Главы: 1 • 2

~

Мужчина помогает нам с Сейди войти в церковь, и двери позади нас громко хлопают. Пока мы идем за ним по проходу, я нервно оглядываюсь, не выпуская маленькую, влажную ладошку Сейди из своей.  Никогда раньше мы не были в настоящей церкви – конечно, видели их по телевизору, но наша семья не была религиозной, полагаю, по очевидным причинам.

В реальной жизни церковь выглядит немного иначе, чем я представляла. Свет все еще проникает внутрь через витражи, а потолок высокий, такой высокий… В голове вдруг вспыхивает боль, и я думаю о том, насколько же устала. Истощилась.

Мужчина – священник – (можно ли называть его мужчиной? Я не знаю) ведет нас по проходу мимо алтаря в маленькую комнату в задней части церкви, почти пустую, если не считать большого шкафа, пары стульев и шаткого деревянного стола в углу, едва балансирующего на тощих ножках.

– Садитесь, пожалуйста, – говорит священник, указывая на стулья. Нерешительно я сажусь, и Сейди следует моему примеру. Священник дает нам передохнуть. Неудивительно – наверняка мы выглядим так, словно марафон пробежали. Я до сих пор чувствую, как пот течет по лицу, застывает на волосах и проступает сквозь рубашку на спине. Сестра все еще плачет, уже тише, но тем не менее сердце у меня сжимается.

– Воды хотите? Съесть что-нибудь? – спрашивает священник.

– Что… – начинает Лори, но я перебиваю ее твердым:

– Нет, спасибо. – В животе у меня до сих пор колышется странное чувство подозрения. Как бы мне ни хотелось пить, я не могу заставить себя довериться этому человеку. – Все в порядке, – продолжаю я, виновато глядя на сестру, которая сжимается в кресле.

Священник смотрит на нас ласково.

– Пожалуйста, – говорит он, – воспользуйтесь хотя бы нашей аптечкой. Вашей сестре нужна помощь.

Я испуганно смотрю на Сейди. По шее у нее медленно стекает кровь, и я вздрагиваю, потому что это моя вина. Я это сделала. Со своей собственной сестрой. Я должна защищать ее. Чувство вины бурлит в желудке вместе с каким-то другим, неприятным чувством, от которого кишки скручиваются в узел. Меня тошнит. 

Сейди качает головой, прижимая рукав к ране.

– Все в порядке, – говорит она и зачем-то повторяет: – Лори, все в порядке.

И я понимаю, что меня трясет.

Это просто пиздец. Я едва защитила сестру. Я чуть не перерезала ей горло. А если бы тот мужик потянулся нажать на курок, что бы я сделала – реально перерезала бы ей горло? Что я, реально дитя Сатаны?

Священник прерывает мои мысли.

– Ладно. Меня зовут отец Винсент. Как я уже сказал, мы ждали вас.

– Кто «мы»? – тут же спрашиваю я. – Откуда вы знаете наши имена?

Отец Винсент вздыхает.

– Под «нами» я подразумеваю церковь. Мы давно полагали, что вы придете к кому-то из нас, поэтому ждали. А что касается ваших имен… вы довольно известны в наших кругах. – Он улыбается. – Почти знамениты, можно сказать.

– В каком это смысле? – продолжаю я, сузив глаза.

Отец Винсент продолжает. У меня на лбу опять проступает пот, и я вытираю его тыльной стороной ладони. Кожа горячая на ощупь.

– Вам, наверное, уже известно, что ваша семья очень давно поклоняется Сатане. И ваша мать – одна из самых… выдающихся последователей. Но кое-что еще отличает вашу семью от остальных.

– И что?

– А разве это не очевидно, Лорелай? – Священник и я встречаемся взглядами. – Где-то в вашей родословной воплощение дьявола переплелось кровью с вашей семьей… Ваш род проклят, отсюда и пророчество. Такие люди, как ваша мать, рассчитывают на второе пришествие. На Люцифера во плоти, который поведет их за собой.

Я с трудом удерживаюсь от насмешек.

– Значит… вы хотите сказать, что я связана с дьяволом? Как и Сейди?

Священник щурится.

– Я бы сказал иначе, но… да. Последователи Люцифера ждут, когда в семье родится женщина, которая предоставит Антихристу сосуд. И, к счастью или к сожалению, сосуд должен быть мужского пола. Вот почему ни одна из вас не соответствует требованиям, и ваша мать тоже.

– Окей, то есть теперь единственный способ родить Антихриста – это…

– Сейди, – прерывает отец Винсент. – Единственный способ родить Антихриста – это Сейди. Когда Бог послал болезнь тебе, Лорелай, он избавил тебя от опасности вынашивания этого ребенка. – Он переводит взгляд на сестру. – Сейди, с другой стороны, не так повезло. А теперь ваша мать и все остальные в панике. Они боятся, что Бог ударит по ним снова. Вот почему они отчаянно пытаются оплодотворить твою сестру прежде, чем это произойдет.

Сейди нервно всхлипывает и икает. Я кладу руку ей на колено. Голова болит все сильнее и сильнее. Болит и сердце. Это все – просто безумие.

Отец Винсент тепло улыбается.

– Я рад, что вы двое не похожи на свою мать. Вы нашли нас здесь, и мы сможем защитить вас, если позволите. На святой земле ваша мать не сможет причинить вам вред.

– Это безумие, – бормочу я, и отец Винсент медленно кивает. Глаза у него полны сочувствия.

Ладно, давайте просто на секунду предположим, что он говорит правду. Если Бог не собирается помогать Сейди, тогда должна помочь современная медицина.

– Хорошо, – говорю я. – Тогда мы должны сделать Сейди гистерэктомию.

– Что это? – визжит Сейди.

— Остынь, — говорю я ей. – Это просто операция по удалению матки. Нет матки, нет ребенка, нет Антихриста. Все просто. – Я смотрю на отца Винсента. – Это же поможет, верно?

В глазах отца Винсента снова тот взгляд, который я не могу понять. Голова словно набита ватой, я быстро встряхиваюсь, пытаясь прояснить зрение.

– Верно?

Отец Винсент медленно кивает.

– Да. Если Сейди стерилизовать, она не сможет родить ребенка. Поэтому второе пришествие не состоится.

– Окей, круто, – на секунду меня переполняет облегчение, – так что, мы можем пойти в больницу или что-то такое? Или вызвать врача сюда? У вас ведь должны быть врачи?

– Боюсь, все не так просто, – отвечает священник, и, вскинув голову, я встречаюсь с ним глазами. Острая боль пробегает по позвоночнику, я с трудом заставляю себя игнорировать ее. Сейди, вся мокрая, молча дрожит в кресле.

Отец Винсент встает со стула и подходит ко мне. Уперевшись длинным пальцем мне в подбородок, он поднимает мою голову так, что я смотрю ему в глаза. Он снова улыбается, и улыбка сбивает меня с толку окончательно. Он улыбается грустно, и отчасти мило, и сочувственно, но – злобно. Едва он убирает палец, пальцем, я бессильно роняю голову, и кашель сотрясает горло.

– Боюсь, если мы просто стерилизуем твою сестру, ненависть Сатаны проявится иначе. Боюсь, это уже происходит. Как ты себя чувствуешь, Лорелай?

Дерьмово. Голова словно плавает в формалине. Я пытаюсь сглотнуть, но не могу, потому что в горле просто пустыня.

Я кладу руки на колени и наклоняюсь вперед, капли пота капают на бедра. Сейди рядом со мной скулит, а я даже не могу повернуться, чтобы увидеть ее, потому что у меня чертовски затекла шея.

– Вот именно, – шепчет отец Винсент. – Хоть ты и не сосуд, на святой земле твоя дьявольская кровь кипит. Ты опасна. Вы воплощение зла, и я боюсь, что никакая гистерэктомия не спасет вас от этого, дорогие.

– Сейди, – выдавливаю я, – беги!

Отец Винсент усмехается.

– Не бойся. Мы не злые. Обещаю, мы только возьмем вашу кровь на анализ для... личных целей. После ваша смерть будет быстрой и безболезненной. Быть может, Господь вознаградит тебя за твои добрые дела, открыв Царство Небесное, или, по крайней мере, не проклянет тебя в аду, как всех остальных.

– Нет. – Я задыхаюсь.

Они не посмеют убить Сейди. Ей тринадцать. Она никогда не целовалась с мальчиком (или с девочкой, кто я такая, чтобы судить), не водила машину и не ходила на выпускной бал. Она не прожила своей жизни, и будь я проклята, если какой-нибудь религиозный хер убьет ее из-за красного парня с рогами.

При мысли о сестре тело сотрясает прилив энергии, и, порывисто поднявшись, я изо всех сил замахиваюсь на отца Винсента. Я стараюсь, но ни разу в жизни я никого не била, и замах получается слабым и неуклюжим. Я даже не прикасаюсь к нему – коленки подгибаются, и я падаю на пол со стоном.

– Лори! – визжит Сейди, приземляясь рядом со мной.

Отец Винсент становится на колени рядом с нами и нежной рукой заправляет мне за ухо клочок влажных прядей волос.

– Скоро у нас будут гости, – шепчет он, – и тогда все уладится. А сейчас будьте послушными, ладно?

Засунув руку в халат, он вытаскивает маленький пузырек и медленно отвинчивает крышку. Капнув немного жидкости на пальцы, он тянется к моему лицу. Я вздрагиваю, но безрезультатно, и он вытирает пот с моего лба. Когда его рука касается моего лица, я кричу, корчусь, вскидываю руки в воздух в попытке отодвинуть его, но мышцы не слушаются. Руки дергаются в разные стороны. Голова горит. Мозг как будто шипит, словно череп вот-вот расплавится.

И даже в чем-то, похожем на агонию, я ищу Сейди. Поворачиваюсь к ней и смотрю на нее – растрепанные каштановые волосы, искаженное лицо, отец Винсент гладит ее по лицу, а она молит о пощаде. Кожа у нее раскраснелась, как обожженная, и маленькой ладошкой она пытается оттолкнуть священника от себя. Но ей с ним не совладать. Ей тринадцать, тринадцать, и это моя работа – драться за нас, но я не могу.

Спаси ее. Спаси ее, Лори. Спаси свою сестру. Ты обещала, что с ней ничего не случится. Давай же, Лори, давай!

Но я не могу.

Знаете, я в жизни много ошибалась. Как-то раз, когда мне было четырнадцать, я выскользнула из окна и попыталась спуститься по стене комнаты, и все это было ради свидания с мальчиком, а закончилось падением с большой высоты и сломанной лодыжкой. На первом курсе старшей школы я сжульничала на контрольной по химии, меня поймали и наказали жирным нулем. Я распространяла слухи про Кэти, с которой мы вместе ходили на алгебру. Когда я была маленькой, я таскала сестру за волосы и прятала ее Барби по дому. Я кричала на отца в ночь перед его смертью за то, что он бросил мою маму.

Но никогда я не ошибалась так, как тогда, когда решила прийти в эту церковь. Вот об этом я думаю напоследок, прежде чем глаза закрываются.

И теряю сознание.

~

Оригинал (с) calfred_

Если вам нравятся наши переводы, то вы можете поддержать проект по кнопке под постом =)

Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты

Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК

Перевела Кристина Венидиктова специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Доброго времени суток, хотел бы начать знакомство с сообществом.

Меня зовут Александр. Родился на закате великой страны СССР, застал все прелести перестройки будучи ребенком -> подростком. Родился в районном центре, где прожил 30 лет, после чего переехал в город.

История которую я хочу рассказать, как детская мечта стала реальностью и череда удачных событий (Случайности не случайны).

И так в далеком детстве (или нет). Смотря со старшим братом по чёрно-белому телевизору ТВ программу "Кинопанорама" (я не уверен, что правильно помню ее название). В ней показывали нарезку разных иностранных фильмов. В один прекрасный момент, начали показывать кадры из фильма Терминатор 2. В памяти четко сохранены два фрагмента, начальная сцена в баре и сцена погони за Джоном на грузовике, так же точно помню, была сцена из побега из клиники. В тот прекрасный момент в моем сознании (молодом и подростковом) сформировался образ "настоящего мужика", да это был образ Т800 из кинофильма. Ну и по мере взросления эта проблема (комплекс, за..б) называем как удобнее, только прогрессировал.

И вот настали замечательные подростковые времена, одному моему приятелю, по наследству от брата (с братом все в порядке, перерос) достался мотоцикл "Минск", состояние идеальное, белого цвета, рестайленговый (это когда передний щиток был прикреплен к траверсе, и выхлопная труба имела наклон в верх аля спортивный). Мои родители жили не богато, но позволить такую покупку не могли, и оставалось только смотреть и завидовать.

Но вот наступил мой 14 день рождения, приехал старший брат (старше меня на 8 лет) он уже отслужил срочную в Москве и остался там на контракт. Как положено застолье, разговоры о том и другом. Я делюсь мечтами, что очень хочу мотоцикл на 16 лет (права на категорию А) можно было получить с 16.

И тут начинается "магия" друг детства моего брата (наш сосед по совместительству), говорит, что у него в сарае стоит его старый мопед "Карпаты".
[url=https://postimages.org/][img]https://i.postimg.cc/Hs1p5h2R/IMG-20210619-124141.jpg[/img][/url]

Лирическое отступление. (Вьетнамский flashback). В моей памяти всплывает, что когда-то у брата был мопед "Верховина" а у друга "Карпаты", как меня катали на баке, мы ездили на болото собирать ряску для уток.
[url=https://postimages.org/][img]https://i.postimg.cc/VvQJHByN/IMG-20210619-124132.jpg[/img][/url]

И друг говорит, что надо идти к нему он его отдаст. (просто так, безвозмездно, то есть даром). И так да, через 5 минут в моем сарае стоял почти новый мопед "Карпаты".

И вот наступила теплая весна, в бак был залит свежий 76 бензин с маслом М6, пинок кик стартера и чуд, создавая дымовою завесу с характерным запахом, мопед ожил. В этом месте должна играть музыка - Bad to the Bone. Выжимаем сцепление, тянем ручку вверх, мопед делает рывок и глохнет. О те кто владел или видел это чудо инженерной мысли, знают что рычаг кпп и сцепления были совмещены на левой ручке руля, поднял вверх первая, опустил вторая. Попытки освоить этот механизм привели к тому что у моего папы (водителя первого класса) кончилась терпение и он загнал меня в гараж. В итоге обучения, в присутствии отца мне так и не удалось победить этот механизм в течение нескольких месяцев, но дождавшись когда он будет на работе, я вытащил мопед на соседнюю улицу и начал за..вать соседей тренироваться, через час другой (возможно третий) алгоритм мне поддался, и я наконец то поехал. Радости не было предела, но так как я не понимал/не знал принципа переключения передач, я все никак не мог включить вторую, я не сбрасывал газ в момент переключения. Весь день я катал на первой (рычаг то я переводил, но газ не отпускал, так что смена передачи не происходила).

Вечером дождавшись отца с работы, первым делом хотел похвалиться своим достижением, и разумеется (разве могло быть иначе), я заглох и это повторилась несколько раз. Я уже подумал, что сейчас опять буду загнан в гараж. Но нет справившись с волнением я поехал, после чего отец научил меня переключаться и тормозить двигателем (других тормозов в мопеде не было), пресловутый тросик на задний барабан был вырван из бобышки в педали, купить новый уже было негде, с этим была связана моя вторая история: знакомство с начальником ГАИ.

В общем без проблемно катаясь без тормозов, месяц - два, привык останавливаться мотором и пятками. Я все же починил тросик, болт + гайка + 2 шайбы зажимаем тросик и вуаля тормоза есть, но главное не жать сильно. Вот раз безопасность восстановлена, значит можно уже и ездить по наглее быстрее. И вот мчу я по улице, впереди перекресток пересечения с главной дорогой, да еще и с плохим обзором из-за садов, ближних домов. Я как крутой рокер с опытом пары месяцев и рабочими тормозами, заранее скидывать не стал. Подлетая к перекрестку, я понимаю что по нему движется авто ВАЗ 2106 новое бежевое (чертовски дорогое) я что было сил давлю на тормоза и пиз..ц естественно тросик выскакивает из хитроумной хрене, которую я считал надежной. Автомобиль в тормоза и в обочину, у меня две пятки на асфальте до дыр. Но пронесло, я остановился автомобиль с дороги не слетел. НО (всегда есть НО) за рулем в форме сидел начальник районного ГАИ .... Не каких долгих бесед, заигрываний или ругани (милиция вам не полиция) один вопрос: Ты правила вообще знаешь? Я утвердительно покачал головой, после чего мы разъехались. Он доехал до моего дома раньше и когда я подъехал он уже, беседовал с отцом, а я мысленно прощался с мопедом. Но нет, когда я подъехал все было в порядке, отец спросил, что случилось, я показал на злоебу...й тросик. Мне был дан совет просверлить болт, продеть в него тросик и заплючить гайку на конце, так я и сделал. (сверлить закаленный болт, ручным сверлом это я вам скажу то еще удовольствие, но молодость на то и молодость). Так же благодаря этому первому в моей жизни (не совсем конечно) мотоциклу, я в 15 лет уже знал устройство поплавково карбюратора и мог разобрать и собрать ДВС. Умел разбирать амортизаторы. Начало было положено..0

Кто дочитал до конца, спасибо огромное!

На этом я хочу закончить первую часть. В будущем если зайдет моя рукопись, часть 2 - Восход 3м, Часть  3 - Днепр, ИЖ юнкер, Часть 4 - Suzuki intruder vs400, intruder vl1500.

PS. Фото из Тульского мото музея - https://yandex.ru/profile/159564065525

Почему в стране нет партии блядей?

Посудите сами: ЛГБТК+ есть, инвалидное лобби есть, всякие нацменьшинства в наличии (это я с 2024 года пишу сейчас, тут демократии полные чаны, ребят!), а бляди, которых по последнему подсчету Левады-Центры 1,6 миллионов — не имеют своего представительства как североамериканские колонисты в британском парламенте.

Идёт по проспектам грустная блядёшка, не знает за кого отдать свой сексуальный голос.
Тут традиционные ценности обещают, там феминизм, и всё так гадко, так фальшиво. То послушную монашку из нее лепят, то фригидную фрю рядят, а хочется взять хуй заманикюренными пальчиками и замереть, как тетеревица в бесконечной неге. Но законодательной базы нет, а кворума не сыскать, как и клитора.

Группой давалок-интеллектуалок при ВШЭ был бы составлен «кодекс бляди»:

• Запретить уничижительные прозвища в адрес сексуально раскованных женщин. Не блядь, а альтернативная сексуальность. Не «дала за доброе слово» — а интуитивно-либидный поступок. Не «ебут впятером на хазе», а «прошла примативную социлизацию». Не жопу в инстаграме показывает как блудливая кошка, но «видная деятельница ню-культуры, подвид — нфт-львица».

• Регламент стонов. От колоратурного сопрано (когда ебут после постановки «Вишнёвый сад») до контральто (когда завели трахать в неотопленный подъезд, около которого крышка гроба стоит).

• Чтобы требовать сосанья, счёт в ресторане должен составлять не меньше 3500 (+ алкоголь). Счет от 1500 до 3500 — можно мацать заповедные места. От 500 до 1500 — можно любоваться. Меньше 500 — ничего нельзя, даже гайзлайтить. Чисто огонёк в инсте можно поставить и нахуй пойти.

• Девчонки, садимся только на босое лицо! Никаких бород, усиков, щетин. Кискам в стране у нас почёт!

• Запрещаем слово «кавалер». От него пахнет нафталином, плохой помадой и югославскими духами. Пересыханье моментальное.

• Была бы разработана система оповещений: красный флажок на юбке — «сорри, я не хочу ебаться, я просто вольготно оделась». Синий: «можно подкатить и увести за чокер как козочку в машину, но только если от тебя бурундуком не пахнет». Желтый: «ой не знаю ничего, сами решайте», маджента: «придуши меня побыстрее, братан, и отшлепай как выбивали раньше ковры на снегу, чтобы вся дурь моя осела по полу».

• Пересмотрены нормы безопасности. Бабу на хату к случайному пихарю тиндерному везли бы под конвоем росгвардии, чтобы не приключился абьюз какой. Специально обученный лейтенантик прикладывал бы стакан к двери и слушал: не нарушаются ли там права женщины промеж секса. Если пихарь отказывается лизать — врывается маски-шоу и пихарь соглашается лизать.

• Мужчинам проставлялись бы рейтинги, как в такси. По команде «рассчитайсь!» — каждый обязан был бы предъявить свой рейтинг на картоночке. Эгоисты, скорострелы и пипеточники были бы выдворены с сексуального рынка прочь. Если мужик по национальности москвич, его бы в топе показывало.

• Не знаю как, но обязали бы ебать и страшных женщин. Провели бы через благотворительность или объявили бы сексуальную мобилизацию. Может и институт барщины восстановили — раз в год пойди да выеби кривую и косую, что через госуслуги назначат, а не то штраф.

Короче, Союз Блядей России. Номер 69 в бюллетени.

А если бы партию не допустили, она бы ушла в подполье и проявилась бригадой мучеников переднего фронта в брянских лесах. То святошу придушат, то кого-нибудь из мужского движения на морозе водой обольют, чтобы вышла ледяная статуя.

Юрий Вафин
~

Сегодня на работе девушки обсуждали как сложно найти своего парикмахера и у меня разблокировалось воспоминание о любви и предательстве.

История эта случилась давно, даже не помню, сколько мне было тогда лет. Что-то около 12.

Жили мы тогда небогато, как и все в то время. На дворе начало нулевых.

Недалеко от дома была парикмахерская, которая почему-то именовала себя салоном красоты. С оригинальным названием типа: «Жанна» или «Снежана». В общем, настолько оригинальное название, что среди сотен таких же, я его даже не запомнил.

Внутри висели плакаты из журналов, с новомодными мужскими причёсками. За любую из этих причёсок, в то время на улице могли отпинать и обоссать сверху, в воспитательных целях. Причем сами парикмахеры.

И там работала она. 20 летняя, светловолосая тётенька. Несмотря на свой преклонный возраст, у нее был милый румянец и ямочки на щеках, когда она улыбалась. Все портили только веснушки. Не такие озорные и яркие как у меня, а пожухлые и повидавшие виды. Ну оно и понятно – время не щадит никого.

Я не знаю её имени, потому что мы никогда особо не разговаривали. Про себя я называл ее Алисой. Да и стригла она паршиво. Но всегда, в конце стрижки она говорила: «Красавчик!» и ласково трепала меня за волосы.

В первый раз она мне вообще не понравилась. Я даже был возмущен, когда она выдирала очередной клок тупыми ножницами. Но потом эта фраза: «Красавчик!» сделала свое дело.

Стоит ли говорить, что я ходил только к ней.

И вот, накопив, наконец, достаточно денег для оплаты ее услуг, я в очередной раз счастливый примчался в салон.

Но Алиса была занята и меня попросили подождать. Я почти месяц ждал встречи, чтож, подожду ещё пару минут.
Я сел на диван и уставился в стену с глупой улыбкой.

К слову, это была квартира, которую переделали под салон. Чем была занята Алиса, я не видел.

И тут, я услышал ее голос. Среди пустых стен квартиры эхом прокатилось: «Красавчик».

Я встал, сделал несколько неуверенных шагов и увидел свою Алису, которая трепала по голове другого мальчика.

Он был толстый и некрасивый. Сердце мое будто остановилось.

Я хотел устроить скандал, выкрикнуть ей: «Чем он лучше меня?!»

Возможно, он был моложе.

Ничего не соображая, я развернулся и ушел оттуда. Навсегда.

И как я мог наивно думать, что у такой дамы я был первым и единственным?

Последующие дни я помню смутно. Я глушил свое горе компотом и спустя долгие три часа только смог завязать. Нет, не потому что мне стало легче, а потому что я получил люлей за выпитый новогодний компот. Но это даже к лучшему. Я был близок к тому, чтобы спиться.

Десятки раз я прокручивал в голове наш разговор, но все они заканчивались тем, что мы ругались.
Но все это время она не выходила со мной на связь, не искала встречи.

Время лечит. Я пережил это.

И потом, спустя какое-то время я встретил ее случайно на улице. Мы сделали вид, что не знаем друг друга и разошлись в разные стороны. Никто из нас даже не обернулся. Будто, между нами, ничего не было…

Наверное, так даже лучше. Я не хотел слышать ее слова оправдания. Это все равно бы ничего не изменило.

Вот так, Алиса, имя которой я не знаю, разрушила наши отношения. И то, что она о них даже не догадывалась, не оправдывает ее предательства.

А сейчас я стригу себя сам. Приловчился.

Жизнь научила.

С соседями снизу мы были знакомы вприглядку. Здоровались и пробегали мимо, они с рассадой на дачу, или нагруженные сумками из магазина. Я неслась галопом по своим делам, дежурно кивая головой и произнося "здрасте". Отставной пьющий военный и полноватая крашеная блондинка, волокущие ящики с урожаем из машины, они тоже кивали в ответ и мы расставались, довольные друг другом. Наша идиллия могла продолжаться годами, если бы не одно но - в моей жизни случился развод.

Через какое-то время я оглянулась и обнаружила вокруг играющую яркими цветами жизнь. Первым делом было куплено вечернее платье неожиданно розового цвета на и туфли в тон. Ей-богу, я в жизни не посмотрела бы на платье такого цвета, но корпоратив близился, а продавец была настойчива. В зеркале стояла принцесса. Да что там, королевна. Занятое на вечер у подруги манто из белого меха, ниспадающее с плеч, обрамляло всё это великолепие, в душе совершался переворот. Из загнанной жизнью бабы начало проклёвываться глубоко загнанное шило в попе и поблёскивать шальной глаз.

Незамеченным это остаться не могло. Тогда я ещё выходила на вечерний перекур, смотря в небо около дома, слушая улицу и размышляя о жизни. Тут же рядом начал возникать как бы случайно сосед, совпадения становились подозрительно частыми. Дело начало пахнуть свежевыщипанными его женой патлами и бланшем под глазом, а я не любитель получать люлей на ровном месте. Вечерние перекуры пришлось срочно свернуть, но было уже поздно. Чутьё на разведённых соседок у блондинки работало безотказно, с мужем у них за плечами была долгая семейная история.

Деваться нам друг от друга было некуда. Я была сверху, они снизу, если вы понимаете о чём я. Ставить мне бланш было ещё не за что, в ход пошла другая тактика. Соседка начала ловить меня на улице каждый раз, как замечала первой.
- У вас стиральная машинка шумит так, что даже телевизора не слышно! - напирая грудью, заявляла она.
- А когда она шумела? - вот тут я искренне удивилась.
- Вчера шумела и позавчера! Всё время шумит!
- Так она недели две как не работала, вот только мастер ушёл.
Мне стало понятно, что добром это не кончится.

- Вы моетесь по утрам! - я опять попалась ей на пути - Вы льёте воду в ванну!
От неожиданности такого поворота я аж призадумалась. Сермяжная правда была в её словах, по утрам я иногда хочу быть чистой.
- Мойтесь тише и днём!
Она победно хлопнула дверью подъезда, я пошла по своим делам, размышляя о логике разгневанных жён и перспективах добрососедских отношений. Перспективы были так себе.

Она караулила меня около подъезда и внутри него, у нас шумело всё, иногда заливая их водой. Доказательств не было, но кто тут говорил про доказательства? Я мозолила глаза своим наличием в этом мире и тихо стервенела. Её мужа я уже давно обходила по широкой дуге, это убеждало соседку, что тут что-то нечисто.

В лифт она заскочила уже через закрывающиеся двери, отрезав путь к отступлению.
- У вас диван скрипит! - таким взглядом можно было приколотить что-нибудь к стене. По замыслу это была я. Да сколько можно-то, я озверела.
- Скрипит немного. - я отвечала с широкой улыбкой.
- Он мне мешает, не раскладывайте вечером диван!
Деваться нам друг от друга было решительно некуда, они снизу, я сверху. Щадить её чувства сил не осталось, режим "добрый самаритянин" дал сбой. Моя улыбка в ответ стала ещё шире, в голосе появилась вкрадчивость.
- У меня старый диван, он может поскрипывать. А вы знаете, как он будет скрипеть, если к нему добавится ещё и чужой муж? - моя уже давно с трудом сдерживаемая стерва наконец-то вырвалась на свободу. Соседка пулей вылетела из лифта, как только смогла пробиться через слишком медленно открывающиеся двери.

В мире воцарился покой и благоденствие. Отпускать от себя мужа хотя бы на метр в периметре двора было опасно, закатывать скандалы при нём было как-то не с руки. Да шум сверху, наверное, уже был слышен не так сильно.

Санька, по прозвищу Кукуй шел по лесной дороге и тяжело вздыхал...

• Опять маманька ругаться будет...

Работал он трактористом на лесозаготовках. Да контингент там был еще тот... Заключенные - поселенцы, которые, после срока так и оставались там работать. А что? Работа - привычная, денег - хорошо платят...

И два раза в месяц, Санька регулярно оставлял там и аванс и получку... Была у него страсть - карты... Да куда там тягаться с матерыми ЗеКа деревенскому пареньку - обували, как липку...

Вот и в этот раз проиграл все в чистую, да еще и должен остался 20 рублев.

Играть он не мог совсем, тем более - жулить или ловчить в карты. И прозвище "Кукуй" получил именно по-этому. Постоянно, после проигрыша (ну это, когда с местными играл) лез на столб с радиоточкой и куковал там...

• Все! Уеду в город! - думал Санька...

Да никуда не уедет - это он так себя успокаивал...

Вдруг из темноты раздалось тихое бормотание. Санька остановился... Как раз находился у старого кладбища.

• Эй! Кто там???

• Не ори - помоги лучше...

Санька пошел на голос и то что он увидал там, заставило его нервно рассмеяться... На кладбищенской ограде, вниз головой, зацепившись штанами за арматуру висел маленький мужичек...

• Ха-ха-ха... Угораздило тебя...

• Помоги, а? Светает скоро... Нельзя мне до свету тут висеть...

• Девки засмеют? Как раз доить пойдут...

• Кабы - девки...

Санька подошел, взял мужика за плечи, повертел так и сяк и сдернул мужика с арматурины. Он оказался, на удивление очень тяжелым... Да еще и зацепил чем-то по руке, оставив царапину. Как рога на лбу были... Да в темноте не разобрать, а мужик сразу схватил, валявшийся на земле картуз и напялил его себе на голову. Тут-же сел, поджав ногу под себя и подмигнув Саньке сказал:

• Ух! Как попал! Дерутся они - покойнички то! Не любят нашего брата! Есть курить у тебя?

• Есть...

Санька на всякий случай отодвинулся от него. Молча закурили...

• Ты с района что-ль? - спросил Санька...

• Не - местный...

• А откель?

• Да тут...

Мужик явно не хотел отвечать на вопрос. Потом вдруг поглядел в ту сторону, откуда восходит солнце повернулся к Саньке и сказал:

• Ладно! Доброту я помню! И беду твою знаю... Больше не будешь в карты играть... Отыграисси тока и все... Шабаш...

Санька поперхнулся дымом. А мужик встал, поплевал на папироску, засунул бычок за ухо и тут только стало заметно, что та нога, которую он поджимал под себя оказалось с копытом!!! Мужик громко свистнул, прыгнул огромным скачком в кусты бузины и... Просто пропал!!!

Санька ошарашенный развернулся и пошел на работу... Матери на глаза ему казаться не хотелось...

Минуло две недели, про тут случай Санька никому не рассказывал. Да и сам забывать стал... Думал - привиделось от переутомления...

А тут получка и ноги сами повели Саньку в барак, где обычно рубились в карты... За столом сидела шумная компания, возглавлял которую матерый мужик Хрипатый.

• Долг принес - Санька бросил два червонца на стол...

• Партеечку?

• Не...

• Давай! Чую - фарт сегодня твой. Весь банк заберешь - хохотнул Хрипатый и глазами показал на солидную стопку купюр... Он всегда так так заводил разговор с Санькой.

• Ну если тока одну...

• Давай - с одним отыгрышом - поставил условие Хрипатый.

По старой зоновской традиции, Хрипатый давал всегда выиграть первый кон. Это и было проделано с Санькой.

Пришло время забрать его получку и Хрипатый кинул перед ним две карты. Санька поднял шестерка и валет... Поднял глаза на хрипатого... Тот только щурился. Санька снова поглядел на карты. И ту чуть не бросил их на стол. Вместо валета, на него глядел давешний мужичек, которого он снял с забора...

Тот, поднес палец к губам и вдруг у Саньке на руках оказалось "двадцать одно"...

• Вскрываемся - сказал Хрипатый и бросил карты на стол... У него было двадцать...

По итогу, как - бы матерый сиделец не изгалялся, у Саньки всегда было на очко больше! По итогу за пару часов Санька отыграл все свои деньги, что были им просажены... Хрипатый, аж потом изошел, применял все свои штучки - ничего не помогло...

Ну и по очередной раздаче, Санька почувствовал, что карты стали жечь ему пальцы. С каждой секундой были все горячее и горячее...

• Все! Амба... Домой пора...

Хрипатый только глядел, как он сгреб банк в карманы и вышел... Санька не шел домой - летел...

• Вот фарт!!! Завтра всех обыграю!!! Мотоцикл куплю!!!

Подумал он проходя мимо, того-же кладбища...

• Не обыграешь! Пальцы жгло тебе сегодня???

Санька в изумлении остановился - голос доносился из кустов бузины...

• Ага...

• Вот тебе и ага! Еще раз за карты возьмешси - без пальцев останисси! ПонЯл???

• Не буду дяденька...

• То-то... - голос хохотнул - а на мотоцикл - сам заработаешь...

И правда, Санька более карт в руки не брал. Даже в подкидного с деревенскими не играл... И мотоцикл купил, правда - спустя год...

Всем привет.

Данная история носит сугубо развлекательный характер. Ни к чему не призывает и не пропагандирует.

Данная история из моей коллекции деревенских баек. Ее я слыхал лично, от двоюродного брата того самого Саньки. Сюжет, конечно - не замысловатый, но тем не менее, думаю, кому-то покажется интересным.

Я не профессиональный писатель, поэтому прошу прощения за некоторые ошибки.

С уважением, Евгений Хрусталев.

Спасибо за донат человек, который пожелал остаться инкогнито)))

Материал ранее был опубликован в моем авторском блоге "Поиск интересного с Хрусталевым"

Признаться, в последнее время, когда в суде может встать вопрос экспертизы, я за дело берусь все с больше и большей опаской. Потому что все чаще случается такое, что, будучи правым и в морально-этическом, и в законном плане, даже получив, формально, решение в свою пользу, можно уйти в минус.

Отмечу, что в описанном ниже случае ко мне обратились уже после того, как первая инстанция вынесла решение, чтобы обжаловать его.

Начало самой истории донельзя обычное. Мои читатели видели такое сотни раз, а я - тысячи. Соседи сверху затопили квартиру. Говоря точнее - с четвертого этажа затопили третий. Хозяйка квартиры вызвала представителей управляющей организации, составили акт с причинами затопления, собственникам квартиры на четвертом этаже выдали предписание - устранить самовольные изменения в систему кухонной канализации.

Затем хозяйка квартиры с третьего этажа обратилась к экспертам, заплатила 12 000 рублей за оценку стоимости восстановительного ремонта, получила отчет, согласно которому стоимость оного составляет, грубо говоря, 70 000 рублей.

То есть на этом этапе она сделала все правильно. Сделала все правильно и на следующем этапе - отправила претензию хозяевам квартиры на четвертом этаже, которая была проигнорирована, после - суд.

Управляющая организация была привлечена третьим лицом, представила копию упомянутого выше предписания и письменную позицию, что вина в потопе лежит на собственниках квартиры четвертого этажа, на которых лежит бремя содержания имущества и все такое.

Однако, хозяева квартиры с четвертого этажа высказали другую позицию. Мол, делов не знаем, у нас ничего не текло, самих затопило, потому что текло с пятого этажа. Дескать, мы сами пострадавшие! Пятый этаж возражал.

Судья назначила свою экспертизу, поставив перед экспертом ряд вопросов, в числе которых что является причиной затопления, общедомовое это имущество или нет, стоимость восстановительных работ квартиры на четвертом этаже и третьем.

Вроде как все хорошо, все понятно... кроме того - каким образом стоимость ремонта квартиры на четвертом этаже относится к предмету спора?

Эксперт дал ответы, что текло с четвертого этажа, кухонный слив не является общедомовым имуществом, ущерб на третьем этаже, грубо говоря, 30 000 рублей, на четвертом - 50 000 рублей.

И, вроде как, тут тоже все правильно. Если бы не одно "но". Теперь судья приступает к распределению судебных расходов и, поскольку требования истца удовлетворены менее, чем на половину, то больше половины стоимости экспертизы взыскивает с истца. Оставшуюся часть - с собственников квартиры на четвертом этаже, поскольку собственник квартиры на пятом этаже оказался ненадлежащим ответчиком.

Вот тут и порылась собака. Учитывая, что стоимость экспертизы, назначенной судом, 60 000 рублей, то истец, взыскав 30 000 рублей за ремонт, а так же пропорциональную часть госпошлины, должна выплатить, грубо говоря, 35 000 рублей за экспертизу! Прибавить к этому ранее понесенные расходы на экспертизу, сделанную до суда, становится понятно, что, получив решение, формально, в свою пользу, истец еще и оказалась в минусе!

Ребят и девчат, у кого по шкале Бека больше 20 баллов: не затягивайте, пожалуйста, с лечением! Если у вас больше 30, то бегом ноги в руки, и к врачу! Это не шутки. Нет, не так. ЭТО НЕ ШУТКИ. Если прям совсем плохо и нет денег на психотерапевта, то хотя бы подберите антидепрессанты у психиатра, это будет дешевле. Повторюсь, перед этим проверьте уровень ферритина и витамина Д в крови, гормоны щитовидной железы, шейный отдел/сосуды (это про доступ кислорода к мозгу), и мб ещё что-нибудь, что врач скажет.

Если чувствуете, что всё не совсем ужасно, и вы пока сами справляетесь, то поменяйте что-то в жизни. Все эти глупые советы типа "займись спортом, попей витаминки, потрахайся хорошо, займись хобби" на самом деле работают. Правда, только в самом-самом начале депрессивных эпизодов. Если поймать момент, когда жизнь начинает переставать радовать, то, добавив хорошего дофаминчика (а не быстрого от зависания в соцсеточках) и эндорфинчиков, вполне себе можно в депрессию не улететь.

Поэтому в качестве ПРОФИЛАКТИКИ депрессии:

- налаживаем режим сна и бодрствования;

- налаживаем питание (чтоб было полноценное, с овощами и фруктами, а не одни макарошки/макдак, ой, простите, вкусноиточка);

- начинаем физически активничать: ходить на фитнес, в бассейн, делать зарядку, бегать и пр.;

- убираем алкоголь (никаких "бутылочка пивка каждый вечер/каждую пятницу я - в говно/винцо с красивой закусочкой под сериальчик каждые выходные". Можно иногда выпить рюмочку, или бутылочку пивка, или бокальчик винца. Да даже нажраться можно иногда. И ключевое слово здесь ИНОГДА, то есть мало и нерегулярно);

- снижаем количество "быстрого дофамина", то есть, гаджетов, зависания в соцсетях, мобильных/простых компьютерных игр, сладкого каждый день и пр.;

- находим время на хобби или то, что нравится. Если не можете вспомнить, что нравится, берëте листик бумаги, и вспоминаете, что вас радовало в детстве, выписываете. И начинаете это делать как можно чаще и регулярно с поправкой на обстоятельства. Один мой товарищ, например, сказал, что в детстве любил гулять по улице и пинать камни, и всё. А сам безвылазно сидел дома на удалëнке. Когда он начал каждый день выходить на улицу за кофе на 15 минут, ему уже стало легче!

- каждый день делаем хотя бы одно (лучше несколько) маленькое дело, которое приносит радость - музыку любимую послушать, в ванной полежать, паззл собрать, побыть в тишине, гирлянду красивую включить и т.д.;

- пьем мультивитамины (факультативно, смотрите по здоровью и рекомендациям врача);

- не забываем про секс. Или мастурбацию, кому что доступно/хочется;

Ещё б, конечно, с внутренним критиком поработать, но это уже более продвинутый уровень, не только профилактика.

Вроде бы, основное перечислила. Ну и самое главное, помните, что никто, кроме нас не сделает нашу жизнь лучше! Просто потому что мы уже выросли, и волшебники на голубом вертолёте - это тоже мы :)

Не болейте!

Главы: 1

~

Я сжимаю руку Сейди мертвой хваткой. Спотыкаясь, мы пересекаем подъездную дорожку дома и выходим на улицы. Сейди больше не плачет и не кричит, только мелко, часто, судорожно дышит. Мне приходится буквально тащить ее за собой.

– Давай, – я фыркаю, – нужно отсюда выбираться.

– Куда мы идем?! – пронзительно спрашивает Сейди, задыхаясь в попытках вытолкнуть из себя слова.

Куда мы идем? Хороший вопрос.

Я думаю о полиции. Полицейские ведь для этого и существуют, правда? Свободной рукой достаю мобильный и кое-как, большим пальцем, набираю 911. И останавливаю сама себя.

А что, черт возьми, я им скажу?

«Добрый день, тут такое дело: моя мать и ее друг-насильник поклоняются дьяволу, поэтому хотят оплодотворить мою тринадцатилетнюю сестру».

«Здравствуйте, офицер, видите ли: оказалось, я бесплодна и не могу родить маме внуков, а она так на них рассчитывала, что теперь планирует мою смерть в своем фан-клубе Сатаны?»

«Да-да, все верно, мою младшую сестру хотел трахнуть лысеющий сатанист, и я пнула его по яйцам».

Кто мне вообще поверит? А хуже того, что если меня и Сейди разлучат? Что если выяснится, что полицейские с этим фан-клубом Сатаны заодно? Я брежу? Или просто проявляю разумную предосторожность? Или и то, и другое?..

Одно я знаю точно: нам нужно уйти как можно дальше отсюда. Мать активно участвовала в жизни района: не только состояла в Ассоциации родителей и учителей (а это та же секта), но и всегда помогала соседям. Я осматриваю чехол телефона: дебетовая карта по-прежнему на месте, еще есть пара смятых долларовых купюр. Не так плохо.

– Лори, стой! – задыхаясь, вскрикивает Сейди, и мы останавливаемся. Мы уже вышли к главной дороге, и, наверное, здесь безопаснее, но никакая внешняя безопасность не отменяет того, что мы остались одни – и мы уже в отчаянии. А на счету у нас примерно три доллара.

Я оглядываюсь на сестру, на ее личико, покрытое слезами. На взлохмаченные волосы, растрепавшийся конский хвост – почти все пряди выбились из-под резинки. Красными щеками и налитыми кровью глазами она напоминает мне мать в то время, когда та, запершись в комнате, рыдала из-за моего бесплодия…

– Слушай, – начинаю я, – все будет хорошо. Вот что мы сдела…

– Я не хочу ребенка, – перебивает она порывисто, – я не хочу ребенка!!! 

– И у тебя, блядь, его не будет, – шиплю я, – просто послушай меня. Мы сделаем вот что: идем через квартал, к магазину 7/11 и снимаем там столько денег, сколько получится. Карту оставим там. А потом сядем на любой автобус, лишь бы он ехал подальше. Потом найдем церковь.

– Церковь?.. – переспрашивает Сейди. Ее дыхание начинает выравниваться.

– Ага. – Я беру ее влажную ладонь в свою, и мы продолжаем идти. – Если кто-то и знает, как быть с… ну, с младенцами-демонами, так это священник, верно?

Ослепляющие огни магазина, контрастирующие с темнотой ночи, заставляют меня вздрогнуть. Едва зайдя внутрь, мы быстрым шагом подходим к банкомату, и я вставляю внутрь карту. Мою первую, слегка потертую карту, с идиотской картинкой пляжа на передней стороне. Я получила ее в пятнадцать, после того, как целое лето отработала в летнем лагере и прилично заработала, и тогда, в банке, мама была со мной. Она, кажется, по-настоящему мной гордилась. «Ты скоро станешь такой прекрасной молодой женщиной, Лореляй».

Когда я ввожу пинкод, Сейди вдруг яростно трясет головой.

– Лори, ты же не веришь взаправду во все это дерьмо?.. В смысле, мы же не одержимы дьяволом, мама просто сошла с ума.

– Понятия не имею, Сейди, но это единственное, о чем я сейчас могу думать.

Я отказываюсь верить, что мама действительно сошла с ума, – и одновременно отказываюсь верить, что она действительно поклоняется дьяволу. Пока банкомат выплевывает деньги, смотрю на людей в магазине, чтобы отвлечься. Вот молодой кассир со скучающим видом пялится в телефон. Вот два подростка ждут у автомата свою газировку. А вот пожилой джентльмен со съехавшими на кончик носа очками пробивает на кассе конфеты.

Наши взгляды встречаются, и я, мгновенно отвернувшись, смотрю в пол так, что в нем вот-вот должна появиться обугленная дыра. Может, взгляд ничего и не значит – люди постоянно друг на друга оглядываются случайно, – а может, и значит. Да, пожалуй, в случае чего я справлюсь с Карлом из мультика «Вверх», но проверять это как-то не хочется.

– Пора идти, Сейди. – Рявкнув, я хватаю ее за руку и вывожу из магазина, избегая смотреть на старика. Моя карта остается в мусорном ведре за упаковкой «Орбита».

Все хорошо, Лори, дыши глубоко, ты справишься.

Автобусная остановка отсюда всего в паре кварталов. Мы вполне успеем на следующий, если слегка прибавим шагу. Автобус. Церковь. Планирование семьи – мне нужно, чтобы Сейди принимала таблетки. Господи, заставлять сестру садиться на таблетки точно не входило в мои планы, но я же должна сделать хоть что-нибудь. Что-нибудь получше аборта вешалкой.

Пока я борюсь с тошнотой от этих мыслей, мы дожидаемся автобуса, заходим внутрь, пихаем водителю деньги за проезд и садимся в середине. В вечер четверга автобус почти переполнен – даже не знаю, хорошо это или плохо.

Автобус с рокотом двигателя оживает, и я слегка наклоняюсь вперед, погруженная в свои мысли. Сестра бросает на меня обеспокоенный взгляд. Она выглядит напуганной, и я ее не виню. Я сама чертовски напугана, а это ведь не на меня напали полчаса назад. Кладу левую руку ей на колено, рисую большим пальцем круги по ее джинсам. Я так делала еще в детстве, когда не могла заставить ее перестать плакать. Она немного успокаивается, и я улыбаюсь про себя – хотя прошло уже много времени, способ-то все еще работает.

– Все будет хорошо, – бормочу я. – Не высовываемся, и все будет окей. Выйдем на последней остановке, хорошо? «Они» нас тогда ни за что не найдут. – Запнувшись, я пытаюсь подобрать более ободряющие слова. – Эй, по крайней мере, тебе завтра не придется идти в школу, так? Пропустишь ту презентацию по английскому, из-за которой так ныла.

Сейди слабо улыбается, и мы больше ничего не говорим. В автобусе болтают люди, двигатель затихает на каждой остановке и снова ревет на старте, в чьих-то наушниках играет музыка. Впервые за последнее время я чувствую что-то, похожее на покой. Даже могу представить, что мы просто две обычные девушки, едем в церковь послушать проповедь вечером четверга.

В этот момент я замечаю отражение водителя в лобовом стекле. Мы сталкиваемся взглядами, прежде чем он отворачивается к дороге – но затем опять смотрит на меня. И снова на дорогу. И снова на меня. Его глаза странно блестят, но непонятно, почему. Чем-то он напоминает того старика из магазина, и мне это не нравится. Он задерживает взгляд на мне, затем поворачивается к Сейди, и я принимаю решение мгновенно.

– Мы выходим на следующей остановке.

Сейди тут же оборачивается на меня вопросительно.

– Почему?

– Потому что я, блядь, так сказала, и ты послушаешься, – говорю я резче, чем хотелось бы, и сестра, отшатнувшись, съеживается на сидении.

Ладно, Лори, новый план. Выйти из автобуса, отойти подальше от автобуса, найти ближайшую церковь.

Но автобус уже почему-то замедляет свой ход и останавливается на обочине пустынной улицы. Водитель заглушает двигатель, достает ключи. Пассажиры возмущенно ворчат, но я уже знаю, что автобус не сломался. И водитель только подтверждает мои мысли, когда встает в проходе и поднимает в воздух пистолет.

– Положить телефоны!!! – вопит он. – Увижу телефон в руках – получите пулю в башку.

Пассажиры кричат, и я вдруг понимаю, что Сейди кричит тоже. Водитель целеустремленно идет по проходу, и я порывисто поднимаюсь, поднимая Сэди вместе с собой.

Ствол пистолета смотрит прямо мне в лоб. Я никогда раньше не видела оружие, по крайней мере, в реальной жизни, и бурлящий страх, который я пытаюсь подавить, вырывается на поверхность. Но я не плачу, даже когда водитель подходит ближе. Только загораживаю Сейди.

Водитель выглядит совсем обычно. Он молод, ему на вид около тридцати пяти, стрижен под ежик, а глаза у него зеленые – я бы даже сказала, красивые, если бы он не собирался выстрелить мне в лицо. Люди вокруг уже не кричат, только тихо бормочут и сдавленно стонут. Краем глаза в двух рядах впереди я вижу девочку-подростка, примерно моего возраста. Она пытается достать мобильный из кармана рюкзака у себя на коленях.

Водитель тоже это замечает, и оглушительный звук выстрела чуть не разрывает мне барабанные перепонки. Кровь брызжет на подлокотник с тошнотворным звуком, густые красные потоки хлещут из дыры в голове девушки. Покрытая частицами мозгового вещества, она, как кукла, опадает на свое сидение и прислоняется к окну – разбившемуся, повсюду разбрасывая осколки.

Вокруг кричат, кого-то тошнит, но водитель по-прежнему смотрит только на меня. Я борюсь с тошнотой и воплем в глотке. Я должна выстоять, как скала, потому что, если я рухну, у Сейди не останется и шанса.

– Послушай, дорогая, – говорит водитель, – отдай девушку, и никто больше не пострадает.

– Отъебись, – шиплю я, хватая рыдающую сестру за руку.

– Я не побоюсь тебя пристрелить, – продолжает он. – Твое чрево для нас теперь ничего не значит. Нам нужна только она. – Он указывает глазами на Сейди. – Леди, пришло вам время послужить цели более великой.

Паника затапливает меня. Я не могу отпустить сестру, но меня загнали в угол, и…

Какая же ты дура, Лори. Нельзя было садиться на автобус.

– Решай уже. – Голос водителя стряхивает с меня мысли. Я вдруг слышу, как скрежещут его зубы. – Хватит тянуть время.

И я оживаю. Обвиваю рукой шею Сейди – та визжит – и быстро наклоняюсь за осколком, бывшим когда-то стеклом автобуса. Прижимаю острый край к шее сестры, а она дергается и беспомощно скулит.

– Я, блядь, убью ее, – шиплю я, – перережу ей глотку, прямо сейчас. Нет Сейди – нет ребенка.

Мужчина явно сомневается, но пистолет не опускает.

– Стой! – кричу я. – Положи пистолет, живо, иначе, клянусь, я перережу ей яремную вену.

– Лори, – визжит Сейди, заставляя меня на секунду задохнуться от чувства вины. Я сильнее сжимаю ее шею – под кожей бьется пульс. Быстро, хаотично. Ее сердце колотится.

Водитель размышляет, глядя то на меня, то на сестру. Кажется, в его голове буквально крутятся шестеренки.

– Живо, – повторяю я, вжимая осколок в кожу. Из ранки вытекает капля крови, яркая, вишневая. Упав на пол, она оставляет между нами и водителем крохотное пятно. Пистолет выпадает из рук мужчины, и он в ужасе вздрагивает, как олень в свете фар. Как ни странно, я чувствую себя почти всесильной. Впервые за долгие годы я контролирую ситуацию, пусть и ценой Сейди.

– Хорошо, – продолжаю я. – Мы, блядь, сейчас уйдем, и ты за нами не пойдешь, иначе – я тебе это гарантирую – я ее убью. Услышал?

Ответа я не дожидаюсь. Просто волочу Сейди по проходу на буксире.

Мы выходим из автобуса, и, едва мы останавливаемся, я почти разражаюсь слезами. Но нужно тащить Сейди дальше, и я тащу, прижимая ее к себе, как живой щит. В каком-то смысле, она и есть живой щит, и от этого мне особенно страшно. Она все еще рыдает.

– Извини, – запоздало бормочу я, – мне пришлось. Я… не имела в виду ничего такого. Никто к тебе не притронется.

Прибавив шагу, мы мчимся по жилому району и переходим на другую сторону главной дороги. Идем мимо величественных кирпичных домов, почтовых ящиков с отпечатками рук, собаки провожают нас лаем. На этот раз удача на моей стороне, и я ее не упущу. Мы выходим к храму Святой Давида. Не то чтобы это было важно – пусть там поклоняются хоть Летающему Макаронному Монстру, мне все равно.

Когда мы подходим к двери, я бросаюсь на нее всем телом. Тяжесть всего, что я натворила, берет верх, и я начинаю рыдать. Желчь подступает к горлу, я давлюсь, сопротивляясь желанию заблевать порог Божьего дома.  Бью кулаками по двери, кричу.

– Откройте дверь!!! – Громче и громче. – Откройте дверь сейчас же, ублюдки!

Когда я уже рыдаю в голос, в уши вонзается музыка. Тяжелая церковная дверь открывается, тепло за ней почти мгновенно поглощает меня на контрасте с холодом и страхом снаружи.,

По ту сторону стоит улыбающийся мужчина в рясе. Его глаза странно блестят, но я об этом не задумываюсь.

– Лорелай, Сейди. – Он тепло улыбается. – Мы вас заждались. Пожалуйста, входите.

~

Оригинал (с) calfred_

Если вам нравятся наши переводы, то вы можете поддержать проект по кнопке под постом =)

Телеграм-канал, чтобы не пропустить новые посты

Еще больше атмосферного контента в нашей группе ВК

Перевела Кристина Венидиктова специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Была у меня Мама. Была у меня дача.

Дача плюс Мама, что получается? Правильно, очень много овощей и фруктов. Куда же девать всю эту радость? Мы с мамой делали вот такие заготовочки (благо имелся ещё и погреб с кладовкой)

Я сам теперь не заморачиваюсь, а чтобы рецепты не пропали, выложу здесь.

Лечо

• перец болгарский, 30 шт., нарезать

• лук, 10 головок, нарезать

• томатный сок, 2 л.

• растительное масло, стакан

• сахар, 6 стол. ложек (в горячий сок)

• соль, стол. ложка, тоже в сок

• лавровый лист

• перец горошком

Перец с луком режем, варим в томатном соке полчаса. За 5 минут до окончания добавляем немного уксуса, после раскладываем по банкам и стерилизуем.

Икра из свеклы

• свекла 4 кг

• помидор 2 кг

варить примерно час

• лук 2 кг (обжарить на подсол. масле)

• перец 2 кг (обжарить на подсол. масле)

• горький перец 4 шт. (за 15 минут до окончания варки)

Овощи пропустить в крупную мясорубку, разложить всё в стерилизованные банки.

Баклажаны острые

• баклажаны, 5 кг.

нарезать, посолить. через 20 минут промыть.

• чеснок, 300 гр.

• петрушка, сколько есть

• сладкий перец 5-6 шт.

• горький перец 3-4 шт.

• уксус столовый, бутылка

• масло подсолнечное, стакан

Пропускаем в мясорубку, чеснок давим любым способом.

Баклажаны обмакиваем в получившуюся смесь, жарим как оладьи, до корочки, складываем в банки (0.5) стерилизуем 20 мин. после закипания.

Помидоры

Режем на 2-4 части, на дно банки кладём рубленый укроп, петрушку.

Добавляем 4 порезанных зубчика чеснока, 3 стол. ложки масла.

Засыпаем помидоры, сверху кладём лук, порезанный кольцами.

Заливаем кипящим маринадом, стерилизуем 10-12 мин., Закатываем.

Маринад:

• вода 3 л.

• соль 3 ст. л.

• сахар 7 ст. л.

• перец душистый

• лист лавровый

• 4 чайных ложки уксусной кислоты

Салат

• капуста 3 кг

• морковь 300гр

• стакан сахара

• ч. л. соли

• ст. л. уксуса

• литр холодной кипячёной воды

• 14 ст. л. масла подсолнечного

• головка чеснока

Капуста режется кусками, всё под груз, в холодное место.

Аджика

• помидор 5 кг

• лук 1 кг

• яблоки твёрдые 1 кг

• морковь 4 кг

• перец болгарский 1 кг

• перец горький 5 штук

• соль по вкусу

• масло раст. 0.5 л

Варим 2 часа, за 15 минут до готовности добавляем по 300 гр. петрушки и укропа, 6-7 головок чеснока.

Салат

• капуста 5 кг

• морковь 1 кг

• лук 1 кг

• перец болгарский 1 кг

Режем всё как на салат

Заливка:

• сахар 350 гр.

• соль 3 ст. л.

• 9% уксус 0.5 л

• раст. масло 0.5 л.

• Всё смешать, выдержать 3 дня, затем на холод.