловить треск дерева. Со спины на землю капала кровь. Какая-то часть меня начала задаваться вопросом, не отказался ли Роуэн от погони, решив вместо меня закусить Грантом.

Краем глаза я уловила движение. Попятилась, но недостаточно быстро. Лезвие ударило меня прямо в грудь, так, что ребра хрустнули, словно прутики. Кровь брызнула во все стороны. Перед глазами все поплыло. От потрясения я рухнула на землю.

Сквозь пелену боли пробивался звук, с которым Роуэн отделялся от дерева: скрежет тысяч трущихся друг о друга веток. Я услышала, как он подошел ко мне и что-то сказал. А затем поднял топор. 

Собрав все оставшиеся силы, я протянула правую руку, в которой все еще сжимала зажигалку. Почувствовала, как она  коснулась пропитанного бензином ствола дерева.И щелкнула зажигалкой.

Ствол мигом вспыхнул, обдав меня жаром. Оранжевый свет залил все. А затем я услышала звук. Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что это был крик Роуэна.

Несмотря на боль, я с трудом подняла голову. Фигура Роуэна танцевала передо мной, объятая пламенем. Он пытался сбить его, но тщетно. В конце концов, пламя погасло само, полностью уничтожив “бога”. Роуэн рухнул на землю обугленной головешкой. Меня засыпала черная сажа.

И тут лес охватило пламя.

Это было самое грандиозное огненное шоу, которое я или, может быть, кто-либо еще когда-либо видел. Один за другим языки пламени взметнулись вверх по сплетенным деревьям, жадно пожирая серую древесину. Огонь поднимался на километры вверх, словно адские столбы. От жара у меня на лбу выступил пот. Едкий запах гари ошеломлял, рев пламени оглушал, а яркий свет слепил. Но я наблюдала за разворачивающимся зрелищем, лежа на земле, на холодной, пропитанной кровью грязи, и это было... прекрасно. Тысячи огненных столбов. Смерть, достойная бога.

А потом огонь погас.

Холодный воздух окутал меня. Я все еще лежала на земле, вглядываясь в темноту. Поднесла руку к животу, она погрузилась в озерцо крови. Я попыталась сесть, но изнеможение приковало меня к земле. Я задавалась вопросом, умру ли я вот так, победив Роуэна, но обреченная стать его последней жертвой.

Но лежа там, глубоко дыша и морщась от боли, я кое-что заметила. Сверчки. Они заходились стрекотом, звуком,по которому я так скучала, даже не подозревая об этом.

Мои глаза привыкли к темноте, и я разглядела ночное небо. С него мне улыбались тысячи мерцающих звезд. У меня получилось. Я выбралась из леса. Сознание начало ускользать, но я улыбалась, принимая свою судьбу.

Кто-то подбежал. Грант.

– Боже мой, нужно отвезти тебя в больницу! – Он вытащил свой телефон.

– Остальные? – Я собралась с силами, несмотря на боль в сломанных ребрах.

– Я... я не знаю. Не смог никого найти, – сказал он, прижимая трубку к уху. – Мы можем заявить о пропаже, может быть, их найдут…

Но что-то подсказывало мне, что они потеряны навсегда. И тогда, купаясь в звездном свете, я поняла, что происходило. Возможно, потеря крови сыграла злую шутку с моим разумом, но я знала, что там, за ночным небом, тысячи душ погружались в последний сон. Включая моих друзей.

И впервые за время, показавшееся вечностью, я заплакала.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Мы продолжили идти. Тропа стала еще круче, солнце нещадно палило. Еды и воды осталось мало, наши тела и умы страдали. Отвлечься от плачевного состояния помогла разработка плана. 

Простого плана: двое выйдут на тропу первыми и встретятся с Роуэном в лагере у костра. Их задача – отвлечь мерзавца разговорами. тем временем третий должен прокрасться по границе лагеря и вонзить в горло Роуэну нож Гранта. Оставалось выяснить только одно: кто будет этим третьим.

– Наверное пойду я, – объявила Джейми.

– Ты уверена?

– Роуэн же знает, что вы ушли первыми. Если первыми и придете, он вряд ли что-то заподозрит. И потом, это же была моя идея – убить ублюдка. Мне и рисковать.

Весь этот безумный день я не могла избавиться от мерзкого чувства в животе. Лицо Роуэна не шло из головы: пустые зеленые глаза и застывшая, как у деревянной марионетки, улыбка. Что, если план не сработает? Что он с нами сделает? Заставит ли позавидовать ушедшим друзьям?

И в тот момент, когда их имена пришли мне на ум: Тревор, Спенсер, Таша – во мне вскипел гнев. Этого оказалось достаточно, чтобы продолжать идти вперед, на остатках сухофруктов и теплой воды с привкусом металла. Мне приходила в голову мысль о том, что Роуэн не причастен к исчезновению наших друзей, но его вчерашнее поведение практически утверждало обратное. По крайней мере, ему явно не было никакого дела до смертей. Поэтому план нужно было довести до конца.

День клонился к вечеру; солнце взошло в зенит, а теперь неуклонно опускалось. Вскоре мы увидели впереди дым костра.

– Пришли, – отметил Грант.

Джейми глубоко вздохнула.

– Давайте сделаем это. – Ее голос даже не дрогнул.

***

Мы с Грантом подошли ближе, от волнения у меня подкашивались ноги. Роуэн, как и ожидалось, готовил на костре что-то с густым рыбным ароматом. 

– Добро пожаловать! – окликнул он нас. – Осталось всего два дня, разве это не здорово?

– Не могу поверить, что уже почти все, – сказала я с неубедительной улыбкой.

– Хотите посмотреть фото, сегодня сделал? – Грант встал рядом с гидом и вытащил свой пластиковый пакет. – Повсюду сплетенные деревья, было трудно удержаться и не сфотографировать каждое из них!

Пока Грант показывал Роуэну целый ворох фотографий, я начала устанавливать палатку поближе к костру, стараясь при этом создать как можно больше шума. И все это время оглядывала деревья в поисках Джейми. Пока что тщетно. 

Минуты тянулись медленнее, чем когда-либо. Я успела раз десять соединить и отсоединить обратно опоры палатки, ворча в притворном расстройстве. Грант все продолжал подсовывать Роуэну фотографии, а в голосе гида проскакивало все больше ноток недовольства.

– Кроме того, когда мы обедали, там было дерево, отдаленно похожее на Мону Лизу, видишь? Можно прямо разглядеть лицо и улыбку, ну под определенным углом…

– Оно такое же, как и на предыдущих двадцати фотографиях.

– Ты правда не видишь? – В голосе Гранта звучало разочарование. Сложно сказать искреннее или притворное.

В лесу тихо, почти на грани слышимости разнесся топот. Кто-то бежал.

– Грант, при всем моем уважении, я думаю, что видел достаточно...

Я подняла глаза. Джейми стояла позади Роуэна, обхватив его за шею, прижав нож к его горлу. 

Джейми покраснела от напряжения, и я вдруг осознала, что происходит: нож не входил в тело. Джейми снова взмахнула рукой и попыталась ударить еще раз, но лезвие отскочило от шеи гида с глухим стуком. Роуэн просто стоял, по его лицу расползалась улыбка.

– Давай, попробуй еще разок.

На этот раз Джейми попыталась уколоть его острием, и произошло то же самое: нож просто соскользнул, как будто кожа мужчины была сделана из камня. Джейми пыталась снова и снова, кромсая по лицу, по спине, с каждым разом становясь все более неистовой, на глазах у нее выступили слезы. Нож не причинял никакого вреда. Роуэн просто стоял с выражением блаженства на лице, как будто ему делали массаж.

– Трудно резать дерево ножом, предназначенным для мяса.

Джейми рухнула на землю, по ее щекам текли слезы. Роуэн зашелся смехом.

– Ты серьезно думаешь, что из тысяч людей, которых я поглотил, ни один не додумался попробовать меня убить?

Нам с Грантом оставалось только наблюдать, застыв на месте, как Роуэн повел запястьем и Джейми вдруг застыла. Ее кожа стала песочно-серой, а черты лица стерлись, покрытые корой. Он превратил Джейми в деревяшку.

– С этой нет смысла тянуть, – бросил он с явным раздражением. – Удачи в завтрашнем переходе.

И ушел.

Слезы так и просились наружу, но у меня больше не было сил плакать. Грант что-то сказал, но у меня больше не было сил слушать. Я упала на колени, разбила их в кровь, но у меня больше не было сил чувствовать. Я ничего не могла поделать, кроме как наблюдать, как тело моей лучшей подруги распадается в пыль и исчезает в земле.

Как? Как такое могло случиться? Мы подобрали проклятый предмет? Совершили темный ритуал? Пренебрегли божественной силой? Как вселенная, Бог, Зевс, кто угодно мог решить, что мы заслужили такую судьбу? Чем я заслужила проклятие смотреть, как нас убивают одного за другим, зная, что меня постигнет та же участь? Чем мы заслужили быть разорванными на части в том же месте, где встретились: на туристической тропе?

Не знаю, как долго я так просидела. Череда трагедий лишила меня ощущения времени. Но следующее, что помню, – это как лезу в карман и нащупываю единственное, что осталось от Джейми: зажигалку, которую она оставила мне в первый день. Я вытащила ее. Ярко-красная зажигалка почти светилась на моей грязной, покрытой синяками руке. И тут я заметила кое-что еще: браслет.

Он все еще был на том же месте, что и в первый день. Каким-то образом я совершенно забыла о нем, даже не потрудилась снимать на ночь. А теперь оказалось, что снять его невозможно: сплетенные веточки еще плотнее обхватили мое запястье, так что рука больше не пролезала сквозь отверстие. Вспоминая тот первый день, когда Роуэн подарил нам браслеты, я поняла, что это был первый шаг к нашей погибели. Так он превращает нас в дерево.

У меня возникла идея. Но это было бы рискованно. С другой стороны, риск – это все, на что оставалось делать ставку, верно?

Грант подошел ко мне сзади. 

– Эш, мне нужно тебе кое-что сказать.

– …хм?

– Я останусь. Ты заслуживаешь дополнительного дня больше, чем я.

– И чего будет стоить этот лишний день, если я не могу провести его с тобой?

Я не могла видеть его лица, но знала, что на нем улыбка.

– Я подумал о том, что ты сказала, и... ты была права. Я играл по правилам Роуэна, как он и задумывал. – Грант сел на землю рядом со мной.

– Ты поступил так, как было лучше для нас. По твоему мнению.

– За счет Джейми. – Он закрыл лицо руками. – Черт, их и правда больше нет, не так ли?

– Может быть они все живы, где-то там.

Но я сама не верила своим словам.

Грант тоже не поверил.

– Это ведь я нашел этот маршрут, помнишь?

– Честно говоря, все, что было до похода, теперь для меня – далекое воспоминание.

– Да… Я знаю, что, возможно, не очень хорошо сумел выразить это... но чувство вины уничтожило меня. Я надеялся, что смогу, по крайней мере, спасти тебя. – На его глазах выступили слезы.

– Ты не знал, – прошептала я, обнимая его за плечи.

– Может быть, ты выживешь. – Голос Гранта дрогнул сквозь слезы. – Может быть, он оставит в живых последнего человека.

Несбыточное желание. Но я оставила эти мысли при себе.

– Поэтому я хочу, чтобы это была ты. Роуэн не заслуживает того, чтобы остался я.

Мы долго сидели в тишине. Мир был совершенно спокоен. Солнце подобралось к самому горизонту, окрашивая небо в яркие розовые и оранжевые тона. Пейзаж наполнился умиротворением. Даже в стране сплетенных деревьев закаты по-прежнему прекрасны.

– Прости, что назвала тебя жадной тварью. 

Грант положил голову мне на плечо.

– Я не позволю тебе умереть, – продолжила я. – Не знаю, смогу ли… я сомневаюсь, что это сработает, но у меня есть идея, которая может помочь нам выжить.

Грант оживился. 

– Какая?

– Тебе нужно завтра пойти вперед меня. – Я протянула руку. – Думаю, наши браслеты – это ключ к освобождению.

На следующее утро Роуэна не было у костра. Как и завтрака. Возможно, покушение на убийство встревожило его, или он хотел заставить нас страдать. Или и то, и другое. Но это, безусловно, сделало дневной поход еще более трудным. После вчерашнего ужина у нас не осталось ни капли воды, и никакой еды. Подъем в гору просто убивал. Мы то и дело останавливались, чтобы не упасть в обморок. Но, несмотря на пересохшие языки и головную боль, продолжали идти.

Я не знала, сработает ли план. Надеялась, что попытка провернуть это в лагере, уже получив “черную метку”, нарушила бы методичную систему убийств Роуэна. Конечно, существовала вероятность, что, если я приду последней, смерти будет не избежать. Но я знала, что у меня будет один шанс, независимо от того, когда я это сделаю. Оставалось только выбрать наиболее удачный момент.

Когда мы добрались до следующего лагеря, было уже почти темно. В этот раз это место даже лагерем сложно было назвать: просто ровный участок, похожий на предыдущие, но без костра или признаков присутствия Роуэна. Тем не менее, как только Грант ступил на него, по моему телу прокатилась волна тошноты, и я поняла, что время пошло. Я последовала за ним.

– Давай, действуй по своему плану. – Грант включил фонарик. – Уже ночь, так что нам нужно поторопиться.

– Нож все еще у тебя?

Грант протянул мне тот же нож, который вчера дал Джейми. Я поднесла его к запястью и начала пилить браслет, надеясь, что лезвие разрежет веточки.

Этого не произошло.

Я пыталась разрезать его разными способами, под разными углами, но нож даже не оставил царапины. “Трудно резать дерево ножом, предназначенным для мяса”, – вспомнил я слова Роуэна.

– Ну как, работает? 

– Нет.

Меня охватывало отчаяние. Головная боль и тошнота, казалось, усилились. Я снова попыталась снять браслет, но он не поддавался, упираясь в косточку большого пальца.

– Эш... – повторил Грант, расхаживая взад-вперед.

– У тебя все еще осталась канистра от бензина для зажигалок?

Грант кивнул, снимая рюкзак. Он протянул мне тяжелую металлическую бутылку. Я морально приготовилась к тому, что последует дальше.

Положив левую руку, ту, на которой был браслет, на землю, я взяла бутылку в правую. Все инстинкты боролись против меня, но я знала, что нужно сделать. Закрыла глаза, взмахнула правой рукой и со всей силы опустила бутылку. Она с глухим стуком впечаталась в мою руку. Вспышка боли. 

– Что ты творишь?! – завопил Грант.

Косточка большого пальца заныла, но этого было недостаточно. Тошнота начала одолевать меня, пока еще контролируемо. Закусив рубашку, я снова подняла бутылку и опустила вниз.

Отвратительный треск. Глаза заволокло красной пеленой. Большой палец оттопырился под неестественным углом. Каждый нерв в руке наказывал меня за такое богохульство. Но когда я потянула плетеный браслет, он соскользнул с раздробленной кости и упал, мягко шлепнувшись в грязь. Хотя агония в руке никуда не делась, но как только браслет был снят, головная боль и тошнота разом исчезли, словно от сильного обезболивающего. Впервые за пять дней я почувствовала себя свободной.

Я повернулась к Гранту, который, разинув рот, смотрел на мою руку и браслет. Уже собиралась заговорить, когда увидела тень, движущуюся позади него.

– Не думаю, что кто-то пытался это сделать за сто пятьдесят лет, – раздался голос. Голос Роуэна. Грант обернулся, и в свете его фонарика мы увидели нашего гида. Но он выглядел… иначе.

– Должен сказать, то, на что ты готова пойти, достойно восхищения, – продолжил Роуэн направляясь к нам. – Но, к сожалению, браслет – не единственное мое оружие. 

Он приближался, сопровождаемый треском ломающихся веток. И тогда я поняла, что с ним было не так: Роуэн становился больше. С каждым шагом он увеличивался в размерах, виноградные лозы ползли по его ногам и вытягивались, руки удлинялись. Его одежда разорвалась в клочья, открывая нам настоящего Роуэна. Вдвое выше человека ростом, он с головы до ног был оплетен ветвями, как и деревья, которые окружали нас так долго. То, что когда-то было человеческим лицом, превратилось в резную деревянную маску с пустыми глазницами и без рта. Из правой руки Роуэна выросла рукоять с плоским деревянным лезвием, прикрепленным к концу. Топор. 

Грант в ужасе упал на землю. Роуэн посмотрел на него. 

– Тебе нечего бояться, – сказал он голосом более глубоким и глухим, чем раньше. – Ты пришел первым. Эшли – нет.

Затем он оглянулся на меня и бросился в атаку, занеся правую руку для удара.

Я бросилась бежать так быстро, как только позволяли ноги. Раздался свист, за которым последовала острая боль в спине. Топор Роуэна только задел меня: если бы я хоть секунду промедлила, он переребил бы мне позвоночник.

Я бежала в темнеющий лес. Левая рука безжизненно висела вдоль тела, в правой я все еще сжимала канистру для бензина. Кровь пропитала рубашку на спине, но адреналин заглушал любую боль. Я бежала так быстро, как только могла, учитывая пятидневный пеший переход, и тени сплетенных деревьев проносились на грани зрения. Постепенно скрип Роуэна, преследовавшего меня, начал затихать, но я не останавливалась. Продолжала бежать вниз по склону, стараясь не поскользнуться и не свалиться вниз.

Что-то вылетело из-за сплетенного дерева слева. Инстинктивно я пригнулась и кожей почувствовала, как топор Роуэна пролетел в нескольких сантиметрах над моей головой. Я упала на землю, в ужасе наблюдая, как он выходит из дерева: переплетенные стволы раздвинулись, словно занавеси, приветствующие короля. Увидев меня в на земле, он рассмеялся.

– Неужели ты не понимаешь, что стоишь перед лицом Бога в его владениях?

Он снова взмахнул рукой. Я собрала всю оставшуюся энергию, чтобы поднять свое тело. Топор с треском ударился о землю в том месте, где я только что лежала. По инерции я полетела вниз по бесконечному склону, упала на левую руку, взорвавшуюся болью…Перевернулась и увидела, что Роуэн стоял, наблюдая за мной, и, хотя у него не было рта, улыбался.

Падение остановилось неподалеку от дерева. Я быстро встала на ноги, опасаясь, что Роуэн появится снова. Сквозь пелену боли заметила что-то на земле: жидкость для зажигалок, которую я держала в руке, скатилась вниз по склону рядом со мной. Я сунула руку в карман, нащупала зажигалку Джейми, чудом не выпавшую… у меня родился новый план. 

Я схватила бутылку с жидкостью для зажигалок здоровой рукой и зубами отвинтила крышку. Обежала вокруг ствола, разлила бензин по всему дереву, стараясь покрыть как можно большую площадь поверхности. Когда бутылка опустела, оставалось только ждать. Я встала у дерева, крепко сжимая зажигалку Джейми.

Шли минуты. Сердце с силой билось о грудную клетку. К этому времени уже почти совсем стемнело, и я напрягала слух, стараясь уловить треск дерева. Со спины на землю капала кровь. Какая-то часть меня начала задаваться вопросом, не отказался ли Роуэн от погони, решив вместо меня закусить Грантом.

Краем глаза я уловила движение. Попятилась, но недостаточно быстро. Лезвие ударило меня прямо в грудь, так, что ребра хрустнули, словно прутики. Кровь брызнула во все стороны. Перед глазами все поплыло. От потрясения я рухнула на землю.

Сквозь пелену боли пробивался звук, с которым Роуэн отделялся от дерева: скрежет тысяч трущихся друг о друга веток. Я услышала, как он подошел ко мне и что-то сказал. А затем поднял топор.  

Собрав все оставшиеся силы, я протянула правую руку, в которой все еще сжимала зажигалку. Почувствовала, как она  коснулась пропитанного бензином ствола дерева.И щелкнула зажигалкой.

Ствол мигом вспыхнул, обдав меня жаром. Оранжевый свет залил все. А затем я услышала звук. Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что это был крик Роуэна.

Несмотря на боль, я с трудом подняла голову. Фигура Роуэна танцевала передо мной, объятая пламенем. Он пытался сбить его, но тщетно. В конце концов, пламя погасло само, полностью уничтожив “бога”. Роуэн рухнул на землю обугленной головешкой. Меня засыпала черная сажа.

И тут лес охватило пламя.

Это было самое грандиозное огненное шоу, которое я или, может быть, кто-либо еще когда-либо видел. Один за другим языки пламени взметнулись вверх по сплетенным деревьям, жадно пожирая серую древесину. Огонь поднимался на километры вверх, словно адские столбы. От жара у меня на лбу выступил пот. Едкий запах гари ошеломлял, рев пламени оглушал, а яркий свет слепил. Но я наблюдала за разворачивающимся зрелищем, лежа на земле, на холодной, пропитанной кровью грязи, и это было... прекрасно. Тысячи огненных столбов. Смерть, достойная бога. 

А потом огонь погас.

Холодный воздух окутал меня. Я все еще лежала на земле, вглядываясь в темноту. Поднесла руку к животу, она погрузилась в озерцо крови. Я попыталась сесть, но изнеможение приковало меня к земле. Я задавалась вопросом, умру ли я вот так, победив Роуэна, но обреченная стать его последней жертвой.

Но лежа там, глубоко дыша и морщась от боли, я кое-что заметила. Сверчки. Они заходились стрекотом, звуком,по которому я так скучала, даже не подозревая об этом.

Мои глаза привыкли к темноте, и я разглядела ночное небо. С него мне улыбались тысячи мерцающих звезд. У меня получилось. Я выбралась из леса. Сознание начало ускользать, но я улыбалась, принимая свою судьбу.

Кто-то подбежал. Грант.

– Боже мой, нужно отвезти тебя в больницу! – Он вытащил свой телефон.

– Остальные? – Я собралась с силами, несмотря на боль в сломанных ребрах.

– Я... я не знаю. Не смог никого найти, – сказал он, прижимая трубку к уху. – Мы можем заявить о пропаже, может быть, их найдут…

Но что-то подсказывало мне, что они потеряны навсегда. И тогда, купаясь в звездном свете, я поняла, что происходило. Возможно, потеря крови сыграла злую шутку с моим разумом, но я знала, что там, за ночным небом, тысячи душ погружались в последний сон. Включая моих друзей.

И впервые за время, показавшееся вечностью, я заплакала.

~

Оригинал 

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Всем привет! Раз уж такая пьянка, добавлю немного авторского контента)

Занимаюсь в промежутках между работой и стройкой изделиями из дерева, на заказ, на продажу, для себя. А не очень давно стали с товарищами играть в днд, и решил сделать себе такой вот дайс-бокс.

Сделано из букового щита, гравировка лазером на ЧПУ, неодимовые магнитики чтобы держалась крышка.

Панамку приготовил:)

Всё очень просто. Нынешние дети, в основном, рождены 30-тилетними. Т.е. на генном уровне в них уже сидит опыт и опаска их родителей. Да окружение тотально начало оберегать всех и вся. Все углы должны быть оббиты резиной и обложены подушками. Кататься строго определённым образом строго в отведенных местах. Если ребенок ходит в синяках - строго спрашивают с родителей. А если ушибы и переломы - ваще криминал. В результате имеем рафинированных комнатных деток, которым потакают все окружающие, дополнительно обкладывая корзиночек ваткой и накрывая стеклянной колбой, да еще и на поводке всяких датчиков и телефонов да под присмотром видеокамер.

Что ж вы хотите? Такие времена.

Выгоните ребенка с трех лет на всё лето в деревню, где ему придется самому себе мастерить завтрак из подручных материалов, где можно бегать целый день, приходя домой только тогда, когда стал таким голодным, что сможешь съесть слона, а вечером, после бабушкиных вкусностей, ухайдоханный засыпал в любом месте с недожеванным пирожком в зубах... Чтоб с утра вновь носиться в пыли и в лужах, лазить на деревья и сараи, купаться в пруду, жрать немытые яблоки и ягоды, лакомиться муравьями, прикладывать к ободранной коленке подорожник, активированный слюной соседской девочки...

Мы были другие, потому что время было другое. Мы играли на городских стройках, среди торчащей арматуры и техники, потому что детская площадка по безопасности не шибко превосходила стройку. В школе пятиклашки лазили к самому потолку зала по канату, и это было нормально. Попробуйте сегодня допустить "малыша" залезть на 10 метров без страховки! Мамочки, да и администрация охренеют и запостят везде этот "кошмар".

Вот так дети и становятся другими. Новая "нормальность".

Кстати, знаете почему Лубянка так называется? Потому что Иван Третий после разгрома Великого Новгорода всех оставшихся более или менее богатых жителей Лубяниц (район Великого Новгорода) отправил жить в Москву именно в это место. Вот по названию этих переселенцев место так и назвали - Лубянка.

В Москве я была три раза.

В первый раз с папой году в 1989-м или 1990-м. Он взял меня с собой в командировку. Сначала мы поехали в какой-то пригород Москвы (работать-то в командировке надо). Хотели в гостиницу заселиться, но (я не знаю как там было на самом деле) по моим воспоминаниям это было больше похоже на какой-то бордель. Натуральный. Помню, из какой-то большой комнаты в коридор вываливается размалёванная женщина в неглиже и подшофе, видит меня с папой и говорит что-то вроде "зачем же ты сюда ребёнка привёл? сейчас что-нибудь придумаем", посоветовалась с дежурной по этажу и нам быстренько организовали проживание и столование в отдельном сельском доме. С хозяевами вместе, конечно же. Помню там был хомячок, который постоянно набивал себе щёки всем подряд. :) А потом надо было на пару дней поехать отчитаться в Москву. Мне Москва тогда ужасно не понравилась. Была сумрачная поздне-осенняя погода. Люди вокруг ходили такие же сумрачные и никто не хотел подсказать нам дорогу. Некоторые просто брезгливо обходили, как только к ним обращались с вопросом. Но в каком-то магазине (наверное в ЦДМ) была в витрине выставка Барби. Представляете, вокруг сумрачная отвратная сыренькая погодка, а тут в витрине сияют кабриолет, карета с лошадьми, кухня, столовая, спальня, куча других комнат и куча всяких разных Барби! Я не могла отлипнуть от этой витрины. :)
Второй раз я приехала в Москву с мужем на машине, будучи беременной в 2010 году. Напуганная рассказами и воспоминаниями о москвичах. Но нам там встречались только очень хорошие коренные москвичи. Прямо вылитые питерцы. :) И подсказывали что куда и как, а на парковке у дома нам даже место выделили, так как хозяйка места всё равно на неделю куда-то укатила. Возможно даже бесплатно. А вот кавказцы на рынке были такие же как и у нас - заливали о сладости своих фруктов-овощей только в путь. В метро на эскалаторе я по привычке стояла рядом с мужем (у нас мало кто способен на такой подвиг как поднятие по эскалатору наверх своими двумя). Молодой человек, пытавшийся пройти наверх, сначала как-то недовольно цыкнул, я тут же стала сконфуженно извиняться, а потом пристально на меня посмотрел и спросил - вы из Питера? :) Как он так догадался? Ни в жизнь не отличу питерца от москвича. Стояла адская жара.

Золотую балерину, Окуджаву и стену Цоя вам недавно показывала Мама Лада, так что я их тут пропущу. :)

А потом мы поехали в Великий Новгород, но об этом я вам уже рассказывала.

И в третий раз мы там были уже с дочкой (втроём) в 2020 году. Туда и обратно ездили на поезде. Туда меня так зверски тошнило пол ночи, что я решила, что страдать от страха в самолёте приятнее, чем от зверской тошноты в поезде. Но обратно вроде поспокойнее прошло. Может дело в том, что туда мы ехали на двухэтажном поезде на втором этаже, а обратно в обычном привычном одноэтажном?... В Москве мы были в Океанариуме, ЦУМе (или ГУМе? чёрт их разберёт), Детском мире, где огромное разнообразие всяких интересных магазинов и площадок с фигурами для фотографий (они там у меня все с дочкой). И Маша с Медведем и Мой маленький пони в обеих ипостасях и моя мечта - Сильваниан фэмилис и ещё множество других любимых детьми персонажей.

Конечно же бы ли в парке имени Горького и ВДНХ, который оброс за 10 лет дополнительными забавными скульптурами и обновил старенькое ремонтом (там тоже все фотки с дочкой, пардонте-с). Катались на каруселях на Острове мечты (крытый  русский "Диснейленд").

Приходить лучше в школьные учебные дни с утра пораньше - народу мало. Мест для фотографий там тьма тьмущая, но блюрить все мне не очень хочется. :) Есть интересные аттракционы. Парочка для взрослых, остальные для детей и малышей. Мне больше всего понравился полёт на птеродактилях (или аистах? не помню уже). Проводят интерактивные спектакли. У нас был получасовой спектакль на тему "Золотого ключика" только от лица хорошего Карабаса Барабаса и негодяя Буратино. Карабас потом переквалифицировался в маркиза Барабаса, а кот Базилио в кота в сапогах.;) Дочка с Карабасом сфотографировалась. :) В торговом комплексе, где находится Остров Мечты есть много всяких разных магазинов. Очень дорогих.

Конечно же ходили на Красную Площадь. Там нас застал дождь. Практически ливень. Холодный. А все зонты и тёплые куртки уже в камере хранения на вокзале. Потому что до этого стояла жара. Так что мы грелись в ГУМе (ЦУМе). В нём много красивых инсталляций с которыми можно сфотографироваться, но цены на товары такие дорогие, что на них даже смотреть страшно, не то что трогать. Пока ждали аттракцион "Полёт над Россией" (на который билеты покупались заранее на определённые дату и время) решили сходить посмотреть на растения. У них система посадки безземельная. Корни (в железных ящиках) постоянно опрыскиваются питательным составом. Минус в том, что корни из-за этого становятся в виде мочала и сельдерей там хорош только листьями - нужный корень у него не вырастает.

После аттракциона до поезда было ещё много времени, а погода стояла плохая, и мы решили покататься на кораблике по Москве реке.

Это Стив Уайтхаус и Кевин Марриотт. Во время своей смены сборщиками мусора они увидели горящий дом. Стив поднялся на балкон, спас женщину, мужчину и собаку, а Кевин вывел из здания всех соседей.

После того, как все были в безопасности Кевин и Стив выпили кофе и продолжили выполнять свою работу. Герои среди нас 🙏🏻

Кто вспомнил себя? Лет так 5-6, зима, мороз и железные качели... Незабываемые ощущения! Но как в эту ловушку попалась муха? Разве у неё есть язык?

Нет, у мух нет такого же языка, как у нас с вами. Их ротовой аппарат устроен очень своеобразно: хоботок, которым наша героиня сейчас прилипла к банке, сформирован сразу из трёх сегментов. Спереди — из склеритов (своеобразные твёрдые элементы экзоскелета). Сверху - своеобразный щиток, что выполняет у других насекомых роль верхней губы. Снизу — две максиллы, или нижние челюсти.

Все эти запчасти собраны в хоботок для слизывания жидкой пищи. Грызть и жевать муха не может, поэтому твёрдые частички пищи она вначале растворяет слюной. Вот так крылатая и попалась в ловушку!

(гусары, молчать)))

Жезказган, Казахстан.

Сообщается, что четверо из пяти сбитых пешеходов попали в больницу с различными травмами. Пятилетний мальчик, который в отсутствии взрослых играл с ручником, сбежал с места ДТП.

Планета освещается спутником Хароном. Солнечный свет здесь в 1 000 раз слабее, чем на Земле.

Реддит