Вот и я после долгого и плодотворного подготовления к сезону выкатил свой аппарат.

Сегодня вообще не было в планах посещать офис, но, по дороге появилось ощущение, что я хочу кофе или убивать. Вот если прямо сейчас не выпью кофе - точно начну убивать. Поскольку до офиса было ближе, чем до дома, то решил заехать в офис. Как оказалось, заехал не зря.

Уже почти допил кофе, собирался покурить и ехать домой, вдруг зашла женщина, поведавшая душещипательную историю. Дочка встречалась с каким-то мужиком, дамочки видела, что там наклевывается что-то серьезное, с внуком сидела вечерами, чтобы дочка жизнь устроила, сама, лично, собственными руками готовила вкусняшки будущему зятю... как вдруг он, подлец, бросил дочурку! Надо в суд на него подавать.

Вообще непонятно.

- Кредитов на нее набрал и потерялся? - уточнил я.

- Нет, ничего такого, у него хорошая машина, одевается тоже хорошо, по ресторанам водил ее. Денег у него своих хватает.

- А! Алименты не платит?

- Нет, детей, Слава Богу, не нажили, внук - это дочкин, от первого брака.

Еще больше не понимаю, что за проблема, из-за которой нужно в суд подавать.

- Избивал ее?

- Нет, вы что! Не было такого!

Я уже вообще в растерянности. Малолетка? Да быть не может - откуда тогда ребенок от первого брака? Изнасиловал? Тоже сомнительно. Встречались, судя по рассказу, долго - там или все уже сто раз по согласию было, или смысл встречаться?

- В чем проблема-то?

- Так он замуж-то ее так и не позвал! Вот и нужно через суд заставить его жениться!

- Да как? Это дело добровольное. Через суд не решается.

- Тогда моральный ущерб стрясти!

- Какой такой моральный вред? За что?

- Как за что? Попортил дочку - и все! Как она теперь такая, порченная, замуж выходить будет? Кому она нужна теперь?

- Попортил - побил, что ли?

- Да говорю же - не бил он ее! Титекались они! Сама, лично, презерватив в мусоре видела!

- А с мужем они не того? Только сейчас испортилась?

- Нет, с мужем - никогда! Только Алешеньку, внучка мне сделали - и все, больше ни-ни!

Весна в этом году поздняя... или осень ранняя.

Напоминаю, что я начал третий сборник "Юридические истории", который находится там - https://author.today/work/157823

Написала новый маяк по фото из комментария)

Холст на картоне, масло. Размер 18х24. Картина написана с помощью мастихина.

Маяк в Вестерхефезанд, Германия.

@Mjamjam, большое спасибо за референс!)

В комментариях можете добавить еще референсы маяков, буду писать еще)

*может, не прям все

**это не название ранобэ

Собственно, без лишних предисловий…

Chi's Sweet Home

Аниме с короткими сериями про очень всратого котёнка по имени Чи и его повседневную жизнь с человеческой семьёй. Довольно детское, но забавное.

Poyopoyo Kansatsu Nikki

Самое милое аниме в мире :3

Абсолютно круглого кота подбирает с улицы пьяная в драбадан девушка и приносит домой. Все удивляются его круглости и умиляются его няшности.

А какая в аниме драма! (ಥ﹏ಥ)

В общем, 10/10, всем советую.

Пуфик, Пуфик, Пуфик

Мягкий и пушистый!

Даже его ротик и лапки

Мягкие и пушистые.

Почему ты у меня такой меховой~

Neko no Ongaeshi

Известная полнометражная работа студии Гибли. Девушка встречает необычного кота, идущего по городу на задних лапах и несущего подарок, после чего попадает в невероятное приключение, посетив кошачье королевство, заведя новых друзей, и даже успев немножко влюбиться.

Kanojo to Kanojo no Neko

Небольшое аниме от Макото Синкая. Есть короткометражка и ремейк из четырёх серий. Повествование идёт от лица кота, который очень любит свою хозяйку. Без слёз не обошлось, конечно же, как и во всех аниме этого режиссёра.

Kuruneko

Чудесные зарисовки повседневной жизни с кошками без прикрас. Думаю, все кошатники узнают многие ситуации из этого аниме. Наверное, это самый реалистичный из котослайсов.

Bananya

Аниме про котов-бананов. Да, есть даже такое. В нём есть просто банановые коты, тигробанани, изящнобанани, банани-металлюги и куча других экзотических разновидностей.

Первый сезон — бессмысленный милый слайс, а вот во втором даже появляется сюжет.

Doukyonin wa Hiza, Tokidoki, Atama no Ue.

Нелюдимый писатель подбирает на улице кошку, и они оба понемногу меняются. Парень учится понимать животных и людей, становится более общительным и находит в своём питомце вдохновение. А кошечка привыкает к домашней жизни и своему человеку.

Интересна идея сделать половину серии от лица человека, а вторую — от лица кошки. Но немного напрягает смотреть на одни и те же события дважды.

Micchiri Neko

Очень детский тайтл, но котики милые.

Просто оставлю клип с ними.

Nakitai Watashi wa Neko wo Kaburu

Романтический полнометражный фильм. Девочка влюблена в одноклассника, но тот не заинтересован в ней. К счастью, девочка может превращаться в кошку, и в таком виде ходит к своей любви в гости. Парень ухаживает за ней, как за обычной кошкой, ни о чём не подозревая.

Увы, чем больше времени девочка проводит в животном облике, тем больше сливается с ним…

Nyanpire

Я думала, что это аниме про милых котиков, а это сёнен-ай (⁄ ⁄•⁄ω⁄•⁄ ⁄)

…про котиков.

Inu to Neko Docchi mo Katteru to Mainichi Tanoshii

Зарисовки из жизни девушки со своей очень дружелюбной и доброй собакой и своевольным противным котом. Мне больше всего нравится, когда в кадре появляется огромная кошачья морда с брутальным мявом.

Ore, Tsushima

Аниме о противном толстом коте с мерзким характером (примерно как тот кот из ШКЯ, говорящий «подотрёшь»). Но кот всё равно крут.

И рисовка котов в целом здесь шикарная.

Neko nanka Yondemo Konai.

Ещё один небольшой слайс. Здесь два брата заводят двух котят.

Перевода нет, насколько я знаю, так что смотреть можно только на японском.

Donyatsu

Лютая наркомания. В постапокалиптическом мире живут коты в виде выпечки. Они обсуждают какие-то странные вещи и делают какие-то странные дела. Иногда общаются с ОБЧР и убегают от мышей, поедающих всё круглое.

Chuumon no Ooi Ryouriten (1993)

Короткометражка по мотивам истории Кенджи Миядзавы и уже третья экранизация этого произведения. Крипово-забавная история об охотниках, узнавших, каково быть жертвами.

Почему это аниме про котиков? Узнаете.

Nyanbo!

Группа котиков, похожих на коробки (а на самом деле они пришельцы), ищет части звездолёта, чтобы отправиться в космос.

На удивление очень качественный сериал для пятиминутного детского развлекалова. Сами коты сделаны в 3D, а фоны — живая съёмка. Ещё там есть настоящие котики :3

Каст сэйю вообще невероятный: главного кота озвучивает Роми Пак (голос Эдварда Элрика, Ханджи Зоэ, Наны, Кирюин Рагё), его подружку — Юи Хориэ (Ханекава, Виз, Феликс :3), котёнка — Риэ Кугимия (голос всех цундер и Альфонса Элрика).

Shin Gengou Nyankogelion

Представьте, что вы Йоко Такахаши — известная японская певица, исполнившая опенинг Евангелиона, культового аниме. С вами связываются и говорят: «нам надо, чтобы ты снова спела опенинг, только вместо всех слов говорила «ня». Вот текст».

Что вы ответите? Конечно же, «чёрт возьми, я в деле!»

И да, «студия понос».

Ещё одно аниме пока не удалось найти в интернете: Kanashiki Debu Neko-chan

Ещё есть несколько аниме, о которых я подробно писала в других постах, поэтому просто упомяну их, чтобы не повторяться (да и пост уже огромный получился):

Из Продолжение поста «Забытые полнометражки»:

Guskou Budori no Denki

Из Символизм, метафоры, безумие и СПГС:

Nekojiru-sou

Nekojiru Gekijou Jirujiru Original

Tamala 2010: A Punk Cat in Space

Ginga Tetsudou no Yoru

Ihatov Gensou: Kenji no Haru

Если есть ещё какие-то аниме о котах, которые я не упоминала, обязательно пишите о них!

Это Греция. Одно из тех мест, где интересно побывать и кайфануть от увиденого.

В годы WWll территория была оккупирована немецкими и итальянскими военами. Монастыри пришли в упадок, но после войны быстро восстановили своё туристическое значение.
На первом фото инстаточка, где девчули любят потрясти волосами и сложить губки.))

.

.

*Наркотики - это плохо. Употребление, распространение и производство наркотиков запрещено законом. Контент несёт исключительно развлекательный характер, мы против наркотиков и не призываем к употреблению*

Главы: 1

Новые переводы в понедельник, среду и пятницу, заходите на огонек

⠀

~

Вы, наверное, сейчас задаетесь вопросом, почему я вообще не свалил оттуда к чертовой матери? Зачем остался на еще один день в этом адском кемпинге? Ну, во-первых, я понятия не имел, как это осуществить. Мы приехали вместе с Ником, а он вообще не видел никакой проблемы. Плюс, мы оказались в какой-то жопе мира, машину я не вожу, и шансов выбраться без нее не было. Я подумывал о том, чтобы позвонить кому-нибудь и попросить забрать меня, но что бы я им сказал? Что принял кислоту и теперь меня преследуют призраки? Последний вариант я все же решил придержать на крайний случай. Но, если быть до конца честным, мне было крайне любопытно узнать, что же все-таки там такое происходило. Пытливый ум, мое проклятие, зацепился за непреодолимое желание все разведать. Ради моего собственного здравомыслия.

***

Все разбрелись. Большая часть группы отправилась гулять по лесу, и мы остались на базе вдвоем с Лиз. Впрочем, она быстро ушла в свое типи подремать, похоже Джошуа, с которым они делили палатку, не давал ей спать всю ночь.

Хотя нет, не так: я знаю, что на самом деле она приехала с Эйприл и с ней же заселилась в одну палатку. Но поскольку только я один, как оказалось, помню о ее существовании, мне же лучше не распространяться об этом. Лучше потратить недолгие часы одиночества, чтобы хоть что-то прояснить. Раз уж телефон оказался при мне, стоит погуглить Эйприл. Как минимум для того, чтобы выяснить, была ли она настоящей. К сожалению, мне не много о ней известно: только имя и название колледжа. Так что я решаю сделать самое разумное, что доступно в этой ситуации – проверяю соцсети Джейка. Достаточно найти ее или Лиз в подписчиках или ленте и дело в шляпе. Но… девушек я не нахожу. Листаю ленту и… черт. Фото заставляет мое сердце испуганно замереть.

Опубликовано около двух лет назад. Селфи Джейка на том же самом месте, где мы сейчас, по крайней мере типи на заднем плане похожи. И на фото… не знаю, как сказать, я понимаю, что вчера было жуть как темно и я не мог трезво мыслить, но я видел ее. На фото за плечом Джейка блондинка, та, что вчера сидела перед костром. Другая Лиз.

Давайте честно: вряд ли это совпадение. Но девушка не отмечена на фото, так что я понятия не имею, как ее искать или что вообще об этом думать. Телефон требовательно пищит, сообщая, что заряд почти на нуле, и я отправляюсь к своей палатке за зарядкой. Надо освежиться, оставлю телефон подзарядиться на кухне, пока принимаю душ.

***

Серьезно? Где он? Я вышел из душа и уже несколько минут обшариваю крохотную кухню, но телефона нигде нет. Вот идиот! Я думал, что Лиз спит! Бегом мчусь к ее типи, откидываю дверь… и она спит. Но нас здесь, вроде бы, только двое. Неужели она так быстро смогла метнуться к хижине, забрать телефон и лечь обратно? Я мылся-то всего минут пять.

Вдруг осознав, что стою и пялюсь на почти незнакомую спящую девушку, я ухожу в свою палатку. Попрошу телефон Ника, когда он вернется. А пока перепишу правила на руке, вода все размыла. На правой руке я ставлю цифру “1” рядом с временем и обвожу ее кружком. Я не собираюсь сегодня ничего принимать, но лучше все же записать всю информацию.

– Чего творишь? – Лекси. Стоит в дверях типи.

– Решил записать правила, ничего особенного. Так, на всякий случай. – Я быстро одергиваю правый рукав.

– О, здорово, что ты так серьезно к ним отнесся. Чего не скажешь об остальных.

– Кстати, об остальных. Вы разве не пошли прогуляться по лесу?

– Дааа. – Глаза девушки вспыхивают. – Я показала им свое любимое место. Парни еще там, а я решила вернуться и сообразить чего-нибудь на ужин. Поможешь?

Должен признать, я уже не знаю, куда податься от беспокойства, так что идея побыть рядом с другим человеком звучит вполне неплохо. Как раз можно будет поговорить с нашей шаманкой. И убедиться, что в еду ничего не подмешивают.

***

– И часто вы, ребята, сюда выбираетесь? – небрежно интересуюсь я, нарезая помидоры в салат.

– Я встретила Джейка на прогулке в местном лесу несколько лет назад. В общем-то, мы тогда сразу и спланировали первую поездку. А потом позаботились о том, чтобы повторять хотя бы раз в год.

– Одним и тем же составом?

– Ну, кое-кто с нами постоянно, но бывают и новые люди. В этом году мы… – Какой-то шум донесся до хижины с улицы. – О, видимо, вернулись. Давайте поужинаем и начнем, пока не стемнело!

Как быстро пролетело время. Как будто вот только что еще было утро. Мы завершаем последние приготовления и выносим еду. Группа уже в ожидании сидит за столом. Мы едим, беззаботно болтаем, и Джейк снова тянется разжигать костер.

– Давайте-ка устраивайтесь поудобнее, и начнем, да, ребята?

И все хлопают в ладоши. Я так хочу поговорить с Ником наедине, но он постоянно в толпе, как привязанный. Лекси повторяет правила еще раз и начинает раздавать чертовы бумажки с клоунами. Я украдкой оглядываюсь и, убедившись, что никто не смотрит, прячу свою в карман.

– Эй, я смотаюсь по-быстрому за курткой, – говорит Ник, поднимаясь. Вот оно. Я иду за ним в типи.

– Чувак, дай телефон, скорее.

– Да у меня нет его. Джейк же все запер, забыл?

Ну естественно. Иначе все было бы слишком просто. Я вдруг думаю, а почему, собственно, он тогда не потребовал и мой телефон? Будто уже знал, что у меня его нет.

– Который час?

Ник бросает взгляд на наручные часы:

– 8:12, а что?

Я хватаю маркер и пишу время у него на руке. И добавляю цифру 6 рядом. Вот. Пусть будет и у него. Так это кажется более существенным.

– Ладно, а теперь… – Что за черт? Я замолкаю, увидев лицо Ника.

Оно плавится.

Вся кожа покрылась каплями, будто воск под пламенем свечи. Мое сердце колотится так, что перехватывает дух, а Ник просто стоит и смеется, смеется… Я опускаю взгляд на землю, где расплавленная плоть собирается небольшими лужицами, с разводами грима…

Это слишком. Спотыкаясь, выхожу из палатки. Меня снова кроет, но ведь это невозможно! Стоп, что? Перед костром снова сидит одинокая фигура, силуэт преломляется в пламени… Не знаю, кто это, да и не важно, мне нужно побыть одному. Я бегу в хижину, запираюсь в ванной и опираюсь руками о раковину. Ничего не понимая, потерянный, смотрю в зеркало…

Избегай зеркал, а если вдруг где-то заметишь свое отражение, не вздумай улыбнуться.

Эти правила не имеют никакого отношения к кислоте. Я больше в это не верю. Но внутренний голос кричит, что их НУЖНО соблюдать. Только так можно вырваться из этого безумия. Я зажмуриваюсь и закрываю лицо руками…

Они липкие.

Но как?.. Я снова открываю глаза. Ладони блестят насыщенной краснотой.

Кровь.

Глубокий вдох. Надо взглянуть в зеркало. Всего на секундочку. Просто чтобы посмотреть, не кровоточит ли мое лицо. Или, может быть, плавится, как у Ника. Все будет хорошо, главное, не улыбаться. Я поднимаю глаза.

Лицо в крови. Но не это самое страшное.

Я больше не один.

За левым плечом стоит Лиз. Та Лиз, что одета в черное, Лиз с черными волосами.

За правым другая девушка. Я не видел ее раньше.

Хочу что-то сказать, но понимаю, что они не смотрят на меня. Нет. Они смотрят на свои отражения с отчаянно широкими улыбками на лицах.

Я резко оборачиваюсь… Никого. Успокойся! Тебе это просто кажется. Легко сказать, но в глубине души я понимаю, что нет. Не кажется. Весь день я ясно мыслил. Ничего не принимал. Я чувствовал себя абсолютно нормально, ну, настолько нормально, насколько возможно в текущей ситуации.

Еще раз глубоко вдохнув, я выхожу на улицу. Наверное, они все-таки что-то подсыпали в еду.

***

– Чувак, какого хрена? – Ник стоит передо мной. Совершенно обычный. Лицо на месте. Я просто тупо смотрю на него в ответ. – Ого, да у меня походу поехала крыша, – смеется он. – Ты же только что был в нашей палатке и рыдал навзрыд. Черт, могу поклясться.

– Т-ты меня трогал?

– Шутишь? Да я тебя тряс минут пять, но без толку. Ладно, может, это был кто-то другой, но, блин, так похож на тебя… Как-то все странно. Пойду поищу ту цыпочку с розовыми волосами.

И с этими словами Ник исчезает в одной из палаток. Я хочу пойти за ним, но что-то приковывает меня к месту. Сильная дрожь начинается в кончиках пальцев и захватывает все тело. Я сажусь на землю. Теперь и правда хочется рыдать, но я себе не разрешаю. Просто закрываю глаза и молюсь, чтобы все это поскорее закончилось.

А когда открываю глаза… что ж, эту картину я вряд ли когда-нибудь забуду. Костер в центре круга теперь вырос раза в три, языки пламени лижут небо. И вокруг… Люди держатся за руки и водят вокруг огня хоровод.

С костром что-то не так. Что там внутри? Я прищуриваюсь и вижу ее. Бьется в пламени, будто пытается выбраться наружу.

Эйприл.

А не меньше десятка человек ведут свой танец, даже не замечая ее.

Черноволосая Лиз. Вчерашняя блондинка. И еще куча людей, которых я никогда не встречал.

Ни Джейка, ни Лекси, ни Джошуа.

Если заметил незнакомцев, свистни. Настоящие люди свистнут в ответ.

Я должен попробовать. Кое-как сложив дрожащие губы, я дую… и выдавливаю из себя что-то, отдаленно похожее на свист. Люди у костра резко разворачиваются. Теперь все они смотрят в мое, освещенное мечущимися бликами, пораженное лицо. Хотя нет, не смотрят. Их глаза – пустые белые дыры.

Как долго я уже смотрю на огонь?

Резкий свист сзади.

Джошуа.

Хватает меня за руку и затаскивает в свое типи.

– СИДИ ЗДЕСЬ! – кричит Джошуа и выбегает обратно на улицу.

***

До конца ночи я так и не покинул палатку. Джошуа не вернулся. На улице то и дело гремели крики, они были где-то там.

Не знаю, сколько прошло времени, но в один момент все стихло. Собрав остатки мужества, я выхожу на улицу. Рассвет уже горит на горизонте. Огонь погас. Вокруг никого. Нужно пойти в палатку, найти Ника и все обсудить. Мне даже становится неловко за малодушие, надо было проверить, как он, еще ночью.

И вот тогда я понимаю, что ее нет. Наша палатка исчезла.

~

Оригинал (с) likeeyedid

⠀

Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты

Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК

⠀

Перевела Юлия Березина специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Честно признаюсь, живя рядом с Байкалом никогда не думала, что тут есть маяки.
Сегодня я Вам хочу рассказать о маяке, который находится в посёлке Турка .
Строительство этого маяка началось в 2014 г. и он был построен всего за каких-то пол года.
Его высота от фундамента до шпиля составляет 26 метров, а к фонарному сооружению ведёт 56 ступенек.

Добавила этот маяк в список мест, которые хочу посетить)

Как пишут на просторах интернета - "Со смотровой площадки открывается незабываемый вид: сопки долины реки Турка, уходящее за горизонт восточное побережье, заснеженные вершины полуострова Святой Нос, горы Байкальского хребта, и величественный остров Ольхон. Просто захватывает дух! Кричащие чайки, свежий ветер, необычайно чистый и прозрачный воздух добавляют эмоций, и ты, словно, отрываешься от реальности...."

Ну и для визуализации, конечно написала его)
Надеюсь было интересно и красиво, буду рада вашей обратной связи)

Как выдал гугл, за это полагается штраф.

8.2 КоАП РФ лицо, выбросившее мусор в неположенном месте, может быть привлечено к административной ответственности. За совершение данного административного правонарушения законодателем предусмотрено наказание в виде штрафа: для граждан – в размере от одной до двух тысяч рублей, для должностных лиц – от 10 до 30 тыс.

Тут же юристов много. Знаете ли вы реальные случаи когда какой-нибудь человек получил реальный штраф 1000 или 2000 рублей за выброшенный в неположенном месте мусор? Банку из под пива или пакет из мака. Просто интересно.

_____

Я бы поднял штрафы раз в 10 минимум.

Пару лет назад обратился парень с новым, хрустящим, только полученным дипломом. Так и так, читает меня на Пикабу, только получил диплом, хочет поработать у меня, ибо как считает меня гуру юридической мысли.

Не было у меня желания связываться с ним... но вчерашний студент так рассыпался в комплиментах, что сердце мое дрогнуло и растаяло. Договорились, что дам ему пару дел, посмотреть, как он справляется, а дальше видно будет.

И очень скоро я стал сторонником возврата системы телесных наказаний в образовании. Пришел домой, снял портки, а там - хворостиной на заднице оценки выставлены. Ну и мамка в ответ хворостиной расписалась. Мне кажется, так, через задницу, лучше до мозгов доходит. Хотя у детей нонче мозгов совсем не стало - все от вай-фая и 5 жи сварились. Ходят, плачутся, что айфон себе купить новый не могут и в сети экстремистские, на срамоту всякую пялиться, их не пускают. А мы сникерс на 4 части делили, чтобы каждый попробовать смог! Кусок хлеба маслом мазали и сахаром посыпали, чтобы вкуснятка получилась! И в групповые чаты двор на двор ходили. Потом под глазом светил такой большой, фиолетовый лайк. Не, разучились людей делать. Не то, что раньше!

Короче - жуть. Я реально не понял, чему их там учат. К спору между двумя ООО пытается применить ЗоЗПП, образцы из интырнетов берет не думая, где еще отсылки на старый жилищный кодекс. Я понял, что написать самому будет гораздо быстрее, чем за ним исправлять. Так и расстались.

На днях он снова пришел. Все плохо, работы работает кучу, а денег никто не платит. Рассказал, как работает. Сначала получает решение суда, а потом оплату от клиента ждет. Большинство обещает, но никто не платит. Должны ему уже порядка 250к.

Постой, дорогой! Оказанная услуга ничего не стоит! Бери предоплатой - и алга!

Предоплатой он брать не хочет. Один раз взял - чуть не убили потом. Я расспросил подробнее про то дело, он рассказал - лишение в/у за отказ от освидетельствования, к нему обратились уже после апелляции, стало быть студент пошел в кассацию.

- Ты же понимал, что в кассации решение будет однозначным?

- Да, понимал...

- А за что тогда убивать? Или пообещал победить?

- Да, мне неудобно, когда люди приходят, говорить им, что они неправы...

- А с клиентов своих, которые должны, через суд взыскать не пробовал?

- Да как-то неудобно, на своих же клиентов в суд подавать...

То есть к тебе приходят, твоим клиентам - удобно на своих клиентов в суд подавать, а тебе на своих - неудобно?

А у нас наконец черемша пошла. Значит, всё - весна!

Мир будто за мгновение до финальных титров. Крупные хлопья первого снега медленно падают на коричневый с золотыми прожилками слой опавшей листвы. Крутой склон, поросший деревьями, опускается к бетонному парапету над рекой. По чёрной воде крохотный крутобокий буксир тянет на огромной проржавевшей барже труп Лешего: чёрно-фиолетовую громаду, которая всё никак не хочет смириться с геометрией этой стороны мира.

Я цепляюсь за мокрые стволы деревьев и стараюсь не съехать по листьям в реку. В левой моей руке дипломат, набитый под завязку чем-то тяжёлым.

Настя бежит впереди меня налегке, её кирпичного цвета пальто удивительно гармонирует с догорающей листвой. Она отталкивается от одного дерева и почти скользит к следующему, балансируя на грани фола, но, тем не менее, удерживает равновесие, снова отталкивается и снова скользит.

И в этом движении вся она — и я безумно счастлив, что лет так десять тому назад наши пути разошлись на достаточное расстояние, чтобы мы стали, в основном, безвредны друг для друга.

— Эй, тормози,— кричу я,— сейчас чебурахнусь вместе с твоим чемоданом.

— Девочки вытащат,— смеётся она, на мгновение приобнимает липу и продолжает стремительный спуск.

Живые соседствуют с мёртвыми. Соблюдай простые правила — и можешь заглянуть в соседний мир, который большинство старается не замечать.

Нельзя говорить «нечисть». А «нежить» — можно. Русалки ненавидят, когда их называют «русалками» и уж точно не стоит именовать того, кто повелевает ими и всем, что творится в реке, «водяным».

Лучше даже не проходить мимо бледных фигур, играющих заполночь в подземных переходах на диковинных инструментах. Но, раз уж довелось заговорить — не называй своего имени, не называй вообще ничего, что тебе дорого, одними и теми же словами дважды. И ни при каких обстоятельствах не бросай железных денег в разложенный под ногами целлофановый пакет.

Лет двадцать тому назад, когда наше патлатое и сумасшедшее племя бросало вызов всему миру живых, мёртвые казались нашими невольными союзниками. Мы научились общаться с теми из них, кто хотя бы немного был способен к общению. Мы помогали им в их странных делах в обмен на защиту.

Мы выросли из этого странного соседства и сами стали тем самым миром живых. Но, поневоле, вросшие в кожу привычки и ритуалы, сопровождают нас, куда бы мы ни шли. И уже мы запрещаем своим детям тыкать пальцами в то, что живёт в тенях и плевать в проточную воду. Потому что есть мы, а есть — они. И для всех будет лучше, если мы будем сосуществовать не пересекаясь.

Иначе будет вот так, как с этим несчастным Лешим. Или как с теми бедолагами, которых Настя и её поисковики пытаются вытащить из очередного заповедного леса или из «заброшки», облюбованной кем-то безымянным.

Так что я не особо уповаю на то, что «девочки» меня вытащат, буде меня угораздит свалиться к ним в воду. Человек русалке друг, товарищ и кормовая база.

Я присел на парапет, аккуратно опустил на землю дипломат и принялся разминать потянутую руку.

— Мы могли спокойно обойти по набережной,— угрюмо заметил я.

— Ты — брюзга, Васич,— Настя весьма ощутимо двинула меня кулаком в плечо.

— Мне можно. У меня весь день пошёл насмарку и, чует моё сердце, он ещё не окончен. Может хоть скажешь, что в чемоданчике-то?

— Не скажу,— отрезала моя спутница, и, насупившись, добавила,— нельзя. Может не сработать, если скажу.

Сегодня ровно в полдень она позвонила мне впервые за два года. И практически потребовала, чтобы я забрал её по такому адресу, который, кажется, даже навигатор озвучивал с некоторым недоверием. Два часа спустя она села в мою машину посреди опустевшей деревни. На её ногах было с полдюжины сортов грязи, а в руках — этот самый дипломат.

— Таксист сбежал, прикинь, какая сука?— возмущалась она, обтирая с сапог глины и суглинки.

Я вслух посочувствовал Насте, а про себя позавидовал таксисту. Он, сука такая, имел в своём распоряжении возможность сбежать. Мне прожитое и пережитое вместе с виновницей торжества так поступить не позволяло.

И вот я с дипломатом стою на берегу реки посреди города и я понятия не имею, что такое тяжёлое может быть внутри.

— У тебя там тол, что ли? Рыбу глушить будем?— я пытаюсь хоть как-то выудить из подруги ответ.

— Я тебе поглушу,— раздаётся над моим ухом хрипловатый женский голос.

Из-за дерева выходит русалка: в чёрных джинсах, чёрной косухе и с длинными чёрными волосами, облепившими бледное лицо. За ней по бетону тянется цепочка мокрых следов.

— Привет, Яна,— радостно машет рукой Настя.

Я не успел открыть рот, как русалка, уставившись мне в глаза желтушным мёртвым взглядом, хмыкнула:

— Ну, давай, клоун, скажи что-нибудь смешное.

— Не буду. Тем более, она не из ваших.

— Ты смотри, какой знаток выискался,— русалки не нуждаются в артикуляции и нижняя челюсть Яны лишь гальванически подёргивается не в такт речи.

Бледное лицо поворачивается в сторону Насти.

— Принесли?

Настя кивает на чемодан.

Русалка изображает подобие улыбки. Её зубы идеально белые с просинью и, кажется, немного заострённые.

— Так что в чемодане-то?— я продолжаю настаивать.

— Тебе-то какая разница?— скалится Яна.

— В самом деле, какая разница ради чего я день угробил на то, чтобы приволочь его за двести километров? Кстати, у тебя классная улыбка… такая… сардиническая.

Русалка издаёт такой звук, словно кто-то полоскал горло и поперхнулся в процессе.

— Он у тебя и правда смешной. Поделишься?— она обращается к Насте, не глядя в мою сторону.

— «Такая корова нужна самому»…— отрезает моя подруга.

— А я вот уже и не знаю, где мне лучш…

— Тихо!— прерывает нас русалка,— Батя говорит…

Её глаза на пару секунд закатываются, она стоит неподвижно, лишь немного покачиваясь из стороны в сторону. Потом вдруг оглядывается на буксир и реку и снова замирает с закатившимися глазами.

— Рано пока,— наконец заключает она.

— Что рано-то?

— Всё рано,— Яна смотрит на меня с укоризной, дескать, неужели сам, дурак, догадаться не можешь?

— Ты расскажи ему, что случилось, а то так и будет ходить с постной рожей,— предлагает Настя.

— Да… — русалка прерывается на поток брани,— плотина вверх по реке. Ваши с Батей вроде как всё перетёрли, но тут полезли косоглазые со своим уставом.

— Китайский подрядчик занялся самоуправством,— пояснила Настя,— и приволок на стройку шуйгуев для подводных работ.

— Шуйгуи — это китайские ру… водная нежить?

— Вот именно, китайские, мать их, русалки,— Яна почти сплёвывает слова на землю.

Им можно. Нам — не стоит. Не смертельно, всё-таки русалки, а не охочий зацепиться до базара Народец, но никогда не знаешь, с какой ноги вот эта конкретная красавица сегодня всплыла.

— Как они их вообще приволокли?— спрашиваю я,— они ж должны быть привязаны к месту гибели, разве нет?

— Им Партия приказала — они и пошли. Конфуцианство, десу...,— пожимает плечами Настя,— но скорее всего их приволокли с образцами ила и воды.

— Замутили реку, пидорасы косоглазые,— подтверждает русалка,— воняет чужой могилой. И главное-то: с Батей уговора не было.

Она обходит дерево и что-то поднимает с земли. Когда она возвращается, в её руке оказывается ножка от табурета увенчанная чем-то вроде дисков от болгарки, по всей видимости, изрядное время пролежавшая в воде, но всё ещё надёжная.

И я даже знаю автора этого орудия.

Фобос и Деймос, два брата-погодка, обращались на орбите бога войны. В иные времена, их драккары наводили бы ужас на прибрежные деревни, сарацины почитали бы их слугами Шайтана, а гитлеровцы предлагали бы отсыпать за их головы чемодан рейхсмарок. Но они вошли в возраст в девяностые, в уездном городе и, к счастью местной неформальной тусовки, выбрали мишенью своей доисторической ярости туземную гопоту.

Фобос — флегматичный, рослый, чем-то напоминавший молодого Хемингуэя предпочитал скупо и размеренно орудовать именными кастетами.

А вот в Деймосе играла инженерная жилка. На дне реки, валялось, должно быть, до полусотни кистеней, шестопёров и прочих орудий самой незаурядной конструкции. И как минимум пара граждан, произведённых в покойники при помощи этих самых инструментов. Точнее, эти давно уже не валялись: русалки хоть и имели с властями соглашение о криминальных трупах, придерживались его творчески.

Вода исходит пеной и в воздух, причудливо обращаясь, взмывает ещё несколько орудий, по всей видимости, того же автора. Я едва уворачиваюсь от цепа с замысловатым сверлом в мой кулак размером в качестве била.

— Ну чё, понесла нелёгкая,— чревовещает русалка и ныряет по-рыбьи.

Человек после такого маневра сточил бы половину себя о прибрежные камни. Но смертным в эту воду вообще не стоит входить с минимальными перспективами на положительную плавучесть. Русалкам можно.

Первый шуйгуй, вопреки ожиданиям, брёл по суше, аккурат по парапету, одетый в тёмно-серый комбинезон с намалёванными через трафарет иероглифами поперёк груди.

Лицо его, и при жизни, надо полагать, не блиставшее выразительностью, сейчас казалось нелепой восковой маской. Со лба свисала, прибитая промышленным степлером, жёлтая ленточка с qr-кодом.

Шуйгуй шёл свойственной всей нежити жутковатой походкой существа, некогда созданного для прямохождения и заново открывшего его после биологической смерти, будто бы балансируя себя зажатым в руках гвоздодёром.

Я огляделся. Вверху, откуда мы с Настей не так давно спустились, наряд патрульно-постовой службы одновременно пытался наблюдать за происходящим и делать вид, что их здесь нет. Мне сложно было их судить: отношения с той стороной находились далеко за пределами их юрисдикции, а попавшим в замес смертным они разве что могли искренне посочувствовать с безопасного расстояния.

Чуть дальше по склону шагало ещё несколько шуйгуев. От лидера они отличались разве что иероглифами на груди и орудиями в руках.

Из воды, в невероятном для любого подданного физики прыжке, вылетела рыжая с проплешинами русалка в шинели времён Великой Отечественной и, схватив ближайшего ко мне шуйгуя за лодыжку, сдёрнула его на землю. Она пыталась утащить шуйгуя под воду, но тот распластался на парапете, цепляясь за него левой рукой и ногой, и русалка, на мгновение повиснув на ботинке китайской нежити, соскользнула обратно в реку.

Гвоздодёр лязгнул по асфальту.

— Давай, твою так!— Закричала у меня за спиной Настя.

Я размахнулся цепом и со всей силы приложил шуйгуя билом по голове. Цепь, удерживающая сверло на рукояти слетела вместе с хомутом, оставив с моих руках размочаленную на конце палку. Под жёстким чёрным ёжиком волос что-то гулко щёлкнуло и на парапет пролилась густая жёлтовато-белая жижа. Запахло мертвечиной и какой-то ядрёной химией. Я отшатнулся. Желудок заколебался в моей утробе.

Шуйгуй издал клокочущий гортанный рёв и зашарил рукой в поиске утраченного орудия.

В пенном столпе взметнулась бледная рука, нашарила лодыжку и тело шуйгуя скрылось в реке. Но следующий, ближайший ко мне уже бежал на меня, размахивая метровым, кажется, штангенциркулем. Я, оценив траекторию и намерения, в последний момент отступил в сторону.

Стальной клюв штангенциркуля со свистом описал дугу мимо моего плеча и впился в дерево. Подвижная рамка от удара сорвалась со штанги и, звеня по бетону, покинула поле боя.

Не помню наверняка, сказал ли я вслух «хреновый из тебя инженер», выкрашивая изо рта шуйгуя зубы вперемешку с жёлтым гноем, или просто подумал, но мой удар заставил его пошатнуться, а я пинком отправил его тело через парапет. Вода, полная русалок, охотно приняла его.

Кажется, патрульные сверху завопили от восторга.

— Мужики, давайте сюда, тут у нас весело!— прокричала им Настя.

«Мужики» предпочли от веселья воздержаться, заговаривая казёнными нумерами хрипящую на каком-то откровенно змеином диалекте рацию.

Пока я решал, прихватить ли мне остатки штангенциркуля, следующий шуйгуй бросился на меня с добротным таким топориком. У меня было острое чувство, что в точности такой я присматривал себе на Али-Экспрессе.

«Топорик спасать викинга топор туристический викинга многофункциональный взрывозащищенный лагерный артиллерийский огнестрельный молот мачете молоток»

Хороший, надо сказать, топорик. У меня аж копчик завибрировал от принятого на гвоздодёр удара, а топорику хоть бы хны. Я попытался отвести чёрное лезвие в сторону, и тут воздух меня разом покинул, а из-за спины, предательски накренившись, меня огрело по макушке дерево.

Свободной рукой шуйгуй засадил мне под дых — и я только сейчас понял, насколько я недооценивал их силищу! Топор взметнулся куда-то в точку схода перспективы и я, обгоняя собственный страх, вдруг осознал, что жить мне осталось ровно столько, сколько ему лететь до моего черепа.

Что-то кирпично-бурое промелькнуло надо мной, оторвало шуйгуйские ноги в берцах от земли, с хрустом вбило нежить в землю несколькими размашистыми ударами и, наконец, протянуло мне руку.

— Вставай, давай,— произнесло оно голосом Насти.

Я, наощупь, нашарил протянутую мне ладонь и, кое-как цепляясь за неё, поднялся на ноги, попутно заново учась дышать.

— Пасип…,— только и смог воспроизвести я, восхищаясь заново явленному мне чуду кислородной атмосферы.

Настя, ударив с заступом, смахнула с парапета следующего шуйгуя. Полупудовая гиря на длинной цепи оказалась сокрушительным оружием против неторопливого противника.

Река кипела. Из бурлящих водоворотов вырывались конечности, цепи и всё, чем люди предполагали поражать друг-друга. Мертвецы, дословно изумрудной скрижали, рубили друг-друга человеческими орудиями. Над водой стелился гнилостный запах от разрубленных членов.

По суше наступали шуйгуи, сжимая в желтушных руках разнообразные строительные принадлежности, включая «бронзовую блочную плоскость № 103 для тонкой деревообработки», или какой-то ещё номер для обработки дерева — я забыл спросить, отправляя посмертного доброхота на аудиенцию к речным обитателям.

А потом они вдруг кончились. Вот только что было полно шуйгуев, а вдруг ни одного нет, насколько хватает взгляда. Поверхность реки поволновалась недолго — там русалки, похоже, добивали попавших в их лапы и пасти, пришельцев — да и успокоилась. Только сползала неторопливо вниз по течению брошенная баржа.

Патрульные с верха склона растворились в вечереющем тварном мире. Змеиные языки из зарешёченных динамиков раций лизнули их по пяткам и растворились на фоне осеннего неба.

Тяжёлый, прибивающий к земле, трубный возглас, стелящийся по реке, заставил присесть всех, кто его услышал. Вверх по течению, распространяя под собой тяжёлый туман, прямо над фарватером в воздухе плыла огромная рыба. Её пасть была размытым образом, прорастающим сквозь самое себя, и от этой пасти, по три в каждую сторону, распластывались рыбьи хвосты, каждый из которых был с железнодорожный вагон размером. На рыбе, совершенно парадоксальным образом, были закреплены светодиодные прожекторы, разбрасывающие в смеркающемся воздухе пучки света.

Рыба проревела будто штормовая сирена и извергла из своей пасти хлёсткое жидкое золото, сияющей плетью срезавшее в воду несколько прибрежных деревьев.

— Вот сейчас — пора,— крикнула Настя.

— Что «пора»?

— Чемодан, дурья твоя башка, чемодан! Открой и кидай!

Я отстегнул защёлки на чемодане и метнул его куда-то «туда». Он полетел, рассыпая «мертвечину такую, отсутствие радости» расходящейся спиралью.

Рыба взвыла. Прожекторы разразились тревожными вспышками, разбрасывая жёлтыми и красными языками безмолвные мольбы о помощи.

Чемодан был полон чёрной тяжёлой земли.

Примерно пять часов тому назад, Настя протянула мне этот чемодан посреди ничем не примечательного поля. Я не должен был знать ничего, я был безмолвной плакальщицей на этих импровизированных похоронах.

Примерно шесть часов тому назад она закончила набивать нутро чемодана лесной землёй. Потому что Лес — колыбель Лешего и могила его — Лес.

Потому что Лешего нельзя убить, пока жив Лес. Потому что каждая кроха Леса остаётся Лесом. И уж тем более остаётся Лесом десять килограмм лесной почвы.

Которые, рассыпаясь спиралью, следуют сейчас траектории моего неловкого броска.

Чёрно-фиолетовая громада на барже приходит в движение. И становится Тем, кого мы не называем по имени, и даже имя «Леший» — это лишь бледное отражение его настоящей силы.

Чемодан ещё не успевает коснуться земли, когда стрелки часов замирают. Предвечный Лес наступает — здесь и сейчас!

Громада, отрицающая пространство и время, вздымается над рекой, мостом и возведёнными около моста зданиями. Она была здесь до того, как появились люди, прежде, чем они придумали понятие городов. Титанические стволы впиваются в зенит, могучие корни скребут непостижимый надир.

Рыба у подножия этого грозного величия огрызается злобным золотым пламенем. Шальные протуберанцы просекают бетонные плиты на метр вглубь. Но она — не в своей воде и не в своём времени.

Нечто сумрачное, лишённое плоти и, в то же время, самое плотское из того, что мне когда-либо доводилось видеть, опускается из небесного средоточия и мглистый тяжелоступ одним плавным движением истирает рыбу в мясной туман.

…

Мир будто за мгновение до финальных титров. Крупные хлопья первого снега медленно падают на бурую воду. Баржа, несущая на себе нечто, похожее на бесформенный провал вглубь грозового фронта, вопреки всему пятится против течения.

На корме сидит русалка в полупрозрачной ночнушке и весело болтает ногами.

— Покури со мной,— скорее требует, чем просит Настя.

Я, бросивший курить пятнадцать лет назад, подчиняюсь. Она подставляет огонь зажигалки под пляшущий кончик моей сигареты.

Никотин находит давние вентили среди моих рецепторов и мир начинает понемногу плыть, подчиняясь ему.

— Больше никогда!— кричу я и эхо от домов на противоположном берегу вторит мне.

— А ты ведь всё равно вернёшься,— Настя смотрит на меня как «когда-то тогда»,— когда я попрошу, вернёшься, правда ведь?

И я, понимая, что в этой игре все карты — краплёные, и, особенно те, что лежат у неё в рукавах, соглашаюсь.

— Правда.

Потому что другой игры всё равно нет.

Потому что мы никогда не чувствовали себя настолько живыми, как тогда, когда нисходили в мир мёртвых. Мы исправились. Стали серьёзными взрослыми людьми с ответственностью, с обязанностями, с отчётами и декларациями.

Вышли, словно на свет, в прекрасный взрослый мир живых людей, чтобы стать по-настоящему мёртвыми.

Моторная память подсказывает стряхнуть пепел с сигареты. Алые точки летят в воду, перемежаясь с невидимым в тени пеплом.

Вскипевшая вода извергла из себя русалку. Яна, в апогее опершись на парапет, присела рядом с нами.

— Батя говорил,— с деланным вызовом произнесла она.

— И?— поинтересовалась Настя.

— Восемь.

— Мы договорились на десять,— твёрдо ответила Настя.

Яна фыркнула.

Настя вкрутила окурок в гранитную плиту парапета, заглянула внутрь опустевшей сигаретной пачке и забросила бычок туда.

— Значит так. Мы договаривались на десять, и вы мне дадите десять, иначе я не поленюсь дойти до вашего «Бати» и лично поинтересоваться, какие игры вы сами по себе мутите.

Яна рассмеялась жутким русалочьим смехом, без мимики и артикуляции.

— Всё хорошо. Десять, как и договаривались. Ты хороший человек. Мясновитый!

И она нырнула без следа и брызг туда где, как мне казалось, вода не походила и до щиколотки.

Огонёк на моей сигарете взялся за фильтр. Я затушил её о поребрик. Настя протянула мне пустую пачку.

— Сюда давай… Не надо сорить.

Я вздохнул.

— Слушай, а о чём торг?

Настя промолчала.

— Нет, серьёзно. Десять чего? Унций, подсвечников, слитков — за что мы рисковали своими шеями? Чего такого русалки могли тебе предложить?

Настя, не произнеся ни слова, протянула мне ещё одну сигарету.

— Да хватит, чёрт побери, ты ответь мне на вопрос!

Она щёлкнула зажигалкой, и я подчиняясь её странному гипнотизму, подчинился. Затянулся давно, казалось, забытым дымом, выдохнул ей в лицо.

Сизые протуберанцы обогнули её щёки.

— Десять человек, Васич,— сказала она,— десять человек.

Что-то горячее и угловатое рубануло меня поперёк нутра.

В самом деле, почему я мерил её каким-то другим мерилом? Это мы, другие, пытались изо всех сил забыть, кем и где мы были. А она не забывала ни на минуту. И с ней были люди, которых она заставила не забывать, с той лишь единственной целью, чтобы вытащить перешедших по глупости или неосторожности последнюю черту обратно в мир живых.

Сегодня она поставила на кон мою жизнь рядом со своей собственной.

Двое против десяти. Элементарная арифметика. У меня даже не стоило спрашивать, потому что она слишком хорошо меня знала и слишком мало у неё было времени, чтобы объяснять мне мою собственную сущность.

Вторая сигарета шла через силу. Я выбросил её на середине под неодобрительным взглядом подруги.

— Отошёл?— спросила Настя.

— Я тебя ненавижу,— ответил я.

Вокруг меня вставали в рост несуществующие покойники, которые в будущем по пьяни ли, по собственной воле ли, упадут в воду лишь для того, чтобы очнуться на берегу паче всем возможным чаяниям.

— Отвезёшь меня домой?— спросила она.

— Пошли,— кивнул я и мы, сквозь крупные хлопья первого снега и несуществующие титры, принялись подниматься вверх по склону.

Что-то шарики за ролики заходят. Злобный клоун требует от запада 7 миллиардов в месяц и заявлияет что готов воевать 10 лет.

Сколько же это денег в понятном выражении? Кто и сколько должен зарабатывать и отдавать зеле чтобы "победить" Россию?

Прямо волнует.

Вид с севера на вечерний Оштен.