И так, пришёл по аутсорсу (халтура по нашему) заказ на удивительные очки.
На мой взгляд, пример того, как делать НЕ надо.

И так, видно, что это - 12,00 D в коэфициенте 1,56, с твёрдым покрытием, да ещё и с окрашиванием.
Не будем обсуждать девочку, которая ЭТО принимала.
Для масштаба - как это выглядит:

Блокируем это всё, и в станок.

В станке это всё обрабатывается под форму и размер, потом подкрашивается, на сколько позволяет твёрдое покрытие, и получаем результат.

Монтируем в самую дешманскую китайскую оправу (а, что делать? Инвалиды по зрению редко бывают олигархами...)

Ну и ещё в нескольких ракурсах. Самое замечательное, очки закрываются!

ЗЫ, большое сорри за фотки!!! Дёргали со всех сторон!
Тут вам и ремонты, тут вам и "Нужно очки посадить", тут вам "А что сюда лучше поставить?", тут вам и отдай то, что доставят завтра, а надо было вчера.

Говорил неоднократно, еще раз скажу и, я уверен - много раз повторю: в ряде случаев, благодаря опыту, становится понятно, как события разовьются еще до того, как они развились.

В начале февраля пришла молодая пара - попросили сделать договор займа. Сумма - миллион с чем-то там. Меня это сразу напрягло. Давать кому-то в долг миллион... ладно бы речь шла о процентах - можно было б понять - движет жажда наживы. А тут - никаких процентов, ничего. Просто дают кому-то в долг миллион.

Начал допытывать. Поначалу вообще ничего не хотели рассказывать, сильно торопились. Но утюг и паяльник развязали им язык... оказалось, что у их друга проблема - не может рассчитаться с ипотекой, они хотят взять кредит, дать другу денег в долг, чтобы он рассчитался с ипотекой, потом продаст квартиру и вернет им долг.

Объяснил им, что договор - это договор. Суд - это суд. Исполнительный лист - это исполнительный лист. То есть если у друга кроме долгов ничего нету - то, хоть тресни, хоть 100 договоров будет - ничего с него и не возьмут.

В довесок открыл базу ФССП - там на друге долгов висит, по действующим производствам, порядка полумиллиона. Они про долги знают, в друге уверены, что он точно не обманет, потому что о-го-го какой друг.

Эх... если б каждый раз после того, как мне говорят, что друг не обманет потому что он офигенный друг мне давали денег... а, постойте! Мне же каждый раз после этого дают денег! Так что все в порядке.

Переубедить их я не смог, составил договор займа...

А сегодня они пришли вновь. С начала февраля на сайте ФССП появилось еще несколько новых производств, в сумме под миллион, что понятно всем ежам мира - квартира под запретом. Соответственно, продать квартиру, чтобы вернуть долг, друг не может. Но с ипотекой рассчитался - тут претензий никаких.

В итоге друг получил квартиру, не обремененную ипотекой, которую, как единственное жилье, у него никто не отожмет и, не возвращая долги, в принципе, ничем, особо, не рискует...

Тем, у кого в мышцах сидит маленький «гномик», который дёргает тумблер переключая режим «сила» на режим «масса» после определённого количества повторений; тем, у кого в умных мышцах мозгов больше, чем в глупой голове, посвящается…

Наверняка все слышали, что 1-5 повторений это на силу, 6-12 это на массу, и более 12 это на рельеф/выносливость. В моей первой качалке даже считалось, что выполнять нечётное количество повторений может только слабак. Типа или остановись на 6, либо делай до 8. Сделал 7 – сегодня убираешь за всеми блины по залу.

Знаете откуда это всё пошло? Я тоже нет, но есть догадки…

Кто любит тешить в зале своё эго, поднимая огромные веса на полшишечки? Обычно, это какие-нибудь большие (читай как пузатые) дядьки, для которых дойти от туалета до раздевалки – это уже одышка. То есть для них в принципе всё, что больше 5 повторений – это кардио. Ничего кроме силы они развивать не хотят, потому что силу можно «спрятать» под слоем жира.

Что такое 6-12 повторений? Это когда ты уже не тешишь эго, можешь взять вес поменьше, и прицельно попасть в целевую мышцу, от чего она, естественно, будет развиваться. Логично, что когда человек умеет работать необходимыми мышцами, то и набирать мышечную массу гораздо легче.

Рельеф хочет человек, желающий избавиться от лишнего жира, чтобы мышцы было отчётливо видно. То есть либо он в принципе дрыщ, либо садится на диету. Как правило, поднимать большой, и даже средний вес на диете тяжело, поэтому приходится брать вес меньше, но тыркать его на стопицот повторений. Многоповторка вызывает бОльшую усталость, утомление ЦНС и восстановление мышц [2, 3], что создаёт иллюзию «непомерной работы», сюда добавляем эффект пампинга от многоповторки, и вот нам кажется, что рельеф обрисовался.

Если вы не спортсмен какой-то определённой направленности, типа пауэрлифтинга, а занимаетесь для «здоровья, ума и роста», могу дать вам следующие рекомендации по количеству повторений:

НА СИЛУ – 6-12 повторений, потому как с ростом «массы» неизбежно растёт и сила.

НА МАССУ – 6-12 повторений, потому что данное деление по количеству повторений весьма формальное, ибо тренировки с бОльшим весом и тренировки с небольшим весом, но до отказа, «приводят к одинаковой силовой адаптации, но перед выбором тренировочной нагрузки следует учитывать дискомфорт» [3].

НА РЕЛЬЕФ – 6-12 повторений, потому как рельеф – это та же «масса», но «без жира». Жир убирается дефицитом калорий, а не количеством повторений.

Выводы:

- понятно, что все цифры усреднённые, но суть не в конкретном количестве повторений, а в том, чтобы нагрузка была прогрессирующей, и вы сами понимали чего хотите.

Всем разумности!

Источник: https://vk.com/sportivnye_sovety?w=wall-143335632_50517

Оригинал: https://wumo.com/wumo/2022/04/07

А это у меня 🤦‍♂️

На самом деле есть проект разобрать эту печку камин и сделать другой с облицовкой "корками" Но это потооооооом)))

Ох, если вы всегда мечтали устроить безумие посреди логова ГлавГада, или просто поджечь седалище ГМу - вы зашли по нужному адресу!

Мы стараемся радовать вас необычными артефактами и идеями для приключений! Найти наши страницы очень легко - все они воооооот тут собраны!

Согласно погодным условиям, вместо печки сумка-холодильник.

К концу дня торговля на рынке затихала. Зазывалы переставали кричать, а торговцы уже не нахваливали товар во весь голос. Покупателей становилось всё меньше. Дневной жар сменялся вечерней прохладой. Лавки сворачивались одна за другой. Рынок стекался к краям площади, где угрюмые сосредоточенные повара жарили на открытом огне огромные куски мяса, а их помощницы разливали по кружкам ледяное пиво и фруктовую воду.

Усталые натрудившиеся люди принимались за свой нехитрый ужин.

В этот час на площадь обычно приходил старик. Он неспешно выходил на опустевший центр рыночной площади и садился на ещё теплые каменные плиты.

Народ замолкал, переставал жевать. Увлекшихся собственным рассказом одергивали за рукав халата и кивали раздосадованным болтунам на пришедшего старика.

Тот выкладывал перед собой два крошечных барабана. Сумерки к этому моменту успевали сгуститься и главным источником освещения становились огни жаровен. Воздух был пропитан пряностями и ароматами мяса. Пах мускусом и выжженной на солнце кожей.

Старик принимался выбивать костяшками пальцев громкую ритмичную дробь. Он принимался петь неожиданно чистым и сильным голосом. Весь уставший рынок замирал и внимал песне. Каждому была понятна песня. Каждый принимал её слова близко к своему сердцу. Но вот что любопытно: ни один из слышавших не мог вспомнить после выступления ни строчки.

Глаза слушателей зачарованно стекленели. И в этот момент случалось чудо.

Барабанящие пальцы вдруг высекали несколько искр. Пот ом ещё несколько. Потом целое множество. И вот из снопа огней вылетал крошечный ярко-красный дракон, который с каждой секундой увеличивался в размерах.

Песня заполняла собой пространство от земли до звёзд. Дракон кружился и танцевал в ночном небе.

Никто не смог бы точно сказать сколько длилось представление. Заканчивалось оно всегда внезапно. Сперва пальцы старика выбивал последние удары. Потом замолкал его голос. И после этого дракон закладывал в небе последний вираж и бесследно растворялся среди звезд.

Старик поднимался с остывающих плит и принимался укладывать в сумку свои барабаны.

В этот момент всегда находился случайный доброхот, который снимал шапку и по собственной инициативе обходил толпу. Это было старой традицией. Частью выступления. Каждый из старожилов рынка хоть раз оказывался собирателем.

Шапка как правило охотно наполнялась монетами. Доброволец относил её старику. Тот благодарно кивал и содержимое шапки перетекало в сумку.

Зазывала Али проработал на рынке три месяца прежде чем решился подойти к старику после его выступления. Каждый божий день он с утра до вечера во всё горло орал «Заходите в обувную лавку Рахимбая!», чтобы заработать на хлеб. Ему было всего шестнадцать, но он уже твердо усвоил, что удача не стремиться в руки к нерешительным, а успех редко способствует робким. Поэтому он кашлянул и постарался казаться взрослее чем есть.

- А как ты это делаешь?

- Делаю, что? – Ни капли не смутился старик.

- Этот фокус… С драконом….

- Это не фокус. – Пожал плечами старик. – Я просто рассказываю свою историю и бью ритм. Дракон сам появляется.

- Ты хочешь сказать, что зарабатываешь мешок монет каждый вечер, но сам не знаешь - как тебе это удается? – Не поверил Али.

- Я не зарабатываю мешок монет. – Покачал головой старик. – Я просто рассказываю свою историю и бью ритм. Люди сами решают дать мне деньги.

- Дракон сам. Люди сами. А ты просто рассказываешь свою историю и бьешь в барабан. Получается и я так смогу?

- Попробуй. - Снова пожал плечами старик и зашагал домой.

На следующий вечер, после выступления, Али снова подошел к старику.

- Ты обманщик! Я попробовал, но ничего и не вышло!

- Я не обманщик. – Возразил старик. - Я ведь и не говорил, что у тебя выйдет. Я только сказал «попробуй».

- Все дело ведь в барабанах?! – Хитро прищурился зазывала. – Они, наверное, заколдованные. В этом весь секрет?

Старик вздохнул и выложил барабаны из сумки.

- Попробуй.

Али уселся на каменные плиты и принялся выстукивать ритм. Сидеть ему было неудобно, и он вертелся на месте. Из-за этого он всё время сбивался с ритма. А уж о том, чтобы одновременно с этим ещё и петь даже речи идти не могло.

- Сперва научись сидеть спокойно и бить ритм. – Посоветовал старик. – А как освоишься с этим - можно будет и пением заняться.

Каждый вечер Али подходил к старику и предпринимал новые попытки. С каждым разом ему удавалось продержаться всё дольше и дольше, не сбившись с ритма. В конце концов, он открыл для себя, что если не думать ни о ритме, ни о твердых плитах, ни о собственной спине – дело начинает идти на лад. Как только он вместо всех этих хлопот погрузился в воспоминания о прошедшем на рынке дне – все пошло как нельзя лучше. Руки сами выбивали нужный ритм. Спина не знала усталости.

- Очень хорошо. – Похвалил его в тот день старик. – Теперь можешь петь.

- А какие должны быть слова?

- Не знаю. – Удивился старик. – Это ведь должна быть твоя история. Не моя.

Али несмело начал петь. Про благородного героя, способного в одиночку одолеть целую армию.

Слова исчезали в ночной пустоте. Песня была простой песней.

- Хорошо, - кивнул старик, - но это не твоя история.

На следующий вечер Али спел про девушку, которая хотела выйти замуж за бедного парня, но родители их разлучили. Рядом проходила грузная немолодая женщина. Она расплакалась и вручила Али тусклый грош. Но кроме этого, ничего особенного не произошло. Ночная темнота поглощала пение, как и все прочие звуки.

- Лучше, но всё ещё не твоя история.

Каждый вечер Али пел. Песни были про благочестивых святых. Про отважных воинов. Про трудолюбие и отвагу. Про честность и благородные помыслы. И ни одна из этих песен не вызывала волшебных искр.

Как-то раз он снова уселся за барабаны. Пальцы привычно заработали. Зазывале вдруг стало себя безумно жалко. Он как дурак бьется тут каждый вечер за возможность научиться чему-то, что может привести его к лучшей жизни. А в награду получил только тусклый грош. И эта жалость вдруг прорвалась наружу. Али принялся петь нескладную и слезливую песню о жалком сироте, которого младенцем бросили родители. Обрекая ребенка на голод и лишения. И теперь растет он как сорняк. Никому не нужный и всем презираемый. Но каждый день он бьется за свое место под солнцем. Бьётся изо всех сил. Но в награду получает только тусклый грош.

Али замолк и открыл глаза. Над площадью расцвело огромное разноцветное видение – полупрозрачный сказочный дворец со множеством башен. У ступеней которого стоял юноша с мученическим лицом.

- Вот она, - кивнул старик, - твоя история.

Теперь они выступали по очереди. Сперва старик со своим драконом. А потом – Али с его красочной историей о брошенном мальчике.

Зазывала внимательно смотрел на людей и немного менял историю в зависимости от того, как реагировали на те или иные места.

Со временем, его рассказ стал популярнее, чем выступление старика. Тот едва собирал половину шапки. А иногда про него и вовсе забывали. В то время как Али собирал иногда и по две, а то и по три полных шапки серебра. Он смог оставить работу зазывалы и купил собственные барабаны – новенькие и громкие.

Как-то раз он набрался смелости и завел со стариком осторожный разговор.

- Послушай, я в последнее время собираю денег больше чем ты…

- Это так. – Кивнул тот. – У тебя интересная история и людям она нравится.

- Должно быть ты меня ненавидишь, ведь я отнимаю твои славу и деньги.

- Я просто рассказываю свою историю. – Возразил старик. – Люди всегда сами решают слушать меня или нет и давать ли мне деньги.

- Я хотел предложить тебе кое-что, - нерешительно сказал Али, - как ты смотришь на то, чтобы я отдавал тебе треть выручки? Ты сможешь не выступать больше.

- И зачем мне это? – Удивился старик. – Выступать – это моя единственная радость.

Али раздосадовало то, что старик отверг его благородное и щедрое предложение, но виду он постарался не подать.

Бывший уличный зазывала теперь был накоротке с лучшими людьми города. Он стал хорошо одеваться и вкусно есть. Одновременно с этим, стала падать его выручка. Очень скоро они со стариком сравнялись в сборах за вечер. Когда Али впервые за долгое время собрал денег меньше, чем учитель, то всерьёз задумался.

Результатом его размышлений стал неожиданный вывод - городок слишком мал. Он стал слишком узнаваем, а его историю люди видят слишком часто.

Он попрощался со всеми, кого знал и перебрался в столицу.

В большом городе его ждал оглушительный успех. Люди изголодались по диковинным зрелищам. Очень быстро перед Али открылись все двери. Его обслуживали те же портные и повара, что и городского главу. Ему были рады в самых богатых домах. Молодые девушки менялись в его кровати так часто, что он уже перестал запоминать имена.

Затем снова последовало падение выручки.

Али снова задумался и через некоторое время пришел к выводу, что дело в самой истории. Она было о юноше, который как ни старается добиться мечты – никак не может этого сделать. Но оглядываясь вокруг, бывший зазывала уже не мог сказать, что это его история.

Он отважился и изменил концовку своей песни. Теперь нищий мальчик из трущоб добивался невозможного и дверь волшебного дворца перед ним распахивалась.

Успех превзошел все ожидания.

Долгое время Али казалось, что он живет в волшебном сне. Его прихоти мгновенно выполнялись. Огромная толпа внимала каждому его слову. Казалось странным и нелепым, что он когда-то был вынужден целый день орать «Заходите в обувную лавку Рахимбая!», чтобы заработать себе на хлеб.

Однако со временем, толпа вокруг редела. В высшее общество его приглашали всё реже. А выручка снова начинала падать.

Тогда Али решился на поездку в другую страну.

Так, за долгие годы он объехал весь мир. Каждый раз история повторялась. Он приезжал и его встречал успех. Его окружали деньгами, уважением и заботой. Со временем они начинали иссякать и Али перебирался в другое место.

Со временем бывший зазывала стал с неприятным удивлением замечать, что и успех его встречает с каждым разом всё меньший и меньший. Если в былые времена ради него организовывали праздничные шествия и откладывались все прочие дела, то теперь о его прибытии в город возвещала разве что крошечная заметка в городской газетке.

А потом его перестали замечать вовсе.

Отсутствие успеха повлияло и на историю. Теперь она была уже не сверкающим видением, а тусклым маленьким миражом. Иногда до того прозрачным, что зрители хмурились и называли его лжецом и обманщиком.

Три города подряд он не смог собрать приличной суммы даже на еду. Перемещаться ему приходилось пешком. Он был уже немолодым человеком, когда вошёл в город, чья рыночная площадь показалась ему знакомой.

- Али?! – Раздался удивленный голос. – Неужели мои глаза меня не обманывают? Неужто ты снова пришёл ко мне зазывалой?

Али узнал владельца обувной лавки Рахимбая и понял, что снова вернулся в тот город из которого когда-то уехал.

- А что, у тебя есть место? – Горько улыбнулся он.

- Тебе повезло! Прошлый зазывала ушел только вчера! Если негде жить, то могу дать тебе тот же угол, что и в прошлый раз. Солома в матрасе, наверное, ещё помнит форму твоего тела! А клопы – вкус твоей крови! Ха-ха-ха!

- Заходите в обувную лавку Рахимбая! – Кричал Али весь день, до самых сумерек и хрипоты в горле.

Наконец, рабочий день кончился, и он отправился на край площади, где смог позволить себе горячую лепешку и стакан ледяной фруктовой воды.

Он уже доедал, когда по площади стал разноситься шёпот: «Старик умер. Старик умер».

Али замер и поставил стакан на тёплую каменную плиту. Вместе со всеми людьми на площади он поднял глаза к небу.

Там закладывал свой прощальный вираж большой красный дракон.

Главы: 1 • 2

Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек

~

У меня получилось. Получилось выбраться с этих долбаных болот. Я уже решил, что уйду с работы. Уже решил, что больше никогда не вернусь назад. К черту животных, к черту природу, к черту «интересные научные явления». Даже если этот заповедник сгорел бы дотла, мир бы только выиграл.

Кажется, я забегаю вперед. Итак, два дня до побега я просидел в хижине, наблюдая за блуждающими огнями. Все пытался понять, есть ли у них какая-то схема поведения, но, как оказалось, нет. Они словно намеренно следили за мной и откликались на мои действия.

У меня заканчивалась еда, и я знал заранее, что ни за что в жизни не рискну пить воду из болот, даже если этого потребует выживание. Так что нужно было или хотя бы попытаться сбежать, или умереть.

Я собрал все, что у меня было: сигнальную ракетницу, ружье, лампу, светящиеся палочки, нож и подобие весла, кое-как сделанного из половицы. Тщательно все упаковал и постарался хотя бы морально подготовиться к тому, что меня ждет.

Дав себе время, я, наконец, распахнул дверь хижины, но не увидел лодки. Лодка, мать ее, исчезла. Видимо, блуждающие огни не просто так царапали и скрежетали всю ночь. Видимо, они перетерли, перегрызли, оборвали шнур, которым лодка была привязана к свае. Это означало одно: придется плыть.

К счастью, блуждающие огни прекрасно отгоняли аллигаторов, плюс, возможно, их напугало случившееся с их большим сородичем. Так что мне стоило бояться только самих блуждающих огней, того гигантского неизвестного существа и, возможно, какой-то обычной живности.

Как и планировал, я привязал сигнальный огонь к баллону с пропаном, высунулся из окна и швырнул его так далеко, как только мог. Целиться из-за света было сложно, но все-таки я попал. Выстрел и взрыв сотрясли хижину, кажется, разрушая последние целые сваи, и, не оставляя себе больше времени на раздумья, я бросился к двери и прыгнул в воду.

Она оказалась ледяной. Черт, заповедник находился на границе между Джорджией и Флоридой, на дворе стоял август, вода должна была быть что парное молоко, а оказалось ледяной. У меня перехватило дыхание, я мгновенно окоченел и пошел бы ко дну, если бы не прилив адреналина. Километр с лишним мне предстояло плыть до пешеходной дорожки, и я надеялся, что справлюсь за пятнадцать минут, если ничто мне не помешает. Надеялся.

Стоило мне двинуться с места, огни снова закричали. Мучительно, яростно, словно в бесконечной агонии. Мне показалось, я не только слышу, но и чувствую их боль, и, несмотря на холод, я невольно замер и обернулся. Минимум пять огней преследовали меня, и двигались они очень быстро.

Отвернувшись, я изо всех сил начал грести руками и ногами. Нельзя было отвлекаться, мне нужно было плыть. Свет приближался, я уже видел отблески на воде. Огни окружали, и я только беспомощно спросил себя, с чего вообще решил, что смогу их обогнать. Они летали, а я плыл, с трудом пробираясь сквозь болотную воду, сквозь ил и заросли. Не было и шанса добраться до дорожки прежде, чем они меня догонят.

В отчаянии я выхватил сигнальную ракетницу и выстрелил в ближайший огонь. Свет прошел насквозь, как и в первый раз, обнажив черные глаза существа. Только теперь его заостренные зубы щерились в улыбке, издевательской улыбки, без слов сообщающей мне: «Я тебя убью. Но сначала повеселюсь».

Но все-таки выстрел их немного замедлил. Я плыл так быстро, как мог, и, кажется, даже немного оторвался. Я уже видел дорожку, оставалось только доплыть, ухватиться за одну из лестниц, взобраться на землю и бежать, бежать, бежать.

Едва я коснулся перил, яростный, громкий рык оглушил меня . Не выдержав, я снова обернулся. Блуждающие огни, позади, собрались в одно большое облако света. Я отвернулся, но это не помогло: недалеко от меня, недалеко от дорожки появилось существо. И оно приближалось.

Забывшись, я попытался забраться по лестнице, но одна из ступенек, затрещав, провалилась. Я ушел под воду с головой. Даже сквозь темную, илистую толщу воды пробивался призрачный свет. Огни были уже совсем близко, и я отстраненно спросил себя, не лучше ли будет просто утонуть вместо того, чтобы подняться наверх к ним.

Нет, не лучше. Я должен, обязан был выбраться – и постараться сделать так, чтобы никто больше не прошел через то же самое. Вышвырнув, выкинув себя на поверхность, я снова схватился за лестницу и взобрался на дорожку. После одного случая, когда какой-то идиот попытался погладить аллигатора, все дорожки мы поднимали над водой, и я даже понадеялся, что это убережет меня от огромного существа, но… Увы.

Оно бросилось к дорожке и проломило ее, обрушив целую секцию в воду.

Мне повезло только в том, что нужно было бежать в противоположную сторону. Я сорвался с места, на ходу заряжая и сигнальный пистолет, и ружье, чтобы хотя бы попытаться защититься. Зажег фонарь. Слава богу, на оборудовании мы не экономили, и он был водонепроницаемым, поэтому я наконец-то мог отчетливо видеть в темноте.

Болотные огни все еще пытались меня догнать, но существо было ближе. Когда нервы сдали, я рискнул обернуться, и свет лампы упал прямо на него. Оно выглядело как медведь. Как медведь, который давным-давно умер. Сквозь свалявшуюся, спутанную шерсть проглядывали кости, разрушенные кости черепа оголили то, что осталось от мозга, позвоночник выступал острыми пиками, как панцирь.

Оно зарычало, мертвенно-пустыми, но отчетливо-яростными глазами глядя на меня. Я зашел на территорию этого существа, и ему это не понравилось. Но впереди уже виднелся главный офис, и я продолжил бежать. Там, вдалеке, я видел луч света, похожий на случайно пробившийся сквозь непроглядную тьму рассвет.

– Кейсон? – ожила вдруг рация. – Кейсон, слышишь меня? Мы в офисе. Ты жив? Тебя ищут люди, похоже, федералы. Говорят, что знают, где ты можешь быть.

– Я уже иду! – закричал я так громко, как только мог. – Я уже близко к офису, но никого не вижу. Где вы?

Рация затрещала помехами, не позволив мне разобрать ни слова. Но я был уже близко к источнику света и прибавил шагу, надеясь, что скоро станет светло, но…

Я бы остановился как вкопанный, если бы не блуждающие огни и мертвый медведь. Такого я еще не видел. Свет сочился из окошка, словно вырезанного в темной ночи вокруг. Оно было похоже на проекцию, которую кто-то решил запустить посреди болота. Но к черту все это, главное, что по ту сторону я увидел капитана. Она и еще несколько мужчин в костюмах, твердой рукой подняв пистолеты, целились в прореху.

Я кинулся прямо к дыре в реальности, твердо решив пробиться сквозь нее. Неважно было, сработает это или нет, это был мой единственный шанс.

Свет коснулся моей кожи. Там в темноте за спиной отчаянно заревел мертвый медведь, но я вышел. Все вокруг заливало солнце, и заповедник снова жил: я услышал птиц, я услышал жуков, бесчисленное стрекотание, пение, шорох листьев. Все звуки жизни.

Костюмы почти сразу засыпали меня вопросами. Спрашивали, где я был и что я видел. Постоянно упоминали что-то вроде “разрыва абберации”, говорили что все в норме, но то, что мне пришлось увидеть было очень далеко от нормы. Капитан сказала, что меня не было восемь дней, и она уже хотела прекратить поиски, когда появились эти парни, оказавшиеся в конце концов представителями некоего «Коллектива». И настаивавшие на том, чтоб мы забыли о произошедших событиях.

Но знаете, что? Плевать на них. Плевать, что я видел и где я был. Не ходите в заповедник Окфеноки.

А если пойдете – никогда не оставайтесь там на ночь.

~

Оригинал (с) googlyeyes93

⠀

Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты

Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК

Перевела Кристина Венидиктова специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

П.С. Инструкция лежит всегда с той стороны, на которой выбита дата производства и срок годности. Пользуйтесь

А ничего не снится

Оригинал: https://wumo.com/wumo/2022/04/06